Вот прочтёт этот стих Алекс Штамм, который в принципе не признаёт глагольную рифму, вот он тогда и устроит разнос автору за глагольные "сплетались-купались", а за изобилие в стихе деепричастных рифм: "порыв-открыв, застыв-взмыв..." и особенно за: "находя-бдя, трепеща-леща-ища..." ох, он - Алекс Штамм, уж задаст Вам, Кабодагор, леща! Хоть бы он прочитал, хоть бы прочитал, хоть бы прокомментировал... - ждите отзыв утречком в понедельничек.)) А я скопировал стих, на всякий случай, вдруг автор испугается и удалит его. Исполнены Сомненья брось, живи желаньем, Преображая свой порыв, Ища мгновенье воздыханьем, Любуясь сном ее, застыв В неописуемой истоме, И сердце немощью открыв, И мысли подаривши коме... Сердцами в поднебесье взмыв, Они искали так друг друга, Наощупь вечность находя. Из сна ли зрела та потуга? Возможно явью чувство бдя, Они изнеженно сплетались Сердечной дрожью, трепеща... Их мысли сполохом купались На кроне солнечной, ища В космических пространствах Всю беспредельность душ и звезд. Застыв лучами в постоянствах, Объяв вселенную, и мост Кладя от собственных усилий Над безднами, что глубже сна. И вот проснулась: в ветхом мире Кралась поземкою весна, Уж прогоняя зиму истово, Не слыша вьюжных оголосков. Губами пьет от взора яство, И так проходит чредь веков, Пока, склонившись чуть над нею Он бережно хранит лицем Печать молчания, зарею Вбирая ее всю, затем Кладет на шею дланью нежность, Как будто ласково шепча. Вне дома отступает хладность, Ладонь лишь томно горяча, Беря от сердца, став чуть ниже, Скользнув до стука и мольбы... И слились губы в пьяной дрожи, Ища дыханьем зов судьбы. (с)

Стихо действительно эталон графомании (впрочем, как и многие другие публикации автора), однако Алекс Штамм тут совершенно не причём. ЗЫ: Дочитывать тоже не стал, поскольку такое невозможно и вероятно даже вредно читать. Ну, так, смеха ради, разве что. Оценка: 2

Стихотворение не вызвало восхищения, увы, но дело вовсе не в рифмах. Да, деепричастные и глагольные рифмы очень редко можно назвать удачными, они — всегда своего рода поблажка поэта самому себе. Но тут другое: произведение, за счет тех же деепричастий — и не только! — перенасыщено придаточными предложениями, связь между которыми во время чтения необходимо усилием мысли удерживать в уме. Но, словно этого мало, автор щедро насыпал в стих троп, а так же слога Золотого века, что еще больше усложнило чтение. Стих же о любви и страсти. Об истоме и предвкушении. Автор, возможно, от искреннего избытка чувств и чувственности, попытался не упустить ни один нюанс из пережитого или воображаемого. И получилось, как с плохой дозой хорошего букета приправ: переборщили. Но съедобно, ладно уж вам. И да, я бы не стал счиать этот стих графоманским, я бы назвал его недоработанным. Мастерство поэта ведь не только в том, чтобы зафиксировать и воспеть, но еще и в том, чтобы остаться понятым после перевода с небесного (дьявольского?) на человеческий. Сэр Алекс...