Яков Есепкин • Из книги «Архаика» Хождения Четвертая глава Шумишь о чем, летейская волна, Поешь ли, плачешь, Сузские ворота С печалью вспоминаешь, холодна Печаль твоя, холодного и счета Достойна слава, мир ей и хвала, Блуждающие звезды вдохновенья Сияют над юдолью, тяжела Сиянность их, сколь нет и дуновенья Теперь во тьме небесной ветерка, Зачем тревожить времени тенета, Есть вечность иль покой, лети, строка, Синоним безнадежности поэта Горение ночное, ах, обман, Обман лишь есть, а истине служенье Не более, чем призрачный туман, Умов нестойких вечное броженье Смешит и хор небесный, и толпы Колпачников на ярусниках ада, Смотри, печаль моя, горят столпы Одне во мглах, еще мирского сада Жасмин мы не избыли, нам и сны Кошмарные лишь снятся, и чаруют Нас демоны, сладкая песнь волны Звучит в ушах, бессмертие даруют Альфийские ли вершники, пустых Теней эдемских темные миражи, А в деле нет подвижников святых, И вот летят всемимо экипажи, Квадриги неб, каретницы богов, Глорийные пустые колесницы, Нельзя гореть, не минув четвергов, Еще упоевают слух синицы, Ложь иль обман и это, не смотри На небы и на землю, туне виды Сии певцов манили, спят цари И видят ночь, больные аониды Печалью завлекают нас туда, Где волны по две мчат, бегут, вонзаясь В гранит Невы ль, горит, горит Звезда, Мы с ней летим, колпачники, лобзаясь И плача, нам вверяют сны веков, Над крышей мира черм аляповатых Влекут в погибель Фриды без платков Младенцев душат – прочь от бесноватых. Давно в сумраке призрачном и лес Всенощный Циминийский, и чертоги, Манили нас какими, легок вес Земных иллюзий, суе, боги, боги, Искать следы гармонии мирской, О славе грезить, ложно уповая На некое кровительство, покой Мы честно заслужили, моровая Нас язва не брала, но кончен путь Героев, удостоившихся адской Холодной мести, символы и суть Растаяли во мраке леса, блядской Мистерии возвышенный финал, Благим уготованный черемами, Уже далече, всякий столпник знал Покой и свет, а ныне теремами Иными очарован, сколь покой Один сейчас предписан и по смерти Мы свет уже не видели, такой Пусть будет жизнь иная, опер черти Барочных сокрушат ли потолки, Мы это не узнаем, но горели В миру мы очевидно, бредники Лихие миновали, акварели Свое на нет свели и течной мгле Оставили, Гамлет, земле -- земное, Сейчас еще копаются в угле Искатели архивов, основное Занятье их – надежды сокрушать И юношей вести к пустому, целей Достойных мало, истинно решать Не может всяк живущий, азазелей Колпаки и хламиды высоки, А прочее сокрыто мглою, Лета Несет корветы наши и в куски Разбившиеся грезы, фиолета Мы ране и не видели, от стен Мраморных присно веяло армою Чудесной, а итог земных картен Всегда печален был, какой чумою Упоевали этих палачей, Сугатностью равенствующих аду, Они вершили судьбы, мелочей Одесным не прощают, яду, яду, Смеясь, и подают хоть на пирах, Не стоит вспоминать мирские требы, Мы нынее во ангельских мирах, Гостим легко, ночуем ли у Гебы, Казалось бы, давно избыть пора Хождения, оставить упованья На промысел небесный, мишура Вся эта речь, лишенная вниманья Толпы, беги, летейская волна, Неси в иные дали силуэты Отравленных звездами, времена, Реку опять, иные, днесь поэты Забыли слово горнее и неб Высокую порфирность, смысла мало Дано им априори, виждь, Эреб, Сколь все они смешны, им славы жало И вовсе рты закрыло, немость их Печальнее иного, но внушает Пустое снова глория, мирских Они достойны замков, искушает Всегда пустым небесность, низких сфер Капканы есть ко небам дополненье, Где истина и слава, Агасфер Ответит вопрошавшим, но гоненье Свое имеет прочие, среда Мирская златоустов не приемлет, Кто истинно мог речь, беги, сюда Нет входа говорящим, небо внемлет Пророкам и не может вынесть сех Молчащих тяжело речеголосцев, Звездами их чарует о власех, А после убивает, знаменосцев Порфирных всех позвездно извели Еще до нашей эры, спи, Геката, Мы кровь свою засим и пролили, Чтоб видеть мглу эдемского заката, Урочно ль угол зрения смещен, А видима одна лишь крыша мира Иллюзий, Вертер плачущий смешон, Гремят пиры и несть иного пира, Какой нам был явлен, во очесах Горит, горит истленный сад, юдоли Жасмины мы всезрим, на небесах Подобных нет цветов, молчи, глаголи, Нет счастия и там, нет ничего Страшнее вечных странствий и хождений, И сумрак леса дарит волшебство Скитающимся пленникам видений.