- Олег Михайлович, держитесь за меня, - муж нес на спине Катиного отца, как бойца с поля боя. Отец пьяно цеплялся за него слабыми руками, путано переставлял ноги. Катя нагибалась, помогала ему нащупать ногой ступеньки крыльца. Каждый его шаг отдавал в дочери глухой, отдаленной болью. Катя оставила эту боль в детстве, не пускала в свое настоящее. Однако боль просачивалась в закрытые двери, обжигала ее знакомым холодом. Физическую боль Катя не переносила, если болела голова, например, сразу пила таблетки. А к душевной словно бы приспособилась, напрягала плечи, и что-то сжималось внутри, не давая боли разрастаться. Маленькой Кате казалось, что отец как-то глубинно несчастлив. Он вызывал у дочери смутное удушливое чувство жалости, стыда и гадливости. Трезвый – молчал, пьяный – пел. Песня рвалась из него тяжело, надрывно, со слезами: Мне во сне привиделось, Будто конь мой вороной Разыгрался, расплясался, Разрезвился подо мной. Ой, налетели ветры злые. Да с восточной стороны Да сорвали тёмну шапку С моей буйной головы. Кате представлялось, как налетел злой ветер, конь встал на дыбы, и отец упал, и шапка слетела с его головы. Пел песню до конца, бросал на пол шапку срывал с шеи шарф. Может быть, у него был актерский талант, который искал выход, не находил, и отец топил его в водке. Катя помогала ему раздеться, протирала грязные следы на полу. Мама смотрела исподлобья, как будто Катя с отцом были сообщники. - Боже мой, неужели это никогда не закончится? – шептала она как бы про себя. Но Катя слышала и не понимала, что должно закончиться. Может, не надо убирать за ним? Пусть проснется утром, увидит грязь и устыдится. Однажды не убрала, но отец сделал вид, что ничего не заметил. А может, и не заметил. Заметила соседка по малосемейке, тетя Света, взяла ведро с тряпкой, вымыла пол в коридоре. Сказала маме: - Разводись, зачем терпеть, раз душа не лежит. Может, и у Олега судьба еще сложится. Мама в тот же день собрала вещи и переехала к брату, как будто решение давно уже подспудно в ней созрело, она только ждала одобрения соседки. Дядя Саша поселил их в отдельной комнате, гостиной. Тетя Лида смотрела хмуро, Катя не понимала, почему, ведь гостиная для гостей. Может быть, из-за телевизора? Мамины племянники просились посмотреть мультики, но мама не разрешала: Кате нужно учить уроки. Вовка с Петей, детсадовцы, уважительно кивали, школа казалась им священной и недосягаемой. Катя после продленки шла в свой старый дом, ждала отца. Пила чай с тетей Светой и ее дочкой Олечкой. Приходил отец, исполнял в коридоре арию мистера Икс: Устал я греться У чужого огня, Но где же сердце, Что полюбит меня. Живу без ласки, Боль свою затая, Всегда быть в маске - Судьба моя. Мама рассказывала, что когда-то очень давно, еще до свадьбы они смотрели «Принцессу цирка» в областном театре оперетты. Мечтали побывать там еще, но так и не съездили. С тех пор отец пел иногда эту полюбившуюся ему арию. Пел он хорошо, Катя с тетей Светой слушали. Потом помогали ему разуться и провожали в комнату. Тетя Света задумчиво говорила: - Вы с матерью переедете в отдельную квартиру, а отца в общежитие сунете. Катя бежала домой к дяде Саше, чтобы успеть раньше мамы. Они читали в школе «Тимура и его команду», Кате нравилось все делать тайно. У нее не было такого Тимура и такого папы, как у героини повести, но она ощущала себя тимуровкой. Вставала раньше пионерской зорьки и варила кашу на завтрак. Тетя Лида улыбалась: - Опять ты меня опередила. Кате хотелось быть хорошей, чтобы отец переехал в отдельную квартиру вместе с ней и мамой. Когда закончился учебный год, Катя с гордостью показала почетную грамоту за хорошую учебу и отличное поведение. Мама похвалила и сказала: - Дядя Саша отвезет вас с мальчишками на лето к бабушке в деревню, а я за это время обустроюсь. Нам дают квартиру. - С папой? – Катя замерла в ожидании ответа. - Без папы, - мама дотронулась до руки дочери, как бы доверяя ей. – Так всем будет лучше, понимаешь? У бабушки солнце вставало как-то особенно празднично, пели петухи, кудахтали куры, протяжно мычала корова. Однажды Катя захотела встретить рассвет, чтобы не пропустить его, решила совсем не ложиться. Братья ее поддержали, но маленький Петя все равно уснул. А Вовка осенью шел в первый класс, считал себя вполне взрослым и продержался до утра. Катя рассказала ему про «Тимура и его команду», ночи как раз хватило. Они долго шептались, бабушка сказала: - Ну-ка, спать, шебутные! Потом и бабушка заснула, а Катя подошла к окну и ждала. Потом они с Вовкой вышли в сени. Было прохладно, и они накинули куртки. Рассвет был тихий. Дети уселись на крыльце и завороженно смотрели, как солнце медленно, словно нехотя поднимается над лесопосадкой. Той самой, где они нашли ежика, потом отнесли обратно, потому что он ходил по ночам, стучал коготками по полу, громко сопел. Бабушка сказала: - Так я вас не уложу, а мне утром корову выгонять. Стало совсем светло, как вдруг небо закрыла черная туча, загремел гром. Где-то далеко шел дождь, и радостно было смотреть, как с неба текли вниз серые акварельные полосы. Сверкнула молния, и на них хлынули веселые струи дождя. Дети ловили их ладонями, потом Катя выскочила во двор и подставила под дождь лицо, и слизывала капли языком. Вовка тоже раскрыл рот и пил дождь, и хохотал, как сумасшедший. Потом дождь закончился, и дети пошли спать. Бабушка укрыла их одеялом, чтобы согрелись. Засыпая, Катя подумала, что она настоящая тимуровка. Когда бабушка уйдет в обед доить корову, она нарисует на доме мелом звезду и прополет грядку с морковью. Достанет из альбома фотографию деда в военной форме и поставит на комоде. Домой Катя вернулась в новую квартиру. - Правда, хорошо у нас? – спросила мама. – У тебя – своя комната, знала бы ты, чего мне это стоило! Мама постояла еще некоторое время, потом вышла и прикрыла дверь в детскую. Катя оглянулась. Мама перенесла сюда из малосемейки Катин уголок, значит, комната отца совсем опустела. Письменный стол и полка для книг. Катя посмотрела книги: «Витя Малеев в школе и дома», «Тимур и его команда». Занавески на окне новые, мама старалась. Девочка подошла к окну: чужой двор, осенью она пойдет в новую школу. Катя зябко повела плечами, все незнакомое пугало. В субботу Катя пошла в школьную библиотеку за учебниками, но передумала. Отправилась к отцу. Дверь ей открыла тетя Света, замялась, потом пропустила в квартиру. Олечка с тетей Светой завтракали на кухне, и все там было иначе, чем раньше. Новые занавески. И отец сидел с ними за столом. Кате положили на блюдечко кусочек торта, налили чай. - У вас праздник? – удивилась она. - Олечка завтра в первый класс идет, - кивнула тетя Света. – А вообще, у нас теперь каждый день праздник. Катя ела торт, поглядывала на смущенного отца. Потом он молча проводил дочь до двери, а тетя Света вышла с ней на улицу. - Твоя мать сама подала на развод, - объяснила она. Катя кивнула, потом спросила: - Он поет Мистера Икс? - Нет, закодировался, - на тете Свете был новый халат, и вся она была какая-то другая. - Вы с ним сходите на «Принцессу цирка», он театр любит, - сказала Катя. - Мне эта ведущая не нравится, челюсть у нее слишком тяжелая, - Катя ежилась от таких высказываний мужа. Неудобно перед девушкой, хотя где они с мужем, и где телеведущая. Катя выбирала не похожего на отца. Рукастого, общительного. Не пьющего. Это было основное условие. Запомнилось, как учительница домоводства, разговаривала с девочками про любовь. Она любила лирические отступления. - Требования к мужчинам все меньше, женщины сами снижают планку. Если раньше мечтали выйти за умного, интеллигентного, начитанного – список качеств избранника был бесконечным! Теперь главное – чтобы не пил. Катина мама говорила: - Я хочу смотреть на мужчину снизу вверх, но где ж такого найти? Все стремятся прокатиться, свесив ножки. Катя тоже мечтала тянуться за своим возлюбленным, расти над собой, лететь ему навстречу под «Вальс цветов», как Мари в мультфильме «Щелкунчик»… И хотя действительность оказалась куда прозаичнее сказки, в ней есть свои трогательные моменты. - Я его не дотащу, помогите, ребятки, - звонит тетя Света. Они с мужем едут в дачный поселок, вызволяют отца от пьяницы-соседа. - Олег Михайлович, держитесь за меня, - муж несет Катиного отца на спине, как бойца с поля боя. И в эту минуту Катя прощает ему ведущую с тяжелым подбородком: сказал и сказал, ведущей от этого ни жарко, ни холодно. Укладывают отца на диван. Катя берет ведро с тряпкой, моет пол. Тетя Света провожает их: - Боже мой, неужели это никогда не закончится? Катя сочувственно кивает, обнимает тетю Свету. Смотрит на высокое небо, в городе такого не бывает. Звезды огромные, яркие. Можно лететь им навстречу под прекрасную музыку Чайковского и мечтать, и все сбудется. Катя садится в машину рядом с мужем. Смотрит на мужа снизу вверх, кто она без него? Былинка в поле, качнет ветер – и переломится. А если прислонишься – выстоишь и в ураган.