ЖИЗНЬ ПРИБЛИЗИЛАСЬ К КРАЮ ПОДБОРКА СТИХОВ 102 . . . Жизнь приблизилась к краю как будто ты шел совершенно один по карнизу высокого дома и сейчас оторвешься и вдруг полетишь просто в воздухе словно волшебная птица и коснешься знакомых тебе облаков и тогда твои крылья растают и станут словами которые ты написал на окраине неба чтобы люди могли их прочесть. . . . Мне хочется белую шерсть этой снежной зимы также гладить как гладит ребенок кота и легко пролететь как летучая мышь над домами заглядывать в окна и в каждом оставлять на огромном сияющем блюде на память простой поцелуй. . . . Книжки с картинками снова читаешь в обществе ласковых плюшевых мишек мигом садишься верхом на свою деревянную лошадь мчишься по росному полю с утра за испуганным зайцем только очнешься уже постаревшим мужчиной знающим цену всей путаной прожитой жизни тяжко вздыхаешь взглянув на икону и приказав: «Запрягай! Мне пора в Департамент» все в сюртуках а ты сам почему-то во фраке принято кланяться только вот ты забываешь и наконец просыпаешься ночью в холодном пустом деревенском бараке что ты за сон такой видел не знаешь. . . . Солнце - горячий желток его можно и съесть быть бы только большим крокодилом из сказки небо - синее-синее словно ребенок синей краской все вымазал просто играя чтобы было смешнее под небом гулять и лежать на горячем песке у воды и вовсю улыбаться как нам улыбается день в летнем платье повязанный радостным бантом и шагающий к теплому морю с таким независимым видом будто это он сам его славно согрел теплом нежной души. . . . И ночь живая темными губами дотронется так нежно до тебя и звезды улыбнутся как девчонки и бабушкой счастливая луна тебя прогладит тихими лучами в которых много ласки и тепла и ты заснешь и будет тебе сниться широкая красивая река и корабли по ней плывут печальной вереницей как в черном небе облака. . . . Никто не заметит как будто ты вышел за дверь а не умер ты крикни когда ты вернешься обратно мы стол здесь накроем ведь там же не кормят там души они не едят а летают как длинные светлые тени кругами в своем одиноком раю. . . . И ты похожа очень и на утро волшебное все в бусинах росы и на задумчивый и нежный вечер и на уже раздевшуюся ночь она стыда не знает как луна такая юная горячая простая которую ласкаешь до рассвета под вздохи ветра и любовный шепот взволнованной трепещущей листвы. . . . Ты не можешь их вытолкать просто за дверь и они все толпятся в прихожей просят есть кто-то хочет цветов и игрушек кто-то будет смеяться всю ночь ну а ты - ты хозяин который не звал никого и безмолвно стоишь и киваешь им всем головой и на просьбы поесть и игрушек им дать и на смех их которому нет и не будет конца и на чьи-то нежданные слезы. . . . Ты уверен в себе как уверено дерево в том что стоит на земле как уверено море что оно состоит из воды и как камень уверен что крепок и поэтому ты и живешь в этом мире спокойно и касаешься неба рукою так просто будто бы оно рядом над самой твоей головой. . . . У меня получается все я и небо с землей поменяю местами и в корзинку все звезды легко соберу запущу облака на край света так просто как белых своих голубей пусть летят и несут мои письма тем кто там почему-то остался и не знает что здесь к нам как солнце вернулась любовь. . . . Солнце на доме напротив уже оставляет отпечатки огромных сверкающих лап пусто на улице сонной зевает проснувшийся ветер пахнет туманом который варил свою белую кашу в чаще пустынного парка за черной оградой где не бывают и дети поскольку окраина мира точно находится там среди старых деревьев которые на ухо шепчут склоняясь над вами что им по прежнему хочется жить. . . . Ты как будто ко мне когда было открыто окно на ладонь подоконника вдруг прилетела как лист и я тихо коснулся тебя своей грубой рукой как касаются робко души как касаются нежно любимой и стремительно ток побежал по руке и она задрожала от странного светлого счастья. . . . И в простуженном мире наверно бывает тепло и шумят на деревьях зеленые листья как дети и качается солнце на синей воде и зеленое чудо морское проглотит его на закате и останется только туман над землей и песок у бегущей воды и он будет совсем золотой и на нем будут наши следы. уходящие в вечность. . . . Я девочка моя тебя люблю как скалы любят волны даже больше как птицы любят небо и как дождь вот полюбил стучать по нашей крыше пока мы здесь под ней совсем одни и до утра целуемся как дети. . . . У меня есть друзья одиночество ночь и улыбка та с которой я встречу тебя мне ведь странно что ты для меня существуешь опять я же думал ты стала пушинкой пропавшей в безоблачном небе и уже не вернешься теперь никогда но ведь мы ничего и не знаем о мире что в нем будет и как почему и зачем и я снова тебя обниму так как синее небо обнимает весной облака и как солнце обнимет всю землю опять на рассвете. . . . Много раз жизнь уже начиналась сначала словно много в ней маленьких жизней которые можно прожить и они все бегут как тропинки в лесу по которым ты кружишь и кружишь потеряешь одну но находишь другую и она тебя вновь уведет неизвестно куда и всегда интересно - что дальше а вдруг повстречаешь избушку где волшебница-фея живет она знает так много о нежной любви таких ласковых тайн их и звезды не знают и луна их не может понять по ночам а вот ты - будешь знать эти тайны от феи чудесной и как будто бы пить их как воду живую и жить. . . . Мир для тебя как игрушка как плюшевый мишка который сидит на столе можно его взять за лапу или схватить за лохматые уши он ведь не съест никого он же добрый плюшевый милый простой комнатный мир для детей и для взрослых мир для игры и для нежной любви той что не видит никто только слышит вздохи и стоны ее по ночам. . . . Ты начал жить на полюсе восторга там вечно вздохи в омуте блаженства и там вовсю цветет цветами счастья волшебное безумие любви и все кто там живет уже годами когда-то превратятся в белых птиц и улетят в распахнутое небо такое синее и молодое как море нежности без берегов и дна. . . . Так стало много солнца над землей как будто бы его разводят в небе как цветы разводят в клумбе и видят как оно растет спускается на крыши всех домов заглядывает в окна как ребенок порхает во дворе как стая птиц и вечером купается в любви наедине с закатом такое обнаженное простое что как его ночами не обнять под одеялом синим когда любовь земная становится безумно откровенной ведь все равно о ней чужому не узнать. . . . Что когда-то случится то будет уже не со мной а со мной ничего не случится я останусь как облако в небе всегда и не будет дождя или снега и какой-нибудь ветер холодный не сможет меня унесли на край света ведь я буду таким же тяжелым как камень но и легким почти как пушинка для бога он меня приподнимет мизинцем над этой землей чтобы я оставался там вечно и о смерти не знал ничего. ЛЕТО День как надувшийся солнечный шар вдруг он лопнет и брызги горячего солнца легко разобьются о землю над которой раздастся такой оглушительный грохот что небо упадет на дома голубым колпаком и нам будет так трудно дышать под ним лежа и ворочаясь в душной жаре. . . . Конец даже слишком похож на начало такой незаметный как пыль на немытом стекле ты просто ушла ничего не сказала оставила память как мертвое тело лежать на столе его похоронят с цветами когда-то и мир снова станет пушистым как выпавший снег мы все в этой жизни приходим с любви и войны как солдаты в глаза увидавшие верную смерть. . . . Вы стали как чистое небо вас может и нет вы так же как воздух прозрачны и кажетесь мне голубыми счастливыми эльфами снежных летящих в пространстве планет и я не прошу вас назвать свое имя. . . . Я обеспечен воздухом и светом как хлебом и водой и радость жизни висит на вешалке моей давно в прихожей и только ожидает когда я ее надену чтобы выйти в мир пожать всем руки или улыбнуться и написать большущими словами на платье неба голубом «я вас люблю.» . . . Это скучно светить фонарем по подъездам и простуженным ветром летать по проспекту или тучей тяжелой свисать с невысокого неба и грозиться упасть всем на головы новым дождем лучше быть на счастливом диване своим человеком вспоминая картинки из прожитой жизни и на вешалку вешать всегда перед сном свою душу чтоб не мялась и смирно висела в шкафу. Берите у нас напрокат нашу мудрость и с ней поезжайте по улице серых как мыши безрадостных будней туда где вас ждут все опавшие листья чтоб с ними всю долгую темную осень лежать. . . . Мы влетаем как воздух холодный в окно бодрым утром и смеемся в лицо ярким светом как лампочки вспыхнув порой среди ночи и парим словно птицы во сне и цветем как цветы на зеленой лужайке и даже забываем что все мы умрем как осенние листья и останемся молча лежать в тихой луже и смотреть ее взглядом стеклянным в далекое синее небо. СТАРОЕ ВРЕМЯ Скрипели шаги по паркету сияла огромная люстра топилась в углу изразцовая печь и тени скользили по стенам и били часы каждый час как будто стучали всем по лбу огромным своим указательным пальцем и жизнь как чиновница в шубе давно постаревшая полная медленно шла. . . . На небе месяц но давно светло как будто ночь его оставила на память она была как в подвенечном платье вся в снежном серебре и серьги звезд светились ярко и она нам пела о радостной и сказочной любви я до тебя дотрагивался нежно так словно ты вмиг можешь вдруг растаять и я останусь снова без тебя. . . . И свет проникает туда где темно и вода течет вниз и земля постоянно как шарик кружится а мы остается стоять и в кружащейся мгле нам жизнь привидением белым все снится и снится. . . . Листаю я страницы января они покрыты снегом как словами что холодно на свете этом жить и ветер кружит новые снежинки и вот они летят куда-то вдаль где так темно и тишина как призрак склонилась над тоскующей душой как будто любит и давно все знает. . . . А ты все ждешь что станет вдруг светло однажды среди ночи что спустится красавица луна в окно и упадет в твои объятья и звезды будут танцевать на небе как девчонки и утро будет светлым без стыда как нежная любовь в которой все возможно все что хочешь и нет запретов ни на что на свете кроме боли и черной неприкаянной тоски. . . . Я не знал что рядом в этом мире чудеса творятся каждый день кто-то стал счастливым без причины кто-то влдруг нашел свою любовь ну а кто-то заново родился в школу ходит снова в первый класс учит арифметику и даже теперь может сосчитать до ста ну а я как был веселым парнем так и дальше весело живу с солнца по утрам снимаю шлюпу платье у луны могу задрать темной ночью ведь никто не видит все давно легли спокойно спать а я с ней играю до рассвета никому об этом не сказав. . . . Что-то жизнь все быстрее бежит и ее не догнать как кота в подворотне ускользнет в свой заветный и темный подвал и ты будешь с пустыми руками стоять не у дел и смеяться что гонялся за ней понапрасну так долго надо было любить тишину или слушать как птицы поют по утрам или в небо глядеть на горящие звезды всю ночь ну а жизнь пусть она убегает туда куда хочет. СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ: Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА», «МУЗА» и др., в изданиях «Антология Евразии»,», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО, «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.