Яков Есепкин «Стихотворения из гранатовой шкатулки» Каверы XI У Эреба велики балы И ночные музыки чудесны, Молодые резвятся юлы, Пированья сие ль не одесны. Вьется мускус, аромы летят, Хмель щадит герцогинь безобразность, Ах, и ангелы сами хотят Пригубить со бочонков алмазность. Не сюда ли влекут нас оне, Смертоимные одницы Геи, В ледяном восточаясь огне И чаруя диаментом веи. XII И еще пировые темны, Лишь надежды гостей исцеляют, Но уже фавориты Луны По алмазным дорожкам гуляют. Разливайте в начинье арак, Данаиды веселые, где вы, Феи ночи, шелковый сумрак Вас таит, милоокие девы. Наваждение это ль, обман Ветхих сеней, прелестниц альковных, Пусть и вьется надмирный туман О тлеющихся пудрах церковных. XIII Бледной кровию майских аллей Очарованы внове менины, Кто чудеснее их и милей, Чьи прелестнее снов именины. Ах, каждятся в летящем огне Меловые со цветью виньэты, Не над нами ль рыдают оне, Паче звезд ли во мгле силуэты. Вот стоим соваяний темней С бутоньерками тусклого мая, Из остья и крушницы теней К чермным плахам жасмин вознимая. XIV Возберутся пеять ангелки, Суремой наполнятся амфоры, И порфирные наши мелки Небодержные выжгут фарфоры. А и что, а и что горевать О юдольных пенатах и сенях, Цвет граната с тоской обрывать, Аще вечно мы в белых сиренях. Нощной млечности хватит ли всем, Хоть бы зрите во мраках, гиады, Как меловницы плачут по сем Бледным агнцам, чарующим сады. XV Оведет золоченый кармин Переспелые вишни и хлебы, Зри точеность всещедрых емин, Это пир не у славной ли Гебы. Се, вольно аонидам хвалить Колченогих владетелей цвета, Диаментами панночек злить, Юд встречать из шумного корвета. И еще на столы сонесут Млечных вишен с траурной каймою, И тогда премолчавших спасут – В барвах звезд и со цветью немою.