Серафиме Алексеевне осталось купить буженину, всё остальное было уже готово. Раньше она ездила за бужениной в Елисеевский, а нынче стало трудновато: Серфиме Алексеевне исполнилось на днях девяносто пять. Вечером соберутся потомки: вдова-дочь, вдова-внучка, правнучка с мужем и трёхлетняя праправнучка. А какой стол без буженины? Одно недоразумение… Серафима Алексеевна сунула ноги в полусапожки на маленьком каблучке (на высоком она уже года три как не ходила), кокетливо сдвинула шляпку-таблетку набок, повязале сверху тонкий ажурный шарфик, надела любимую котиковую шубку и отправилась в гастроном. Купив изрядный кусок буженины и положив его в объёмистый ридикюль, Серафима пошла через сумеречный сквер: захотелось прогуляться. Она старательно обходила скользкие места, благодаря правнучатого зятя за то, что подклеил ей на сапожки резиновые подмётки, и вспоминая буйную юность, поэтические вечера в Политехническом… Серафиму неуклюже обогнал по обледенелой дорожке мужчина в чёрной куртке и с металлической сеткой с тремя десятками яиц в руке. «Что за мода носить куртки? – подумала Серафима. – Совсем не элегантно… Вот покойный Лео всегда носил драповое пальто и шляпу…» Она с беспокойством посмотрела на торопящегося скользящего человека: «Ах, как торопится… Только бы не поскользнулся, а то все яйца расколет… Долго ли…» Мужчина свернул к киоскам, Серафима потеряла его из виду и забеспокоилась ещё больше: «У киосков ребятишки раскатали лёд… Надо бы предупредить» - подумала она и прибавила шагу. Поворачивая к киоскам, она услышала шлепок и тихую брань, поморщилась («Что за лексикон!»), тут же встрепенулась («Ах ты, господи, упал всё-таки!») и поспешила на помощь. За киосками она увидела сидящего на льду молодого мужчину в чёрной куртке, засеменила к нему и протянула руку: «Что ж Вы, сударь мой, так торопитесь… Яйца-то не раскололи?» Мужчина посмотрел на Серафиму изумлёнными весёлыми глазами, сказал: «Ну, ты, бабка, даёшь!», встал, отряхнулся и пошёл в сторону сквера, оставив Серафиму в трепетном недоумении: сетки с яйцами в его руке не было, не было её и на снегу. Серафима посмотрела в противоположную сторону и увидела другого, скользящего, с сеткой в руке. «Целы, слава Богу!» - подумала Серафима и гимназически зарделась…