Его звали Тензи’ру. Это был представитель иной планеты, иной цивилизации, существенно отличающейся от земной. Разве что внешне он был похож на человека, кроме… Но об этом после. Шёл девятый день, как мой герой исправно ходил на работу в одну из небольших фабрик по реконструкции старых автомобилей, где пользовался колоссальным успехом у своих весьма энергичных и любопытных коллег. И хоть все называли его Борей, но всякий раз повторно оборачивались в его сторону, замирая с открытыми ртами. Всё дело в том, что Тензи’ру носил не совсем обычные очки. Душки этих очков почти полностью закрывали ему уши, а линзы отсвечивали каким-то лилово-перламутровым блеском и были такой странной формы, будто их создатель намеренно рассчитывал только на одну неизменную мимику, на одно постоянное состояние. Некоторые из коллег усматривали в этом, так называемом, «состоянии» - наигранное удивление, лёгкую насмешку и ещё, пожалуй, надменность. На далёкой, тёмно-сиреневой планете Эру, в созвездии Гончих Псов, атмосфера состояла из кислорода и кремния, поэтому Тензи’ру постоянно носил в носу преобразователь газа, который превращал вдыхаемый земной воздух в родное ему кислородно-кремниевое соединение. Преобразователь был совершенно крохотным, но, что самое ценное – вечным. Поэтому Тензи’ру не боялся задохнуться, дыша несвойственной ему смесью. К тому же эту микросистему потерять было невозможно, так как она вживлялась - на клеточном уровне. И что удивительно: также легко снималась, как и устанавливалась. А именно: лёгким касанием мизинца плюс поворотом вольфрамового кольца на правом безымянном пальце "по часовой стрелке". Поэтому все считали Тензи’ру - обручённым. Главной особенностью его привлекательности были суждения и пророчества. Тензи’ру будто видел всё насквозь; ничего не ускользало от его пристального, прожигающего взгляда. Не раз трудовой день превращался в некую, странного рода, тусовку, встречу с неизвестным… Выстраивалась длинная очередь, Тензи’ру стоял со скрещенными на груди руками и спокойным голосом отвечал на все заданные ему вопросы. Публика захлёбывалась восторгом. Устраиваясь на работу, он попросил у своих коллег сделать ему одно небольшое одолжение: никому не рассказывать о его сверхспособностях, иначе он будет вынужден покинуть их в тот же день и час. Все хранили молчание. Даже старый пёс Козырь прекращал своё хриплое ворчание, при виде сверкающих очков Тензи’ру. Гуманоид жил в маленькой квартирке, на проспекте Мира, которую сдавала ему, за считанные копейки, старенькая молодящаяся женщина, носившая на голове бутафорскую шляпку с наивными искусственными гвоздичками и... Иногда эта женщина, в разговоре с собеседником, переходила на французский язык. В этом то и была её странность. Единственное условие женщины, которое она выдвинула постояльцу, заключалось в регулярной поливке цветов, что, собственно, он и делал, всякий раз, когда короткая стрелка настенных часов достигала семи утра. Что за цветы? Это были шикарные белые розы, карликовые дельфиниумы и разноцветные фиалки. При приёме на работу у Тензи’ру запросили документы, которых у него, естественно, не было, сочли его идиотом, хотели, было, звонить в полицию… Но идиот обратил ситуацию в оригинальную шутку и пообещал руководству, что не позднее чем через час обязательно занесёт документы в отдел кадров. Так и случилось. Попросив рабочих показать «нужные бумаги», Тензи’ру вернулся к себе домой, подул на цветы, вытащил из левого ящика стола несколько чистых листов бумаги, посмотрел на них раз, другой и… листы тот час же стали сворачиваться, утолщаться, затвердевать, менять цветность, заполняться… Одним словом – превращаться в «нужные документы». Через час, Борис Викторович Иванов стоял в отделе кадров и ждал дальнейших указаний. - Слушай, - как-то обратился к нему один из рабочих, - не мог бы ты рассказать, что случилось с твоими глазами? Почему ты носишь на носу такой сложный аппарат? Мы бы хотели видеть твои настоящие глаза… Если можно, конечно… Тензи’ру обратил на него спокойный взгляд и рассказал, как в детстве он получил тяжелейшую травму, после чего был вынужден прибегнуть к последним научным разработкам в этой области и выкупить этот оригинальный аппарат у доктора-изобретателя Вэ’я, буквально за последние деньги, что достались ему в наследство от рано покинувших его родителей, когда ему не было ещё и двенадцати лет. Удивительно, но - это была настоящая правда. Только вся эта правда происходила на далёкой планете Эру, куда ему было нужно вернуться уже через несколько дней. Да, дорогой читатель, и там тоже были деньги, которые, к сожалению, решают очень многое в этом многомерном мире. Тензи’ру был прекрасно осведомлён, что большинство жителей планеты Земля имеют коварный нрав и, настраивал себя, как ему казалось, к любой, даже самой непредсказуемой ситуации. Но случилось, увы, обратное. На фабрике был обед. Рабочие гремели ложками, булькали первые блюда, кто-то просил добавки… Обедали все, кроме Тензи’ру, который был склонен просиживать всё это время неподалёку от фабрики, в небольшом овальном сквере, почитывая брошюрку Эдуарда Циолковского и с полуулыбкой фигляра посмеиваться над советскими фантазёрами. С приёмом пищи у него были не то, что бы проблемы, а просто природные несоответствия. Ведь на далёкой планете Эру достаточно было и дыхания, чтобы существовать долгие и долгие годы. Желудки у тамошних гуманоидов полностью отсутствовали, как и некоторые другие жизненно важные органы землян. Их заменяли иные системы. Так вот, во время этого рокового обеда, к скамейке сидящего на ней Тензи’ру, приблизилась странная женщина , одетая в серое пальто и лаковые чёрные туфли, на голове у неё был синий бирет с бирюзовой брошью с правой стороны… Женщина тихонько подкралась сзади (Тензи’ру сидел к ней спиной) и быстрым, ловким движением… сорвала с него… очки. На скамейку хлынула синяя кровь, а из пустых чёрных глазниц несчастного, пошёл голубой дымок. «По-мо-ги-те… - дрожали губы Тензи’ру, - Помогите…» Через некоторое время вокруг скамейки собралось немало народу. Выдвигались нелепые версии, завязывались отвратительные перебранки, кто-то кого-то материл… А Тензи’ру умирал… Скорая подоспела вовремя, но врачи только разводили руками, констатируя отсутствие пульса… Но Тензи’ру ещё продолжал двигать губами... Ещё можно было слышать его слабый голос: «Помогите… помогите… Скажите мне, кто я такой? Кто я такой?..» А ночью жизнь его остановилась. Тензи’ру забрали братья с далёкой тёмно-сиреневой планеты, когда гроб с его телом медленно опускался в могилу. Над городским кладбищем завис огненный шар, непонятного цвета и… через миг… в гробу уже никого не было. Утро следующего дня для рабочих фабрики по реконструкции старых автомобилей (ФРАС) выдалось беспокойным и шумным. Вокруг стола, где лежал «рабочий журнал» с длинным списком фамилий авто-слесарей было жарко и не по-утреннему оживлённо. Кто-то из числа собравшихся недоумённо расспрашивал бригадира о некоем Борисе Викторовиче Иванове: - Это кто, новенький? А чё мы его ни разу не видели? - Не знаю… Может и новенький… - отвечал, застигнутых врасплох бригадир, - Начальству видней…