Дом самоубийц. Глава четвертая. История Уилла. - А вам не кажется, дорогие мои, что для потенциальных самоубийц, так уж рвущихся на волю из этого гадкого мира, у нас слишком уж отменный аппетит? - усмехнулся вдруг Брайан, - нет, ну правда, я тут за вами наблюдаю и вижу, что некоторое жизнелюбие всех вас отнюдь не покинуло...а?! Наш дорогой пианист, так и вовсе зарумянился...уж не бросился бы он с топором на дверь... - Это я от спиртного зарумянился, - пояснил Джонни, - у меня всегда так... - Так-то оно так, но и за столом вилкой так орудовал, что иной чревоугодник позавидует! Эх, не оказалось бы это все игрой в самоубийство! - А что если и так? - спросила Натали, - вам-то что? - Да мне-то ровным счетом ничего...я вот сейчас выпью еще немного и если спать не свалюсь, то сорву со стены саблю и начну хулиганить...может быть даже погоняю вас всех по дому...как вам такой поворот? - И правда странно, что мы сразу за стол уселись, - согласился Уилл, - как-то это неправильно... - Нет уж! Нам теперь все можно! - не согласился Грегори, - мы теперь в одном только шаге...ближе уже и подойти нельзя...кто нас осудит? Да и кто вправе вообще о нас мнение какое бы то ни было складывать? Наши жизни, что хотим, то и делаем... - А я вообще поесть люблю, - объявила Джессика, - я так стресс заедаю.. - Так у вас всего только лишь стресс, моя дорогая? - спросил Уилл. - Не придирайтесь к словам, любезнейший, - вступился за Джессику Роберт, - вы все на взводе...уж не думали же вы, что попав сюда мы все разом кинемся себе глотки резать? - Тут уж дело выбора каждого, - ответил Уилл, - я бы не прочь...да, право, трушу...если бы не трусил, так давно бы уже того...а я здесь с вами... - К чему этот разговор? - прошептала Грета, - каждый волен делать что хочет и когда хочет...теперь уж наша судьба решена окончательно... - Нас уже, наверное, ждут, - проговорила Марта. - Кто? - спросил Роберт. - На том свете...кто бы то ни был...но нас уже ждут, - пояснила она. - А вы и в загробный мир веруете? - усмехнулся Брайан, - и как оно там все по-вашему устроено? И суд будет? И ад и рай есть? И нам, как самоубийцам, жизни не оценившим сразу же ад светит со всеми его кипящими котлами? - Я в Бога верю...и в ангелов-хранителей...поймут нас...заступятся...в ноги бросятся Господу и умолят не отдавать нас в ад... - А где же ваши ангелы-хранители были, когда вы еще и не помышляли о самоубийстве? Что же они жизнь вашу не охраняли? - бросил Джонни, - халтурят! Скверная работа! - И как же вы в Бога веруя на самоубийство решились? - спросил Грегори, - это ж смертный грех... Марта всплакнула и отвернулась. - Не доставайте ее! - приказным тоном проговорила Джессика, - придет время, расскажет свою историю...или не расскажет...ей одной решать... - Да, Бог с ней, - воскликнул Брайан, - пока я еще не вооружился саблей или не уснул, то хочу услышать и вашу историю, Уилл...поведайте, как обещали... Уилл налил себе виски, сделал небольшой глоток, поморщился, и проговорил: - Думаю, вам меня понять будет непросто...история моя для большинства людей совершенно дикая и непонятная...расскажу и вы меня сейчас же сумасшедшим признаете...но уж раз все мы здесь, то каждый из нас по своему не в своем уме...это думаю, следует признать... Он отхлебнул еще, и продолжил: - Я родился в богатой семье...единственный ребенок...родители души во мне не чаяли...получил замечательное образование...говорю на пяти языках...играю на рояле...путешествовал по всему миру...женщин было не счесть...наверное, кухню всего мира перепробовал...все спиртное перепил...все красоты увидел...и однажды понял, что мне ужасно скучно...знаете, такая скука, какая случается, когда ты сидишь один в собственном огромном доме, в котором, кажется, можно сто лет провести обходя комнаты одну за другой и все же каждый день будешь находить, что-то новое и любопытное, но тебе уже кажется, что ты знаешь в нем каждую пылинку...знаешь, и она тебе уже до смерти наскучила... Он снова сделал глоток, улыбнулся и продолжил: - Париж, Рим, Лондон, Лиссабон...все эти прекрасные города заставляли меня зевать от скуки...я перестал видеть красоту вокруг меня...женщины мне наскучили...машины тоже...самолеты обрыдли...прислуга надоела так, что я менял ее каждый месяц...менял и менял...я переезжал из дома в дом, из страны в страну в поисках чего-то интересного, но так никогда этого и не нашел...и тогда я понял, что все, что может доставить мне удовольствие находится, возможно, по ту сторону закона... Он оглядел присутствующих с улыбкой, и снова заговорил: - Для людей с моими деньгами, слово "закон" не имеет никакого значения...я мог убивать людей...и ни один суд не вынесет мне обвинительный приговор...мог насиловать, резать на куски, жрать еще живыми, но меня никто и пальцем бы не тронул... - Вы что убивали людей? - спросила вдруг Джессика. - Когда я понял, что близок к тому, чтобы сойти с ума и, действительно, навредить кому-то...я впервые порезал вены...дуралей Дворецкий спас меня, обратив внимание, что я задерживаюсь в ванной слишком долго...хотя мои порезы оказались глубокими, но к несчастью для меня я не задел артерий, и потому меня сумели вернуть... - Вы сделали это, потому что боялись навредить другим? - с любопытством поглядев на Уилла, спросила Марта. - Да, - немного подумав ответил тот, - именно так...я понимал, что превращаюсь в монстра и решил сам остановить себя... - У этой истории есть продолжение? - спросила Натали. - Да...правда, недолгое...я уже подумал запереть себя пожизненно в психушке или в тюрьме...но понял, что от своих демонов надо бежать убедительней...так чтобы не нагнали...так чтобы не достали...и вот я здесь... - Вы - хороший человек, Уилл, - с восхищением проговорила Марта. - Мои аплодисменты, - прошептала Грета. - Позвольте, пожать вам руку, друг мой, - проговорил Грегори, протягивая свою руку. - Мало таких людей, как вы, - заметила Натали. - Это правда! Мало! - согласилась Джессика. - А я признаться думал, что вы старый извращенец, у которого вдруг, на почве перевозбуждения и стресса перестал стоять и вы решили, что лишившись возможности получать свое нехитрое удовольствие, вам лучше прострелить себе башку из крупнокалиберного пулемета, которого не оказалось под рукой, - засмеялся Брайан, - как же я ошибался на ваш счет?! Выстрел "в молоко"! А со мной, признаюсь, такое нечасто случается...я вам, пожалуй, тоже руку пожму, если позволите... Они пожали руки. - И не совестно вам все эти гадости говорить? - прошептала Грета. - Совестно! - закивал Брайан, - но теперь уже и не очень...ведь все это оказалось ошибкой...а Уилл наш - сущий ангел и попадет прямиком в рай...прямо за руку с Мартой...так вот "ноздря в ноздрю" и войдут в ворота Святого Петра...а мы уж следом за ними...ежели пустят... - Вас точно не пустят за ваши гадкие высказывания, - заметила Джассика. - Не вам меня судить, дорогая моя! - усмехнулся Брайан. - Я вам не дорогая! - Я промолчу...я, конечно, же пьян, но оскорблять женщин не в моих правилах...хотя иногда я этим и не брезговал...хотя я не очень отчетливо это помню... - Вы решили убить себя, чтобы спасти от себя других? - уточнил Джонни. - Мне не хочется, чтобы вы делали из моего поступка подвиг...ведь еще нет и самого поступка..., - пояснил Уилл, - ежели во дворе завелся бешеный пес, и он угрожает окружающим, то его не грех и пристрелить! - Да, но пес никогда не стреляется сам! Он же не бросается в воду, чтобы утопиться или не острые пики кованой ограды, - заметил Грегори, - он продолжает быть бешеным псом...пока его не остановят или пока он сам не помрет...слышал, что бешеные животные не живут дольше двух недель... - Я не герой, дорогие мои! - бросил Уилл, - я чудовище, которое должно умереть... - Браво, Уилл! - проговорила Натали, - правда, браво! - На данный момент эта история, полагаю, в рейтинге резко поднимается на первое место, а?! - спросил Брайан, - а вы все же молодец, Уилл, - добавил он внезапно погрустнев.