Соль губ моих, серебряная струна! Кос обрыв, в барабане дыра, на дне крапива. Голос твой идет над обрывом, уходящим вниз, как стена. Барабанщик - бьет, путь - далек, волос - долог, но нет дорог здесь, где лажей чернеет крапива на самом дне пропасти барабанной, но серебряной острой струной голос мчит, невозбранно пьяный. Как предательски плоть рычит потревоженной обезьяной, мнет, корежит мой слабый дух. Снова я в семерной без двух, снова, снова! Черта какого мне не спать, мне не есть, не пить, не браниться негожим словом? Ничего нельзя изменить. Сеть дрожит в ожиданьи улова.