Белый стих Сергей Носов (Санкт-Петербург, Россия) На другой стороне Земли СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ: Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах – «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате – в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «Зинзивер», «Парус», «Сибирские огни», «Аргамак», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», «ДЕТИ РА» и др., в изданиях «Антология Евразии»», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах «Новый енисейский литератор», «45-я параллель», «Под часами», «Менестрель», «Черные дыры букв», « АРИНА НН» , в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «Серебряные голуби (К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге. НА ДРУГОЙ СТОРОНЕ ЗЕМЛИ . . . На другой стороне земли есть все то чего нет у нас потому что когда мы теряем потерянное попадает на обратную сторону нашей земли там есть наше бывшее лето есть прошедшая ночь и вчерашний давно уже прожитый день и есть снег что у нас очень быстро растаял и вода что от нас утекла и птицы что из наших краев улетели когда-то и девушки что нас любили когда мы об этом не знали и потом превратились в волшебниц на той самой далекой и странной другой стороне земли. . . . Ты запросто взлетаешь над землей как будто ничего уже не весишь перелетаешь улицы деревья и улетел однажды из окна как в сильный ветер улетают листья неведомо куда и почему и это тебе нравится живешь как облака и птицы очень просто лети себе по воздуху без цели не зная куда ветер занесет. . . . Твоя одинокая жизнь превращается в реку с берегами из странных совсем незнакомых чудес на них то появится замок из пуха то из белого облака счастье то высокая черная башня и вся их стекла и на шпиле ее почему-то русалка плывущая в море которое может и есть там на небе где мы не бывали с тобой никогда. . . . Снег скрипит по отечески добро и тропинка в глубоком снегу незаметно уводит на край задремавшего мира где безмолвные звезды спустились на землю и их можно брать уже просто руками заворачивать в облако и уносить навсегда в незнакомые страны там они будут жить и гореть на высоких деревьях дремучего леса и всегда трепетать на ветру. . . . Вы остались таким же цветком что один распустился в саду на рассвете и полон чудесной росы и теперь вам уже не уйти из весны и придется все ждать когда снова влюбленный придет человек вас сорвет и подарит любимой и она вместо вас будет нежно цвести и ронять вот такие же слезы росы на рассвете. . . . Ты становишься малым ребенком и вечно лежишь в своей детской кроватке и смотришь весь день в потолок он тебе снова кажется небом ты считаешь в нем звезды которых и нет и глядишь на луну что висит вместо лампы над твоей головой и так слышишь как идут постоянно часы на стене тебе кажется это по небу ходит бог и считает минуты твоей маленькой жизни которая снова в пути неизвестно куда. . . . На улице зима в душе июль и по утрам все распевают птицы которых нет за сумрачным окном с душой я пью живую воду из ручья а дверь открою утону в снегу и как я жил никто и не узнает но я так просто выбираю зиму и забываю личный свой июль перестаю все время улыбаться и вместе с январем дышу холодным ветром и вдоль по улице с метелью улечу в края где даже души изо льда но почему-то все еще живые. . . . Вы видеть жизнь могли и милой девочкой и сгорбленной старушкой и птицей в облаках и травами шумящими в полях и нежной упоительной любовью и горестной усталостью от мира когда и звезды падают с небес и утром разбиваются о землю и рассыпаются на капельки росы прозрачные и кажется живые дрожащие на листьях и траве от страха жить одним на белом свете таком огромном и таком чужом. . . . Всегда же лучше ничего всерьез не делать на небо залезать играть в луну изобразить большое наводненье бежать по улицам как будто ты – вода стать облаком уплыть куда-то ночью и превратиться в капельку росы лежать на маленьком листе зеленом и ни о чем не думать никогда а солнце пусть тебя и освещает и будешь ты прозрачен и светиться и девушка придет тебя увидит и скажет «как же утром хорошо.» . . . И все таки распустится любовь весенними цветами ясным утром и будет белоснежно белой как подснежник и трепетной как ландыши лесные и такой счастливой что кто же ее сможет запретить в ней море нежности и радости до головокруженья и много слез и много сладких мук которые закончатся со стоном и в нем вся жизнь как в капельке воды засветится закружится погаснет чтоб снова загореться там вдали. . . . Жизнь ничего не обещает никому а отведет в сторонку и попросит вот больше в гости к ней не приходить цветов не приносить не целоваться сидеть в своем углу и видеть мир таким какой он есть на самом деле серым как асфальт который под ногами убегает когда спешишь неведомо куда и там конечно никого не встретишь потом вернешься чтобы здесь остаться но видишь что остаться не успел. . . . Сегодня небо до краев полно холодной голубой воды а на земле гуляет солнце создавая сообщество теней которые кивают головами всему происходящему вокруг ведь они знают завтра снова шторы опустит бог на небе синий сумрак покроет мир недвижным покрывалом и станет так темно как будто бы на дне колодца где нет воды а только чьи-то души все стонут стонут по ночам. . . . И если жизнь - пустыня то тогда ты в ней нашел тропинку она ведет в оазис с голубой водой которую ты можешь пить и снова стать счастливым молодым дотронуться до неба улыбнуться и рядом собирать волшебные цветы в них вся любовь земного мира и в каждом лепестке своя история с безумством поцелуев среди ночи и той взволнованной мерцающей луной которая все знает о любви и дарит счастье всем кто к ней приходит. . . . Ничем меня уже и не околдовать и колдовство луны как будто не имеет смысла и нежностью весенней не закружит и в страны сказочные нет не унесет так словно я летал летал на чудной карусели а вот теперь стою спокойно на земле и больше не кружится голова и феи не колдуют молодые в своих прозрачных платьях без стыда все стало просто и легко как будто бы луна прибита на заборе а звезды на крючках свисают с неба сидит на стуле бог в своем раю и думает о том что будет на обед совсем забыв про нашу землю с ее весной и осенью любовью разлуками и вечной суетой. . . . И все таки я украду эту юную всю и беззаботных лучах восходящего солнца весну принесу ее в дом на руках поцелую и оставлю здесь где-нибудь рядом с собой на диване у окна или в зимнем саду она будет моей потаенной подругой по ночам когда вновь начинаются танцы под безумицей нежной луной. . . . . . . Как же я откажусь от себя перекрашусь в какой-нибудь бурый цвет опавшей листвы упаду на асфальт и затопчут меня те же люди что желали мне счастья шутя жали руку как будто сердечно я прошелся по жизни все время за что-то платя а теперь заплачу и за вечность. . . . И будет не страшно тебе на качелях любви в глухой тишине позабытого топотом ног шаловливых детей одинокого парка где тени так трепетно дружат с мечтами и нежность как бабочка ночью летит на огонь и на нем не сгорает. . . . Светлый день расправляет широкие плечи и на них облака эполетами с белой старинной тесьмой так красиво лежат и горит на лице его яркое солнце и легким дыханием ветер мечтательно гладит его руки в перчатках из достоинства полной всегда голубой тишины. . . . Ты придешь вся в снегу и морозе он прилепится холодом рук и мне будет приятно схватить твою шубу в объятья словно я поймал зверя в тайге хотя знаю что он и не хищный все же страшно когда он в руках ты ведь знаешь и сам я не хищник и бываю и робок с тобою и безумную темную ночь и боюсь и люблю от чего-то счастливой любовью.. . . . Поют даже стены порой и тогда они так же колышутся как занавески и твой дом превращается просто в лужайку на которой цветы и любовь и ты видишь опять эту зимнюю сказку о счастье на ковре из разбуженных чувств среди них твоя светлая нежность твоя юная очень простая любовь и так много лепестков вдруг взлетевшей души прямо в небо среди этой ночи. . . . В моей жизни снова невесомость исчезает притяжение земли от нее так просто оторваться среди звезд поплавать в небесах на луне немного отдохнуть там ведь есть моя любимая скамья я на ней всегда встречаю свою музу говорю с ней только о любви а когда вернусь на землю ранним утром расцветут опять мои цветы нежные такие голубые как фиалки только ростом выше головы. . . . Как много злых людей и злые их глаза все смотрят на тебя из подворотни и радостно горят когда темно и щурятся по волчьи если солнце и так смеются как в горах хохочет эхо когда лавина снежная летит. . . . Жизнь за руку подводит тех кого ты ищешь и так хотел иметь среди подруг знакомит предлагает вам обняться друг другу просто заглянуть в лицо а дальше будет то о чем никто не скажет глаза опустит словно не увидел и отвернувшись отойдет в сторонку чтоб вас оставить на всю ночь вдвоем. . . . Он обеспечен долгой жизнью как зимовщик надолго обеспечен сухарями и каждый день разглядывает снова полярное сиянье над собой как будто он художник и все небо нарисовал когда-то чтоб отвлечься от одиночества в котором слышно как он дышит и как скрипят его шаги вокруг избушки где он один как бог создавший мир чтобы себя же в нем похоронить. . . . И все красавицы в том сказочном дворце днем превращались в статуи богинь взволнованных стыдливых обнаженных а ночью оживали и кружились по залам темным в звуках клавесина до самого рассвета без конца их целовали призраки ночные и уносили на руках холодных в чарующие коридоры счастья того волшебного безумного дворца. . . . Желание похоже на протянутую руку за тем что в жизни ищешь ты не зная ну кто же его даст да и когда рука пустая и она как будто ловит воздух но все таки однажды желанное в нее нежданно упадет как маленький цветок который уронила пролетающая птица как будто бы нечайно клюв раскрыв ну прямо над твоей ладонью и крыльями взмахнув исчезла в глубине такого неба какого ты не видел никогда. . . . Я снизил напряжение чудесного живого волшебства вокруг себя и рядом вновь простая ночь и она снова кажется простым забором покрашенным зачем-то черной краской к нему прибиты звезды и луна земля посыпана песком легчайшим снега небесным дворником который всюду бродит среди ночи в испуганной какой-то тишине и в окнах лампочки зажглись как в церкви свечи там служат службу богу и зиме и поп невидимый стоит с паникадилом и освещает таинство любви. . . . Все время люди шли и шли толпой мимо тебя отталкивали на обочину дороги смеялись и шутили над тобой мол пусть стоит всегда в своей канаве одиноко как старый столб ненужный никому но вот дорога подошла к концу и всех кто шел по ней забрали одного – в солдаты другого – в продавцы всех остальных - в тюремщики и судьи и кто– то в заключенные попал а ты же выбрался один на эту же дорогу и вдруг пошел по ней обратно в ту сторону откуда все пришли там лес и поле дети и цветы и небо голубое и птицы удивительно поют. . . . Жизнь как поезд в холодном и замкнутом горном ущелье стремительно движется к свету и за каждым крутым поворотом ты ждешь что откроется чудное счастье как равнина волшебная полная ярких цветов и вся в пении птиц а над ней облака белоснежные словно живые и похожие очень на странников в белых халатах с осколками жаркого солнца в невидимых добрых руках. . . . Я все таки странно но жив и лечу над землей и крылья распластаны как у волшебной магической птицы и счастье в когтях уношу я с собой и прошлая жизнь подо мною в тумане клубится. . . . Забудешься и кажется ты молод и радостно шагаешь по земле очнешься уже стар давно не мальчик все знаешь что почем и почему и долго так все будет повторяться забудешься очнешься и опять с луною юной будешь целоваться и тьму ночную старой ведьмой называть. . . . Все есть на полках у тебя в шкафу в твоей таинственной квартире вот на одной – покой берешь его и спишь спокойно завернувшись в одеяло хоть день хоть очень много долгих лет а на другой – любовь дотронешься так робко до нее и все уже пропал начнутся вздохи ласки как будто взятые из старой сказки ведь вся любовь - волшебная страна а если вдруг коснешься одиночества то вот пустыня пред тобой ты в ней один и даже бога нет с тобою рядом он далеко на небе голубом. . . . Я не буду придумывать сказок о ласковых феях тех что кружат нам голову и фантастически нежно поют и не стану пугать вас проклятьями злобных колдуний их давно уже нет вместо них только черные дни когда нет у вас близости с юной луной на задумчивом небе когда брошена в омут любовь и расплылись круги на холодной воде когда все остается таким как и было пустым неподвижным так похожим на небо где звезды погасли к утру и туман забирается в самую гущу уснувшего мира. . . . Я просто сторож в этом старом царстве оберегаю темные дела и в колокол звоню когда на праздник всех приглашает правящий колдун и пряники которые он дарит я окропляю тем чем скажет он но он меня не любит ведь он знает что я со звездами ночами говорю. . . . Когда мы встретимся конечно будет чудо луна расколется тогда напополам и мы возьмем себе по половинке и будем знать что ночь у нас одна одна на все и только до рассвета когда уйдут с проспекта фонари и их заменит топот ног прохожих которые увы всегда спешат проходят мимо жизни мимо счастья и просто исчезают в мутной мгле. . . . В этом старом и забытом царстве есть одна лишь светлая дорога прямо через лес и на край света и по ней уходят все кто может отвязаться от волшебных чар что притягивают к подземелью и черным омутам и злой царевне той что мучает всегда вместо любви и живет одна в своем дворце темной ночью превратится в птицу что кружит безумно над землей а с рассветом тает в воздухе со стоном. ЛЮБОВЬ Одна так далеко за синим морем и плыть – не доплывешь и долететь - едва ли долетишь вторая рядом словно куст сирени и все цветет хотя вокруг зима и я не знаю то ли притвориться счастливой птицей на кусте сирени и запеть а может лучше ангелом на крыльях лететь туда куда не долететь. . . . Не надо спешить запыхавшись по небу бежать за луной рассовывать звезды опять второпях по карманам перепрыгивать реку одним сумасшедшим прыжком рвать цветы на поляне мешками с утра и до ночи не спеши посмотри на единственный в мире цветок у себя на ладони поцелуй его так как целуешь любимую девушку ночью и засни до утра и увидишь чудесные сны. . . . Мир становится частью меня самого сердце бьется луной в ночном небе и дышит любовью и уходит волнами на море душа в неизвестные страны и плывут по тому необъятному морю кораблями в тумане надежда и вера и медленно тают вдали и земля под ногами опять остается единственной правдой этой жизни какой бы она ни была и растут на земле той цветы голубые как раньше когда я собирал их во сне в своем старом саду. Create a free website Powered by