Колдующий лес, ветвями ленивыми, Манит путями нехоженых троп. Покойно на листьях неторопливыми Тенями ползет светочувственный столп. Сверху сиянье, от солнца прибытие Ласковых зноем избыточных дней. Но средь тиши всего леса событие: Путник влекомый во чащу скорей. Ищет грибы? Иль прохладой любуется, Тайно имея на сердце печаль: Только печаль сия не замечается, Ибо она лишь о том, что так жаль... Дней уходящих из лета игристого, Будто в бокале шипяще глоток. Взором беря заколдованно чистого Рая чудес, да пьянея чуток. Мышца теплея натрудит шагая Все устремление силы своей. Вера в мечту: донельзя молодая, Вещая сразу же, в поприще дней. Сколько бы лет сему путнику не было, Лес тот его, хоронясь, молодит. Прямо не скажет: «Что́ в сердце живо?». Чинно ко всем уважение бдит. Вот еще шаг, зачарован тенями; Медленно движет себя меж стволов: Власть жить нечаянными дарами, Зная по сердцу и путь и любовь. Вот, белый гриб, закадычно невиден, Спрятался меж травянистого льна. Жухлой листвы, и теней. Безобиден. Только на нем за собратьев вина. — Что ж, не кручинься, ты ладный грибочек... — Крепко присел над грибницей старик. В небе сгущался ветрами клубочек: На облаках всезабвения миг. Там, в небесах, прозябает искусство Быть для земли благоденственно впрок. Только природа допустит распутство: Хлынет с громами в посевы, глубок Зовом всей дали, что больше жизни, Смысла которой никак не найти, — Образ величья; в травинках возни Живности всякой симфония: чти.