Это был сон. Ослепительно-яркие блики вперемешку с огненно-рыжей листвой летели мне навстречу. Я шёл сквозь молоденький березнячок, ступая по старой, заросшей кустами молодого брусничника, лесной дорожке и тихо напевал себе под нос, весьма популярную в народе, финскую польку. Робкая осень ещё только начинала желтить кончики листьев, макая их в туман рассветной акварели, а в воздухе уже чувствовался запах надвигающейся зимы. В дальних лесах, недобрых и холодных, носилось пугливое эхо моих шагов, сгоняя с еловых веток ленивых и грузных ворон Куда я шёл? Зачем? Не знаю. Я просто шёл. Мало-помалу мне стало казаться, что следом за мною бегут непонятные существа. Они выглядывали из-за моей спины, стараясь попасть в поле моего зрения, кричали мне что-то в след на моём родном языке, но в доносящихся до меня обрывчатых фразах я не видел ни логики, ни смысла. А потом эти существа принялись хаотично перемещаться в высоких травах, шебуршать там, издавая звуки похожие на звук разворачиваемой фольги и создавать такой дискомфорт, что только и оставалось, как провалиться под землю. О, они так хотели переключить моё внимание на себя!.. В связи с этим, они даже несколько раз толкнули меня в спину, да так сильно, что только чудо удержало меня на ногах… И всё-таки, пытаясь не обращать внимание на их немалые усилия овладеть моим разумом, я терпеливо продолжал двигаться прежним курсом. И вдруг, я поймал себя на мысли, что определённо слышу нашёптывающие мне на ухо голоса… «Иди… Не оборачивайся… Не отвлекайся на всякую ерунду…», - советовали голоса. Но где там! Решив достать меня окончательно, некая сила ещё раз больно толкнула меня в бок, я потерял равновесие и полетел в пурпурную мякоть клевера. - Да что такое, чёрт возьми!!.. – резко оглянувшись, прокричал я, вставая на ноги. «…чёрт возьми-и-и… чёрт возьми-и-и… чёрт возьми-и-и…», - подняв в небо далёких испуганных птиц, откликнулось эхо в окрестных лесах. Я встал на ноги, отряхнулся и обомлел: я был совершенно бестелесен. Я провёл рукой по передней части джинсов, под которыми ничего не было, сжал пустой перчаткой пустой рукав, хлопнул по груди, но не найдя её под курткой, невольно ощутил себя тряпичной куклой, болтающейся на нитках, привязанных к пальцам незримого кукловода. И в то же самое время я воспринимал себя вполне нормальным человеком, обладающим физическим телом, силой, волей и сознанием. Итак, я встал на ноги, оглянулся назад и увидел перед собой висящую в воздухе голубовато-дымчатую субстанцию. - Ты никого не увидишь, - прошептала субстанция, - Они не видимы для тебя. Они могут даже убить тебя, ограниченное, примитивное ты создание… Мне жаль тебя… - За что? За что они могут убить меня? – взмолился я, - Что я такого им сделал?! - Ну, как тебе сказать, - покачнулась голубоватое облачко, - Всю свою жизнь ты хотел докопаться до истины, стремясь напитать свою душу новыми совершенными смыслами… И надо сказать, что ты изрядно преуспел в этом, но… - Что «но»?.. - Ты – человек… Тебя не подпустят… - Не слу-у-ушай его-о-о!.. – прогудела земля под моими ногами и… будто бы ожила, зашевелившись по всем направлениям. Я хотел обратиться к голубоватой дымке, висящей передо мной, оглянулся, но… она уже растаяла в воздухе. - А кого мне слушать? Кого?! – ещё громче прокричал я, испугавшись собственного голоса. - Себя-а-а-а… слу-у-у-уша-а-а-ай… - ответила земля. И тут наступила такая тишина, что даже мельчайший шорох, как то: полёт подхваченного ветром листа, взмах птичьего крыла, шуршание брусничных листьев под моей ногой… казался пронзительным шумом. «Идти дальше? Стоит ли?», - засомневался я, а сам, хватаясь за брусничные ветки, кубарем летел вперёд, сдирая в кровь свои несуществующие пальцы. Загудели берёзы на разные голоса, замелькали недобрые тени меж пёстрых стволов, рвануло вперёд какое-то непонятное мохнатое животное (я видел его только сзади). А рядом со мной полубежали, полулетели худые седобородые старики с длинными до локтей волосами. Они предупреждали меня о чём-то, грозили мне желтоватыми костяшками своих кулачков и длинные белые волосы их цеплялись за частые ветки. «Кто’ ты? Кто’ ты? Кто’ ты? Кто’ ты?», - мелькал и рассыпался в воздухе звонкий вопрос. Сам того не замечая, я налетел на толстый сук старого кривоствольного дерева и прямиком полетел наземь, всё ещё перебирая по инерции ногами. Через некоторое время я заметил, что на третьей ветке, если считать снизу, низкорослого кривоствольного уродца свисает берястеной свиток. Движимый любопытством, я быстро встал на ноги, подошёл к дереву и аккуратно снял свиток с ветки. Он показался мне, довольно таки, старым, поскольку был очень сух, ломок и бесцветен. Я решил не разворачивать его целиком, дабы не разрушить окончательно и взялся жадно вчитываться в остроугольный рунический текст, раздвигая саднящими пальцами упругую берестяную пружину. И вот он этот текст: «Великий потомок, некогда славного Рода, внимай слову мудрости, читая эти письмена. Не обольщайся прелестями земными, но радуйся своей недолгой жизни, ибо жизнь твоя готовит тебе будущие судьбы. Радуйся и жди своего часа, когда понесёшься ты ярким Светом к своим Золотым Отцам, ждущим тебя и верующим в тебя по твоему разуму, раскрывающемуся, как цветок папоротника в купальскую ночь. Недолог праздник твой и времена другие ждут тебя на пороге. Раздвинь занавес тьмы, увидь и найди своё время, что тратишь на игрища ты и прочую бель затуманную. А пуще скажу я те, молодец, что слово есть в мире Великое, о коем ты даже не ведаешь, встречая его – не ликуешься. А Слово то должен ты выстрадать, открыть, как заря открывает нам во тьму погружённое золото. Не думай, не вспомнишь… Не знаешь ты про слово то, скрытое памятью. Великий потомок Родов прославленных Вечностью, внемли начертанным резам к священной и чистой твоей просветлённой жизни. Да вдохнёт Ра Мха в тебя силу вселенскую, чтоб стать тебе помощью на переправе…» Читая последнюю фразу, я почувствовал, как по моему телу побежали мурашки. О чём я подумал тогда? Не помню. В следующее мгновение я проснулся. Странный факт: вернувшись из сна, мы никогда не запоминаем главного обстоятельства, первоначальной идеи, на чём основывался сон, с чего он начинался, и по крохотным фрагментам тщетно пытаемся восстановить невосстановимое. Тремя днями позже я внезапно вспомнил окончание моего сна. После того, как текст был прочтён, я вернул свиток на прежнее место и… крайне удивился, когда увидел, что он туго обвил ветку и, превратившись в кору, стал частью одного целого.