(Из Цикла "Дорогами детства") В моём раннем детстве, ни в одной из наших "квартир", не было ни - радио, ни - Ти-Ви, и я - до школы научился книжки читать, - (буквы (как они выглядят и звучат) показала-рассказала мне мать), и к этому делу - так пристрастился, что маме - на улицу было меня не прогнать, а - по ночам, (при свете фонарика под одеялом), до утра мог страницы листать, мешая, тем самым, маме с папою, спать… Я как то Вам уже рассказал, как - увлёкшись книгой про каллистян, - на перемену звонок прозевал, и - как все девчонки-мальчишки - из класса - на улицу - не убежал!... У училки, не расслышавшей название книжки, аж - на пол из рук выпал журнал, и в учительскую прибежав, прошептала:"Саша на уроке «Крестьяне» Льва Толстого читает…" В учительской – шок! Ну а я, с тех самых пор, мог прогуливать (без особых последствий)- любой, (по "литре" и "русязу"), урок!... Но – то, что легко удавалось мне в 1-м классе, - в 4-м уже не канало! И - папу классная вызывала (от - мамы, она считала, толку в воспитании было мало…) Не помню, - как мне в руки книга «Путь к Звездам» попала,- потрёпанная-толстая, без - конца и начала, - и моим бестселлером стала. (вот как, зачитался!)С ней я не расставался, и - в школе, 6-ть часов уроков пролетали - как один, - так меня фантастический роман, тот, - захватил! Только, вот,- звездолёт, на котором герои облетали Планеты нашей Солнечной Системы, назывался не совсем мне понятным тогда словом, - «Дерзновенный»… Даже в п\л Ласпи её с собой брал, и - запоем читал, убежав от лагерной суеты, уединившись в прибрежных ласпинских скалах. (А в это время, вся смена - в окрестностях лагеря меня тщетно искала...) Смотреть ТВ можно было тогда - только в больших городах (там, где телевышки стоят, - чем дальше от неё, тем - хуже приём). И - вот, в этом, с Толькой нам - повезло: высилась теперь она - прямо над Историческим Бульваром (рядом с которым, стоял наш дом...) Перед фильмом, телезрители (мы с Толяном) рассаживались заранее на пол, - прямо у маленького «голубого экрана» (с линзой с водой, чтоб экран казался большой). Позже, - на экран телевизора будет надета (по случаю, купленная у барыг Толькиным отчимом) сине-красно-зелёная плёнка, делающая его – «цветным»: траву – зелёной, закат – красным, небо - голубым (рожа – актёра, крупным планом, раскрашивалась - тоже...) Сейчас, такое - «ноухау» б, назвали! (Тогда - и слова такого не знали!…) Репертуар телепрограмм, разнообразным - не назовешь: Чапаев, Волга – Волга, Александр Пархоменко, Ленин в Октябре, Щёрс, 3 фильма - в неделю, да и работало «телебаченне» только - вечером, в 22-00 дикторы с нами прощались «До побачэння!». А - в выходной, смотреть можно было и днём (ведь, - отдыхает народ!) Передачи - с мест велись только в прямом эфире, что может быть - по другому, не знали тогда не только - у нас, но и - в Мире… Из зарубежных фильмов, Мин Культуры - кроме трофейных, (вроде «Девушки моей мечты» и индийских - с Радж Капурой), ничего на экраны не пропускало, и - с - той точки зрения - глядя, (что - репертуар, за нас с Толькой, выбирает - какой то дядя), я размечтался - о тех временах, когда - в каждой квартире - кинопроектор будет стоять, а кинопленку с фильмами, (в круглых жестяных коробках), можно будет - в кинотеке (как - книжки - в библиотеке) менять… На кухне, после того, как тайком от жён, опустошили бутылку водки, наши отцы увлечённо лепили из пластилина, нам с Толькой, - танки-самолеты (и даже, подводные лодки!) Каждые полчаса, из курантов, смотревших - нам прямо в окно, доносился гимн города «Легендарный Севастополь, неприступный - для врагов!...» Праздники - салюты в честь лётчиков-минометчиков-танкистов-связистов, шли - один - за другим, за кухонным окном – фейерверки - грохот и дым! (Так Родина с того года, салютует - героям своим.) Расцвечивалось небо над городом - в красный-белый-зелёный цвет сигнальных ракет, с рейда бахали пушки крейсеров и линкоров, в чёрном небе метались (сталкиваясь с домами) падали-погибали голуби, но экологи - не били в набат (не было тогда экологов, - ни голубых, ни - зелёных...) После каждого салюта с Матросского Клуба, тащили - по домам мы с Толяном, - вонючих гильз, - полные карманы. Теперь этого добра у нас было – навалом, а мест где хранить, - не хватало. Отчим - Толяна за это (и за колы-двойки) лупил - нещадно, истязаемый Толька - благим матом орал, да - так, что - пена у рта выступала, мама его, (тётя Зоя), за это - ещё добавляла! (Ну а - моя, за него (как впрочем, и за меня - от папиного ремня) - заступалась…) Национальной неприязни друг - к другу мы не испытывали, - разве, только, когда поссоримся, - тогда хохол Толька, - в сердцах, скороговоркой цитировал поговорку: «Шёл хохол, - насрал - в чехол. Шёл кацап, - рукою – цап!...» По утрам, из чёрного репродуктора на кухонной стене, - начинает нестись: «На зарядку! - На зарядку - по порядку, - становись!» И – так, в школу, по темноте, - не охота плестись! Радует, только, что - за стеной тонкой, друг Толька тоже собирается в - ту же школу за очередной своей, двойкой… «Физкульт – Ура! - Будь – готов! Когда настанет час бить врагов. По всем границам их поджидай: - Правый край, - не зевай! - Левый край!...» А поднадоевшая школа, встречает нас, по утру, с другом, - запахом (как на молочной кухне) сбежавшего молока, и - тоже изрядно всем надоевшим (к тому же - и пригоревшим) противным таким, пудингом… Ох, как нелегко было, учась, - лета, с его каникулами, - ждать! Год тогда тянулся -долго, наверное - потому что составлял 1\10-ю - от прожитой нами жизни, - часть… Тогда ещё - в партах закреплялись (чтоб не перепачкались) непроливашки-чернильницы, так как, - ручками с перьями мы писали (о - шариковых, которые уже были «за занавесом», ещё – не знали…) Полного солнечного затмения все ждали, как - какое то недоразумение (не верили, что – такое, случиться могло!), но в школе сказали, чтоб завтра каждый с собою принёс из дома, закопчённое стекло… В - указанный час, на школьный двор вывели нас, и все - в небо уставились, и увидели сквозь чёрное стекло, - как солнце стало скукоживаться, превращаясь в серпик Луны, и вдруг, реально стало - темно (ну, - не полный мрак, а как то, - серовато так), ну, прям, - как в кино, - всё вокруг, (будто поздним вечером), вдруг оказалось во мраке! Лают-завывают собаки. Всем - чуть, жутковато, но училка нас ободряет: - «Через - минуту, - опять светло станет!...» Как то, во время урока училка сказала: «Откройте учебники «Обществоведения» на 29-й странице, вырвите её и - мне принесите»... Стопка портретов «Вождя и Учителя» - росла на столе у учительницы… На том же, Обществоведении - и краткую историю с Великим Октябрём (ВОСР) нам дали, и нам - не - по себе, прям, стало, когда на том уроке (как то, - вскользь) рассказали, что - большевики, вместе с царём, - пятерых детей его расстреляли... Эти познания – навсегда занозою - в детские души запали! Мы - никак не могли понять, - за что, они пострадали… Да, для многих она - неудобная, эта – горькая колючая правда! Не - гармонирует, как то, - со сладкой и гладкой, такой, пропагандой… Как то зашёл в гости ко мне Пантелёша, (друг-одноклассник-отличник-очкарик), ему понравился отцовский подарок - фонарик, и он с ним играл, - включал-выключал. Тут его взгляд - на лежащие на тумбочке наушники, упал. (Чёрные такие, эбонитовые обрезиненные, с дужкой). Натянул их на голову и долго их штепсель - в розетку вставлял (так как, размер отверстий розеток - радио (репродуктора) и электросети,-совсем - немножечко, не совпадал). Но он к каждому делу - уменье-упорство-старанье своё всегда прилагал (с первого класса, - классным радио конструктором был, из триодов-кондёров-резисторов, - один, без помощи профессора отца, - гетеродин - спаял-слепил!...) Долго он штепселем в розетку не попадал, (я ему, как спецу, - не мешал) но когда - всё же, – попал!... - У бедняги - даже очки с носа упали, он дико заорал, бросил их на пол, и - босиком ( про тапки забыв) убежал!... Когда вечером я об этом отцу рассказал, он - не поверил: - Наушники были - …целы! (Чего - не сказать,- об ушах Пантелеева Саши...) Папу я - еле-еле тогда убедил, что - так всё и было, на самом деле! (А - Пантелёша, больше ко мне, почему то - не приходил...) Как то я 7 засахаренных фиников обглодал, и косточки их - не выкинул в форточку, а - в фикус на окне закопал (и - долго, с полгода потом, поливал.) Родители надо мною - смеялись, а потом, весною, - появившимся запоздалым росткам, удивлялись!... Сейчас, 60 лет спустя, они в квартире мачехи стоят, согнутыми ветвями - в стены и потолок, - упираясь… (Продолжение следует)