СВЕТЛЕЕ СТАЛО ЖИТЬ СТИХИ В АЛЬМАНАХ «РУКОПИСЬ» . . . Светлее стало жить как будто свет проходит через стены дома за стол садится на кровать ложится на стенах повисает просто так и вновь в окне оставил свою душу которая не может говорить а только улыбается кому-то улыбкой доброй феи и подарит нам светлые простые чудеса. . . . Говорят про любовь улыбаясь «это сладкое яблоко» и ведь действительно так съедаешь его и так сладко становится жить тебя гладят счастливые нежные руки и целуют так нежно любимые губы тебе все отдают то что могут отдать и взлетаешь ты в небо высоко высоко выше всех облаков одиноких и кружатся внизу и леса и поля и на них все на свете цветы голубые ждут когда ты вернешься обратно. . . . У меня еще есть в моем славном саду голубые цветы и волшебный таинственный пруд где сбываются чудом желанья и туда можно просто прийти и как в зеркале снова увидеть всю жизнь все что было и все что когда-нибудь будет и поверить луне что упала в тот пруд летней ночью и опять говорит о любви. . . . Вы видели когда-нибудь чтоб дерево росло а потом меньше становилось ниже и листья его снова распускались как очень много долгих лет назад и так по детски весело шумели как в том всегда единственном году когда оно узнало что живет на свете и жить бывает очень хорошо вы видели когда-нибудь… а впрочем вы многого не видели еще и не узнали что луна живая что солнце - надувной обычный шар что стариками могут быть и дети а юность возвращается волшебно как увидит как цветет душа цветами голубыми в светлом мае. . . . Дни стали огрызками черных ночей когда луна точит блестящие желтые зубы о землю и множество звезд взявшись за руки ходят по небу и каждая может упасть тебе в руки и ты ее будешь так жадно держать в темноте а она будет биться как птица а когда ты разожмешь наконец свои пальцы она улетит чтобы больше уже не вернуться. . . . Я что-то говорю хотя в лесу молчание встречает с каждым шагом и в глухой чаще только веток хруст и шепот листьев и большие птицы бывает пролетят поднявшись ввысь одни среди деревьев похожих на застывших часовых безмолвия живущего во мху среди камней и невысоких кочек где был бы зайцем мог бы и попрыгать а был бы волком лег бы просто спать уткнув большую морду в свои лапы но я иду ведь я же человек и даже крикну только встречу эхо которое похоже на меня как отражение лица в огромной синей луже на тропинке. . . . Как будто небо плачет по тебе такими крупными слезами что их видно даже на пустом стекле здесь за далеким от тебя окном которое мне кажется все знает чем ты жива и как ты будешь жить и почему мне за тебя так больно. . . . А ты опять неведомо кому все пишешь письма этой странной ночью когда кругом мучительно темно и мудрая луна над головой склонилась словно врач и яркие большие как широко раскрытые глаза чужие звезды смотрят на тебя так удивленно будто ты и сам упал с небес как лунный камень что умеет нежно говорить слова любви тому кого не знает. . . . Он в черном шкафу будет вечно хранить свои черные мысли достанет их ночью и будет гадать по их болью исчерченным лицам о будущем прошлом о том что случилось когда-то потом повторится как буря как дождь или снег а утром не сможет никто догадаться что он чернокнижник загадочный странный и всем здесь чужой человек. . . . Смеюсь потому что луна зацепилась за крышу соседнего дома и звезды спустились так низко как будто висят на деревьях в ночном заколдованном кем-то саду в нем мы ищем с тобой свое счастье касаясь друг друга так нежно как волны касаются берега ночью когда ветер устал и остался в ногах тишины как забытый любовник а мы же по прежнему любим и верим друг другу как верят зеленые листья тем деревьям где они появились на свет. . . . На праздник надо получать подарки а ты не получаешь ничего а праздника в душе обычно мало душа поет но ведь вокруг - темно ее никто не слышит и не видит и принимает попросту за тень которая на улице качается всю ночь в обнимку с тусклым фонарем среди пустого темного асфальта. . . . Они придут к тебе ты это знаешь какими они будут - вот вопрос похожими на первые весенние цветы такими нежными и светлыми простыми или как птицы белые в ночи летевшие куда-то над землею вдруг сядут тихо на твое плечо в знак бережной большой любви или окажутся седыми облаками в которых мудрость мира собралась но ты увидишь их и будешь с ними рядом как добрый друг с которым им легко. . . . Как будто все наоборот и вечер жизни утром стал счастливым и птицы упоительно поют и солнце светит словно в первый раз и шепчет что все будет очень славно и это лишь начало новой сказки безумно длинной с радостным концом. . . . Все уже есть у меня словно снова в кармане моем золотая луна и счастливое жаркое солнце и в мешке вещевом за спиной весь оставшийся мир впереди вдоль широкой дороги клубится знакомая вечность и еще неизвестные звезды цветут на высоких деревьях в ее сказочном синем саду. . . . Кто придумал мне мир полный яркого света словно всюду зажег фонари среди ночи и стало светлее чем днем и на свет пришли все кто когда-нибудь жил на земле и любил хоть кого-то и верил что любовь превращается в свет поднимается в небо и становится музыкой вечной души. . . . Не буду я сбрасывать звезды с высокого черного неба качаться на желтой луне и смеяться над миром который заснул подо мной далеко далеко и видит счастливые сны и не знает что все они были от Бога и в них побеждает любовь я снова спущусь по веревочной лестнице прямо в широкое поле нарву удивительно яркий букет всех на свете цветов для любимой и ей подарю на рассвете и Богу рукой помашу чтобы он обо мне не забыл. . . . И утро мокрой простыней закроет нам окно и дождь будет стучать по подоконнику своими пальцами больными и желтая луна не будет уходить но поменяет цвет одев как дева старая невесты платье и будет ветер все качать деревья как маленьких детей качают в люльках и мы проснемся вновь и станем жить все так же как обычно в нашем тихом мире. . . . Дни перепрыгивают так легко через заборы времени как обезьяны с ветки на ветку вот он этот день я ждал его и буду наслаждаться им как дети вкусным ананасом и пусть болят и пухнут губы от его тропического сока такого едкого как жизнь и как любовь которой в этой жизни так же много как и воды в реке плывущей в море где можно без конца любить. . . . Как странно бродить по заснеженным улицам белым и думать что ты на краю ночного волшебного мира где звезды касаются нежно души своим светом и дышат так часто как будто взволнованы очень и без памяти любят друг друга.. . . . Ночь похожа на черную яму и ведь кто-то же вырыл ее для тебя вот и спишь в этой яме под толстым своим одеялом над тобой усыпальница звезд и луна как колдунья все гладит тебя по лицу и все шепчет что ты уже умер. . . . Небесный свод стал ниже чем обычно и нарисована на нем одна тоска как будто кто-то скучной белой красной закрасил все от края и до края назвал началом праведной зимы благословив на пост во всем что можно конечно начиная от любви. . . . Утро но все же темно тьма задержалась опять в гардеробе долго снимает свой плащ а уже мчатся машины по асфальту как змеи шурша и пешеходы проснулись и снова бегут может на службу а может по важным делам ведь они пешеходы и им невозможно стоять или думать как рыбам не плыть никуда в океане или больше того - ведь прохожим вообще невозможно застыть так воде не суметь вдруг стать льдом без большого мороза так душе не дано вдруг стать камнем и в воду упасть и на дне навсегда и остаться. . . . Я знаю что счастье придет не под видом роскошной принцессы а Золушкой или Дюймовочкой милой но будет оно тем нежнее и проще как тихие воды лесного пруда в который впадает наивный ручей журчащий у нас под ногами вода в нем чиста и прозрачна а больше ведь нам ничего и не надо для жизни которая птицей летит в небеса. . . . Кругом темно а свет горит перед тобой как будто лампой освещает кто-то все лучшее в тебе самом и в жизни этой где ты лишь странник и идешь с котомкой среди серых дней по пыльной и петляющей дороге и видишь этот свет и думаешь что дом твой уже близко. . . . Пусть жизнь уплывает одна по течению мимо пустых берегов на них ничего так давно не растет и не движется над ними лишь тучи замерзли от холода и всегда неподвижное солнце висит в вышине равнодушно и наверно считает прошедшие дни так у старой дроги неподвижно стоит человек в черном платье и считает как много одиноких безмолвных друг друга не видящих путников все идут и идут по ней в синюю синюю даль. . . . И замерли с погашенными окнами дома и улицы застыли без прохожих и небо заморожено над головой и снег лежит повсюду неподвижно и в мире рядом ходят только тени меняются местами и смеются кивают головами и растут все остальное будто бы заснуло и видит в своих снах любовь и звезды небо голубое и девушек счастливых что танцуют под музыку восторженной весны. . . . Из источника чудного жадно черпают прозрачную воду и становятся птицами и улетают на легких на шумящих так радостно крыльях в ты рядом стоишь и все смотришь им вслед ведь ты знаешь что вода колдовская в источнике этом и она превращает всех кто ее выпьет в зверей или птиц и они улетают в далекое небо и уходят в леса чтоб уже никогда не вернуться обратно и забыть что ведь жили когда-то как люди на этой земле. . . . Я этого не мог предугадать что спустится луна так низко над домами что будет ночь прозрачна как вода в том сказочном пруду где плавают таинственные рыбы с пышными хвостами и ждут когда к ним в воду звезды упадут проглатывают звезды молчаливо и тихо плавниками шевеля уходят в глубину лесов подводных где их ни днем ни ночью не найдут. . . . Не остается времени страдать все занято моим обычным счастьем глядеть в окно и видеть то же небо что вчера и радоваться что оно ведь существует и никуда не делось за всю ночь и дом стоит в котором я живу и как ни удивительно не развалился и не упал как дерево в лесу от старости или от ветра все это здорово и есть вокруг земля и никуда она не испарилась и по ней даже люди ходят иногда и что-то как ни странно говорят друг другу. . . . Если честно признаешься - я позабыл что земля существует и небо что есть города и дома и в них люди обычно живут мне казалось что я появился на свет во вселенной где и времени нет и пространства и жизни и смерти то никто не поверит все скажут - он шутит и станут смеяться и тот смех улетит на окраину мира там где вновь начинается вечность и нет ничего. . . . Здесь все напоминает нам о него жизни и нежный шепот листьев на деревьях и трепет трав на солнечной поляне где томный ветер бродит неспеша ласкает лепестки цветов красивых и думает о счастье жить на свете где все и существует для любви. . . . Как волны катятся по морю просто так и ветер дует в поле без особой цели так я живу всегда на белом свете не думая зачем и почему мне нравится и небо голубое и лес зеленый темная вода в реке широкой и нравится что я все это вижу и буду видеть если захочу а остальное в сущности неважно и задавать вопросы ни к чему пускай на них и отвечают дети что тянут руки с каждой парты в младшем классе когда их вдруг услышат в первый раз. . . . Немного слов немного тишины счастливая улыбка среди ночи и улица широкая с утра где много света и веселый снег скрипит при каждом шаге вдаль и небо зацепилось за дома и облака уже лежат на крышах и солнце медленно плывет над ними воздушным шаром целый день на привязи зимы. . . . Я встречу все что лучше в жизни встретить как-нибудь и не увижу ничего что лучше и не видеть никогда придут ко мне лишь те кого я жду а остальные лишь проходят мимо как будто понимая что их видеть и не хотел и ныне не хочу и так всегда бывает в мире этом он выбирает нам друзей и жизнь так словно знает все наши желанья и очень любит исполнять мечты. . . . Хорошо разбежаться и прыгнуть на облако полететь с ним опять над землей и рукой помахать с высоты всем знакомым хорошо бы нырнуть и на дно океана и оттуда послать телеграмму на ракушке белой «я живу под водой но вернусь непременно на воздух и шлю вам свои поцелуи» или лучше остаться в любимом саду у пруда на скамье одинокой ничего не хотеть никуда не стремиться и часами смотреть как цветут в этом тихом пруду безмятежно кувшинки и шептать им о нежной любви. . . . Вот листья все шепчут о чем-то а мыслей у них вовсе нет они ничего и не знают о мире большом и красивом и думать увы не умеют и может совсем не хотят не знает и облако правды зачем мир устроен так славно вода неспособна осмыслить течение к морю свое а ты ведь все знаешь и понял зачем на земле существуешь и веришь что Богу известно счастливое имя твое. . . . Какие там еще воспоминанья ведь не было на свете ничего никто не падал с высоты на землю никто не поднимался в облака никто не перепутал дни и ночи все только улыбались почему-то и знали что все будет хорошо. . . . Я знаю лишь одно магическое слово любовь оно преображает мир и звезды изменяют цвет и облака становятся прозрачны и ветер - нежен как твои ладони и губы до утра не устают все время целовать и пьяная луна качается как в море в небе темном. . . . Как много следов на снегу как будто бежали тут звери и каждый не зная дороги по своему ставил следы вот крупный и страшный медведь вот маленький кто-то и робкий а вот кто-то очень красивый наверное это она а мы наблюдаем за ними из окон замерзших и иней нам путает карты все время вставляя свои же следы где все танцевали кружились и снова теряли друг друга за белом холодном стекле. СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ: Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «Зинзивер», «Парус», «Сибирские огни», «Аргамак», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» и др., в изданиях «Антология Евразии»,» «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах «Новый енисейский литератор», «45-я параллель», «Под часами», «Менестрель», «Черные дыры букв», « АРИНА НН» , в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «Серебряные голуби (К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.