Глава 12, ПРОШЛО ТРИ ГОДА... Пока Ленка произносила какие-то общепринятые для знакомства слова, Валя молча разглядывала обросшего бородой Воронича. Как всегда предательски задрожавшие руки спрятала в карманы длинного пальто. — А мы, кажется, знакомы, — нехотя произнесла она, когда пауза совсем уже затянулась. И вдруг засмеялась: ее дура-судьба, кажется, с маниакальной решительностью кружится на одном месте. А может, попросту забавляется? Ну уж нет, хватит. Она больше не станет, как маленькая, цепляться за это надоедливые совпадения и случайные встречи. — Очень смешно, — глухо сказал Михаил. Его глаза, раньше такие живые и говорящие, были опущены в пол, и ничего нельзя было прочитать в них. Похоже, он боялся, не скажет ли Валя лишнего. Однако именно благодаря его замешательству она быстро пришла в себя, голос стал веселым и уверенным. Повернувшись к изумленной Ленке, она объяснила: — Встречались как-то несколько лет назад. — Если точнее, три года, — буркнул Воронич, словно не желая принимать навязываемые правила игры. Валя уже несколько лет работала на новом месте, и была, по большому счету, довольна. Правда, зарплата — несколько ниже, чем раньше, но и обязанности оказались не слишком обременительными. Работалось легко, народ оказался приветливым, особенно по сравнению с прежним, бухгалтерским. Даже франт-кадровик вел себя по отношению к ней уважительно и явно заискивал. Похоже, он подозревал ее в связи с директором, но Валя не обращала на это внимание. Директор действительно относился к ней очень хорошо, даже слишком, и сначала ее это напрягало, но шеф никогда не переступал пределов допустимого. Роста зарплаты не предвиделось, не из-за вредности руководства, а из-за небольших оборотов. Валентина помогала главбуху в текущих вопросах, а фактически вела всю финансовую работу, да и многие организационные вопросы плавно перешли под ее руководство. Так что симпатии директора объяснялись высокой оценкой ее деятельности. Сначала работать было интересно, но потом все стало рутинным, появилось свободное время, а от него, как известно, больше всего и устают. Лена предлагала ей перейти в ее фирму, но Валя не решалась, боясь испортить отношения. Да и зачем менять шило на мыло. И оказалась права. Ленкина фирма накрылась, и она засела на какое-то время дома. Дашка стала часто болеть, один раз они даже лежали с ней в больнице… Тянули кое-как, на прежние сбережения, пенсию бабушки и даже Валину помощь. Иногда подруга подрабатывала дома, берясь за все, что только можно — работу на телефоне, интернет-рассылки. Устроить к себе Валя ее не могла — у них всегда было ограниченное количество работников. Удивительно, но властная и решительная Ленка по отношению к Вале вела себя очень трогательно, с уважением и даже немножечко снизу вверх. Причину такого отношения Валя понять не могла. Крестницу свою, Дашку, она обожала. Вся ее неиспользованная нежность вылилась на малышку. Когда ребенок растет на твоих глазах и руках, и ты вытираешь ему сопли и сажаешь на горшок… В общем, Валя считала Дашку родной, и Ленка ничего не имела против. Иногда, целуя девочку, Валя жалела, что не вышла за Руслана. Родила бы себе малыша, и наплевать на всех мужиков. Дашка тоже души в крестной маме не чаяла и каждый выходной ждала, «когда Валя пхидет». Вале только не нравилось, что Ленка, кажется, стала воспринимать ее как источник правильных жизненных решений. — Нашла кого превращать в идеал, — сказала она как-то со злостью. Но на вопросы всегда отвечала — так, как ей казалось верным. Как могла… Иногда она со страхом, чуть ли не в холодном поту видела свою жизнь со стороны, ощущая ее мимолетность. В эти моменты больнее всего ощущалось собственное бездействие, невыполнение чего-то самого важного, отсутствие воли сделать хоть что-то для спасения своей души. Эта инерция, с которой Валя прокатывалась по жизни, вызывала ужас — подъезд, метро, диван, автобус, телевизор — замкнутый круг, ускорение которого с каждым годом становилось все невыносимее. Иногда даже идея стихотворения терялась только из нежелания записать его, вот в этот момент, сейчас. Это все были банальные, известные каждому вещи, но от этого они не становились менее страшными лично для нее. Видеть свою участь, бояться ее и не шевельнуть ни рукой, ни ногой, чтобы ее избежать. Господи, спаси мою душу, на что еще уповать мне, как ни на милосердие Твое? Или не имеют права такие, как я, уповать на Твое милосердие? — увы, именно эта молитва оказалась для нее теперь самой актуальной. И это не говоря еще о чисто житейском страхе, что жизнь проходит, а у нее — ни семьи, ни детей. И с каждым годом надежда на личное счастье все больше превращается в туман, который скоро рассеется окончательно. Ленка-то — у нее все иначе. Во-первых, у нее есть дочка. А на мужчин у нее выработался иммунитет. И хотя желающие были, ни с одним из них подруга долго не встречалась. У Вали же на горизонте вообще был полный штиль. Она даже не могла сказать, о ком бы мечтала, потому что никаких авансов, кроме самых глупых, ей не поступало. Было привычно и, если честно, даже как-то успокоительно думать, что они с Ленкой потерпели неудачи в личной жизни вместе. Но в какой-то момент у Ленки вдруг что-то изменилось, Валя сразу это почувствовала. Пару месяцев назад подруга, наконец, нашла на нормальную работу, устроила Дашку в садик. Валя была очень рада за подругу, но с тех пор Ленка заметно отдалилась, встречаться они стали реже, и это не было связано только с занятостью. Валя предчувствовала, что их общее одиночество скоро закончится. Ничего не спрашивала, знала: если захочет, расскажет сама. Однако подруга молчала, что было особенно странно, ведь тайн у них друг от друга не было. Ленка изменилась и внешне, больше не стриглась «под мальчика», отрастила локоны до плеч, а неизменный черный свитер сменился милыми блузками. Она даже купила несколько платьев! Внешние изменения и стали поводом для разговора. Лена начала говорить про шмотки, пытаясь объяснить свой новый подход к одежде, и даже взялась агитировать подругу тоже «заняться наконец собой». В итоге Валя не выдержала: — Займусь, займусь, когда будет ради кого… как у тебя. Можешь, конечно, и дальше ничего не рассказывать, но уже как-то обидно становится…. Та усмехнулась: — Да ты смеяться будешь… — Ну уж, если над твоим последним Толиком из автосалона не смеялась… — Тут другое совсем. Ты не поверишь. — А если попробовать? — Я влюбилась. — Ну, это и ежу понятно. — Да нет, я очень сильно влюбилась. Очень сильно. Все как нельзя серьезно, — и взгляд Ленки стал твердым и немножко грустным. Валя, хотя и подозревала, что все не просто, не поверила ушам своим: — Чего?! А Кто он? — Поэт, — необычно тихо и восторженно ответила та. — Ну, или артист. У них театр свой, ставят пьесы какие-то необычные. Я, конечно, ничего не поняла, хочу, чтобы ты посмотрела. Ты же в этом больше разбираешься. — С ума сойти… Ты и поэзия, театр… — села Валентина. — Ну, он понятно, не творчеством на жизнь зарабатывает. Точнее, недавно начали и творчеством тоже… Валь, я таких еще не встречала… И страшно — а вдруг все закончится? Словно мир для меня разделился: простой наш быт, работа, и он, его круг общения. По-моему, он действительно меня любит. И считает маленькой и беспомощной. Представляешь — это меня-то! — А про дочку ты ему рассказала? — Конечно. Он хочет познакомиться с Дашкой. Я, правда, пока не спешу… Валентина вздохнула озабоченно: — Да уж, что зря ребенка травмировать. Уж больно все идеально получается. Не верится мне что-то. — Сама боюсь верить, — призналась Лена. — Деньги, сама знаешь, мне не нужны, а вот что-то настоящее… — Какие-то сказки… И что же в нем замечательного такого? — Да сама увидишь. Кстати, со сказки все и началось… И Лена выложила подруге следующую историю. *** Первый день на новой работе — она, разумеется, нервничала. Тем более что многое подзабыла и очень боялась не вписаться. К туристическому бизнесу фирма не имела никакого отношения. Но Лена была так рада, когда ей позвонила жена брата и рассказала, что в фирме ее знакомого освободилось место. Но сегодня голова шла кругом — новые лица, ничего не говорящие термины и названия, молодой шеф, к которому постоянно ходят люди. Он даже не успел нормально ввести ее в курс дела. — Вот твое рабочее место… Разберись пока с этими папками, поройся в компьютере, почитай документы. А после обеда обсудим все вопросы, которые у тебя возникнут, — шеф кивнул ей на столик у окна и вернулся в свой кабинет. Ладно, сейчас она попробует хоть что-нибудь понять… Вот папки. Что тут у нас… Поставщики… Клиенты… Но пока ее никто не трогал, так что вскоре, спокойно и методично разбираясь в делах, Лена успокоилась. К обеду в голове прояснилось, примерная ситуация стала ясна. Она убедилась, что за эти три года не успела ни поглупеть, ни потерять хватку. Да и сложного, кажется, ничего не было. По крайней мере, теперь у нее были конкретные вопросы, которые можно было задать начальнику. Тут он появился сам: — Так. Ты еще не обедала? Подожди, тут срочное дело есть. Надо сделать список всех клиентов за последние несколько лет — с примерным ассортиментом товара, короче, посмотреть прошлые наработки. — Но это же надо поднимать все договоры? Это к какому времени? — Вчера, как говорится. Знаешь, что, поройся-ка у Миши в компьютере — он наверняка вел такой список. — Папки есть, а списков не видела… Лена снова впала в легкую панику. На обед решила не ходить, принялась искать нужные файлы, но ничего похожего на реестры клиентов не находилось. Она просматривала все документы подряд — ничего. Значит, надо делать заново, самой. А для этого придется прошерстить каждую папку, а потом еще свериться с бухгалтерией — вдруг чего не хватает. Шеф уже несколько раз выглядывал из кабинета, узнать, как подвигаются дела. — Не нашла, буду делать заново, — коротко сообщила она. — Наверное, этот парень все стер. — Да нет, с чего бы это? Расстались мы нормально, он сам нашел другую работу, все дела передал. Сейчас поищу его телефон… Вот, звони… — и шеф продиктовал ей номер. Но в телефоне шли длинные гудки. Лена снова сунулась в компьютер. Она и так, и сяк запрашивала поисковик, что только не набирала: «список клиентов», «реестр», «перечень», просто «клиенты» и «база данных» — все бесполезно… Она снова вернулась на диск «Д», и вдруг… Список обнаружился в папке под названием «Оно того не стоит», которую она послушно игнорировала. Причем почти в том виде, в котором ей было нужно. Лена даже выругалась про себя. Ну и Миша! Вот идиот! Файл со списком клиентов у этого больного на всю голову господина назывался «Людоедушки». Лена распечатала документ, и от любопытства начала открывать все остальные файлы. Поставщиков сей любитель образного мышления Миша закодировал, как «Обдирал», а переписку по спорным вопросам назвал «Сутяжничество». Так-так, интересненько… А что же тогда скрывается под названием «Сказка» — полученные за товар деньги? Но, открыв файл, Лена тупо уставилась на текст. Кажется, это действительно была какая-то сказка. Наверное, скачано из интернета. Он тут еще и читать успевал, во дает. Ладно, надо отдать список шефу, и сходить все-таки в буфет, а то ей не хватит сил до конца рабочего дня. После обеда Лена, дожидаясь, когда шеф освободится от очередного посетителя, открыла «Сказку» и стала читать. Первые же слова увлекли ее и понесли куда-то очень далеко. Ей казалось, что она читает то, что всю жизнь хотела бы прочитать, просто не было такой книжки. Каждое слово грело, каждый герой был близок сердцу, а когда она добралась до конца, то поняла, что готова заплакать… Ошеломленная, она сидела за столом. И когда шеф, наконец-то, позвал ее, не сразу поняла, где она и что от нее хотят… Позднее, сосредоточившись на работе, Лена несколько забыла свои впечатления от прочитанного, оставив себе мысленную «зарубку» — узнать, кто автор. Вечером, укладывая малышку спать, Лена вспомнила сегодняшнюю сказку… А сказка-то эта не для детей вовсе, поняла вдруг она. И где он ее взял, этот Миша? Надо будет позвонить ему, задать пару вопросов про работу, а заодно спросить… или неудобно? Скажет, рылась в его файлах… Это же не имеет к работе никакого отношения. «А завтра пороюсь еще! — решила Ленка. — Вдруг найду еще что-нибудь того же автора». «Порыться» в Мишиных документах ей удалось нескоро. Работа навалилась на нее всем телом, и первые две недели, были, конечно же, ненормальными… Слава Богу, шеф не давил, информация уже спокойно укладывалась в голове, да и в коллективе нашлось несколько человек, готовых помочь. Как, впрочем, и тех, к кому обращаться было бесполезно — не менее ценный опыт. Наконец, настал момент, когда в рабочем дне даже появились паузы — сначала для чаепития, а потом и для интернета. Это говорило о том, что дела наладились. Она вспомнила про сказку и свое решение отыскать автора. Но тщетно она набирала в поисковых системах цитаты — в интернете книга не находилась. Тогда Лена снова залезла на диск «Д» и обнаружила там еще много чего интересного. Несколько небольших рассказов, какой-то длинный роман — это она решила почитать позже. Поразило другое — один из файлов назывался иронично: «Попыточки». Там были стихи. Но не скопированные откуда-то. Судя по количеству вариантов, повторениям, незаконченным началам — это было что-то вроде рабочей тетради поэта, в которой он сочиняет, правит, зачеркивает. Значит, этот Миша и был автором стихов. А что если и сказку он тоже сочинил сам? Так что же это за Михаил такой? Ленка была заинтригована. Спрашивать шефа она не рискнула, спросила у девушки, с которой ходила теперь на обед: — Тань, а что это за парень до меня работал, не знаешь, почему уволился? Симпатичная невысокая девушка из отдела кадров пожала плечами: — Да парень, как парень… Обыкновенный. Приветливый, улыбнется всегда, но я его плохо знала. Кажется, нашел работу получше. Что-то говорил, мол, пора заняться своим делом. — А какое у него «свое дело? — Не знаю… А что, почему ты спрашиваешь? — Да так просто…Сижу вот за его столом и за его компьютером — интересно стало. — А он, кстати, прийти к нам должен, мы ему неправильно отпускные насчитали, так надо разобраться. — Тань, он когда придет, позови меня, пожалуйста, или скажи, чтобы заглянул… У меня к нему по работе много вопросов накопилось. Она уже почти забыла про этот разговор, когда в одну из пятниц к концу рабочего дня в их кабинет вошел невысокий парень, представился: — Здравствуйте, я Михаил. Вы хотели меня видеть? — А, да… у меня были вопросы к вам… сейчас… Растерявшись, она принялась перекладывать бумаги на столе с места на место. — Что, я где-то напортачил? — он улыбнулся. Лена никак не могла решить, как с ним себя вести. Обычно уверенная и даже резкая в отношении с мужчинами, «мужиками», как она выражалась, сейчас она не знала, что сказать. Во-первых, она никогда не встречала людей, которые что-либо сочиняли, у нее всегда был другой круг общения. Нет, ее лучшая подружка тоже сочиняла стихи, но это выглядело скорее романтичными забавами. А для парня, похоже, все это по-настоящему серьезно, в отличии от поставщиков-обдирал и клиентов-людоедушек.. С другой стороны, при ином раскладе, на этого Мишу она бы даже и не взглянула — непредставительный он какой-то, не в ее вкусе. Парень выжидающе смотрел на нее. Улыбка у него приятная, подумала Лена. — Да нет, я просто искала списки клиентов, никак не могла найти в ваших файлах. Но я уже все нашла. Я теперь сама готова называть клиентов «людоедами», — она рассмеялась. Миша, кажется, смутился… — Ах, да, я там немножко фокусничал. Не хотелось, знаете ли, слишком серьезно ко всему этому относиться, а то меня тоска брала на этой работе… Нет-нет, говорю только про себя, вы не подумайте, здесь неплохо. Он преткнулся. Стало понятно - он вспомнил, что оставил в компьютере кое-что еще. Непродуманный он какой-то. Другой бы все стер, уходя, а он явно забыл. Миша особым образом пожал плечами и усмехнулся: — Вы там удаляйте всякую ерунду, что не по работе. Извините, забыл за собой почистить. — Ничего себе ерунда! Там такие вещи замечательные есть… — вырвалось у нее. — Правда? — обрадовался Миша, — А что именно? — Мне сказка необыкновенно понравилась, — откровенно сказала Лена, — если честно, никогда такого чуда не читала. — Да уж… — еще больше смутился парень, но улыбка у него стала еще шире. — Вашими бы устами — да мои бы критики заговорили… — Так это правда, это вы сами написали? — Ну да… — он снова повел плечом, словно сам себе не доверяя и засмеялся собственным мыслям: — Советую меня прогнать прямо сейчас, а то я, как истинный графоман, начну пытать вас до полусмерти, что вам понравилось и почему… — А где вы сейчас работаете? — не унималась Ленка. — В журнале каком-нибудь? У вас литературное образование? — Нет, у нас с ребятами наконец продвинулись театральные дела… Ну, и появилась возможность стать «освобожденным режиссером». — Здорово! А вы не пригласите меня в этот театр? — Конечно, приглашу, с огромным удовольствием! — А ничего, что я сама напросилась? Я, наверное, слишком прямо все говорю. Я сама ни к чему такому отношения не имею… Но мне действительно интересно. — Это отлично, — внезапно посерьезнев, сказал Михаил. — Это очень хорошо, что вы говорите все прямо. Не представляете даже, насколько. *** Валентине очень хотелось порадоваться за подругу, но она беспокоилась: слишком уж все хорошо. Не вляпалась ли Ленка во что-нибудь? Она совершенно не разбирается в людях. Забавно, что именно ей попался такой творческий, неординарный человек. Но только что подруга в этом понимает? Этот Миша, — имя, кстати, по вполне понятным соображениям, Вале сразу не понравилось, — может оказаться обычным графоманом или просто не от мира сего. Творческая натура, театр, поэзия… Ненадежные господа — эта богема. Однажды вечером Ленка позвонила и сообщила не терпящим возражений тоном: — У Миши завтра вечер в театре, премьера. Я сказала, что приду с подругой. — А меня спросить забыла? Лен, я не очень люблю эти авангардные пьесы... Ты же знаешь, хожу только на проверенные спектакли. — Да погоди ты, — Лена сразу сбавила тон, зная — если на Валю давить, можно достигнуть противоположного результата. — Это совсем не то, что ты думаешь. Ну, пожалуйста, пойдем, я уже сказала, что моя лучшая подруга придет. И потом, должна же ты с ним, наконец, познакомиться. Мне твое мнение интересно. — А если мне не понравится? — Что — спектакль или Миша? — И то, и другое. — Ну, про спектакль — дело твое. А Миша… я расстроюсь, конечно. Но любить его не перестану. Прозвучало это довольно пафосно, и немножко даже задело — значит, на ее мнение Ленке плевать… хотя… наверное, это правильно. Что это за любовь, если она зависит от мнения подруги? Вот только как быть, если Миша окажется прохиндеем? Но, в любом случае, надо уже посмотреть на это чудо, ради подруги. В назначенный день, оставив Дашку с Ленкиной мамой, они отправились на мероприятие. Валя почему-то шла скрепя сердце, но Ленка была неумолима. Доехав до конечной, они вышли из метро, дошли до небольшого здания, спустились по стилизованной под старину лестнице в полуподвальчик и оказались в довольно уютном помещении. Навстречу им вышел мужчина, и Ленка протянула к нему руки. Ну, вот тебе и Миша, здрасьте, приехали.