«— Что такое! — сказал вдруг Балаганов, переставая работать. — Три часа уже пилю, а оно все еще не золотое. Паниковский не ответил. Он уже все понял и последние полчаса водил ножовкой только для виду. — Ну-с, попилим еще! — бодро сказал рыжеволосый Шура. — Конечно, надо пилить, — заметил Паниковский, стараясь оттянуть страшный час расплаты». И. Ильф, Е. Петров, «Золотой теленок». Автор неизвестен. Смешно возбуждающий рассказ-миниатюра. Чтиво 18+ ______________________________ Сам рассказ взят отсюда: https://istoriipro.ru/striptiz-v-polumrake/ — и выделен шрифтом жирненько. Стриптиз в полумраке Вечер. Бархатный полумрак, мерцающие огоньки нескольких свечей. Танцующие на стене тени. Мягкое тепло, источаемое камином. Нежный, едва ощутимый аромат духов, тихая медленная музыка… Она ждала Его. Все вокруг словно шептало о предстоящей ночи любви. Девушка стояла у окна, обняв руками свои плечи, /это важно: что не чужие/ /Для ясности: если написать «обняв себя за плечи», то это нормально, «себя» здесь подчеркивает аспект самости, личности (может быть в изложении нужно выделить данный смысл), а не относит читательское внимание к плечевому поясу, где слово «свои» становится принадлежностью «плеч», точно также как «своими» могут быть... в том числе совершенно внешние предметы, наушники, к примеру,.. но плечи это не внешнее, это мы сами — телесно; а если «обняв руками свои колени»? Резонно, потому что ноги от ходьбы могут уставать, становясь «как не свои», а вот с руками такое... как часто происходит в сравнении? Ну и, с плечами тогда понятно: перетруженные от ноши могут болеть, ныть, но мы возьмем рукой себя за плечо, а не «свое плечо», хотя многое зависит от контекста, конечно же, если он позволяет, то и «свое плечо» к месту может быть. Только не в данном случае, ибо она ждет «обнимашек» от возлюбленного, а это уже раздвоение в смысловом образе, лучше написать «обняв себя за плечи». И так же понятно, что героиня может обнимать себя только руками (за плечи),.. хотя ведь есть, пожалуй, такие, понимаете ли, гибкие люди, чего только не творят со своим телом! — на всяких ТВ шоу. Так что, как знать, вдруг персонаж может и ногами обнимать... Верно? Посему, уточнение на счет рук — в наше-то время, пожалуй не лишнее. Хоть и звучит необычно. Но что делать, все течет, все меняется. Так что и «обнимать себя за плечи ногами» может стать текстологической нормой, верно ведь? — требующей обязательного уточнения на счет рук, если все-таки руками «обнимашки»./ и смотрела в окно на дорогу. По которой должен приехать Он. И вот, свет фар прорезал тьму, тихо взвизгнули тормоза, когда машина остановилась у входа в дом. Еле внятно пропищала включаемая сигнализация автомобиля, затем — шум открывшейся и затем закрывшейся входной двери. /можно просто «передней дверцы», а то как-то излишне торжественно получается: не автомобиль, а нечто сродни избушке на курьих ножках, только с колесами (по-современному); впрочем, и у названной лачуги вряд ли прямо таки входная дверь, скорее, дверца, и не входная, а «вылетная», впускать-выпускать Бабу-Ягу на метле,.. но особенно важно и примечательно здесь то, что не написали «парадная дверь»/ /Нотабене. В машину садятся, а не входят./ /Минутку... так он в дом заходит? Ба... какая досадная накладка в понимании. Вот он рядом со своей машиной,.. сигнализация "пи-пик", и дверца... М-да... и тут же дверь входная дома? Так это муж ее? И у него ключи от входной двери дома. А что за дом, не понятно. Многоквартирный? Частный? Если частный, то как он свободно подъедет прямо к двери... Но,.. гхм, как видно, досадная накладка сместила в мозгах всю картину... И «получается», что персонаж заодно с сигнализацией еще хлопнул дверью, открыл-закрыл, у старых машин замки барахлят... В общем, накладка текстовая, в восприятии. Из-за «неровной» подачи в контексте. И «проблема» в том, что говорится про открывшуюся входную дверь дома, и либо она оставила дверь открытой, либо это муж ее (догадайся). Перед этим машину ставит у входа в дом, а звук «хлопнувшей дверцы авто», звучный или тихий, отсутствует, хотя это тоже относится к звукам «сопровождения» его прибытия, — раз важно их описание./ Его шаги на лестнице… И вот Он уже на пороге комнаты. /А... ну... то есть, многоквартирный дом, он вошел, значит, в подъезд. Слушайте, всего «три ступеньки», как выходит, а какой, понимаете, лабиринт автор засандалил-а!.. Черт ногу сломит!/ /Понимаем так, что входная дверь в жилище (уж опасаюсь назвать квартирой, мало ли, столько загадок по тексту) была отворена, то есть, не на замке, а в ожидании гостя./ /И это общежитие: «И вот Он уже на пороге КОМНАТЫ». Общежитие... с большими во всю стену зеркалами в комнатах, дорогими звериными шкурами, см. далее, на полах, и даже остерегаюсь представить с чем еще. Она слегка вздрогнула, ощутив на себе почти физически Его полный восхищения взгляд. Небрежным движением бросив пиджак на кровать, Он подошел к девушке, его руки обхватили тонкую талию, и прижался губами к бешено бьющейся на ее шее жилке. — Тебе чертовски идет это платье, — шепнул Он. Девушка взглянула на отражавшее их силуэты большое, во всю стену, зеркало. Да, платье сидело идеально: черный шелк мягкими складками облегал грудь, подчеркивал талию и полностью обнажал красивую спину, ниспадая почти до пола. Разрез от бедра намекал на идеальную красоту ног и показывал интимную полоску кружевных черных чулок. Она повернулась лицом к любимому, ее ладони легли на его грудь. Влажные губы, призывающие к грешным соблазнам… И вот уже они сливаются в пьянящем, разжигающем кровь, поцелуе… Он подхватил ее на руки и понес к кровати, на ходу целуя и изучая гладкость и нежность кожи тела девушки. /...«нежность кожи тела», то есть, пока нес, обсмотрел всю, наверное, врач, дерматолог, и это у него непроизвольно профессиональное. Причем, умудряется и целовать, и обследовать: глаз туда, зырк, глаз сюда, губы ммм... чмоки-чмоки. Повернул на животик, прямо навесу изучил остальное./ /Потом, сам факт, что кожа проявляет нежность... наводит на размышления аналогичные поиску смысла жизни; беспокоит непривычное чувство: может есть что-то чего «мы» не знаем? В смысле, вообще, все — в смысле, люди. Ведь никто не будет же отрицать, что столько еще неизведанного! Почему бы, таким образом, коже, совсем вдруг, как бы неожиданно, не оказаться... обладающей способностью «излучать нежность»! Дело, видимо, в том, что сказать «ее нежная кожа» это одно, а «изучать нежность кожи»... иное, в котором сразу напрашивается смысл действия от самой кожи: «стараться быть нежной». Наподобие: «Она со всей нежностью охватила его, обняла, прижала к себе». (Кожа)./ Но девушка выскользнула из его объятий, толкнула на кровать и отбежала на середину комнаты: /что вполне понятно в данных обстоятельствах и при таком скрупулезно дерматологическом отношении/ так, чтобы он отлично ее видел даже в неясном свечении полыхающего в камине огня. /Так разглядел уже, дальше некуда/ И начала танцевать… Ее тело грациозно двигалось под тихую музыку. По-кошачьи изгибаясь, покачивая бедрами, Она медленно, /Довольно странный прием изображать местоимение персонажа с заглавной буквы; ладно «Он», еще терпимо, раз повествование как бы от ее лица, и она «сильно ждет»... Его. Правда, конечно же, такой прием несколько напрягает воображение./ ловя на себе Его страстные взгляды, расстегнула платье. Оно мягкой шелковой кучкой упало к ее ногам… /М-да... стоило бы понять, что термин «кучка» здесь явно не к месту./ Вырисовывая телом плавные волны, /«Штормовое предупреждение»? — жилка на шее бешено бьется, но так-то она спокойна, конечно же, что и подчеркнуто «плавными волнами». Нет, все нормально, выражение как выражение. Но... что-то не стыкуется будто бы, по смыслам; наверное здесь как-то по-другому выражать следует... но как именно, виднее автору, разумеется./ соблазнительно выводя бедрами восьмерки, /Нет, ошибка в суждении, он не врач, он (почему-то) математик. Или совмещает?/ девушка освободилась от чулок: сначала от одного, потом другого… Полетел в сторону черный лиф, поддерживающий полную грудь, /Лиф прилип к груди, и никак не хотел отцепляться: «поддерживающий», в наст. врем./ /Ситуацию с чулками, в таком случае, можно предположить аналогичную: остались на пятках, волочась за ней. Что у персонажа с одеждой и где такую прикольную приобрести можно?.. было бы забавно/ оканчивающуюся твердыми от желания потемневшими сосочками. Затем и трусики. Танцовщица опустилась на колени на устилавшую пространство перед камином шкуру то ли медведя, то ли еще кого, /Она у себя дома, и не в курсе что там за шкура под ногами валяется? Впрочем, квартира может быть и съемной, но... шкура, м-да. Шкура доставляет впечатлений, в плане «еще кого». Смысл в том, что героине в ее состоянии, если она заблаговременно не ориентируется в шкурах квартирной обстановки, — думать про «еще кого» относительно шкуры как-то не с руки,.. ну, реально, не до того ей./ оперлась руками о пол и немыслимо изогнулась, напоминая приготовившуюся к прыжку хищницу семейства кошачьих… /Вот, с семейством тут верно подмечено: оказывается в одной только женщине может быть целое семейство. В общем-то верно, это как с грибами, думаем один гриб нашли, а там целая грибница! Весело же. То есть, радостно./ И наблюдатель танца не выдержал. /Никто бы не выдержал/ Приблизившись, на ходу сбрасывая одежду, Он опустился на пол рядом с ней… /Сразу видно, мужик, не до выяснений ему какой породы шкура, или просто на этот раз с профессией не заладилось, не криптозоолог он, и, упаси боже, не фелинолог, потому что учуяв в даме сердца всю породу кошачьих, наверное, бросился бы «врассыпную»... то есть, убег бы. Не наверняка. Но почти достоверно. Кто ж столько кошек выдюжит?/ Его руки блуждали по ее телу, даря самые смелые ласки, сжимали грудь, ягодицы… /Скорее всего, на счет смелости здесь сюжетный перебор, не видно причин по которым ему следует робеть: она же сама, не спрашивая разрешения, уже и разделась, и все восьмерки нарисовала, видимо, призывая делить и умножать. Что он, как самый передовой профессор по восьмеркам, и сделал. Отчего же про «смелость» здесь читаем? Ерунда какая-то. Или в том смысл, что он робкий, он... крайне застенчивый интроверт, что преодолел психологический порог свой! Допустим. Ладно, пусть будут «смелые ласки», если такое дело./ Он осыпал поцелуями каждый участок кожи, заостряя внимание на сосочках, /Ходячий микроскоп лабораторный... Очень, очень искусный дерматолог, ничто не укроется от его внимания./ покусывая и лаская их языком… /Странные приемы обследования, но примем, что это из-за затемнения в помещении./ Срывавшиеся с губ стоны звучали в унисон друг другу и тихой музыке. /Отделяющаяся на выдохе виброакустическая субстанция «сгубстон». При попадании в воздух начинает существовать самостоятельно. Наблюдается у местоименительных персон с завышенной написательностью./ /Срывавшиеся с губ стоны сливались чувственным тембром обоюдного ...та-та-та... желания, беря в себя и музыку, и тишину близкой ночи... (понесло)... — в общем, как-то эдак; дело в том, что «стоны звучали в унисон друг другу» забирает на себя смысловой упор, или ударение в предложении, однако, имея источником «губы», которые становятся своеобразной площадкой «для прыжка», и вот стоны покидают ее, «звуча в унисон друг другу», и получается что отделенно от губ, будто начинают... только «начинают», жить самостоятельной «жизнью». Может в этом и есть поэтика, но прежде всего выглядит весьма необычно, странно что ли... или непонятно; такое описание сбивает с толку.../ Одна его рука скользнула по ее животу, добралась до заветного местечка; /«Заветное местечко» это что-то из детства, тайники всякие, «я знаю такое место, идем!» и прочее./ /И другое, как он ее нес с одной рукой? А до этого как вел машину? Триллер какой-то./ кончики пальцев нащупали тот самый бутон средоточия наслаждения… Тихий вздох девушки прозвучал поощрением его ласкам… Более Он вынести не мог, Она уже была готова принять его… Осторожно подмяв ее под себя, Он вошел… И соединившаяся пара задвигалась в одном, понятном только двоим, ритме. /Штука в том, что даже «держатель свечки» вряд ли был бы способен «познать сей ритм» со стороны. Согласимся. Это что-то... столь глубокомысленное, что, видимо, всем (влюбленным) парам следует призадуматься — так ли все однозначно у них с ритмами./ /С учетом «кошачьего семейства» слово «двоим» выглядит как-то угрожающе... то есть, подозрительно, в таком случае/ Страстно покусывая его ушко и плечо, /Почему-то «его» сдулось./ цепляясь за спину руками, /Возникает подозрение, что временами/моментами он пытался опомниться и освободиться от нее, оттолкнуть, отпихнуть... ему мерещилась вся кошачья порода,../ она стонала от удовольствия… Его дыхание сбивалось, он терял голову от ответных движений ее бедер навстречу, и он все увеличивал темп, скорость, глубину… И вот настал долгожданный апофеоз чувств. Мир словно взорвался тысячами осколков и искр… Они медленно приходили в себя, выравнивая дыхание, устремляя счастливые взгляды друг на друга. Изнеможенные, уставшие, удовлетворенные. Он обнял девушку покрепче и, слушая ее мерное дыхание, предвещающее сон, прошептал на ушко: — Спасибо… Я безумно тебя люблю. /Думается, «апофеоз» здесь как-то излишне театрально, что ли. Хотя, с учетом всей кошачьей массы, да в придачу с медведем и «еще кем-то», можно понять и как апофеоз (чувств). А лучше бы написать по-простому: афигеоз (можно через «О»)/. /Понятие апофеоз имеет смысловой оттенок публичности, характеризуясь восхвалением, торжественным итогом (события, как правило, массового, или всенародного). Можно ли сие употреблять в связи с интимом, вопрос интересный./ В целом это что-то близкое к литературе, но «заартачившееся» моментом самого события, то есть, автор не до конца, не в полноте, так скажем, представляет себе, и ощущает... то, о чем пишет, пытаясь нарисовать «действительно восхитительно любовную «сцену на шкуре», но образы сами себя «дергают», беспокоясь в подтексте о «преждевременной эякуляции».