БОЛЬШЕ ЗЛО НЕ ПОДХОДИТ КО МНЕ ПОДБОРКА СТИХОВ 103 . . . Больше зло не подходит ко мне верно очень боится словно я начертил тот заветный серебряный круг вокруг жизни своей за который не могут ступить чьи-то грязные лапы но летят на своих легких крыльях счастливые птицы любви и поют так поют как не пели еще никогда в этом мире. . . . Что за мир вокруг нас в нем так много красивых домов тихих улиц чудесных садов за высокой оградой и в них удивительных девушек милых и юных и над ними седых облаков в синем небе и горячего солнца в вязанке лучей золотых и его поцелуев и птиц так поющих красиво и любви по ночам упоительной нежной любви той в которой растаял весь стыд словно лед и совсем не суровых как зимнее утро запретов. . . . Я не являюсь шуткой в этом мире которая затем и появилась чтоб стало всем вокруг совсем смешно и облака расплылись бы в улыбках и хохот рассмеявшихся прохожих летал по городу как стая легких птиц и не беру за шиворот ту жизнь которая ко мне приходит греться у моих ног и не плачу тоской за радости когда их получаю я просто строю замок на песке волшебный удивительный воздушный и не грущу когда он исчезает как солнце исчезает по ночам. . . . Могли бы вы пешком пройти по нарисованной картине к художнику в простую мастерскую пожать ему на счастье руку и выйти через холст куда-то в ночь где светят звезды как глаза влюбленных и нежная луна оближет языком всю вашу душу чтобы в ней остаться за просто так до самого утра. . . . Окно открыто мир уже не тесен и можно плыть по голубому небу в перине облаков и ничего не видеть что там на этой маленькой земле которая кружится и кружится воздушным шаром пущенным ребенком под радостные возгласы таких же как и он сам хохочущих детей. . . . Я как в лодке плыву по большой полноводной реке берега все меняются то на них вечно леса то высокие горы то поля без конца и без края то чьи-то дома и живут в них наверное добрые люди но я мимо плыву и о них ничего не узнаю и в лесах тех не буду и издали горы увижу и в полях потеряться увы не успею широка ведь река и быстра и несет она лодку мою в то далекое море у которого нет берегов. . . . Не ссорься с пустыми домами в которых давно уже выбиты стекла так просто захлопнуть калитку заросшего сада забыть и уйти пусть вечно на петлях скрипят заржавевшие двери подъезда разинув огромные черные страшные рты пусть кто-то в них входит как тень и выходит будь счастлив что все таки это не ты. . . . Мне хочется белую шерсть этой снежной зимы также гладить как гладит ребенок кота и легко пролететь как летучая мышь над домами заглядывать в окна и в каждом оставлять на огромном сияющем блюде на память простой поцелуй. . . . У меня есть друзья одиночество ночь и улыбка та с которой я встречу тебя мне ведь странно что ты для меня существуешь опять я же думал ты стала пушинкой пропавшей в безоблачном небе и уже не вернешься теперь никогда но ведь мы ничего и не знаем о мире что в нем будет и как почему и зачем и я снова тебя обниму так как синее небо обнимает весной облака и как солнце обнимет всю землю опять на рассвете. . . . Много раз жизнь уже начиналась сначала словно много в ней маленьких жизней которые можно прожить и они все бегут как тропинки в лесу по которым ты кружишь и кружишь потеряешь одну но находишь другую и она тебя вновь уведет неизвестно куда и всегда интересно - что дальше а вдруг повстречаешь избушку где волшебница-фея живет она знает так много о нежной любви таких ласковых тайн их и звезды не знают и луна их не может понять по ночам а вот ты - будешь знать эти тайны от феи чудесной и как будто бы пить их как воду живую и жить. . . . Ты начал жить на полюсе восторга там вечно вздохи в омуте блаженства и там вовсю цветет цветами счастья волшебное безумие любви и все кто там живет уже годами когда-то превратятся в белых птиц и улетят в распахнутое небо такое синее и молодое как море нежности без берегов и дна. . . . Теперь пешком иду я на край мира я там хочу сорвать последние цветы на свете после которых мрак и пустота их положить в свою корзину к звездам самым дальним я там их тоже невзначай нарву как спелых ягод и принесу тебе в наш светлый дом в знак трепетной любви она конечно будет среди ночи под ласковой взволнованной луной. . . . У всех такое все хотят вернуться в те милые места где родились вернувшись замолкают и не вспомнят желанье это больше никогда ведь заросло травой все что что было ведь никого уж нет из тех кто жил когда-то там в твоем счастливом детстве а после умер как и все на свете обычно умирают жизнь прожив. . . . Ты будешь жить до самого конца вот так как едут до последней остановки на трамвае и нехотя выходят на кольце вокруг пустырь домов уже и нет обратно в город просто не вернуться и вот таким бывает конец жизни если ты сядешь в сказочный трамвай и будешь ехать годы по маршруту от детства к старости и дальше на тот свет. . . . А я так и останусь на этой земле часовым охранять все давно уже мертвые души чтобы в небо они не летали без дела чтобы жили как все в этом мире живут оставались всегда молодыми а потом умирали когда-нибудь ночью так тихо что об этом никто и не знал. . . . Достается мне только пустая любовь просто к синему небу высоко над моей головой и к зеленому лесу где я не раньше и был увы никогда и к бескрайним полям я их даже не видел но я верю что всем на них так хорошо как нигде не бывает ведь нет им конца сверху солнце а рядом шумящие травы и иди куда хочешь по этой земле хоть до края которого нет и тогда ты вернешься обратно но с другой стороны нашей доброй земли. . . Жизнь твоя бывала и растрепанной словно поле где гуляет ветер и бывала тихой и тяжелой как вода стеклянного пруда и на дне его лежали твои мысли что так скучно здесь на белом свете под высоким небом голубым а теперь ты словно взял все счастье что лежало рядом на земле и принес к себе домой и с ним играешь по ночам в волшебную любовь. . . . Заполучили в свои руки полночь и с ней плясали пятнам на стенах потом пришло рассеянное утро с него сорвали праздничное платье и рассмеявшись в темной подворотне на сером и замызганном асфальте нарисовали старенькое сердце лежащее в холодной синей луже и были это маленькие черти живущие на чердаке под крышей вы никогда их хохоту не верьте ведь он для нас невидим и неслышим. . . . Жизнь заплетается в длинную девичью косу каждый ее волосок - это прожитый день только когда-то придет удалой парикмахер скажет: ненужная длинная скучная жизнь лучше пусть будет смешной и короткой девчоночьей стрижкой и побежит по лугам как тропинка или останется просто веселой картинкой которую мы на своей одинокой дороге нашли. . . . День сегодня опять приоделся у него уже солнце в петлице и зеленое платье бульваров развеваясь вновь мимо промчится если ты как заправский повеса в чаще города утренней едешь словно в чаще дремучего леса где деревья-дома надоели и где в старом гранитном халате отдыхая река проплывает где за счастье мы вечно не платим но его почему-то хватает. . . . Что я скажу когда давно за шторой стоит рассвет холодный тихий белый в котором нам легко забыть друг друга как осень просто забывает лето своей рукой легко наклеить память как этикетку «прошлое» на время где нас уже вообще-то больше нет есть череда ответов и вопросов как ряд дверей в которые ты входишь чтоб стать другим чем этой ночью был. . . . У сварливой простуженной осени которая ходит с дождями подмышкой старухой опять по дворам есть сердитые внуки - рассвет и закат они оба лежат в своих старых кроватях и ругают весь мир лишь за то что он есть словно если бы не было этого мира им бы стало приятней и легче в пустынном холодном бессмысленном космосе жить. . . . Ты давно уже стал лишь паркетом для щеголей в желтых ботинках и как старый ненужный мешок теперь вечно тоскуешь в прихожей у двери забудь то счастливое время когда ты был пухом какой-нибудь юной подушки летевшим по комнатам славно когда ее вмиг разорвет с оглушительным лаем смешной толстопятый хозяйский щенок. . . . На свете много слез и много слов из слез белеют лужи на асфальте из слов можно построить корабли уплыть на них в то море на закате где бродят грезы синими волнами все в белой пене сказочной любви. . . . Ты шлешь привет всем тем кого здесь нет и жмешь несуществующие руки и на трибуне счастья говоришь красивые бессмысленные речи и призраки смеются все вокруг и радостные хлопают в ладоши и тени вновь танцуют до утра в обнимку с тишиной в прозрачном платье. . . . С чертями вместе надо дружно жить не ссориться а нежно целоваться и морды их мохнатые любить и до рассвета в счастье обниматься. . . . Я буду радоваться черной ночи и назову ее любимой негритянкой ведь у нее на шее бусы звезд и на груди девической луна огромной брошкой золотой сверкает и я ее ласкаю до утра потом встречаю солнце молодое его целую и люблю весь день и опускаю на постель заката пусть засыпает а я буду жить в стране любви и нежных поцелуев где как в подводном царстве жизнь идет всегда под вздохи волн у берега крутого. . . . Кто-то начал нам вновь помогать принесет то что нужно положит под дверью привет передаст и уходит кто же это никак не могу я понять выхожу - его нет лишь гостинцы лежат на полу и следы по паркету уводят куда-то как будто бы вверх может в небо я их видел среди облаков кто-то шел и глядел постоянно на землю словно знал - все мы смотрим теперь на него и конечно же ждем когда он к нам вернется. . . . На свете теперь остаются одни лишь следы тех кто здесь проходил и пропал чтобы больше уже не вернуться будто бы испарился как вода испаряется летом или снегом растаял под солнцем горячим весной и от них сохранились лишь тени на черном асфальте на облупленных стенах домов среди старых деревьев заросшего сада и в пустынных подъездах похожих на вечно раскрытые рты. . . . Как будто я варю отвар любви кто его выпьет станет вдруг счастливым ему весь мир покажется другим наполненным восторгами и светом и поцелуями и пеньем птиц и белыми как пена облаками среди которых ангелы летают просто так и радуются чудному раздолью в небесной этой синей глубине. . . . Словно кто-то тебе на плечо положил вдруг ладонь и сказал - все же будет о чем ты мечтаешь и придет к тебе девушка та молодая и будет любовь и напишешь ты песни которые люди полюбят и будешь всегда молодым беды все уже раньше случились их больше тебе не осталось ведь на всех не хватает и бед в этом мире ты получишь все то что просил и уже получил очень много и уже твои песни поют по утрам тут и там и уже тебя любит счастливая девушка в светлой косынке и ведь ты ее любишь и сам. . . . Я теперь и останусь таким же уже навсегда я уже разучился стареть разучился страдать и терять что когда-то имел но зато научился смеяться и в мире моем смех повсюду на зеленой траве на деревьях в журчащих ручьях в синем небе где белое облако бродит и в твоих озорных и веселых глазах что все знают давно о любви и о счастье. СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ: Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА», «МУЗА» и др., в изданиях «Антология Евразии»,», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО, «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.