Валерий Кемский Мужицкое царство Рабочий день на археологическом раскопе подходил к концу, уже начали собирать инструменты, когда ко мне подошёл начальник экспедиции и попросил: - Помогите завтра геодезисту! Нужно сделать съёмку вот там! – и он указал на высокий противоположный берег реки Сухоны, утонувший в синьке высоких лесов. -Так я был в тех местах, мы в прошлый год там стоянки искали! – обрадовался я предстоящей смене работы. -Вы искали стоянки в районе Старой Тотьмы, а нам нужно чуть – чуть подальше! – он расстелил карту и показал мне место будущей съёмки, - Вот тут! - Там деревня? -Да, сейчас там стоит несколько домиков, но про жителей ничего не скажу, многие уже уехали с этих мест! -А почему уехали? Места здесь богатые лес, река! -Потому что туда нет дороги, один путь через реку, это очень неудобно! Вот если бы мост был, то другое дело! Вы же завтра на байдарке сможете добраться туда, путь далёкий, езжайте на целый день! А вот и геодезист приехал! По тропинке к раскопу шёл незнакомый молодой человек. - Мы про вас тут говорим и о вашем задании на завтра! – начальник протянул руку прибывшему, - Как доехали? На следующий день рано утром мы погрузили необходимый инвентарь в байдарку, прихватили сухпаёк и отправились работать. На Сухоне ещё поднимался и клубился от воды туман, ветерок только проснулся и не мешал нам плыть против течения реки. Переплыв через эту реку, мы вскоре свернули в притоку, быструю и журчащую, пробившую свой путь среди высоких холмов. На этой речке встречались песчаные отмели, приходилось постоянно выскакивать из байдарки и тащить её по песку, чайки кружили над нами, боясь, что мы перетопчем их птенцов, гурьбой бегающих по намытым водой островкам. Дальше приток стал чуть глубже, но на русле стали встречаться скопления камней, с ними было ещё трудней, нужно было постоянно маневрировать, стараясь не задеть их острые края, чтобы не повредить байдарку. Громадные, похожие на великанов сосны стояли на крутых берегах, солнце уже стояло высоко, начали донимать овода. Мы старательно гребли к цели и вдруг вдали на левом высоком берегу мелькнули белые крыши деревенских домов. -Добрались! – вырвался вздох облегчения у геодезиста. -Добрались! – выдохнул и я. Вытащив байдарку из воды на заросший густой травой берег, мы стали подниматься по едва различимой тропинке к деревне, вокруг стояла тишина. -А может тут никто не живёт? – спросил меня геодезист. -Какой дурак сюда поедет? – рассмеялся я. - А вон смотри! – геодезист показал на излучину протоки, что подходила к дальнему краю деревни, - а там лодка стоит! -И точно! Кто-то есть! – согласился я. Мы поднялись на высокий угор, на котором и стояла неприметная и Богом забытая деревня. -Это, кажется, здесь! – геодезист достал навигатор. – Да, мы пришли! Бери рейку! Мы долго ходили то в один конец деревни, то в другой, где по траве выше человеческого роста, где через кустарник, вырубая его для работы. Нам удалось сделать съёмку всех объектов, что были указаны начальником экспедиции. Работа была не трудной, но наверху, среди домов кружили тучи мелкой и нудной мошкары, что забивалась в глаза, зло и больно кусала руки и лицо, спасения от неё не было никакого. -Как тут только люди живут? - удивлялся искусанный до крови геодезист, явно городской и изнеженный житель. Измученные насекомыми, мы хотели лишь одного – поскорее убраться отсюда. Мы уже вышли на единственную прокошенную от высокой травы улицу, что вела к речке, как заметили у дома с новенькой железной крышей человека. Он тоже приметил нас с инструментами и явно желаю узнать о наших планах. Мы подошли к его дому, мужичок поспешил к нам, седая его голова заплясала на плечах: - Доброго здоровьица, дорогие гости! – пропел мужичок. -Здрасте! – сухо ответили мы. -Какими судьбами вас занесло сюда? – мужичок интересовался нашим неожиданным визитом. -По работе! Археологи мы и геодезисты! – смягчился я и присел на скамейку у дома. -Понятно, понятно! А стоянку-то нашли? – озадачил нас мужичок, явно разбиравшийся в археологии. -Нашли! Вот она! – и геодезист показал карту. -Верно! – наш новый знакомый взял в руки карту, - я в детстве принимал участие в раскопках вот тут, в своей деревне. А теперь вот доживаю свой век на пенсии вдали от цивилизации. Я вот в этом дому родился, а вот школа была! – он показал на разрушенное, без крыши здание на краю дороги. У нас был сильный колхоз, клуб, школа, как полагается. Сюда и после армии вернулся! А потом всё хуже и хуже…У нас нет дороги до райцентра…всё по реке! Потихоньку все и разъехались…только мы и остались с Егорычем. – мужичок показал на покосившийся домик у старой рябины. -И зимуете здесь? – не унимался я, желая узнать о жизни этих тотемских аборигенов. -Нет, зимую в Тотьме, там квартира, жена, семья! А здесь с весны до осени, рыбалка, огород и лес! Пока мы сидели на скамейке, к нам подошёл и Егорыч, он был с костылём, тяжело хромая он увидел нас: -Митька, - обратился он к своему другу, - ты чего гостей не угощаешь? -А тебе бы только угощаться? – Митька освободил место на скамейке для друга. – Садись, а то упадёшь! -А вы чего? С ногой! Так и живёте? – попытался я спросить о жизни Егорыча. Егорыч приковылял к нам в одной рубахе нараспашку, его круглая лысая голова была не прикрыта. - А вас, что мошкара не ест? – всё ещё отбиваясь от надоевших насекомых, спросил я Егорыча. -Нет, не ест! И вправду на его груди, шее, лице я не заметил мошкары. «Чудеса!»: подумал я и захотел узнать разгадку такого явления. -А почему нас грызёт, а вас нет? – упёрся я взглядом в хромого старика. -Всё просто! – засмеялся Митька, - пойдём со мной, - он поманил меня к себе в дом. Я, не понимая подвоха, послушно последовал за ним. Он открыл двери веранды, мы поднялись по ступенькам, зашли в тёмный коридор. -Ступай, ступай не бойся! И тебя сейчас кусать не будут! – раззадоривал меня Митька. Он открыл дверь в дом, и мы зашли на кухню. Митька снял со стены железный ковшик литра на два и зачерпнул им из пятидесятилитровой пузатой фляги: -Пей, и не думай! – он протянул ковшик мне. -Что это? – чувствуя неприятный запах, спросил я Митьку. -Как ты и просил – средство от мошкары! Я осторожно сделал глоток, сладкая горечь заструилась по горлу. -Брага! – рассмеялся я, - пятьдесят литров? -Так это ещё не всё! Смотри! – и Митька показал мне двадцатилитровую канистру, - а это, сынок, спирт! -Вот это вы живёте! – удивлённо заявил я ему. – Да у вас тут мужицкое царство! -Как есть – мужицкое! Женщины в нашей деревне не живут! Я отпил ещё чуть-чуть из ковшика, понимая, что нам ещё предстоит возвращаться по реке и поблагодарил Митьку. Тот вслед за мной понёс ковшик с брагой хромому соседу: -Жалко Егорыча, прошлой зимой решил он подзаработать, лес к деляге одному пошёл валить, а когда деревом зажало, то тот его в лесу умирать бросил. Но выжил Егорыч, хоть и хромой, а всё ж человек настоящий! Вот так и живём одни… - Хорошо вам тут? – мы вышли на улицу, я вновь сел на скамейку, в голове стало легко, мошкара отстала. -Хорошо! Вольготно! Ни баб, ни милиции! – с радостью хлебал брагу Егорыч. -А мошкара? – в азарте отбивался от неё геодезист. - С мошкарой договоримся! – почти хором отвечали старики. -И впрям, мужицкое царство! – захохотал я, никого не стесняясь. Мы с моим товарищем, попрощавшись, ушли, а эхо моего хохота ещё долго переливалось и играло по крутым берегам Сухоны: -Мужицкое царство....мужицкое царство...во...ооо...ооо...о!