Свое семнадцатилетие Хэл встретила, пируя на крыше усадьбы только что ограбленного ей чиновника. Безлунная ночь, без единой звезды на устланом облаками небе, служила ей дубовым столом, уставленным явствами. Хэл с наслаждением пила освежающий ветер своей безбрежной и страшной свободы за здоровье и долгие годы жизни местной аристократии, и смех ее растворялся в шуме листвы деревьев. Шею приятно тянул вниз заплечный мешок с добычей. На этот раз там было не серебро, не золотой песок, и даже не эбонитовые украшения. Нет. Хэл даже зажмурилась от удовольствия. Она так долго оттягивала эту ночь, все тщательно планируя и подготавливая, и вот теперь... теперь она сделала самой себе самый лучший подарок на День Рождения... Небольшой, невзрачный на вид сундучок пылился в одной из кладовых поместья Таленорнов, но то, что он хранил, было для хозяина так же важно, как и вся его усадьба, земли, рабы... даже ценность его собственной чести Темного Эльфа меркла перед ценностью этого... Хэл сладко зевнула: эта ночь ощтимо потрепала ей нервы - дважды она едва не была замечена патрулями, обходившими восточное крыло усадьбы, но случай опять благоволил ей. Случай... Он всегда был добр к ней, позволяя ускользать из, казалось бы, безвыходных ситуаций... Хэлли улыбнулась. Спустя минуту, миниатурная девушка в темном одеянии мягко соскользнула с покатого склона крыши, ловко спрыгнула на траву, кувырком смягчив падение, и также бесшумно, как и появилась здесь, исчезла в темноте. Традиции знатных эльфийских кланов погребать умерших представителей со всем их состоянием, дабы лишить душу покойного каких-либо нужд в загробной жизни, привлекали внимание многих и многих знаменитых профессиональных воров, которых знала Хэлли. Всем было хорошо известно, что родовые гробницы охраняются во много раз лучше родовых поместий и замков, и дело было не только в смертельно опасных ловушках и замках, которые опасно открывать даже если у тебя есть нужный ключ, но также и в творениях рук и умов лучших магов, практикующих некромантию, среди Темных Эльфов, и в нескончаемых лабиринтах, в которые превращали гробницы многие и многие поколения. И тем азартнее становилась игра со смертью каждого, кто покушался на их сокровища. Были и смельчаки, решавшиеся на отчаянный шаг, были среди них и те, кто возвращался обратно. Единицы возвращались с добычей, но добычей весьма скудной, ибо они даже не пытались углубиться в лабиринты гробниц дальше, чем на несколько залов. Составлялись карты этих помещений, иногда весьма подробные, но все же недостаточно, чтобы служить опорой для прохода внутрь. Только лишь представитель старшего из ныне живущих поколений кланов имел настоящую, подробно составленную карту с описанием всех ловушек и потайных дверей, ходов и линий защиты, описанных до самой последней мелочи, вместив себя в Книгу Клана. Именно она была целью Хэлли, именно она сейчас лежала в ее котомке, в то время, как девушка взвешивала все "за" и "против", сидя в придорожном трактире на окраине города. Идея о том, чтобы сломать заклятье склепа Таленорнов в самом серьезном испытании судьбы за всю ее жизнь, захватила Хэл давно, и все, казалось бы, было учтено, вот только встреча с охраной не была для нее обычным делом. И в тот момент, когда отчаяние уже завладело ей, Хэлли заметила за столом по соседству Шры Тэма, как обычно занимавшегося своей утренней трапезой в одиночку. Он был здоровенным бугаем-орком с репутацией вспыльчивого малого, легко выходящего из себя, великого воина, который больше доверял голосам в своей голове, нежели окружающему его миру. Его имя - Шры - переводилось, как "Воробышек", ещё ярче дополняя и без того ужасное представление о нем. "А этот детина вполне может подойти мне в качестве делового партнера" - размышляла Хэл, - "Уверена - на справедливом разделе добычи он настаивать не станет - он слишком туп для этого. А если Гробница прожует добычу, я не буду слишком о нем скучать". Приняв решение, девушка мягко встала и подошла к орку. "Шры, извини, что отрываю тебя от твоего завтрака" - обратилась она к нему, подсаживаясь напротив, - "Мы раньше не встречались, меня зовут Айвен. Я обдумываю поход в Родовую Гробницу Таленорнов. Если бы ты смог взять на себя чудовищ, охраняющих её, я могла бы справиться с замками и ловушками. В результате мы оба получим весьма... ОЧЕНЬ неплохую прибыль. Что ты думаешь об этом?" Здоровяк помедлил с ответом, будто совещаясь со своими внутренними голосами. Но потом согласно задергал своей огромной башкой, и пакля черных, как смоль, длинных волос взметнулась вверх, открывая взору Хэлли его безумные глаза: "Ага, ага... подержать камень... горячая сталь... кожа... двери из стен... сорок шесть... месяц и назад..." "Очаровательно" - пробормотала Хэлли, вовсе не смущенная этой чепухой, - "Тогда выходим завтра пораньше" Когда Хэлли и Шры встретились на следующее утро, он был одет в кожаный доспех, и имел при себе огромную двуручную секиру странной формы, испещренные зазубринами клинки которой слегка светились от наложенных заклятий. Во время пути Хэлли не раз пыталась развяать разговор, но ответы Шры на ее реплики были настолько бессвязными и односложными, что она быстро оставила эту затею. Они начали углубляться в горные расщелины к югу от города, ведущие к Склепу. Чутье Хэлли не подвело ее - Шры оказался прекрасным ее дополнением. Она находила забытые канатные растяжки, цеповые ловушки, волчьи ямы, и хрупкие панели в полу над ними до того, как они срабатывали, и вскрывала все замки по пути: засовы, комбинированные замки, переплетенные щеколды, древние разновидности замков, которым не было названия. Шры, в свою очередь, расправлялся с мерзкими отродьями хаоса, о которых Хэлли, проведшая всю жизнь в городе, никогда даже и не слышала. Огненная магия, наложенная на его оружие, очень помогала ему в его работе. Однажды Шры даже спас ее, когда она оступилась и чуть не упала в темную расщелину в полу. "Будь осторожнее" - пробормотал он, и в пустых глазах мелькнуло переживание, "Там будут двери и стены... сорок шесть... поддержать камень... идем, леди Хэл." Она немного уделяла внимания его болтовне, но сейчас забеспокоилась. Она ведь представилась ему как Айвен. Или, быть может, горожане правы, когда говорят, что Шры слышит голоса известного только ему божества, которое сообщает ему то, чего он знать не может? Или она как-то упомянула свое настоящее имя, когда пыталась заговорить с ним?" Пока они продвигались вглубь катакомб, спускаясь ниже и ниже, Хэлли размышляла о разговорах Шры. Он говорил "кожа" в день их встречи, и кожаный доспех, который он одел... Ровно как и "горячая сталь". Но что, черт побери, значит "двери из стен"? Или "месяц и назад"? Или "сорок шесть"? Догадка о том, что Шры доступно знание о чем-то скрытом в глубинах Гробницы и о ней самой - о том, о чем она ему не сообщала, заставила Хэлли напрячься. Все внимательнее она всматривалась в широкую спину орка, вче чаще её стала посещать мысль о том, чтобы покинуть своего спутника после того, как сокровища будут обнаружены. Если держаться той же дороги, которой они шли, монстры не будут попадаться ей на пути, и она будет в безопасности. Она все ещё обдумывала, как лучше избавится от общества становившегося опасным для нее орка, пока они шли по коридорам, но внезапно их дорогу преградила мощная эбонитовая дверь со стальным замком. С помощью книги и отмычек Хэлли удалось сдвинуть старый засов и пять защелок... дверь открылась. Одно из древнейших захоронений лежало перед ними. Оставив у порога котомку с книгой, Хэлли поднялась и осторожно прошла в залу, не сводя глаз с сокровищ... Высокие вазы, числом сорок шесть, означавшие, что здесь покоится представитель сорок шестого поколения Таленорнов, стояли внутри. Но, как только она повернулась к орку, оставшимуся с той стороны, массивная дверь с оглушительным грохотом захлопнулась перед ней. С этой стороны она ничем не отличалась от каменной кладки стен залы... Стена за дверью. Много дней Хэл кричала, срывая голос, неистово ковыряя каждый камень в кладке, стараясь обнаружить выход. Ещё несколько дней она просто сидела, внимая раскатам хохота древних божетсв в ее голове. Гробница не давала ей умереть быстро, растягивая её смерть... Через месяц, когда последний вздох девушки все же прозвучал и отразился эхом в огромной зале, вернулся Шры. Подперев дверь камнем, он пересыпал содержимое ваз в мешки и покинул Гробницу.