Смолкают оркестры, и дню, уходящему в Эхо, В лиловости сумерек, ждущих упрямо луну, В скорлупках яичных прокрустовым ложем и вехой Останется память о том, что я просто люблю. Мне нравятся отзвуки старых мелодий и ветра, Который поет, лишь когда ударяет по пяльцам - Бесчисленным пяльцам божественной дочери Лета, В узорах которой любой был бы счастлив остаться. Природа божеств навсегда отрицает морщины. Нет бога на паперти, ждущей монетки, как счастья. Свечу зажигая, как встарь, от горящей лучины, Лишь помнить касание чьей-то руки у запястья.