Оставалось шесть лет до завершения 20-го века. Средняя Азия. Зарплаты не выплачивают по году, заводы и предприятия закрываются, безработица. Рэкет, крышевание, приватизация. На пятничной еженедельной планерке в редакции ноябрьским солнечным днем сижу в позе истукана на острове Пасхи. Реверберацией миллисекундной задержки стены помещения вибрируют голосом редактора. Его заинтересовала моя точка зрения: - Что вы на это скажете? - Над Испанией безоблачное небо. - И? - В Лиссабоне пойдет дождь. - Ну? - У нас скоро выпадет снег. - Для вас особое задание. Газета нуждается в сентиментальном чтиве. Не слезоточивом, чтобы слезы капали, а зубодробительном, высекающим из глаз искры. Всем известно, какой мизер денег получают учителя и пенсионеры. Предлагаю написать репортаж, как прожить месяц на официальную зарплату. Или пенсию, если хотите. - Деньги сначала дайте, буду жить. - Отвечаю я. - Вчера была получка. - Ну-да, купи на свои кровные мышей и яда, отрави их, вскрой, нарежь ткани для микроскопа, исследуй, захорони останки, напиши статью, а мы поставим в газету. Прекрасная задумка. Что, теперь месяц на работу можно не ходить? - Как знаешь, есть желание - можешь уволиться. ...В редакционной суете неделя испарилась эфиром журналистских будней. На планерке успел занять место у окна, воплощая образ древнеегипетского сфинкса. Эхом Гранд-каньона в Калифорнии слышится голос редактора в кабинете: - Ты написал? - Чего? - Как жил на минимальную заработную плату. - Прошла неделя, а не месяц. Чувствуете разницу? - Материал запланирован. К пяти вечера он лежит у меня на столе. Я в твои годы... - Я в свои годы жил в Советском Союзе, лаптем щи хлебал и доставал из кармана серпастый-молоткастый. - Нечего сидеть на планерке. Иди и пиши. Завел компьютер, сел, за час написал, вычитал и сдал материал. Его "с колес" подписали в номер и опубликовали. ...По свежевыпавшему снегу дошел до здания редакции, поднялся на третий этаж, зашел в кабинет, а у меня на рабочем столе гора свертков и коробок. Еда! Конфеты, печенье, колбаса, батон хлеба, яйца. Заботливые читатели передали. К некоторым подаркам прикреплены записки, вроде, кушайте больше, приходите к нам в гости - накормим, поправляйтесь. Беспрерывным серпантином горных дорог переливаются электронные трели рабочего телефона. Люди верят тому, что в газете написано, и спрашивают, не нужна ли мне помощь. Никто в редколлегии не предполагал, что простой незамысловатый репортаж вызовет столько откликов. P.S. «Над всей Испанией безоблачное небо» — пароль (позывной) к началу военного мятежа против Второй республики в Испании, употреблённый 18 июля 1936 года в передаче радиостанции, расположенной в испанской Северной Африке. P.P.S. Блогеров инстаграма и фейсбука может обескуражить наивность репортажа в еженедельнике середины 90-х, но в доинтернетовскую эпоху читателям нравилось. Репортаж в номер: КАК Я ЖИЛ НА МИНИМАЛЬНУЮ ЗАРАБОТНУЮ ПЛАТУ DATE 1994 год, ноябрь День в день ровно месяц назад я получил редакционное задание: прожить целый календарный месяц на минимальную заработную плату. Радостный, переспросил: - Американского рабочего? Думаю, приоденусь к зиме, может, автомобиль куплю. - Нет, - отвечает редактор, - среднестатистического казахстанского пролетария. - Да они по семь месяцев зарплату не получают! Как жить-то? Может, я потрачу нищенский американский "вэлфэр", как никак 278 долларов?! Чтобы не заглядывать в раздутые потребительские корзины, не калькулировать демонические минимальные оклады и стать ближе к народу, мы с редактором порешили: целый месяц я стану жить на 900 тенге, что получила моя соседка-учительница. ЧИСТОТА ЭКСПЕРИМЕНТА Я живу один, и в результате опытов кроме меня умирать некому. Квартира оплачена на полгода вперед, так что не выселят. Концерты посещаю бесплатно - духовный огонек не затухнет. Можно сказать, что обут-одет по сезону, посему на одежду тратиться не придется. Молоко я не пью, сливочному маслу предпочитаю растительное, а сыр ем, только когда меня уговаривают, так что на этих продуктах большая экономия. По минусу, что припасов у меня дома никаких: чуток сахара, полкило соли, круп так вообще нет - не ем я мучное, и девушек отговариваю. Примерно так я рассуждал в первый день жития по-новому, когда в скромном одиночестве забился в уголок кухни и дожевывал чудом сохранившиеся в холодильнике пару яблок и грушку. Предательски темнело, и я решил экономить на свете (телевизора у меня нет, посему тоже выгода, но есть утюг). Прежде всего я выделил НЗ (100 т.), общий фонд на фундаментальные закупки (400 т.), а оставшиеся банкноты разложил на четыре стопки по 100 т. в каждой на текущие расходы. ЖИЗНЬ N 1 Твердо уверовав в успех полученного задания, я отправился в магазин. К раздаче дешевых костей от коровы или барана я опоздал - бабульки занимают очередь с вечера. С рук мясо брать поостерегся - дорого. Яйца - накладно даже по одному в день на завтрак. Тушенка в банке - заоблачной цены. Колбаса - неразумная трата наличности. Только четвертушку хлеба и приобрел. Зашел на рынок и купил 10 кг. картошки, 3 кг. лука, килограмм сала и литр неразведенного спирта. На все про все ушло 450 т. Так как от обеда на работе я отказался, обошелся парой бутербродов. К вечеру проголодался, приехал домой, выпил фронтовые 100 гр., отварил картошечки, приправил ее маслицем с лучком и поужинал, а наутро и позавтракал. Прошла неделя и я подбил итог. Сало на исходе, спирт еще оставался. На брючном ремне я проколол уже второе отверстие в сторону уменьшения длины. В очередях меня стали пропускать вперед, сердобольные торговки на рынке бесплатно совали в авоську перчик-другой. Все чаще окружающие говорили в мою сторону обидное "доходяга". На выходные расслабился и позволил себе маленькие радости: купил плитку шоколада и банку пива, гречневой крупы по дешевке да поллитра растительного масла, чем ввел себя в солидный расход. Теперь мой карман оттягивал лишь НЗ (неприкосновенный запас) стратегического назначения - на случай, если умирать буду, или доехать ночью на частнике придется. Из кожицы от сала, лучка да картошечки я стал варить себе супчик, как наутро меня передернуло током: по радио объявили повышение цен! Со свистом разлетелись мои 100 т.: хлеб и кусок мяса (вырезка). Целых два дня я жевал вареное мясо, прихлебывая бульон. Спирт еще плескался на донышке бутыля. ЖИЗНЬ N 2 В третий понедельник месяца я понял, что мне не подняться с постели. Вчера я не поменял белье, т.к. не было порошка для его стирки. Денег не обещалось на горизонте из-за чистоты эксперимента, из-за него же не мог пойти и на более прагматичный шаг: грузчик из супермаркета звал подсобить ему. Глядишь, и закрепился бы на доходном месте, директрису продуктового магазина свежими ELLE и Harper’s Bazaar снабжал. Но нет, не могу, журналистская этика не позволяет нарушить изначальное условие опыта. Время - обед, а мне есть нечего. И на работу нет сил идти. Да ну вас всех в баню, думаю. Голодный и злой, с щетиной (бритвенные станки закончились) я уселся за рабочий стол, как бывалый писатель положил перед собой чистый лист бумаги, свою записную книжку и составил план, которому бы позавидовал Фикс. (На самом деле я украл идею у Генри Миллера из "Тропика Рака"). Составил график столования у моих знакомых: а) В обед, живущих недалеко от редакции; б) Ужинов, с условием остаться переночевать. Увлекшись, заметил, что дни посещений друзей перешагнули дату Рождества. Пошел на press-party и слизал с бутербродов всю красную и черную икру. В следующее время знакомые принимали меня радужно, кормили, потчевали вином и снабжали актуальной информацией. Ее я использовал при написании заметок в газету. На работе по-прежнему думали, что я прозябаю в лабораторных условиях. Замечая мой легкий румянец, говорили, мол, жить на минимальную зарплату на пользу, оказывается. В веселых застольях прошла третья неделя человекозверского эксперимента. На выходные уехал на шашлыки. Об очередном подорожании продуктов узнал из разгневанных телефонных звонков в редакцию. Так я и дотянул до конца опыта "выжить и не умереть". ПОСЛЕСЛОВИЕ За месяц выяснилось, что на такие маленькие деньги, конечно же, никто не живет, потому что не прожить. Чтобы не умереть с голоду, крутятся. Тонкокостная интеллигенция вымирает как класс, уступая место нахрапистым рубщикам мяса. На ту заботу, какую проявляет государство, воистину можно загнуться. Но если люди еще терпят, значит, на ремне есть место, где прокалывать дырочки.