Неба просинь, круговерть настроений, и деревья, на ветру в томном танце, эта осень - пора обострений застилала золотою листвой и лаской. Лаской рук и любви возвращением, той, что мы растеряли небрежно, но принес холод колкий и снежный отчуждение. Я кружусь в хороводе деревьев, без листвы, обнажившихся в танце. И тоскуют клен, и липа, и тополь, - голодранцы. Не просила, не звала, не хотела горькой доли, может просто листва облетела и не боле… И не больно, что стали ветки пустыми, сердце ноет, что друг к другу мы поостыли…