КЛИН КЛИНОМ. Была зима. Алька неподвижно лежала на диване и смотрела в одну точку, точкой была люстра с тремя пыльными, матовыми плафонами или вернее на крючок, который не виден за незатейливым керамическим колпачком, прикрывающим провода. «Можно снять люстру, взять верёвку и…» - мысль о смерти неотступно преследовала Альку уже три месяца, после того как Он ушёл. Бросил, её после двенадцати лет совместной жизни и вроде бы любви, как щенка – верную и преданную! Альку недавно выписали из больницы, где ей поставили диагноз: «Ступор в связи с общим нервным истощением», назначили успокоительные и антидепрессанты, от которых кружилась голова, тошнило и всё время хотелось спать. Как только сон отступал, она вглядывалась в люстру и думала о том, как будет легко, если сделать шаг навстречу бездне, только не было сил встать, совсем не было. Душа, Алькина душа, сдавливая грудь, мучительно болела, ощутимо ноя, даже во сне, искусственном сне... Наступила весна. Алька чуть-чуть ожила и, решив для себя: «клин клином вышибают!» – нашла в Интернете подходящий сайт знакомств, кинула туда «дурацкую» анкету, выбрав свою самую красивую фотографию, где она, зеленоглазая и рыжеволосая, в открытом вечернем платье смеётся, откинув чуть назад кудрявую голову, – давно это было… Когда?...И почти через минуту уснула, а проснувшись забыла об анкете, снова уставилась на люстру. Приблизительно через месяц она получила первое «электронное письмо», а вскоре посыпалась куча выгодных и не выгодных предложений со всех стран мира. На письма Алька не отвечала, бегло прочитывая, нажимала на кнопочку «удалить». Пришло лето. Алька спала, почти ничего не ела. Главным и основным занятием было разглядывание люстры… Иногда она всё же проверяла почту, видимо Душа немного отогрелась в душной квартирке, но всё ещё сильно ныла как старая рана… На улице был воздух! Алька удивилась, что никогда раньше не замечала, есть он или нет. Впервые за долгие месяцы она прошлась вокруг дома и обессилено плюхнулась на лавочку. Когда-то беспечная, беззаботная Алька поняла, что, разучилась улыбаться и не отвечая на приветствия соседий – просто кивала головой. Ещё поняла, что не может радоваться зелёным листьям на деревьях, цветам, играющим в песочнице детям, тёплым солнечным лучам. Мир выглядел как старые выцветшие кадры диафильма. Он не сиял, как прежде, он существовал отдельно от её жизни, как фон. Удивительно, но поток писем не прекращался – как много на земле одиноких людей? Однажды Альке понравился на фотографии белобрысый парень с голубыми глазами, мускулистый, хорошо одетый. Алька набралась храбрости и позвонила по указанному в письме мобильному телефону: - Алло, будьте добры Николая. - Слушаю. - Здрасьте, это Алевтина. - А-а, вспомнил, я писал вам. Вы свободны сегодня? Давайте встретимся! - Да, – сразу согласилась она – я буду вас ждать около моего подъезда в семь вечера. - Хорошо, запишите номер моего «BMW». Алька увидела синие «ВМW» и, проверив номер, подошла к машине. Молодой человек вылез, галантно распахнул дверцу, предлагая сесть в автомобиль. Аля насторожилась, съежилась, но вспомнив, про – «клин клином», – покорно села на переднее сиденье. - А давайте поедем ко мне, – хитро сощурившись, предложил Николай. – Сейчас тортик купим и вина, – какое вы предпочитаете? - Мне всё равно. - Тогда подождите, я сбегаю, – рассмеялся он и поспешил в магазин. Алька подумала: «Можно прямо сейчас же выйти из машины и удрать домой. Ясно же, чего этот «милый Коля» от меня ждёт». Но, представив свою квартиру, тени от люстры на белом потолке, осталась. Они ели торт, запивая красным дорогим вином. Точнее Коля ел торт, а Алька пила вино из граненого стакана, рассматривая кухоньку: непонятного цвета обои, годов шестидесятых с жёлтыми разводами, обшарпанная мебель, газовая плита с двумя недостающими конфорками. Пахло сыростью, хотя на улице была жара. В квартире, явно, не живут или бывают, но редко. - Я выйду на балкон, - сказала Аля – душно! Николай, дожёвывая торт, поплёлся за ней. Посреди комнаты стояла не застеленная постель со свежим бельём. Рядом на тумбочке светил синим экраном дорогой ноутбук, остальная мебель была такой же старой и облезлой, как и на кухне. Она вышла на балкон, вдохнула побольше воздуха и хотела закричать. Но сжала губы. Возвращаясь обратно она случайно взглянула на подоконник, разглядела спрятанные за полинявшими шторами хаотично разбросанные и стоящие в стаканах тонкие церковные свечи, наполовину оплавившиеся, слипшиеся друг с другом от жары. «Маньяк! За каждую дуру отмаливается. Так мне и надо….» – испугавшись всерьез, подтвердила неприятным зрелищем свои мысли Алька. Николай сидел спиной к Але и что-то печатал. «Можно двинуть ему по башке вот этой латунной вазой и убежать». Можно. Но вместо этого Алька громко спросила: - Что ты там делаешь?! - Письма пишу, – серьёзно ответил Николай. Алевтина присела на скрипучий стул и стала ждать. Ждать чего? Чуда? Может всё это ей кажется, а Николай хороший и порядочный человек? - Чего сидишь? Иди в ванную – мойся, – крикнул он и швырнул ей на колени огромное махровое полотенце. И тут Алька не выдержала: - Иди сам мойся! Не боюсь тебя! Ну, убей меня, убей! – с отчаянием закричала она. Николай удивлённо посмотрел на тоненькую хрупкую девушку с огромными серыми кругами под горящими глазами, полными слёз и ненависти. - Чего ты орёшь!? Все вы одинаковые! Все! – он брезгливо скривился. – Можешь проваливать! - Не уйду! – неожиданно для себя крикнула Аля и сжала кулачки так, что длинные ногти впились в ладони. – Это вы все, вы… - недоговорив вдруг, твёрдо и спокойно спросила: - Что у тебя случилось? Что? - Ушла Она, сука, а у меня дочь, - прошипел Николай, отвернувшись к стене. – Ненавижу! Уходи! Алька схватила полотенце и бросилась в ванную – там было мерзко: шторки не было, коврика тоже – холодный пол из битого рыже-белого кафеля, тёмно-зелёные заплесневелые стены. Она скинула с себя одежду, положила её на бачок унитаза и, стараясь не касаться телом холодных краёв чужой ванны, быстро ополоснулась под тёплым душем, не вытираясь, прижимая к груди свои вещи, вошла в комнату. Николай сидел на постели. - Чего расселся! Раздевайся, скомандовала она! - Все вы суки, – прошептал Николай. - Презерватив на тумбочке! Давай надевай! А то ишь, все у него суки! Он довёз Альку до подъезда. Всю дорогу они молчали. Лишь когда подъехали к дому, Алька заревела и уткнулась в его крепкое плечо: - Почему! Ну почему? – всхлипывая, повторяла она, вглядываясь в его голубые глаза полные слёз. - Почему?… – повторил он. – Можно я тебе позвоню… - Нет, мы никогда больше не встретимся! - Береги себя. - И ты… На следующий день она поехала в магазин «Свет» и купила новую голубую люстру с десятью плафончиками в виде лепестков тюльпана. Алька попросила соседа Петровича срочно повесить её и, когда он, наконец, снял старую, залезла на стремянку и дотронулась пальцем до крючка – он оказался действительно прочным, но веревка соскочила бы – зря она столько времени думала о нём. Зря! 04.03.06