ДУША ОСТАВАЛАСЬ ЛЕЖАТЬ В СВОЕЙ БЕДНОЙ КРОВАТИ СТИХИ В ЖУРНАЛ «СИБИРСКИЕ ОГНИ» . . . Душа оставалась лежать в своей бедной кровати и видела хрупкие сны на старинном настенном экране где вновь обнимались встречаясь почтенные дамы и джентльмен с тростью в высоком цилиндре опять не спеша выходил из подъезда и кланялся встречным с таким удивительным шармом что слышались снова далекие аплодисменты за хмурой и выцветшей шторой давно уже прожитой жизни. . . . Город тот был на реке печали и она катила свои воды в голубое море тишины в городе была святая башня вся из очень синего стекла и на ней стоял холодный ангел провожая в вечность облака и была у ангела надежда старая и добрая как мир что когда-то унесут на небо на руках весь город облака. . . . Какая теплая сегодня тишина она как будто прилипает к телу и солнце ее гладит и большие опять повисли в небе облака пузатыми домами без дверей где можно жить и ангелам и душам а нам нельзя мы навсегда остались их провожать глазами на земле. . . . Забуду я тебя и ты меня забудешь как фотографию на полке в старой раме стоящую так одиноко словно жизнь оставила ее вечность и ушла захлопнув дверь куда-то среди ночи. . . . Река течет неведомо куда в ней наша жизнь как волны и над нею немое небо гонит облака до синего пустого горизонта где расцветает розовый рассвет огромным удивительным цветком в котором счастья может быть и нет но нет и плача о любимых. . . . Ну что тебе до нежностей моих ты знаешь все по простоте душевной ты даже мне об этом говоришь и кажешься себе большой и умной всезнающей как мудрая сова что видит все горящими глазами среди ночи а эта ночь уже не холодна она горячей стала и все жарче и все равно я нежен и люблю и кажется что ты моей осталась как будто мир приклеил тебя клеем к моей душе теперь уж навсегда. . . . Ночь превращает в изваянья души они стоят как черные деревья но кажется готовы оторваться как птицы от земли и улететь и спрятаться за желтую луну чтобы грозить всем тем кто есть на свете своим падением с высокой крыши неба которую как будто кто-то держит над нами словно зонтик от дождя. . . . Могли бы вы пешком пройти по нарисованной картине к художнику в простую мастерскую пожать ему на счастье руку и выйти через холст бесшумно в ночь где светят звезды как глаза влюбленных и нежная луна оближет языком всю вашу душу чтобы в ней остаться за просто так до самого утра. . . . Я все хочу за стареньким ковром открыть большую золотую дверцу я предан миру кукол но не гном я деревянный у меня нет сердца в колодец я по кроличьей норе всю жизнь свою спускаюсь и спускаюсь расту в июле ну а в ноябре когда родился снова уменьшаюсь и кто-нибудь когда-нибудь найдет меня играющим со вздорной королевой в ее придворный сказочный крокет в ее колоде карт я буду первой. . . . . . . Небесный свод конечно из фольги на нем наклеены седые облака луна из старого засохшего желтка игрушечные звезды из картона под ними бродят маленькие люди без души а только с телом все оно – из ваты набитой под одеждой кое как а там за горизонтом бог живет он ласковый и добрый но не знает что создал только самодельный мир как маленький ребенок на полу из кубиков железок старых кукол и самого обычного тряпья. . . . Дорога узка для тебя как тропинка и небо тебе словно низкий сырой потолок в одинокой избушке и сам ты как старый седой великан в этом мире так странно похожем на двор перед маленьким домом где живет одинокий и брошенный всеми задумчивый бог и молча глядит по ночам из окна наблюдая как падают звезды. . . . Днем приходится голое солнце держать за бока ночью гладить луну молодую и звезды срывать с обнаженного неба руками утром сонным с туманом купаться в единственной ванне на свете где бывают и ангелы с неба и духи земли ну а вместе с закатом костер зажигать на окраине мира чтоб сгорал в нем весь смех и все слезы что люди придумать смогли. . . . Не стану я гномом которого ты заколдуешь заставишь носить днем и ночью из черного омута воду и ей поливать твои белые в кадках цветы отдать тебе все свое золото из подземелий и вечно склоняться покорно к твоим обнаженным ногам нет буду я птицей она пролетит над тобой темной ночью и шум ее крыльев разбудит любовь с которой ты просто останешься жить как с подругой и звезды упавшие грустно считать в темном небе вдвоем. . . . Ты простая как утро когда удивительно много росы и ее собирать можно даже руками как счастье и к нему прикоснешься как будто к девической нежной груди и оно как закружит как вьюга. . . . Становится тише опять на душе как на море и волн уже нет набежавшей счастливой любви и ветер больших перемен успокоился к ночи и звезды на небе горят как глаза которые смотрят на нас и чему-то смеются хотя мы все время вот так и живем. . . .. Ты поздней осенью увидел рядом лето зимой открыл счастливую весну а ночью солнце вдруг заметил золотое такое же как в сказке о любви которую ты сам себе придумал а кажется нашел на дне морском. . . . Я достаю руками счастье прямо с неба пусть полежит в кровати у меня и пусть подружится с цветами в милой клумбе у самого окна в моем саду я предложу ему в пруду всегда купаться и бегать в доме просто нагишом а ночью темной сладко целоваться как все влюбленные бездумно и тайком. . . . Ты не спал по ночам поднимался в высокое черное небо на крыльях прозрачных и луну целовал и красивые звезды срывал чтобы девушкам юным дарить их как брошки на платье а потом ты один на перине седых облаков засыпал и искал тебя старенький бог и не видел а ты плыл в своих снах и не знал что на брошенной под облаками земле происходит. . . . Ты прозрачна как капля росы и лежишь на зеленом листе совершенно нагая и я знаю что утро уже наступило простыней накрывая любовь. . . . В тряпичном небе на ватном облаке сидит игрушечный веселый бог а мы в лесу играем в кошки-мышки днем и ночью и запускаем белые воздушные шары которые он ловит незаметно привязывая к дереву в пустом придуманном своем саду и свесив ноги прямо к нам на землю. . . . По веревочной лестнице ты поднимаешься в небо по краям обрезаешь на нем облака укрепляешь луну и бумажные звезды поздоровавшись с богом калитку поставишь у входа в придуманный рай а потом поглядишь с высоты на далекую землю и увидишь что все таки там хорошо и захочешь вернуться на белых расправленных крыльях так как дети когда-то конечно вернутся домой. . . . Вы знаете эти цветы они днем засыпают а ночью легко и свободно цветут и нужна им для жизни всего лишь любовь лепестки же у них голубые если их оборвать то становится в мире темно и по небу летят одинокие черные птицы и так страшно кричат в темноте. . . . Пушистая зима и это хорошо она сегодня тихая такая и белый снег лежит как белый лист под окнами и шепчет мне о чуде я понимаю все его слова леплю снежки и запускаю в вечность которая на небе свысока все смотрит на меня и светит звездами как лампочки большими. . . . Утро было похоже на юную девушку в светлом порхающем платье она просто бежала по полю с цветами в руках а ты молча стоял на опушке зеленого леса и махал ей рукой словно знал что она не вернется уже никогда. . . . Незаметно крадутся по полу случайные тени как мыши и стоит восклицательным знаком слепящий до боли торшер у кровати что есть сил освещая лицо неприятного гостя с улыбкой приклеенной как этикетка на которую хочется плюнуть но следует вежливо очень пожать в то же время холеную пухлую руку смотря на округлый живот и тепло говоря «проходите» «простите» «я счастлив» «увы» «до свиданья» . . . У этой осени красивые глаза и иней на опущенных ресницах я ничего о счастье не сказал оно мне только кажется и снится оно мне снится словно нежный сон в котором мы всегда друг друга любим и чуть хрипа играет патефон из прошлого оставшегося людям.