DATE 1994, июль КАЗАХСТАНСКИЕ СОЛДАТЫ ВЕДУТ КИНЖАЛЬНЫЙ ОГОНЬ Больше года сводный казахстанский батальон охраняет участок таджико-афганской границы. Местное население не считает его "десантом в спину горнобадахшанцам", завоевал он доверие и у российских командиров всех рангов. АЭРОПОРТ ДУШАНБЕ Жара. Из 17 вертолетов российских погранвойск десяток постоянно пребывает в воздухе. Всеобще-инфантильное разморённое настроение. Приземляются два "борта". К одному подъезжает изнеженно-белый ГАЗ-31 с мордастым телохранителем в "бронике" и генералом на заднем сиденье. Генерал галантно усаживает двух нафранченных девушек в свою машину и тотчас укатывает. Тем временем второй "борт" остается два десятка минут без внимания. К нему подъезжает облупленная "санитарка". Стыдливо через задний грузовой люк выгружают раненных с пограничных застав. Малахольная девушка-фельдшер кружится рядом, но не подходит к носилкам. Поодаль на "пятачке" - группа журналистов, полковники и генералы. Смеются. Наговаривают "синхроны" на видеокамеру. Никто не оспаривает мнение, что в Таджикистане у казахстанцев есть интерес, ведь проще защищать малыми силами чужую границу, чем оборудовать свою. ХОРОГ - ШТАБ ПОВСТАНЦЕВ И МИРОТВОРЦЕВ Под вечер прилетаем в столицу Горного Бадахшана город Хорог. Почти два с половиной километра над уровнем моря. В двухстах метрах от "взлетки" - река Пяндж, "за речкой" - Афган. Нашу делегацию встречает казахстанская маневренная группа, а также руководство Хорогского погранотряда. Высшие чины наигранно любезны, это потом они мне со злостью заявят, чтобы я ничего не спрашивал и был незаметен. Как бывалые военные на машинах спешим в расположение погранотряда, идем к зам. нач.погранотряда на инструктаж и на ужин. Прошу дать мне БТР с группой прикрытия, - хочу проехать на точку Барчит к казахстанцам, занявшим огневые позиции на камнях. Вроде соглашаются. Ротный, капитан Ерик Алиакпаров, пригоняет на плац БТР, замкомбата старший лейтенант Сабир Сулейменов готовит людей к выезду. Стемнело. Поступает команда не выпускать наш БТР за пределы погранотряда. Позже выяснится, что боевики выставили блок-пост в количестве одних "Жигулей" и четырех человек на выезде из Хорога, и, несмотря на бронетехнику и тяжелое вооружение, ни один военачальник не рискнет ни лично, ни с кем-то проехать мимо боевиков к казахстанской огневой позиции. Казахстанцы разделены на две части: одна рота - на заставе в Калай-Хумбе, другая - в Хороге, разбросанная по двум ВПП (временным погранпостам) и одной заставе. ОФИЦЕРЫ-КАЗАХСТАНЦЫ Живут в общаге на четвертом этаже, с удовольствием пользуясь прелестями "странной" войны: горячей водой полчаса утром, цивильным туалетом и газовой плитой. Куда ни приткни голову, везде наткнешься либо на пламегаситель автомата, либо на "подствольник". Под кроватями лежат жилеты-разгрузки, заполненные гранатами для подствольного гранатомета. Один из жилетов, сняв с себя, запихивает под кровать ротный старший лейтенант Валера Лысенко. Валера - окопный романтик времен первой мировой. Он говорит: - В Хороге что-то не то. Россияне постоянно затыкают нами дыры. Мы воюем лучше всех, это все признают, но обрубают нам руки, не дают действовать самостоятельно. Классно было в прошлом году на Калай-Хумбе: вырыли себе блиндаж, трубу от печки составили из консервных банок, голодали так, что собак ели, но и воевали... У офицеров не сходит с языка главарь незаконного формирования Леха Горбатый. Я встречался с ним в прошлом году, писал. Говорим о непонятных взаимоотношениях россиян с боевиками. Казахстанцы разоружили группу арабских боевиков, передав их местным властям. Их отпустили, а местные боевики снабдили оружием, и вновь арабы закрепились перед казахстанскими огневыми позициями. Тут же рассказывается "прикол": "Прошел слух, что женщины на мосту за две банки тушенки отдаются! Прибегает взводный: "Батя, дай!". Я ему говорю: дурило, не за тушенку, а за три банки кильки. "Командир, дай!" Крыша у офицеров, кто долго и с удовольствием отбыл на "непонятной" войне, сдвигается конкретно. Один из них рассказывает: - Приехал к другу на заставу в ночь, а он: "Пойдешь на охоту?" . "Конечно, пойду". "Бери,- говорит,- ночной прицел, радиостанцию и подствольный гранатомет!" Я думаю: ночной прицел - нужен, радиостанция - тоже ладно, но "подствольник"-то зачем?.. Мы залегли у воды, и как только боевики наладили переправу, открыли по ним огонь. Вдвоем! Расхожей фразой сержантов и офицеров стала: "Я психанул и хотел стрелять!". Стрелять по любому поводу. Взаимовыручка россиян и казахстанцев полная. По рации российский ВПП услышал, что у казахстанца телесное повреждение, - на самом деле оно не было связано с огневым налетом, -и российский взвод огнем из оружия наполовину стер афганский кишлак с лица земли. БАРЧИТ, ОГНЕВАЯ ТОЧКА Здесь расположился взвод, из камней сложив укрытия. Он встал на пути контрабандистов - тех, кто наркотиками промышляет. По мнению военных, это шаг чисто политический, - расположив на камнях заставу, перекрыть границу нельзя. Отойди за непростреливаемый поворот и переправляй хоть тонну зелья. Для того чтобы сорвать такую переправу, нужна мангруппа на БТРе, для которого нет бензина. Один из старожилов погранотряда сказал: "Ни у кого не поднимется рука перекрыть кислород наркотикам". Не видно хмурых обездоленных лиц. Многие улыбаются и считают, что именно в войне нашли свое призвание. "Посылали бы в Карабах - мы бы с радостью поехали", - говорят они. Эти мальчики занимаются тем, что ночью расстреливают на переправах боевиков, а днем им парламентарии насыпают горстями в стальные шлемы конфеты. Символично. Конфискованные наркотики сжигают на кострах. В качестве "телеги" рассказывают случай: притащили ручной огнемет и ночью жахнули по боевикам. Они кричат с афганской стороны реки Пяндж: "Лучше из пулеметов стреляйте, чтобы трупы потом можно было опознать!". Залп из огнемета выжигает на 50 метров вокруг эпицентра всё живое. Алматы - Душанбе - Хорог