• К переизданию книги Якова Есепкина «Lacrimosa» АПОКАЛИПСИС 21 ВЕКА Кажется, сам Агасфер, либо Мельмот-скиталец решили посетить виртуальное пространство Интернета. Неизвестный автор в порфировой тоге оставил здесь на вневременное хранение книгу готических стихотворений «Космополис архаики». Если он действительно реально существует и если смог, пребывая телесно в одной из постсоветских деспотий, сотворить упомянутое монументальное полотно, причём, вероятно, гениальной шутки ради, выставить его в качестве скоморошьего лота на царский аукцион, - вечная глория безумцу. Какие ангелы пропоют ему осанну? Печальна участь героев, завершивших путь, обронил Муркок. Ясно, после «Космополиса архаики» новое письмо вряд ли возможно. Наиболее очевидной представляется гипотеза о мистическом знамении художника. Античный титан подал сигнал миру лавочников. Сегодня их время, камни давно не собирают. Собор «Космополиса архаики» поистине нерукотворен, он будет духовным памятником отнюдь не великой эпохи. Ни камешка не изъять из монументального строения. После Советов и новейшего российского литературного позора явление вершинного художественного произведения у многих ассоциируется с миражом пустыни Тартари, с оптическим обманом. «Космополис» столь величествен и безупречен, что впору действительно усомниться в его реальности. Гениальный поэтический эпос за миги покорил главную твердыню - ледяное народное сердце. Художническая лавочно-замковая богема может молчать, а народ уже не безмолвствует, со «смертною дрожью» (Гумилёв) внимая магнетическую ауру трагического требника. Бытует определение: истинное даётся без усилий. В нашем случае оно опосредованно. Написать «Космополис архаики» мог лишь абсолютный творец, атлант, ослепший вместе с Гомером. А, возможно, здесь и разгадка мистичности, нереальности книги: великий певец с содранной, как у Марсия, кожей уловил смертоносную угрозу времени и явил миру свой Апокалипсис, выдержав не МХАТовскую паузу, но тартарскую античную цезуру. Вероника САРНОВА АПОЛОГИЯ ГЕНИЯ Мы бы погибли, если б не погибали. Изящество французской аристократии. Мысль по сути своей верна. Вопрос - как гибнуть всерьёз, когда Рим требует гибели. У интеллектуальной элиты России появилась редкая возможность испытать эстетический шок, он сродни смертной дрожи. Эстетизация смерти и есть сущностная характеристика невероятной книги «Космополис архаики», впервые в русской литературе запечатлевшей картины того света, причём их убийственная натуралистичность не оставляет сомнений: письмо правдиво. Кто мог сочинить песнь об аде и рае? Коммуникативность времени создала благоприятную питательную среду для произрастания и культивации тепличных цветков- эфемерид вкупе с брутальными сорняками. Их тьмы, несть числа ни тем, ни другим. Парниковый эффект губителен для интеллектуального самостояния личности, в прошлом величие литературных одиночек, только наука продолжает исправно поставлять на космополитический рынок гениев-кустарей. Иных не бывает. Вспомним, как Бобби Фишер победил Систему, шахматный колосс СССР рухнул, аки переросший красноголовик. Такую формалистического характера закономерность, между прочим, учитывали вожди-грибы Ленин и Троцкий. Ильич следовал за гением из Трира, Лейба и вовсе доверялся наитию, кое всегда вооружает бедную и тёмную еврейскую душу оружием смерти. Что есть современная культура? Г… Послужит навозом для будущих поколений. Ведь прав Лев Давидович был. Советское искусство питалось исключительно кровью одиночных рыцарей печального образа и напоминало в сущности настоящий масонский орден. Этакие тамплиеры без тайных отличий, одно слово - вольные каменщики. Если наш современник смог создать произведение, равенствующее всемирным эталонным образцам, значит, он, следуя мысли Троцкого, был вспоен тем кровавым молоком эпохи Советов. Русская литература окончательно утратила мировую статусность. Роман в упадке с незапамятных времён, менее ответственные жанры призвали к оружию достаточно мелких литфигурантов. Прощай, прощай, оружие! Стоит ли тратиться при минимальной результативности. Естественно, кому? Да тем самым тьмам художественного воинства, они несут, будто муравьи-термиты, свои жалкие кирпичики сквозь воробьиные ночи, растёт некая серная терма: милости просим, римляне, в Третий Рим, смывайте грехи тяжкие. «Воробьиная симфония» отзвучала, не Вальпургиевы, а рябиновые ночи грядут. О поэзии нет и речи. Здесь Россия с маковками колокольными в последнем великом духостоянии: выстоит или падет? И вот появляется истинно величественная книга, ни традиций, ни канонов не чтящая, но являющая сама традицию и канон. Думаю, российские литераторы её проклянут и отвергнут, ибо на фоне «Космополиса архаики» любой лауреат «Большой книги», отечественного Букера, ещё Диавол знает чего окажется в наряде голого короля. Царствия космополиса созерцать пристало Вифлеему, а о воине порфирной Звезды слагать северные песни грядущим варварам и псаломщикам. Элиза ВРОНСКАЯ