Наталья Сафронова Камни Строки пробиваются сквозь усталость, стучатся ночью, днем, и сколько их ни тормози, все равно просочатся на бумагу. Нелепые, странные. Ясность наступит позже, вдруг станет понятно, зачем они с такой настойчивостью просились на свет. И спадет с души камень, еще один. Где-то прочитала, что к смерти надо готовиться загодя, очищать душу от камней. К смерти надо готовиться всю жизнь, помнить о том, что умрешь. Ясе казалось, что вся ее жизнь - бесконечный спор с мамой и молчание с отцом. Тем более бесплодные, что она не могла нащупать, о чем именно спор и о чем - молчание. *** Привет, Ксю. Как я и предполагала, тут делать абсолютно нечего. Вернее, с мамой тут делать нечего, с тобой мы, конечно, зажгли бы. Приехали поздно, мама сразу стала укладываться спать. Возражать бесполезно, пришлось лечь тоже. Сейчас мама выйдет из душа и выключит свет. И заведет свою старую сказку о главном. Просто "Спокойной ночи, малыши!" Ну, все, проявилась на горизонте. Сейчас начнет вещать, что делу время, а потехе час, что мне даже на отдыхе надо выкраивать часок и готовиться к экзаменам. Нет, ну это отдых? *** Угораздило же меня дважды за полгода заболеть воспалением легких, теперь осталась без зимних каникул. Мать меня записала на все имеющиеся в санатории процедуры. А я права голоса не имею, приходится подчиняться. Пью травяные коктейли, делаю гимнастику и хожу на массаж. После обеда идем с мамой гулять в лес. Она суетится, подстраивается под мой шаг, и в этот момент не верится, что это я ее слушаюсь, а не наоборот. *** Между процедурами и мамиными охами-вздохами успела присмотреть хорошенького мальчика. Правда, он тоже с мамой. Он с мамой, и я с мамой. Сама понимаешь, что из этого может получиться? Он делает вид, что не смотрит на меня, и я делаю вид, что его не замечаю. Наверное, тоже отличник, и тоже выкраивает часок, чтобы подготовиться к экзаменам. Кстати, ты не видела М.? Если видела, даже случайно, да еще и подошла к нему - убью, так и знай. Шутка, конечно. Ксю, ты же знаешь, что он мне нужен, как прошлогодний снег, но все-таки как он выглядит? Бледный-худой, спрашивает обо мне? Если спросит, скажи, что я здесь недалеко, в пригородном санатории. *** Татьяна тогда и вправду сходила с ума. Олечка, Ясина классная, сказала: - На ребенке лица нет, у девочки большое горе. - Какое горе? - не поняла Татьяна. - Я видела, как Яся плачет, - вздохнула Олечка.- Прямо на уроке потихоньку смахивает слезинки с ресниц. Татьяна тогда уставила на учительницу глаза и не мигала: - Что же делать? - Просто побудьте с ребенком, - подсказала Олечка. - Пусть она почувствует, что мама рядом. Может, сама расскажет. Или не расскажет, но будет знать, что вы с ней, очень близко. Для детей это важно. - Ну, да, - кивнула Татьяна и тут же отрицательно качнула головой. - Я ей только мешаю. И не подойдет сроду. - Это снаружи, показное, - успокоила Олечка. - А внутри всем им нужна мама. Яська тогда закрылась в комнате и швыряла все с полок. Книги, карандаши, шкатулки. Татьяна потом ползала вместе с дочерью по полу, собирала бисер. Яська забросила рукоделие, но не выкинула, как будто собиралась к нему вернуться. И сейчас мать и дочь снова раскладывали по папкам и шкатулкам Яськины шедевры: рисунки, вышивки, поделки. - Ну, почему ты не хочешь в санаторий? - горестно вопросила Татьяна. - Не хочу, - не стала объясняться Яська. - Что я, при смерти, что ли? *** Ты видела М.? Он так и не приехал. Знаешь, Ксю, я ему назло что-нибудь сделаю. Уже сделала. Согласилась на свидание с И., этим симпатичным соседом. Ну, как симпатичный? Вроде ничего особенного, но для мести сойдет. Даже если отличник, ничего страшного. После обеда гуляли с мамой в лесу, она опять бегала вокруг меня и заглядывала в глаза. Как будто я безнадежно больная. Не понимаю, почему ее так напугало это воспаление легких. Не чахотка же, в самом деле! Не знаю, куда мы пойдем с соседом. Почему-то представила себе, как мы идем с ним по этой же тропе в лесу, и я ступаю в мамины следы, вращаюсь вокруг него. Когда прощались с М., примерно так и было. Мы с мамой вечно суетимся и заискиваем перед теми, кого любим, боимся потерять. Может, это у нас семейное? *** И. оказался ничего так, целуется нормально. Только он оказался из С., как тебе? Уедет, и поминай, как звали. Правда, обещал писать мне. Я подумаю, может, я еще поеду в С. поступать. Мама, конечно, уже против, но я сама приму решение. Представь себе, М. приехал, как будто почувствовал. Мы стояли с ним на той же тропинке, что и с И, и целовались. Правда, вчерашние следы замело снегом. И мамины, и мои, все. Я не поняла, кто целуется лучше. Сказала М. , что поеду поступать в С. Он говорит, как хочешь, я в армию ухожу. Я чуть в сугроб не упала. Спрашиваю: - Когда? А он говорит: - Завтра, я попрощаться приехал. Попросил, чтобы я ему писала. Проводила М. до ворот санатория, иду обратно, реву. А мама в окно со второго этажа смотрит и тоже плачет. Когда я пришла, она усадила меня рядом с собой на диван и говорит: - Не надо из-за них плакать! А сама ревет. - Из-за кого, - спрашиваю, - из-за них? Я думала, что она меня с ними обоими видела, и с М., и с И. - Из-за экзаменов, -отвечает. - Ты у меня такая умница, ты со всем справишься, все замечательно сдашь! - Ага, - говорю, - сдам. Но все-таки подготовлюсь. Беру учебник по химии, открываю, уткнулась в него, а сама думаю, скорей бы мне М. адрес прислал, скорей бы ему письмо написать. Потом прошу: - Мама, поехали домой! Надоело мне здесь. - Вдруг, - думаю, - на проводы к нему попаду. Позову Ксю, и пойдем. Мама, конечно, заупрямилась, и мы никуда не поехали. Ночью ходила к дежурной, звонила домой. Это она долго терпела, почти неделю. Вернулась и плакала в подушку. Понятно, в кого я такая, почему меня М.мытарит и мызгает. То бросает, то приезжает, чтобы я ждала его из армии. *** Пожалела, что дала И. свой адрес и взяла его. Не хочу ему писать, но, с другой стороны, неудобно отказываться, все-таки целовалась. Сегодня снова позвал меня гулять. Представь, мама не в настроении, гулять не пошла. Пришлось идти с И., не сидеть же весь день в номере. Я предложила на лыжах, но И. сказал, что на лыжах неудобно будет целоваться. Он взял с собой "Смену" и фотографировал меня. Пообещал прислать фотографии. Когда вернулась в номер, мама уже собрала вещи. Видно, что плакала. Я про И. уже не думаю, думаю про М. Можно успеть к нему на проводы, но как уйти из дома, когда мама будет ругаться с отцом? В общем, я приеду и тебе позвоню, Ксю. Сбегаем вместе к М. хотя бы ненадолго. Если узнаю, что ты собралась к М. на проводы без меня - убью, так и знай, не будет тебе пощады. Шутка, конечно. Я знаю, что не собралась, лучшая подруга все-таки. *** Татьяна сидела в автобусе у окна, отворачивалась, чтобы смахнуть слезинку с глаз. Дочь сидела рядом, строчила что-то в тетради. Татьяна не подглядывала, неудобно. Мечтала, как отправит Яську учиться куда-нибудь далеко, хоть в тот же С. Соседка по санаторию рассказывала, как у них там хорошо. И сама уедет вместе с дочерью. Подальше от дома. А муж пусть, как знает. А может, опомнится, приедет за ней? А может быть, сейчас они обо всем поговорят, все решат, все начнут заново. Татьяна заглянула все-таки дочери в тетрадку. Подружке пишет, Ксюше. Маленькая еще, это и хорошо, зачем торопиться взрослеть?