Домовая Сергеич Вера Холостяцкая квартира. На кровати храпит голый Сергеич. На полную катушку включается телевизор. Сергеич перестаёт храпеть и, не открывая глаз, нашаривает на полу пульт и выключает телевизор. Ворочаясь, приудобливается. Телевизор опять врубается. Сергеич, чертыхаясь, встаёт, подходит к телевизору и выключает его уже кнопкой. Влачит себя к кровати, но едва к ней подходит, как телевизор включается снова. Сергеич мотает башкой, пытаясь придти в себя. Сергеич – Что за хрень. (Подходит к телевизору, тупо на него смотрит, пару раз безуспешно жмёт кнопку, бьёт телевизор кулаком, заходит сзади, так же тупо смотрит на заднюю панель, потом решительно выдёргивает шнур из розетки). Техника! (Зевая, чешет пузо, затем с разбегу пытается запрыгнуть в кровать. На полпрыжке, телевизор опять включается. Сергеич от неожиданности не долетает и брякается на пол). Твою мать! Что за… (На спинке кровати появляется Домовая. Она сидит и болтает ножками). Ты кто? Домовая (щёлкает пальцами, телевизор отключается) – Домовая. Сергеич – Кто??? Домовая – Кто слышал. Сергеич – Домушница что ли? Домовая – Сам ты домушник! Чего у тебя брать-то? Сергеич – Вот и я думаю… Так ты… Кто ты сказала? Домовая – Запоминай, больше повторять не буду. До-мо-ва-я! Сергеич – Это, как книга что ли, домовая. Домовая – Нет, это как домовой, только женщина… Девушка. Сергеич – Чегой-то я тебя раньше не видел… Девушка. Домовая – И сейчас бы не видел, если б не… Встать не хочешь? И надеть что-нибудь приличное. А то неудобно как-то с тобой таким разговаривать. Сергеич (тупо оглядывает себя, медленно до него доходит) – Ух, ё! (Сдергивает одеяло, прикрывается) А ну, отвернись! Домовая – Да, пожалуйста. (Отворачивается. Сергеич бросается к стулу, лихорадочно одевается). Что за мода, голышом по дому скакать. Сергеич – Я, между прочим, у себя дома, и могу скакать в чём хочу. Хоть голышом, хоть нагишом… Домовая – А это не одно и то же? Сергеич – Я имел ввиду, когда ты дома, можешь ходить, как хочешь, и голым, между прочем, лучше всего. Домовая – Ты что нудист? Сергеич – Причём здесь… Я в смысле гигиены. Я ж не рассчитывал, на всяких… Домовая – Но-но! Повернуться-то можно? Сергеич – Валяй. Домовая – Браво! (Хлопает в ладоши). Это называется приличная одежда? Сергеич – Это называется домашняя одежда! Домовая – Выходит я права. Ты безнадежен. На, подпиши! (Протягивает Сергеичу листок бумаги). Сергеич – Что это? Домовая – Заявление об уходе. Сергеич – Чьё? Домовая – Ну не твоё же! (Передразнивая). Ты же у себя дома. Сергеич (читает) – Прошу уволить меня по собственному желанию, ввиду невозможности… Что за бред?! И чего я тут должен подписывать? Домовая – Напиши, не возражаю, дата, подпись… Сергеич – Да я тебя первый раз вижу! Домовая – И последний. Подпиши, тебе что, жалко? Сергеич – Нет. Но… Надо ж разобраться! Я не привык подписывать документы, не понимая ситуации. Домовая – А чего тут понимать. Не справляюсь я. Так что подписывай, да я пошла. Сергеич – Не справляешься с чем? Домовая – С чем, с чем… С обязанностями… Сергеич – С какими обязанностями… Домовая – Вот ведь пристал. Ну, какие у домовых могут быть обязанности! Чтобы дом домом был! Сергеич – А у меня что, не дом? Домовая – А что дом? Это даже квартирой назвать нельзя! Так берлога какая-то… Да и то… Ни один медведь в здравом уме сюда не войдёт. Уж лучше в клетку! Сергеич – Но-но! Я здесь живу, между прочим! Домовая – Вот именно, что между прочим! У тебя всё между прочим, ешь между прочим, спишь между прочим, телик да пиво и те… Ты вообще живёшь между прочим! Сергеич – Может мне так нравится?! Домовая – Не может так нравиться! Во всяком случае, не должно! В жизни любовь должна быть, семья, детки… Тогда и под чистым небом дом будет! Сергеич – Скажешь тоже, под чистым небом… Где я тебе возьму любовь эту? Что-то она с чистого неба не сыплется. Да и кому я нужен такой… Домовая – Какой? Сергеич – Вот именно, что никакой. Думаешь, я над этим не думал? Ещё как думал, да только толку-то… Была у меня одна… Домовая – Ой, да знаю я! Была, да и не одна…Да только считай, что их и не было вовсе. Так, скуку разгоняли, да диван ломали. Я ж тебе о чувствах говорю! Сергеич(передразнивая) – О чувствах она… Да кто ты вообще такая, чтобы тут рассуждать?! Пигалица. Думаешь, я в твою сказку про домовых поверил? Вот сейчас милицию вызову, она разберётся кто ты такая, и что ты здесь потеряла… Домовая – Время я здесь потеряла! И совершенно зря! Ладно, бывай. Обойдусь без твоего согласия. Вон пойду к дядьке на болото, он у меня старший кикимор, без трудовой устроит. Сергеич – Кто у тебя дядька? Домовая – Старший кикимор. Сергеич – Кикимор значит. Ты значит домовой женского рода, а он стало быть… Домовая – Ну да, кикимора мужского. Сергеич – Хрень. Домовая – Ага. Я тоже считаю, что нефиг мужикам лезть в исконно женские профессии. Так недолго и в маразм впасть, прикинь, например дед Яг, или царевич-лягушка. Сергеич – или царица Кощей… Домовая – Неудачный пример. Царица Кощей уже двести лет на троне. Сергеич – Вот как? Ты что ж значит феминистка? Домовая – Нет, что ты. Разве что чуть-чуть суфражистка. Сергеич – А что, есть разница? Домовая – Конечно! Я за женщин, а не против мужчин. Сергеич – По-моему…. Домовая – А, по-моему, мы отвлеклись. Сергеич – Это точно. Так расскажи-ка мне, детка, подробнее об этих своих обязанностях. Домовая – Какая я тебе детка! Я, если хочешь знать, старше тебя раза в три! Сергеич (удивлённо) – Да иди ты! Домовая – Да хоть щас! ТЫ ж не отпускаешь! Сергеич – Да подпишу я тебе, подпишу. Мне просто любопытно. Допустим, что ты не воришка и весь этот бред – на самом деле правда, допустим домовые, кикиморы и прочие барабашки действительно существуют, а мы, люди, их, то есть вас, не видим просто. Домовая (перебивая) – Вот именно, что просто. Сергеич – Допустим, что ты, как говоришь, домовая, и шарилась по моей квартире, в то время как я, находясь в святом неведенье, считая, что я один… Домовая – Если ты насчёт мастурбаций переживаешь, так зря, я не в претензии. У тебя довольно смешно получается. Сергеич – Так ты…(Закрывает лицо руками). О, боже! Стыд-то какой! Домовая – Да ладно тебе, должны же и у нас быть какие-то развлеченья, не ваш же дурацкий телик смотреть. Тем более что там то же самое, только в сто раз скучнее. Сергеич – Так! Забыли!!! Домовая (хихикая) – Это незабываемо! Сергеич – А ну… Домовая – Молчу, молчу. Сергеич – Чёрт! Ну, хорошо, допустили. Так в чём же конкретно заключались твои обязанности. Домовая (неуверенно) – Ну-у-у… Я должна была помочь создать тебе счастливую семейную жизнь, в рамках отведённой жилплощади. Сергеич – В рамках значит. Домовая – В рамках. И по возможности. Сергеич – Ну и где она? Домовая – Кто? Сергеич – Не придуривайся! Жизнь счастливая, пусть даже семейная. Домовая – Так я ж и говорю, что не справилась! Когда направляли, я думала легко будет. Мужик нестарый, здоровый вполне, временами и местами даже симпатичный. Сергеич – Что значит местами? Домовая – Ты ж сказал «забыли»! Сергеич – Продолжай. Домовая – Но я ж не знала, что ты такой болван, что от счастья бегать будешь! Сергеич – Я? И когда это я от счастья бегал? Домовая – Ну, не бегал. Стоял столбом, что ещё хуже. Сергеич – Постой, да ты о чём вообще?! Домовая – Не о чём, а о ком! О соседке твоей! Сергеич – О Маринке, что ли? Домовая – Вот-вот, сразу видно, куда у тебя мозги направлены. Марина Петровна дама хоть фигуристая и ветреная, но замужняя. А на чужом несчастье счастья не построишь, это даже такой обалдуй как ты должен понимать. Сергеич – А тогда кто же? Домовая – Вера. Вера Вячеславовна с пятого. Сергеич (вспоминая) – Вера, Вера.… Убей бог не.… А, это новенькая с пятого что ли? Домовая – Новенькая.… Да она уже полгода переехала! Думаешь, просто было получить санкцию на обрушение кровли, с невозможностью восстановления и последующим расселением в резервном фонде? Сергеич – Чего? Домовая – Того! В бараке она жила! Из-за тебя балбеса была проведена уникальная операция по изничтожению ветхого жилья без человеческих и прочих жертв, с применением сказочного везенья, с риском для моей карьеры, с целью вас познакомить! Сергеич (крайне спокойно) – Слушай. Да она же страшна, как чёрт! Домовая – Вот- вот, а потом удивляетесь, что НАС не видите! Да вы даже себя не видите! Слепец, да ведь она и есть твоя любовь и твоё счастье! Сергеич – Чай будешь? Домовая – Чего? Сергеич – Чаю хочешь, спрашиваю? Домовая – Ну, не откажусь. А чего это ты вдруг? Сергеич – Ты меня слегка опешила. А за чаем легче недоумение прятать. Домовая – А-а… Ну тогда мне с базиликом. Сергеич – Чай? Базилик для мяса хорош там, для рыбы… Да и нету у меня его. Наверное. Домовая – На кухне, второй шкафчик слева, третья полка, за позапрошлогодним вареньем. Там, кстати, ещё и полтинник заначеный. Сергеич уходит. Домовая, напевая и пританцовывая, принимается за уборку комнаты. Вдруг натыкается на телефон, на секунду задумывается и решительно набирает номер, прикрывая микрофон говорит громким шепотом. Домовая – Вера Вячеславовна? Здравствуйте! Это Маша. Маша из сто десятой. Нет, что вы я… Я его дочь! Нет, жены нет. Да ладно чего уж… Да понимаю я…Да так я чего… Вы не могли бы спуститься к нам через полчасика? Да нет, ничего не случилось! Просто очень надо. Спасибо. Да. Спасибо и вам того же. Домовая вешает трубку. Сергеич возвращается с большим сервированным подносом на одной руке и горячим чайником в другой. Сергеич (задумчиво) – Ты права. Домовая – Естественно. А насчет чего? Сергеич – Насчет базилика права. И насчёт полтинника. Домовая – А-а… Давай заварю. (Занимается завариванием чая). В чае с базиликом главное не переборщить. Сергеич – В смысле, не перечаить и не перебазиличить? Домовая – Не остри, тут дело серьёзное. Сергеич – Вот-вот… И почему мой юмор так раздражает женщин? Домовая – Да потому что он не смешной. Игра словами, прежде всего игра, и веселит только играющего, а не… Сергеич – Слышь, а у тебя самой парень есть? Домовая – А что? Сергеич – Я вот думаю, ты вот симпатичная, домовитая, и вообще… Вот. И почему б тебе не быть моей любовью и счастьем? Я так, не против. Домовая – Зато я против. Люди на лягушках только в сказках женятся, да и то на царевнах норовят. Сергеич – Да какая ж ты лягушка! Ты даже очень и очень… Домовая – А я и не о себе! Сергеич – То есть как это? Домовая – Да так это… На лучше чай пей! (Протягивает Сергеичу чашку, сама садится на стол и тоже пьёт). Сергеич – Спасибо. (Отхлёбывает). Класс! Действительно вкусно. Домовая – Ещё бы! Сергеич – Да нет хватит! Домовая – Опять остришь? Сергеич – Извини. Так что ты имела ввиду, говоря о лягушках. Домовая – Я имела ввиду, что наша цивилизация настолько древняя, что вы, люди, рядом с нами не то что лягушки, а вообще головастики! Сергеич – Чего ж вы тогда нам прислуживаете? Домовая (грозно) – Что, что мы делаем? Сергеич (неуверенно) – Ну-у это… Ну там по дому… Домовая – Кто бы говорил! А кто полгода в зоопарке за шакалами дерьмо выносил? Сергеич – Так то ж зоопарк! (Пауза, в процессе которой Домовая многозначительно смотрит на Сергеича) Или ты что ж имеешь ввиду… Домовая (прислушиваясь) – Тихо! Слышишь?... Сергеич – Что? Домовая – Кто-то идёт! Вот уже к двери подошёл. Сергеич – Ничего не слышу! Домовая – Это потому что вы не только слепы, но ещё и глухи. Звенит дверной звонок. Сергеич(спокойно и где-то даже разочарованно) – Надо же! (Пауза. Сергеич даже не думает вставать). Домовая – Ты что так и будешь сидеть? Сергеич – Ага. Так и буду. Я не жду никого. И ничего не жду. Домовая – Философ! (В дверь робко, но настойчиво стучат). Хочешь, чтоб я? Сергеич – Валяй! Домовая хмыкает. Отпивает глоток и щёлкает пальцами. Слышно как со скрипом открывается дверь. Женский голос – Эй, есть кто дома? Входит Вера Вячеславовна, зрелая роскошная женщина в красивом платье, явно «на выход», в немодных, но ухоженных туфлях, Сергеич вскакивает, нелепыми быстрыми движениями пытается привести себя в порядок. Вера Вячеславовна (скороговоркой) – Ой, простите. Я звоню, никто не открывает, а дверь открыта оказывается, я и… Сергеич – Да ничего, ничего. Проходите, присаживайтесь. Вера Вячеславовна – Спасибо. (Проходит, садится на стул, прямо рядом с Домовой. Домовая делает Сергеичу знаки, что её здесь, дескать, нет). Ваша дочь позвонила, и я подумала… Сергеич – Дочь? А, ну да… А вы собственно кто? Вера Вячеславовна – Я? Да я соседка! Ваша дочь позвонила, ну я и… Сергеич – Какая дочь, какая соседка? Нет у меня никакой дочери! Вера Вячеславовна (вскакивая) – Как нет? А кто же… Сергеич – Да не волнуйтесь вы так. Вот, лучше чаю попейте, свежезаваренный. По совершенно секретному рецепту одной… В общем, одной знакомой. Вера Вячеславовна (снова садится) – Спасибо, не откажусь. (Наливает чай в чашку Домовой). А вы, что ждёте кого-то? Сергеич – С чего вы... А, вы про чашку… Да нет просто… Так получилось. Вера Вячеславовна (пробуя чай) – М-м… Вкусно-то как! Поделитесь рецептом? Сергеич – Поделюсь. Как амёба. Вера Вячеславовна – Странный у вас юмор. Сергеич – Ага. Несмешной… Скажите, э-э… Вера Вячеславовна – Вера. Вера Вячеславовна. Сергеич – Так вы…(Показывает пальцем на потолок). Вера Вячеславовна – Ну, если вы не имеете ввиду небо, то да. Я ваша соседка сверху. Сергеич – Постойте-ка. А тогда в лифте, это что же… Лёгкое затемнение. Задняя стена оказывается экраном, на котором лифт изнутри. В лифте Сергеич в «парадном» прикиде, он собирается нажать на кнопку. В это время в закрывающуюся дверь просовывается валенок. Дверь снова открывается, в лифт вваливается тётка в телогрейке, ватных штанах и тех самых валенках. На голове её платок диковато-яркой расцветки, на глазах грязные мотоциклетные очки, на плече мешок с цементом. Это, естественно Вера Вячеславовна. Вера Вячеславовна – Вот спасибо, что подождали! Сергеич – Да не за что. Вам какой? Вера Вячеславовна – Пятый, если нетрудно. Сергеич– Да нетрудно. (Нажимает на кнопку, лифт трогается). Спущусь потом. Вера Вячеславовна – А вы на каком? Сергеич – Я на…(Лифт останавливается, свет гаснет). Чёрт, кажись, приехали! Вера Вячеславовна – Ой, сделайте, что-нибудь, у меня руки… Да, что ж вы… Сергеич – Вот, чёрт, да не вертитесь вы, я ж к двери не попадаю. Вера Вячеславовна – Да я и не верчусь, у меня мешок выска-а… (Звук падающего мешка, и крик боли). Экран снова становится стеной. Домовая от души хохочет и хлопает в ладоши. Сергеич незаметно кажет ей кулак. Вера Вячеславовна – Ну да, я. Мне так неудобно, вы уж меня простите. Сергеич – Да ладно, чего там. Просто мешок упал… Скажем так, крайне неудачно. Вера Вячеславовна – Да уж. От меня вам одни неприятности… Вот и тогда на углу… Стена снова превращается в экран. Лёгкое затемнение. Зима. Сергеич сворачивает за угол дома, и ему под ноги въезжает «скребок». Снег убирает естественно Вера Вячеславовна, одетая ещё страшнее, чем в лифте. Экран снова становится стеной. Домовая от смеха катается по полу. Сергеич – Так это что тоже вы были? Вера Вячеславовна – А вы меня не узнали? Сергеич – Не успел. Увидел что-то страшное боковым зрением. А потом отрубился напрочь. В больнице сказали, что меня соседка привезла, но я не думал… Вера Вячеславовна – Я-я. Я потому и прибежала, как только дочь ваша позвонила, что появилась возможность извиниться. Кстати и за снег, который с балкона тогда вам на голову. Сергеич – Тоже вы? Вера Вячеславовна – Ну да, я сразу спряталась, решила, что это как-то уж чересчур. Сергеич – Есть немного. Вера Вячеславовна – Так вы меня простите? Сергеич – Возможно. При двух условиях. Вера Вячеславовна (напрягаясь) – И каких же? Сергеич – Во-первых вы ответите мне на один вопрос, а во-вторых мы отметим наше знакомство. Возражений нет? Вера Вячеславовна – Ну это смотря, какой вопрос. Сергеич – То есть вторая половина принимается? Вера Вячеславовна (тихо) – Смотря, какой вопрос. Сергеич – А вы упрямая. Ну, хорошо. Вопрос. Почему вы всегда так одеваетесь. Вера Вячеславовна – Как так? Сергеич – Ну скажем, не так как сейчас. Сейчас вы красивая женщина, а когда я вас на улице видел… Не часто, скажем, видел, но всегда когда видел, выглядели вы прямо скажем… Вера Вячеславовна – Отпугивающе? Сергеич – Ну не то чтобы, но где-то близко… Вера Вячеславовна – Когда я осталась одна, ко мне стали приставать все кому не лень, даже дружки его бывшие. Раньше-то боялись. Коля сильный был. Коля это мой муж. Бывший муж. Сергеич – И что с ним…. Вера Вячеславовна – С ним всё хорошо, только другой женщине… Ну вот, а я поотбивалась, поотбрехивалась и решила, буду ходить, как чучундра, глядишь приставать и перестанут. Сергеич – Надо сказать ваш план сработал на все сто. Уж на что я кобель, так и то… Вера Вячеславовна – Спасибо за комплимент. Сергеич – Извините, это я что-то не подумал. Вера Вячеславовна – Да нет, вы правы. Я ведь и сама себя времена пугаюсь, гляну в зеркало, а там… Сергеич – Не прибедняйтесь. Если в зеркале вы видите, то же что и я сейчас, то смею вас уверить… Вера Вячеславовна – Нет. Сергеич – Что нет? Вера Вячеславовна – Это я сегодня специально вырядилась, после звонка вашей… ну, в общем после звонка. Мне показалось неприличным, если после всего… Ну вы понимаете… Сергеич – Не просто понимаю, но поддерживаю обеими руками! Знаете, я даже благодарен судьбе за то, что вы такая травматичная. (Глядя на Домовую). У судьбы, знаете ли, порой тоже странное чувство юмора. (Вере Вячеславовне). Ну тогда что ж переходим ко второй части программы? Вера Вячеславовна – С удовольствием! Домовая вскакивает и делает руками знаки, дескать на кухне ничего нет. Сергеич (в замешательстве) – Э-э… Впрочем… Кажется, у меня с запасами не густо. Я вообще-то гостей не ждал, но… Знаете что, вы посидите, а в магазин сгоняю. Я мигом! Вера Вячеславовна – Не стоит. Давайте, просто поднимемся на один этаж. На извинительный, так сказать, ужин у меня всегда что-нибудь найдётся. Если не возражаете, конечно? Сергеич – Я? Я что похож на неблагодарного идиота? (Домовая уверенно и многократно кивает). Но тогда вино с меня. (Полувопросительно). Кажется у меня сохранилась бутылочка хереса?! (Домовая снова кивает, показывая сначала два, а затем три пальца). Точно второй шкафчик, третья полка. Я сейчас… (Идёт на кухню). Вера Вячеславовна – Херес это здорово. Домовая подходит к Вера Вячеславовне, гладит её по голове. Та закрывает глаза и расслабленно откидывает голову. Возвращается Сергеич с бутылкой и штопором. Сергеич – Ну вот и… Вам что, нехорошо? Вера Вячеславовна (неохотно поднимая голову) – Наоборот. Как-то вдруг стало очень хорошо. Только вот спать захотелось. Сергеич – Так что, может, отложим? Вера Вячеславовна (вставая и поправляя причёску, выделяя каждое слово) – Ни-За-Что! Я в порядке. Пойдёмте скорее, а то вдруг там плита не выключена. Со мной бывает. Сергеич – Идите, я догоню, только тоже плиту проверю… Вера Вячеславовна (кокетливо) – Ну-ну. Догоняйте… (Уходит). Сергеич – Эй! Ты здесь? Я знаю, ты здесь. Слышишь? (Пауза. Сергеич кладёт на стол листок). Вот я подписал, как ты просила. Только знаешь… Ты можешь остаться, если хочешь… И если можешь… И знаешь, спасибо тебе… Наверное… А, если всё же решишь уйти, то приходи в гости… Ну и… вот. Пошёл я. (Уходит). Хлопает входная дверь. Домовая подходит к столу, смотрит на листок, потом задирает голову к потолку. Домовая (кричит) – Шиш! А шиш! (После паузы берёт швабру, забирается на стол и долбит шваброй в потолок). Ши-иш! Ты меня слышь?! Мужской хриплый голос (недовольно) – Ну чего тебе?! Домовая – Позовёшь, когда начнут? Мужской хриплый голос (издевательски) – Шиш тебе! Размечталась! Домовая – А в третий глаз? Мужской хриплый голос – Ой-ой, какие мы грозные. Ладно позову, чего уж. Не жалко. Домовая – То-то! Домовая спрыгивает со стола, берёт листок и поджигает его. Пока тот горит, опускается Занавес. 05.03.05г.