Осень в тот год в наших краях выдалась на редкость снежной.К концу октября снега выпало столько,что сделался невозможным пушной промысел с собаками.Промысловики потянулись из тайги в посёлок.Отмыв пот,отпарив грязь и усталость в жарко натопленных баньках,понежась в чистых постелях возле жён,мужики начали стекаться в хомутарку.Хомутарка,рубленная из сосновых брёвен хозяйственная постройка с маленьким оконцем с южной стороны, предназначенная для хранения и ремонта лошадиной упряжи, была нечто вроде мужского клуба.Много задушевных бесед,забавных историй и охотничьих баек слышали её стены. Вот какая история приключилась с Николахой Касаткиным. Николаха, среднего роста,ладно скроенный, со светло-русой крупноволнистой шевелюрой на голове, лет тридцати пяти от роду, слыл фартовым охотником.Синие, широко распахнутые глаза на его лице, смотрели в мир с детской доверчивостью и добродушным удивлением.Ходили слухи в промхозе,что он был удачливым ловцом женских сердец.Может то досужие языки на ветер брехали,но не раз бывало высвечивал он на улице с фонарями под глазами,хоть и был на редкость не злобливым и не драчливым человеком.В ту осень у него сломался снегоход.Выходил он со своих угодий пёхом. На последнем переходе припоздал,пришёл в посёлок близко к полуночи.В силу каких-то непонятных ему самому соображений,решил он своих домашних не беспокоить и отправился в хомутарку заночевать,что бы утром явиться домой, как ясно солнышко.В хомутарке стоял дым коромыслом.По причине своего лёгкого,безалаберного нрава, или тому поспособствовала разгульная атмосфера хомутарки,угодил он с пути-дороги прямёхонько в запой.Пил и спал в хомутарке полнедели,благо в захожих собутыльниках недостатка не было.В четвёртый день загула осенила его мысль, наведаться домой.Жена его,Натаха,была под стать характером, непутёвому,никогда голос не повышала на мужа,журила, за все его выходки, любя.Росли у них две малолетние дочки,погодки.Николаха жену свою любил и немножко побаивался.Утром следующего дня,когда присутствующие в хомутарке спали,ушел он тишком из вертепа и пропал.Завсегдатаи даже беспокоится о человеке стали,думали уже поиски начинать.А он на пороге через неделю возник, весь как блин масляничный блестит.У мужиков от его ухоженного,благостного вида челюсти отвисли. -Ты, как яичком облитой,однако!Куда пропал-то? - спросил его тёзка, Краюхин. -Дома был. -Что, Натаха,строгий на шее затянула. -Нет. Она у меня добрая. -Ну давай с нами по кирку. -Не могу братцы. Братцы озадаченно переглянулись. -Эт по-што так-то? - удивлённо спросил Краюхин. -Натаха вылечила. -Как? Чем? Расскажи - посыпалось разноголосо. -Слушайте братцы. И Николаха рассказал мужикам свою историю. -Пришёл я домой.Немножко побаиваюсь.Соображаю,как объяснить жене,почему заявился с промысла не домой,а в хомутарку и полнедели в ней пропьянствовал.Ничего не могу в оправдание своё придумать.Начала меня Натаха журить.Лучше бы она на мня кричала или даже поленом стукнула,чем так, по доброму, бранить.Стало у меня,братцы, на душе до того тошно,что взял я в сенях свой охотничий топор,подаю ей и говорю: "Отруби, Натаха, мне мою непутёвую голову". Лёг у двери,положил голову на порог,глаза закрыл, а сам думаю: "Не ударит баба,потому что любит." Вдруг по голове - тресь! Дух из меня выбило.Не знаю через сколько времени в сознание пришёл.По голове, по лицу что-то липкое течёт.Думаю, наверное - мозги.И почему думалка работает,если я мёртвый?Видимо жизнь, после смерти, всё таки есть.Интересно, где я? В раю или в аду? Пальцами на руке пошевелил.Работают.Дотронулся до липкого на щеке,поднёс ближе к глазам, свои мозги рассматриваю.А они воняют хуже тухлятины. Принюхался - ёлы-палы,это же детские какалии! Натаха надо мной хохочет,до того у меня глупый вид был. Она меня, со всего маху, по голове детским горшком, с полным содержанием, долбанула. Отмыла меня жена.Помирились с ней.Накрыла супружница стол,бутылку водки выставила,сама рюмку налила.Хотел я замахнуть за примирение,а не могу.Как только подношу рюмку ко рту,а меня запах детских какалий в нос шибает,рвотный позыв возникает.Думаю, может завтра отпустит.Утром встал,хотел рюмку жахнуть,а не могу. Опять горшечным запахом в нос шибает и рыгалетто спеть хочется.До сёдни не отпустило.Так то. Мужики,державшиеся за животы от хохота в процессе рассказа,после того как Николаха умолк,стали смущённо поглядывать по сторонам.Вскоре хомутарка опустела.