Яков Есепкин • «Художественная сила книг андеграундного гения поражает и ошеломляет. Внешняя эстетика письма таит внутренний огонь вселенского накала. Этот мистический огонь порою губителен.» Л. Осипов Портреты юдиц с битыми амфорами Седьмой фрагмент Май одесный, порфировый май, Небы славь и тенета земные, Огневейных камен донимай, Им угодны ль алмазы иные. Эту хладную тусклую цветь, Пламень сей за решетами, течи Бледных лилий кто видел, ответь, Где и вьются наперстные свечи. Меж пасхалов тиснятся оне, В бутоньерках диаментных рдеют, Источаясь во темном огне, И горят, и опять холодеют. Девятнадцатый фрагмент Перманентом юдиц увиют Бледноликие феи, тийяды Им во амфоры нощно слиют Мирру тусклую, горние яды. Это хоры высоких царей, Нас однех чают барвы колонниц, Тьма взнесенна к столпам алтарей, Кровь течется из красных солонниц. Будет Господе яства макать В грозовое серебро и небы, И тогда нам дадут возалкать, Преливая червницу на хлебы. Тридцать первый фрагмент Майский сад, благоденствуй, живись Неотмирной армою сионской, Всеуспенным царевнам явись Хоть в истечьях красы елеонской. Из Никеи ль амфорники шлют К нашим столам одесным фиады, Был укос гостий замковых лют, Днесь иные нас чествуют сады. И пируют владетели сех Тусклых нив, млечно-белых язминов, И горят о жемчужных власех Черных донн течи славских карминов. Тридцать четвертый фрагмент Локны темные белых цариц Обольстят ночи стражей, блистая, На меловые яства кориц Источится арма золотая. Будем в амфоры битые лить Млечность бледных язминов и негу Хладных див, аще туне юлить, Яко мчат их по вечному снегу. Неб цвета со жасмина стекут В мглу камор, где лишь ночи взыскуем И алкаем серебро цикут, И о мертвых царевнах тоскуем. Пятидесятый фрагмент О порталах никейских садов Грозовые кадятся лампады, Носят девы червицу плодов, Их смущают царей эскапады. Се бордовые свечи горят И емины волшебные тают, С диаментами нищих мирят, На пирах герцогини блистают. К цвету мая взалкаем – пылай, Наливайся гранатовой слотой И порфирами ночь устилай Для царевен, собитых золотой. Портреты юдиц с виноградом и лилиями Одиннадцатый фрагмент Апронахи звездами сотлим, Нощно еминой пиры уставят, Яко Ид мы еще веселим, Пусть оне меж богинь и картавят. От нагорных дворцов ли несут Млечно-желтые амфоры, чаде, То лекифы, нас гои пасут О истечном хмельном винограде. Утром челядь найдет замывать Царский мрамор, желтушные стены И, юдольно мелясь, обрывать С ниш барочных златые картены. Девятнадцатый фрагмент Внове розовый сад ангела Искрашают виньетою млечной, Ягомости опять круг стола – Всяк упоен армой неботечной. Сильфы южные, пойте одно Этот май, будем ангелей славить, Лити в келихи мед и вино, Ибо суе пред небом лукавить. Иль увиждим: сад мрачен и пуст, Был он розовый, ныне разорный, И течет на емины со уст Наших воск фиолетово-черный. Тридцать третий фрагмент Мрамор замковых стен расписать Кровью лилий всевелено жрицам, Меж колонниц ампирных плясать Не устанут, внимая царицам. Тьма сгустится и вновь налетят О шелках меловые химеры, Что и юные девы грустят, Их пугают во снах землемеры. Ярок сонм хороводных теней И высока лепнина ампиров, И Цирцея в безумных свиней Обращает владетелей пиров. Сорок второй фрагмент От цветущих капрейских садов Геспериды всенощно хмелеют, Ангелкам золоченых плодов, Тусклых яблок своех не жалеют. Бледно-огненным шелком столы Вновь накрыты, пиют юродные И ядят, и оне веселы, И амфоры опять ледяные. Ах, Господе, из млечности неб Согляди, из вишневых иконниц, Как сливают червицу на хлеб И влачат нас меж темных оконниц. Пятидесятый фрагмент Май портальники выбьет огнем Золотым и червленым, Алкея Внимем голос и к Лете свернем, Пировайте, Эйлат и Никея. Аще юные вдовы не ждут Милых царичей, пейте, рапсоды, Яд веселья, щиты соблюдут Феи неб, преалкавшие оды. Станет чахлою горняя цветь, Лики хмелем ожгут на монетах, Чтоб порталам о мгле багроветь В мертвоогненных черных тенетах.