Часть вторая ИГРА Иван не торопясь шел от автобусной остановки к своему дому, поддевая ногой камешек. Домой ему очень даже хотелось, но он, можно сказать, оттягивал момент возвращения. Дело в том, что в широком нагрудном кармане его синей куртки лежал только что купленный CD с новой игрой. К компьютерным играм Иван пристрастился не так давно. С компьютером обычно он общался в силу необходимости на работе, а дома стояло какое-то старое железо, к которому он притрагивался очень редко. В основном им пользовалась его младшая сестренка Лида. Она печатала институтские рефераты или подключалась к Интернету и часами болтала в чатах, ругая про себя медленную связь и древний комп. Брат не знал, что сестра недовольна имеющейся техникой, ему было все равно. Иногда он брал у друзей какую-нибудь «стрелялку» и бездумно расстреливал противников, бегая по многочисленным катакомбам, но это занятие могло увлечь его не более чем на полчаса, после чего диск перемещался в свою коробку и больше не доставался. Однажды как-то он гостил на дне рождения приятеля, но компания была ему чужой, а уйти сразу показалось неудобно, и приятель усадил его за свой быстролетный компьютер, включив какой-то диск, за которым, по его словам, он просиживал в последнее время все вечера. Быстро показав, что к чему, друг удалился развлекать гостей, а Ваня принялся играть. В такую игру он играл впервые, здесь не требовалось ни за кем бегать, не приходилось никого убивать. Тут надо было ходить по улицам, квартирам и подъездам и отгадывать загадки. Эта игра требовала сообразительности и большой внимательности, чтобы не пропустить ни одну мелочь, без которых игра дальше продолжаться не могла. Иван быстро заинтересовался и втянулся в новую для него забаву, сидел и записывал всякие попадающиеся на его пути слова и знаки, которые боялся забыть. Он понял, что такого рода игры нравятся ему куда больше, да и имеют хоть какой-то смысл. С горящими глазами он еле оторвался от компьютера, когда все-таки пришло время уходить, и в первое же свободное время побежал в магазин за этим диском. Его компьютер к диску отнесся иначе, сообщил, что он уже старый и склеротичный, чтобы играть в такие серьезные игры. Но Ваня руки не опустил, а принялся расспрашивать более сведущих приятелей, что ему сделать, чтобы игра заработала. Обогатившись знаниями, Иван вскоре доставил неописуемую радость сестренке, притащив домой четвертый пентиум, 17-дюймовый монитор и мощные колонки. Сестра перестала ругаться на старую железяку, которую они совместно продали какой-то ее однокурснице за небольшие деньги, а Иван мог спокойно грузить игры, которые ему нравились и которые назывались, как ему объяснили, «квесты». Про себя он обозвал их «бродилками». Все чаще теперь он просиживал вечерами дома, уставившись в монитор и нервно сжимая рукою мышку, когда не мог догадаться, каким должен быть следующий шаг. Ночами ему снилось, как он что-то ищет, при выполнении каких-то действий или движений в жизни ему хотелось нажать на «сохранение». Эта сторона дела его не беспокоила, потому что он нашел себе интересное занятие, которыми раньше не изобиловала жизнь Ивана. Подруги у него не было, в компаниях он был немногословен, неостроумен и безыдеен, вследствие чего к нему проявляли мало интереса. Не зная, чем привлечь внимание, он просто прекратил частое общение с друзьями, заменив их на одного стабильного и надежного друга, подчиняющегося едва уловимому движению его пальцев. И вот сейчас он шел домой, прижимая к груди новый диск, горя желанием скорее посмотреть, что же на нем, и вместе с тем отсрочивал это мгновение, продлевая приятное ожидание. Дома он первым делом включил компьютер и, выложив рядом диск, побежал на кухню, где быстренько соорудил себе пару крупных бутербродов с ломтиками помидоров и сыром и закинул в тостер. Когда через пять минут щелкнул таймер, Иван достал из холодильника бутылку пива, забрал бутерброды и отправился в комнату. Поудобнее расположившись перед экраном, Ваня любовно погладил гладкую пластмассовую крышку диска. Игра называлась «Окна». Как объяснил продавец палатки, где продавались диски, данная игра, созданная российскими разработчиками, была совершенно новая, и вполне вероятно, что Ваня может оказаться первым игроком. В чем заключается суть игры, продавец сказал в двух словах, сбивчиво и торопливо, мол, главное то, что можно подглядывать в окна домов, а их в игре множество, и как-то участвовать в жизни людей, живущих в виртуальных квартирах. - Ну, типа «Шоу за стеклом», - брякнул продавец, - только созданное искусственно. Иван особо и не стал расспрашивать, главное, что игра была новая, неизведанная, и кроме того, практически не живущему своей жизнью Ивану всегда хотелось подсмотреть за кем-нибудь, например, из дома напротив. Из «Застекольных» выпусков, транслируемых одно время по телевизору, он старался не пропустить ни одного. Теперь же возможность долго и беспрепятственно подглядывать появилась, пусть и виртуальная. Он не признавался себе в подобных желаниях, но когда увидел эту игру, позволяющую проникать в чужие, хотя бы и искусственные, жизни, то не раздумывая приобрел диск. * * * Иван некоторое время сидел перед монитором, уставившись в него застывшим взглядом, наконец, тряхнул головой, сбросил оцепенение и вставил диск в cd-rom. Тот слегка загудел, загружаясь, и на экране появилась заставка. «ОКНА» - высветилась надпись огромными белыми буквами, и тут же раскололась на множество маленьких окошек, они закружились на черном фоне и смешались, некоторые из них приближались, увеличивались, и тогда можно было увидеть, как в таких окошках мелькают лица людей. Ваня, закусив губу и подавшись всем корпусом вперед, смотрел заставку. Ему не хотелось ее пропускать и сразу включаться в игру, ему было интересно, что он может тут увидеть. - Добро пожаловать, единственный и неповторимый! – раздался из колонок мужской голос с едва заметной ироничной интонацией. Окошки продолжали мелькать. - Ну, привет, - криво усмехнувшись, буркнул себе под нос Ваня. - Впервые создано подобное, впервые это видит человек, впервые этот человек видит подобное, - проговорил голос за кадром какую-то тарабарщину. - Хм, на тавтологию смахивает, - хмыкнул Иван. – Но заинтриговывает. - Множество домов, еще большее множество окон в них, еще большее множество людей за ними, - медленно, с расстановкой перечислял голос. – Все это доступно только вам, только вы можете это увидеть, и видеть это бесконечно долго, потому что нет предела множеству окон. Нет предела множеству окон… По спине Ивана неожиданно поползли мурашки, хотя в комнате было довольно тепло, и даже душно. Голос все повторял последнюю фразу, затихая, а окошки мелькали, но их число уменьшалось, и сами они удалялись, скрываясь постепенно одно за другим в некоей точке посредине монитора. Несколько секунд экран был неподвижным и черным, затем в середине появились стандартные надписи: «Играть» и «Выход». Ваня мышкой ткнул на «Играть» и пока на экране проявлялось изображение, его толкнула изнутри мысль, что не пришлось производить установку диска, хотя часто эта операция занимает не так уж мало времени. - Автоматом он что ли ставится? – с недоумением пожал плечами Иван. Тем временем на экране очень быстро промелькнула надпись «Этап 1. Наблюдатель», а затем возникло подобие карты, где было скопление мелких квадратов, прямоугольников и фигур «г»-образной и «п»-образной формы. По всей видимости, они обозначали крыши домов. Вскинув брови, Ваня поводил мышкой по коврику в разные стороны, чтобы посмотреть, ограничена ли карта экраном или выходит за пределы видимости, но не смог найти края раскинувшегося перед ним плана. Как бы долго он не вел мышью в одну сторону, перед глазами представали все новые и новые квадраты и прямоугольники. - Виртуальная земля, наверное, тоже круглая! – радостно воскликнул Иван. – Но куда же мне теперь заглянуть? Наугад он кликнул по одной из крыш, и она стремительно приблизилась, поехала вверх, показался ее край, и затем картинка перевернулась и крыша скрылась из поля зрения Ивана, а экран стал показывать стену дома. Стена несколько отъехала назад, и остановилась, когда все ее окна стали видны на мониторе. Иван, затаив дыхание, следил за происходящим, не предпринимая никаких действий, и когда картинка замерла в одном положении, он понял, что теперь ему можно попробовать ткнуть на любое из окон. Но для начала он снова повел мышкой в сторону, влево, и вдруг «обогнул» дом, упершись глазами в его торец, где тоже были окна. Так Ваня обошел весь дом по периметру и, вернувшись в изначальное положение, ткнул на первое попавшееся окно. Окно тут же приблизилось и заняло весь экран. Ваня увидел пустую комнату, в которой царил полумрак. «Нет, это не подходит», - решил Иван и покликал правой кнопкой мыши. Тут же экран пересек вопрос: «Вернуться? Д/Н», Иван нажал на «Д» и оказался перед стеной. Теперь он выбрал одно из освещенных окон и приблизился. В небольшой кухне молодая женщина возилась около плиты, об ее ноги терся толстый серый кот. - Елки-палки! – воскликнул Иван. – Какое реальное изображение! Ай да графика! Как живые! Вот это здорово! Он какое-то время наблюдал за действиями женщины, которая во время готовки не забывала кидать лакомые кусочки коту. Иван даже слышал его урчание в знак благодарности. Затем он соскучился в этом окне и принялся искать что-то более интересное. Тем временем окно, в котором он побывал, выделилось на стене зеленым ободком. «Удобно, - отметил про себя Иван. – Буду знать, что я здесь был.» - Для вашего удобства существует специальная панель, которая вызывается нажатием правой клавиши мышки, - ударил неожиданно ему в уши знакомый голос за кадром. – Вы можете помечать нужные окна и дома как интересные и наоборот, ставить метки там, куда еще собираетесь вернуться. Вы можете проводить систематизацию просмотренных окон. Для вас создана специальная функция облегченного поиска, вы сможете вызывать перед глазами только отмеченные вами окна и дома. - Хорошо, что у меня работают колонки! – с шумом выдохнул Иван. – Такие неожиданные подсказки, таким странным образом!.. Он вызвал панель с меню, где был список вариантов, которыми он мог помечать пройденные места, и кроме того значилось, что им просмотрено всего 2 окна в 1 доме. Там же была кнопка для облегченного поиска. Иван закрыл панель и стал снова выбирать окна наугад. «Эх, ведь их за всю жизнь не пересмотришь, если они конечно все действуют! - думал он. - Интересно, а что ж тут надо разгадывать? Неужели тут нужно просто смотреть? Кому ж такое в голову пришло? И как это вообще можно было осуществить?» Все эти вопросы оставались без ответа, а Ваня продолжал заглядывать в чужие окна. Он заглядывал и помечал пройденное, заглядывал и помечал… Он видел семейные скандалы, бытовые склоки, любовные сцены. «Ну надо же! Живая бесплатная порнуха!» Все это представало абсолютно реальным, словно просто снятое на пленку. Посредством вспомогательной панели он ставил метки, кое-где даже подписи. Иван просидел до глубокой ночи за этим занятием и остановился только тогда, когда уставшие глаза просто отказывались воспринимать увиденное. Он вышел из игры, долго искал, как сохранить, не нашел. Не вынимая диска, выключил компьютер и плюхнулся спать. Во сне ему виделись окна, в которые он залезал, теперь уже не через компьютер, а живьем, он бродил по комнатам и все разглядывал, разглядывал. Проснулся с утра он совершенно не выспавшись, с неприятным привкусом во рту. Выругавшись, отправился в ванную, чтобы плеснуть ледяной воды в лицо и прополоскать рот. Поблагодарил судьбу, что сегодня уже выходной, наскоро перекусил заварным супом и опять загрузил игру. Как оказалось, игра не требовала сохранения, все метки, проставленные им накануне, сохранились. «Странная какая-то игра, для одного игрока. А если еще кто-то одновременно захочет поиграть?» - удивился Иван и зашел в уже проведанную однажды комнату, где накануне наблюдал в постели молодую пару. Он ожидал, что застанет людей в таком же положении, развалившихся на широкой кровати и нежившихся после соития. Однако комната оказалась пустая, хотя и светлая, несмотря на то, что свет не горел. «Неужели у них там тоже уже день?» - опять поразился Ваня и переключился на их кухонное окно. Молодые спокойно сидели за столом со счастливыми лицами и завтракали. Мужчина листал телевизионные каналы, девушка просто нежно смотрела на него и улыбалась своим мыслям. «Уж чего-чего, а такого я не ожидал!» - причмокнул от ранее неизведанного удовольствия Иван и занялся изучением другого дома. Наблюдая за его жителями, он не мог отвязаться от мысли, что все они живые, что там, внутри монитора действительно протекает чья-то жизнь, со всеми ее радостями, горестями и неожиданностями. * * * Оба выходных Иван провел, не отрываясь от экрана своего компьютера. Напрасно Лида бродила вокруг да около и ныла, что ей нужно доделывать реферат, и, кроме того, у нее в чате назначена встреча с друзьями. Иван сквозь зубы огрызался, и не подпускал сестру к компьютеру. На вопрос, чем он там таким интересным и важным занимается, он ответил что-то невразумительное, и выставил любопытную сестренку за дверь. Лишь только на полчасика он прерывался в субботу и воскресенье, когда мать созывала всех на семейный обед, и сестре пришлось воспользоваться этим коротким промежутком времени, чтобы залезть в свой любимый чат, и обедать потом в гордом одиночестве. Она уже не могла дождаться начала рабочей недели, чтобы ее драгоценный братец наконец ушел на работу. Спорить с ним она не могла: компьютер притащил брат и являлся его главным владельцем. За все это время Ваня обследовал множество окон, но гораздо больше осталось не посещенными. Его безумно радовало это, подобно тому, как мы начинаем читать очень интересную книгу с захватывающим сюжетом и с удовлетворением отмечаем, что прочитанных страниц пока намного меньше, чем предстоит еще прочесть. Много людских судеб предстало перед его глазами за два дня. Иван мог проникнуть в любое окно. Если окна были зашторены, при его приближении занавески становились прозрачными. За событиями в одних квартирах было наблюдать интересно, в других достаточно было послушать пять минут разговор, как интерес пропадал. Ваня ставил и ставил новые метки, делал краткие записи. Он очень жалел о том, что разговоры и действия нельзя записать, сохранить. Все текло, как в жизни, все менялось, и нигде не фиксировалось, как бы он ни пытался. Одновременно с диском не работала ни одна программа, а просить у кого-нибудь из знакомых видеокамеру для того, чтобы заснять происходящее на мониторе, выглядело по меньшей мере странно и глупо, хотя такая мысль все-таки пришла ему в голову, и он отложил ее на потом. Он не мог себе объяснить, почему так интересно было подглядывать за другими жизнями, заведомо зная, что эти жизни сфабрикованные, синтезированные и не существуют на самом деле. Хотя о последнем он уже готов был поспорить. Они существовали, эти люди действительно жили и очень часто вели себя непредсказуемо. Ивану очень хотелось иногда вмешаться в ход событий, происходящих с наблюдаемыми, посмотреть что будет, если он попытается что-то изменить извне. Самую яркую пометку он оставил на окне девушки, которая жила одна в маленькой однокомнатной квартирке. Там он просидел дольше всего, хотя экран не показывал никаких необычных действий, к девушке никто не приходил, даже не звонил никто за эти два дня, по крайней мере тогда, когда он заглядывал в ее окно, а он делал это очень часто, все время возвращаясь и возвращаясь туда. Чем-то она затронула некую струнку в душе Ивана, и ему хотелось получше узнать, чем и как она живет, и почему совсем одна. Девушка была смуглая и кареглазая, с тонкими чертами лица. По дому она ходила в клетчатой балахонистой юбке с бахромой, в кофте грубой вязки и в толстых шерстяных носках. Прямые темные волосы густыми прядями спадали на плечи, а запястья все сплошь были в кожаных фенечках. На шее болталось какое-то деревянное украшение на длинном кожаном шнурке. В ее уютной тесной квартирке позвякивали бамбуковые подвески и курились благовония, и Иван переживал, что не может чувствовать их запах, чтобы еще сильнее ощутить атмосферу жизни этой девушки. Когда он впервые заглянул в ее окно, она сидела, поджав ноги на диване, покрытом клетчатым пледом и читала книгу. В другие моменты он видел ее за компьютером. Иван слышал звук модемного соединения. «Неужели у них там даже есть Интернет?! – восхищался Иван. – И она общается с кем-то, в чье окно я тоже могу посмотреть!» Но подглядеть, чем она там занимается, у него возможности не было, он мог смотреть только через окно. Девушка подключалась к Интернету и начинала быстро печатать какой-то длинный текст. Иван не питал особой привязанности к сетевым развлечениям и не мог предположить, что в данный момент может делать девушка. Было заметно только, что она постоянно чем-то очень встревожена, но что могло вызвать тревогу, понять Ивану было невозможно. Смуглая девушка иногда подолгу задумчиво смотрела на свои ладони, поочередно то на одну, то на другую. Рисовала что-то в тетради. Потянулись рабочие будни. Иван каждый день буквально летел домой, чтобы продолжить наблюдение за жизнью виртуальных персонажей. Первым окном неизменно было окно смуглой девушки. Иван всегда заставал ее уютно сидящей под пледом с книжкой в руках, или готовившей скромный ужин. Лишь в один из дней он заглянул в пустое темное окно. В тот раз он проверял его каждые десять минут, пока наконец, снова оказавшись рядом, не услышал, как заскрипел в замке ее ключ. Она вошла, скинула теплую одежду и сразу же стала соединяться с Интернетом. Потом торопливо напечатала что-то, выключилась и стала стелить постель. В этот день она вернулась поздно. Много бы Иван отдал за то, чтобы узнать, где она была и почему задержалась, и вообще, чтобы знать другую ее жизнь, за пределами дома. Но смысл игры был в жизни за окнами, и только она была доступна для его взора. Бежали дни, складывались в недели. Ваня не разочаровался в игре. Она не надоедала ему, он исследовал все больше и больше окон. Его «картотека» пополнялась новыми метками. Он видел драки, скандалы, даже убийства и последующие расследования, проводящиеся за теми окнами. Когда хотелось «клубнички», он тоже теперь знал, где смотреть. Такое иногда удавалось подсмотреть, что даже представить себе не мог! Как это все умещалось на диске?.. Конечно же, ему хотелось поделиться льющимися через край впечатлениями с приятелями. Правда, он не рассказывал им, что это за игра, он просто давал паре-тройке товарищей этот диск, отрывая его от сердца и в напряжении ожидая восторженных звонков. Звонки следовали, но не восторженные, а недоумевающие. Ни у кого из них диск не запускался, писал ошибку. Тут Ваня совсем уверился в том, что этот удивительный диск одноразового использования. Тогда он стал звать друзей к себе, готовясь продемонстрировать то, что уже нашел, но компьютер выдавал информацию, что для загрузки игры недостаточно памяти. Приятели усмехались и уходили, а он пораженный и встревоженный сидел в оцепенении один, потом хватался за диск, включал, - и тот начинал работать в обычном своем режиме. Раза два Иван брал у товарища видеокамеру и снимал жителей виртуального города через окна, но при попытке посмотреть, что получилось, на экране телевизора возникал черно-белый «танец мурашек». Что-то мешало ему показать игру другим, что-то противилось этому. В голове копошились обрывки фраз, услышанных им вначале за кадром. «Единственный и неповторимый», - обращались к нему. - «Только вы можете увидеть…» Да, несомненно, Ивану повезло. Он и оказался тем единственным и неповторимым, к которому в руки попало это сокровище. Конечно, друзья с его слов спрашивали игру с названием «Окна» в продаже, но продавцы все без исключения качали головами. Они впервые слышали о такой игре. * * * Прошло чуть более месяца, когда при очередном включении игры, снова быстро мелькнула надпись: «Этап 2. Взгляд изнутри». Она мигнула и пропала, но Иван обратил на нее внимание и припомнил, что когда-то видел первый этап, который назывался «Наблюдатель». Тогда он пропустил это, не придав значения, но теперь очень заинтересовался. - Если я перешел на второй этап, и могу смотреть изнутри, стало быть, мне удастся попасть за пределы окна? За стекло, в комнаты? – От этой мысли по его спине пробежала дрожь предвкушения. Впереди обещалось еще много-много страниц волнующего чтива… На этот раз, сдерживая нетерпение, Ваня не пошел как обычно первым делом к смуглой девушке. По привычке, неосознанно, он хотел продлить приятное ожидание. Иван тыкался в разные старые и новые окна. Он и впрямь мог проникать внутрь. Он мог рассматривать людей и их вещи вблизи, и даже на таком расстоянии они практически не отличались от настоящих, настолько искусно была выполнена графика в «Окнах». Он смотрел телепередачи вместе с ними, знакомые ему и не знакомые. Он заглядывал через плечо читающим, интересуясь, что за книги те держат в руках. Он наблюдал за всеми жизненными процессами, стоя вплотную, видя все подробности, все мельчайшие детали. Кроме окна смуглянки еще несколько окон заинтересовали Ивана. В одном жила очень обеспеченная молодая семья: муж, жена и их маленькая дочурка. Иван задержался на их жизни просто из спортивного интереса: хотелось узнать, как живется богатеньким, что у них происходит, счастливы ли они. Еще в одном жили двое престарелых пьяниц. Тут тоже было заделье: Иван предполагал, что их совместные пьянки когда-нибудь закончатся поножовщиной. «Хоть доклад с них пиши! Реферат по психологии для Лиды!» - ухмылялся в ладошку Ваня. Наверное, эту игру и в самом деле можно было бы использовать как бесконечный источник для создания научных трудов, но эта сторона дела совсем не заботила молодого человека. Его в последнее время даже перестал волновать тот факт, что все эти судьбы были созданы искусственно. Все мысли подобного рода, набегавшие волнами, разбивались, словно о волнорез, о его желание смотреть и смотреть дальше, подглядывать и вторгаться в чужое существование. Его возбуждало само осознание того, что он видит как на ладони всю исподнюю чьей-то жизни, а те, кому эта жизнь принадлежит, даже не подозревают об этом и ведут себя откровенно и открыто. Зачем же было думать о том, что на самом деле это все лишь игра?.. За другим окном жило семейство, у которого дочка тяжело переживала возрастной переходный период. Ване было любопытно наблюдать за ее страданиями, метаниями и истериками, причин которых он не понимал. В последней, привлекшей пристальное Ванино внимание, квартире жила одинокая девушка, и не столько была интересна ему она и ее жизнь, сколько он надеялся таким способом вытеснить из сердца приглянувшуюся ему смуглянку. * * * Однажды ночью он выискивал место, куда хотелось бы заглянуть, и увидел, что в одном из темных окон открыта створка, в которую наполовину высунулась девушка и курила, стараясь, чтобы дым не шел в квартиру. «Ну, надо же! – улыбнулся Иван. – Совсем как я в четырнадцать лет! Пойду, гляну, кто такая». Проникнув в комнату, он осмотрелся. Девушка докурила, но еще стояла у открытого окна, проветривая комнату. Щель внизу под дверью была заткнута покрывалом. «Ого! Вот это конспирация! Родители, наверное, строгие!» Девушка закрыла окно, села за стол и вытащив из ящика стола потрепанную разрисованную тетрадку, стала листать, отыскивая чистые страницы. Все остальные, как увидел Иван, заглядывая через плечо, были коряво исписаны простым карандашом. Похоже, это были стихи. «Они тут еще и пишут сами? – поразился Ваня, вспомнив что это всего лишь персонажи игры. – Ладно, известные книги, которые я читал или о которых не слышал. Но они и сами творят! Это же кем надо быть, чтобы создать такую игру?! Наверное, разработчиков была целая толпа!» Так думал Иван, а сам тем временем пытался прочесть неразборчиво написанное стихотворение, которое девушка стала аккуратно переносить в другую тетрадь. * * * Пять месяцев прошло... Как время прет, как быстро Прошло почти полгода, и начался февраль! Ничто уж не вернуть, мгновенно, словно выстрел, Бегут такие дни! Как прошлого мне жаль... Жалею обо всем, а мне всего шестнадцать, И эти тоже годы протрутся, словно нить. Ах, если б было можно мне маленькой остаться, Ай, если б было можно мне детство сохранить!.. Но как жестоко время! Оно не ждет нисколько, Стремится лишь вперед - к былому хода нет. Ну хоть бы остановку оно дало мне, только Немножко насладиться позволило бы мне. Но нет, оно, как птица, летит, расправив крылья. Лишь можно оглянуться, о прошлом пожалеть. А прошлое покрыто какой-то серой пылью, И сквозь нее так трудно мне что-то разглядеть. И кто-то забывает прошедшее беспечно, А я, однако, старые листаю дневники. А может даже лучше про все забыть навечно; Но только от исписанной не скрыться мне строки. Себя их не читать я не могу заставить, И часто их листать так тянется рука... О, если б я могла себе их не оставить!.. Но от сожженья их я слишком далека. И годы пролетят. Все с большим сожаленьем Глядеть сквозь слезы буду на пройденный мной путь. Нет счастья, и единственное вижу избавленье В том, чтобы поскорее и навсегда заснуть. - Да, конечно, сыровато… стихоплетство молодежное, но зато из души, - пробормотал Иван себе под нос, дочитав целиком стихотворение. – Подростковая депрессия, кризис. Как там у Лидки было в учебнике? Она же мне пыталась растолковать, для чего так происходит на данном возрастном периоде. Что-то по поводу того, что если этот период проходит спокойно, без переживаний и тому подобного, то всю жизнь потом человек может смотреть на мир сквозь розовые очки и не будет готов к серьезным жизненным испытаниям. Если много детских страданий, но ты сможешь их пережить, то становишься закаленным, не поддашься многим тяготам жестокой жизни, справишься с ними. Ну, а бывает, что совсем подросток слаб, и не в состоянии пережить этот период, тогда он либо в компанию попадает плохую, либо на наркотики садится… в общем, катится его жизнь по наклонной, если, в худшем случае, он вообще с собой не покончит. Надо завтра у сестрицы спросить поподробнее. – Иван застыл перед монитором, глядя словно сквозь него, и разговаривал сам с собой. – Эх, жалость какая, не могу ей это продемонстрировать! Мысли Ивана перешли на другое, он обозначил окно депрессивной девочки, чтобы еще раз туда вернуться, и принялся блуждать дальше, раздумывая, синтезированы ли эти стихи, или это заготовка разработчиков, и нельзя ли найти в какой-нибудь виртуальной квартире что-либо действительно стоящее, что могло бы его прославить. - Как там мои алкаши поживают? – вспомнил он семейку, к которой вторгся буквально на днях. – Еще не порезали друг друга? Он переключился на их квартиру, в кухне горело окно, куда он сразу же и направился. Парочка сидела за облезлым кухонным столом, на котором царила бутылка дешевой водки. Рядом стояли два щербатых порыжевших граненых стакана. Женщина неопределенного возраста с заплывшими глазами на синюшном лице кивнула своему собутыльнику: - Открывай давай уже! Чего ждем-то? Сухонький мужичонка с воспаленными веками, сальными волосенками и трясущимися жилистыми руками потянулся к бутылке. «А, все то же самое», - с отвращением наморщился Иван. Наблюдать сразу же стало противно, и он покинул пьяную кухню. В прошлый раз он смотрел за ними дольше, начиналось все с таких же посиделок, потом переросло во взаимные упреки, потом они стали орать друг на друга. Женщина, помощнее, вышвыривала своего супруга, - или сожителя, это было не понятно, - за дверь, он вопил на весь подъезд, кроя ее и всю совместно прожитую с ней жизнь трехэтажным матом. Ваня не видел его за пределами квартиры, но слышно было хорошо. «Зря, наверное, я это окно пометил для возвращения, проще «Дорожный патруль» включить или что-нибудь в этом роде, такого дерьма и в жизни предостаточно можно насмотреться», - решил он на этот раз и поставил пометку, как пройденное и больше не интересующее. * * * В квартире, где жила обеспеченная семья, ему поначалу просто даже нравилось наблюдать за ее жизнью. Муж с утра уезжал на работу, скорее всего на машине, но на какой, Ивану было неизвестно. Из окна он не мог видеть происходящее на улице. Все, что было доступно его взору – это окна дома напротив. Ваня предполагал, что у мужчины был даже личный шофер. Женщина долго спала после его ухода, потом неторопливо вставала, накидывала нежно-розовый легкий шелковый халат и шла в ванную. Там она около получаса лежала в джакузи, полной пены, затем на кухне разогревала в микроволновке оставленный горничной завтрак. Потом она шла проведать дочку, за которой в определенный час приходила няня или гувернантка, а затем валялась на необъятных размеров диване, читала женские журналы, смотрела телевизор. Через какое-то время отправлялась в комнату, где находились разные тренажеры, и около часа занималась. Далее следовал душ, обед, отдых, приведение себя в порядок и все в таком роде. Ивану было не совсем понятно такое времяпрепровождение, но женщина, казалось, была своей жизнью очень довольна. Дочку и мужа дома он видел очень редко. Разговоры молодой пары, когда вечером они собирались за ужином, касались в основном бизнеса мужа и планируемого вскоре отдыха. Их жизнь Ване тоже довольно скоро наскучила. * * * На молодую женщину лет двадцати четырех, живущую в одиночестве, он обратил внимание случайно, ткнув мышкой наугад на первое попавшееся окно. Дело было в ночь с субботы на воскресенье, и в маленькой однокомнатной квартирке собралась небольшая, но очень шумная компания: хозяйка квартиры, ее подруга, такого же возраста, и молодой человек подруги, постарше лет на семь. Их было всего трое, но Ване даже пришлось убавить в наушниках звук, потому что из музыкального центра ревела тяжелая музыка несмотря на поздний час. Парень сидел на старом диванчике и пил апельсиновый сок, а подруги пили пиво, скакали по комнате, распевали песни. «Такого я еще не видел! – обрадовался Ваня. – У нас так никогда не отрывались! Особенно такие старперы!» Девчонки накрасили парня, напялили на него шубу и стали фотографировать. Затем хозяйка, выглянув в окно на градусник, закричала, что погода плюсовая и надо срочно бежать лепить крепость. Троица спешно сорвалась с места, оделась и скрылась за дверью. Эта квартирка Ивана заинтересовала, и он поставил яркую метку. В последующие дни он частенько туда заглядывал, но девица появлялась только под вечер, одна. Приходила, раскидывала как попало вещи, вываливала на диван видеокассеты, взятые в прокате. Брела на кухню и готовила себе ужин, правда часто с изысками, что-нибудь очень аппетитное. С наслаждением одна все это поглощала, курила, читала за столом, затем смотрела видак. Внешне она была очень даже ничего, голубоглазая, с волнистыми волосами до плеч, но со смуглянкой, конечно, нечего было и сравнивать. Да и жили они, и вели себя по-разному. С этой можно было так, попрыгать, повеселиться, а со смуглой хотелось просто сидеть рядом, смотреть на нее, наблюдать за грациозными движениями ее словно выточенной фигурки. За одиночеством же этой женщины подглядывать было не особо заманчиво. Иван систематически заходил в ее окно, чтобы наконец снова застать какое-нибудь шумное действо. Но пока гости к ней больше не приходили, даже в выходные, и она оба свободных дня просидела отчасти за телевизором, отчасти тщательно наводя порядок в квартире, и кроме того за тетрадкой. Тоже что-то писала. Иван, конечно, не преминул заглянуть впоследствии в оставленную раскрытой на столе большую общую тетрадь, прямо на начатом рассказе. Назывался он непонятно, и описывал тоже не слишком ясную ситуацию, Ивану эта писанина показалась просто бредом, к тому же изложенным не особо литературным языком. «Лок. Со мной что-то не так. Уже не раз подобные мысли приходили мне в голову. Чем дальше, тем чаще. Сначала я просто казалась себе оригиналкой. Затем что-то стало меня тревожить. Что именно – не понимаю, просто что-то не так. Потом начались морочки. Мерещится где-то и что-то. Особенно как одна остаюсь или в незнакомой квартире. Первый вопрос – нет ли здесь домовых? А кто такие? Нет их вообще, язычество какое-то. А как иначе назвать ощущение чьего-то присутствия. Привидения? Стала жить одна. С первой же ночи не могу спать, отвернувшись лицом к стене. Только поворачиваюсь – шорохи, боюсь открыть глаза, потому что они упираются в полированный край кровати, где все время я жду увидеть чье-то отражение. Затекает шея, но иначе невозможно заснуть, только лицом к комнате. Есть ли здесь домовые? Спросить бы у того, кто сдал мне эту квартиру, да как представлю его круглые в ответ глаза… Так и живу. Вот только странно: раньше, если боялась чего-то в темноте, то старалась отвернуться от комнаты или, лучше, вообще накрыться с головой одеялом, а там – будь что будет. А здесь не получается. Что-то не так. С чего же началось самое главное? Насмотрелась мульта, про кукольных уродов. Все – воплощение чьих-то детских кошмаров. И свой я там тоже нашла. Точно знаю, снилась мне эта рожа, потом к родителям бегала, заснуть от страха не могла. В мульте тоже видеть это было неприятно. Но, постепенно, - стал моим любимым героем. Что это, желание справиться с детским страхом? Или просто привычка делать все наперекор, даже самой себе? Даже не то что бы делать, я же так чувствовать начинаю… В мульте герой не один, там еще у него два гаденьких друга – девочка и мальчик, если так можно про них выразиться. А музыка в мульте какая! Пою ее весь день, и она мне уже снится. Но это в общем-то нормально. Лишь бы стуков да шорохов не было, но куда от них денешься?.. * * * В тот вечер ощущение, что что-то не так, было особенно четким. Как еще к дому подходила. Хотела по привычке на окна темные взглянуть свои, но вдруг не стала. С утра, как ухожу, всегда смотрю. Все время жду, что кто-то проводит прощальным взглядом. Отперла темную квартиру, дохнуло на меня застоявшимся за день одиночеством. «Ну, вот я и дома!» - заявляю. Потянулась свет включить, - это первым делом, а то ведь что-то не так, - и словно за ногу кто ухватил! Шлепнула поскорее по включателю – тишина и пустота. Пожала плечами. Свалила сумки на пол. Все как обычно. Вечер – как обычно. Шорохи – как обычно. То ли у соседей сверху, то ли в квартире. Про соседей вообще отдельный разговор. Они, понимаете ли, ближе к ночи принимаются двигать мебель. То ли диван раскладывают полчаса, то ли генеральную перестановку в квартире делают, экспериментаторы… Потом по голому полу начинает на каблуках ходить женщина, и обязательно над моей головой. И диван над моей головой раскладывают. Небось сажают на него кого-нибудь специально, чтобы двигать было тяжелее и громче. Так длится где-то до часу ночи. Дальше я не засекала, потому что даже с шорохами и стуками я все равно не выдерживаю и засыпаю. Хотя, если приходится вставать среди ночи, то становится ясно, что ночью звуки в этой квартире тоже не прекращаются. Может быть, там происходит посменное сосуществование? Так много народу в бедной однокомнатной квартирке, что они живут по очереди, спят по очереди? Тогда зачем они диван складывают?! Пусть бы и стоял себе разложенный, если все равно постоянно задействован! Но это я отвлеклась. Значит, в тот вечер раздавались привычные шорохи, источник которых я все пыталась выяснить. Бывают, конечно, слуховые галлюцинации, но за мной странностей вроде никто не замечал. Ну а чудес на свете не бывает. Хотя разве ж это чудо? Проснулась я среди ночи от нехорошего сна, ночник скорее включила, в туалет поскакала: пусть сон развеется. Обратно иду – в неосвещенном углу комнаты мерещится рожа. Знаю, что только мерещится, а все-таки неприятно. Сердце аж подскочило. Скорее свет ночника туда направила, чтобы успокоиться. Рожа. Длинное лицо, широкие полукруглые брови, глаза выпуклые, маленький нос и синеватые губы в дурацкой усмешке, а за ними редкие зубы виднеются. Смотрит, губы шевелятся, улыбаются. Маленькие рожки сверху – ну как есть урод из мульта! Только охватил мой взор это в свете лампы, откуда-то, словно не из меня, вырвался хриплый крик, а дальше я потеряла сознание – впервые в жизни. * * * Очнулась, через сколько не знаю, - валяюсь у кровати. Само по себе это уже неприятно. Чуть скосила вправо глаза – стоит. Ростом, наверное, мне по колено, смотрит, лыбится синими губами. Не спас обморок, все только хуже стало. Ничего он мне не сделает, а страшно так, что дышать не получается. Сон, - думаю, щиплю себя – все чувствую, да и состояние не сонное. Больно уж живая рожа. - Лок, - раздается из синих губ хриплый тенорок. Мама дорогая! Да я сбрендила! Ведь знаю, что сбрендила и вижу плод больного воображения, а вот страшно все равно, и вижу его-то как отчетливо! Я все лежу, даже не знаю, что в таких случаях делают. Лучше всего помогает, - если вдруг все-таки сплю, - заорать что-нибудь, например «Мама!». Либо проснешься, либо крик не получится, и поймешь, что спишь. Набрав воздуха, ору «Мама!» Бедные соседи, аж стекла зазвенели. - Мама дома, - говорит рожа. Ну, вот что тут делать? Лезут в голову мысли о разных всяких триллерах, как бедная девочка столкнулась со сверхъестественным и пытается кого-то убедить в этом, а ей не верят. Но это не сверхъестественно. Это невозможно, потому что это – из мульта, абсолютно ирреальный персонаж. Выдуманный. Не мною, но тоже кем-то, у кого что-то не так, - со злобой думаю я. Значит, это у меня галлюцинации, значит, у меня шизофрения, причем запущенная. А ведь еще вчера не было. Да ладно вчера, даже сегодня вечером не было! А может всегда была, а это – ее прогресс. Все этим мысли проносятся мгновенно, а рожа тем временем повторяет: - Лок! У-у, думаю. Шизофрения шизофренией, а воображение-то у меня небогатое. В мульте его так и звали. Страх почему-то отступает, наверное, от осознания, что это просто едет крыша, хотя смотреть неприятно. Приподнимаюсь на локтях, Лок отходит на пару шажков. Бр-р-р. Нет, чтобы ангелочек привиделся, или просто красавчик какой. А тут… Усаживаюсь на кровать, мрачно смотрю на крошечную фигурку. В сердце закрадывается даже какая-то нелепая жалость. Мозг лихорадочно соображает (а что тут соображать, больное серое вещество, сам же галлюцинируешь!) и вспоминает: если видишь галлюцинацию, следует пальцем на глазное яблоко надавить. Раздвоится картинка – не глюк. Дальше не помню, либо исчезнет, если все-таки плод воображения, либо просто не раздвоится. Нажимаю, сначала осторожно. Прозрачный второй Лок медленно отделяется от первого. Нажимаю сильнее – рядом два Лока, один стоит на полу, второй чуть зависает. Научный метод не помог. Это реальность. Или… что или? Даже представить себе не могу. Вот до чего шизофрения дошла: приспосабливается, мутирует, двоит галлюцинации… А если он и вправду тут стоит? Но это как-то совсем запредельно звучит, поэтому я решаю, что это сложная галлюцинация и отвожу глаза. - Я буду с тобой жить! – радостно объявляет Лок или глюк. Что толку отвечать. Я еще пока чуть-чуть в себе осталась, не дойду до того чтобы с галлюцинацией разговаривать. - Что молчишь? Говорит по-русски, а мультфильм американский, значит, мерещится, - вывожу я. - I'm gonna live here, - слышу в ответ на мысль хрипловатый ломающийся голосок. Ну, это и я могу сказать, хоть английский плохо знаю, - успокаиваю себя. Неужели придется к врачу обращаться? А только-только все в жизни стало налаживаться… Лок переминается с ножки на ножку и перестает улыбаться. Ох, до чего неприятная физиономия! Садится на маленькую табуретку, которой я обычно подпираю непокорную дверцу шкафа, болтает ногами и смотрит, блестя выпуклыми глазами. Глаза как глаза, а взгляд премерзкий! - Давай поиграем! – вдруг предлагает он. - Ага, в ассоциации, - не выдерживаю я. - А это как? – оживляется Лок. Я представляю себя объясняющей глюку игру в ассоциации, и в душе окончательно становится мрачно. - Да никак, - бросаю я в никуда (или Локу) и, забираясь с ногами в постель, начинаю закутываться в одеяло. Свет я решаю не гасить, так как мысль, что в темноте он на меня прыгнет, хоть и глюк, неотступно меня преследует. Я ложусь, закрываю на миг и снова открываю глаза. Лок сидит, болтает ногами и тоскливо на меня смотрит. Я тоже смотрю, потому что боюсь опять закрыть глаза. - Тебя разбудить завтра? – тихо спрашивает он. - Спасибо, не надо, - машинально отвечаю я и продолжаю смотреть. * * * Я проснулась, когда в окно лились солнечные лучи, оттого что в музыкальном центре завопил “Offspring”. Через минуту Раиса Ивановна известила, что меня приветствует радио «Ультра» и в Москве семь часов. Сладко потягиваясь, почему-то радуюсь новому дню, и даже не хочется спать. По радио раздаются завывания Моби, и я вдруг вспоминаю прошедшую ночь. Только не помню, как я уснула и долго ли лежала без сна. Я резко бросаю взгляд на пустую табуретку. Настроение так же резко портится. Сейчас все уже нормально, но вчера было что-то не так, и теперь я буду жить с сознанием того, что мне необходимо лечение. Мне уже заранее страшно от далекого, но неизбежного вечера. Свешивая ноги с кровати, я принимаю решение эту ночь провести у родителей. Утро пробегает стандартно, день тоже, ни галлюцинаций, ни шорохов, ни неожиданностей. Родители мне рады, разговоры – до вечера, компьютер, интернет и сон. Никаких видений. Еще день – и вечером я снова у своей двери. Бегло проскакивает идиотская мысль позвонить в квартиру, и я берусь за ключ. Пока он поворачивается в замке, мне кажется, что я слышу за дверью удаляющиеся шаги. Шлеп! – по выключателю, коридор заливает свет, а квартиру – тишина. Мне уже не по себе. В половину двенадцатого я вхожу из кухни в комнату, включаю свет, берусь за пульт от телевизора и на диване вижу довольного развалившегося Лока в выжидательной позе. - Привет! – дружелюбно говорит он. - Здрасте, - обреченно бросаю я. Среди ночи было страшнее, но сейчас более нелепо. Надо позвонить подруге. Я не рискнула говорить ей сегодня об этом днем, как бы хорошо ко мне она не относилась. Я иду к телефону и не нахожу трубки. Она, оказывается, лежит рядом с Локом. - Ее дома нет, я звонил, - сообщает он. Я опять надавливаю на глаз. Лок двоится. Мой жест его веселит, и из-за синих губ показываются редкие острые зубки. Я быстро начинаю одеваться. На лице Лока выражается такое удивление, что мне в глубине души даже становится смешно. - Ты уходишь? - А что мне тут делать? – злобно бросаю я и вылетаю из квартиры, схватив сумку и ключи. На самом деле меня посетила куда более приземленная идея, чем навсегда покинуть этот дом с привидениями. Я направилась к ночному магазинчику и затарилась пивом. Скрипнув дверью, я вернулась в квартиру и включила свет. Лок уныло сидел в прихожей. - Если бы я захотел, - протянул он, - я бы мог тебя так напугать, что ты сошла бы с ума. Я ничего не ответила, подумав о том, что дальше сходить уже некуда, и отправилась на кухню выгружать покупку. Вытащив первую бутылку из сумки, я вздрогнула, так как Лок уже сидел за столом, правда, он был гораздо ниже его, и я спокойно могла задвинуть стул с ним под стол. - От меня-то тебе чего надо? – спросила я. - Жить я тут буду, только и всего, - ответил он…» - Мда, - протянул Иван, когда полубессвязный рассказ неожиданно оборвался. – Вот, оказывается, что можно там даже найти. Интересно, когда разработчики создавали «Окна», что сподвигло их на включение сюда таких рассказиков? Нет, на таких «творениях» далеко не выедешь. Девочка-то графоманством страдает, оказывается. Стихи той депрессивной личности мне и то как-то больше понравились. Вспомнив про нее, Иван ближе к ночи переключился на ее квартиру. Там он застал встревоженных родителей. Их дочери несмотря на поздноту не было дома. - Она пьяная! – твердила мама. – У нее был пьяный голос! Я не знаю, когда она теперь доедет до дома, на дворе скоро ночь! Иван заключил, что девушка недавно звонила домой. - Надо что-то с ней делать! – мрачно гудел отец. – Необходим серьезный разговор. Только сейчас это будет бесполезно, она примется утверждать, что она «нормальная»! Ваня некоторое время наблюдал за причитаниями родителей, затем прошел в комнату девушки, где на столе в тетради обнаружил карандашные каракули. С трудом разбирая буквы, молодой человек прочел новые стихи. * * * Я хочу смертельно заболеть, Доказать бессмысленность леченья, А потом взять в руку пистолет И закончить все мои мученья. Если буду знать, что я больна, Жизнь продлить врачам я не позволю: Не хочу при смерти я стонать, И дрожать, и корчиться от боли. Я мечтаю сделать этот шаг, Я устала боль терпеть и горе. Не смогу уйти я просто так, А болезнь мне смерть мою ускорит. * * * Под проливным дождем Моих слез, утрат и злоб Все вокруг гвоздь за гвоздем Забивают в мой ветхий гроб. Когда последний гвоздь будет вбит, Тогда наступит всему конец... Ни один мой грех не забыт, Мне зачтет это все творец. «Интересно, было ли у меня подобное настроение в таком возрасте? – задумался Иван. – Не помню, хоть режьте. Хотя через розовые очки я на жизнь не смотрю… только… только я смотрю на нее через ОКНА!!» Эго словно ударило этой мыслью, этим открытием. Почему же он отстранился от своей нормальной, реальной жизни, и уткнулся в чужую, искусственную? А что будет, когда игра кончится? Хотя это казалось маловероятным. Там невероятное множество окон, а за ними не один сюжет, а разные жизни! За ними можно наблюдать бесконечно, и своей жизни вряд ли хватит на то, чтобы охватить взглядом те, что протекают за окнами. У Вани заболела голова, он сжал ее руками и приказал себе не думать об этом. Пусть - чужие жизни, зато для него это стало смыслом существования, и какая разница какой ценой это достигнуто?! Главное, чтобы работал компьютер. Из мысленного напряжения Ивана выдернул звонок в дверь. После некоторой паузы он сообразил, что это звонок в квартиру за окнами. Явилась дочка, лохматая, с черными разводами туши на лице, мутными глазами. - Ты где шлялась, дрянь?! – не выдержала мать. – Опять ты пьяная! - Я нормальная! – заплетающимся языком ответила дочь. – Пропусти. Она сделала попытку пройти в свою комнату. Отец вдруг размахнулся и отвесил ей звонкую пощечину. - Ах так? – заревела та, и снова черные слезы заструились из глаз. – Вы меня достали! Мне и без вас тошно! Я ненавижу эту жизнь, и вас ненавижу! Никто не просил меня рожать! - Ну, ничего, завтра поговорим! – в ярости крикнул отец. – Завтра мы тебе устроим. - Поедешь в общагу жить! – вторила заплаканная мать. - У вас же в колледже есть где-то за городом замечательная общага с тараканами и плесенью? Вот и прекрасно! Завтра заберешь вещички и поедешь устраивать самостоятельную жизнь! Посмотрим, насколько тебя хватит! - Я вообще жить не хочу, ни с вами, ни в общаге, нигде! – вопила девчонка, остановившись у двери и вцепившись побелевшими пальцами рук в дверной косяк. - Завтра поговорим! Ложись спать сейчас же, смотреть на тебя противно, всю душу ты нам вымотала! - Завтра не будет, - тихонечко себе под нос буркнула дочь, подавив рыдания, и заперлась в своей комнате. Родители не слышали, а до Ивана долетели эти слова. Девушка разобрала кровать, надела ночную рубашку и уселась за стол, тупо глядя на свои последние творения. Ее рука потянулась за ручкой, но остановилась, девушка закрыла тетрадь и стала копаться в ящиках стола. Зажав что-то в руке, она подошла к окну и стала вглядываться в темное ночное небо, продолжая вздрагивать от всхлипываний. Периодически она прислушивалась, легли ли родители. Когда последние шорохи в квартире затихли, она на цыпочках вышла из комнаты и побрела в сторону ванной комнаты. - Ладно, хорошо, раз так. Ну и все, - приговаривала она шепотом, стягивая рубашку, пока ванная наполнялась водой. – Им станет легче, а мне и подавно. Им станет легче без меня, Не будет ссор, не будет споров. Что надо сделать, знаю я. Им станет легче очень скоро, - шепотом процитировала она, распрямившись и замерев. Затем на край ванны она положила новое лезвие в нераспечатанной упаковке и потрогала воду рукой. - Очень хорошо, сейчас все по-быстренькому сделаю, пока могу. Стоило столько лет мучаться, давно надо было так поступить, - пробурчала она и погрузилась в горячую воду. – Надо было жгуты взять, кто-то мне рассказывал, ну да ладно… Девушка распечатала лезвие и чуть дрожащей левой рукой ухватилась за его конец. - Так, сначала на правой… скоро все будет хорошо… Она постепенно перестала всхлипывать, и даже начала слегка улыбаться. Лезвие никак не попадало по вене, резало кожу, из раны струилась тоненько кровь. Иван, затаив дыхание, замер перед монитором. - Ну, где же ты? – шепотом взывала девчонка, все сильнее надавливая на лезвие. – Как же это делается? Опять у глаз собрались слезы, и тогда она стиснув зубы сделала взмах рукой и изо всех сил полоснула по локтевому сгибу. Иван увидел ее расширившиеся от резкой боли глаза с ужасом внутри. Зажав левой рукой рот, чтобы сдержать крик, девушка уронила лезвие в воду. Правая рука с хлещущей из раны кровью покоилась на согнутых коленях. Самоубийца стала судорожно искать лезвие, подгоняя себя. - Где же оно, где же?.. ох, как больно, как я буду этой рукой теперь резать вторую?.. Ну, ничего, еще один такой взмах, а потом руки в воду, будет постепенно боль отступать, так мне рассказывали… просто потом забудусь, засну и все, освобождение… Силы ее уже таяли. Она нашла лезвие и кое-как зажала его в правой ладони. Не могла попасть по вене на левой руке, правая немела и почти не слушалась. - Ну, миленькая, ну давай! – Она собралась с силами и жахнула бритвой по левой руке. Как ни странно, сразу попала, дело было сделано, и девушка бессильно вытянулась во весь рост, оставив только голову над водой и закрыв глаза. – Теперь ждать, - шепнули ее губы. Ивану было страшно, никогда он не видел подобной картины, ни в жизни, ни в кино. Он вообще не интересовался самоубийствами, не понимал людей, которые шли на это. Он считал такой поступок слабостью, неумением справиться с жизненными трудностями, но сейчас ему показалось, что эта девушка обладает огромной силой воли, раз смогла вот так вот посчитаться с жизнью, пересилить инстинкт выживания, порвать ту резиновую нить, которая тянет нас обратно в жизнь, чтобы с нами ни случилось. Жаль, что эту силу она употребила на расставание с жизнью, а не на ее улучшение. Еще бы немного подождала, и закончился бы дурацкий подростковый период, и, может быть, открылись бы бескрайние горизонты перед ней, и все бы сложилось очень хорошо. Он поспешил посмотреть, что делают родители. Они спали беспокойным сном. Отец храпел, мать стонала во сне после скандала с дочерью. Он хотел бы их разбудить, пока они могли еще спасти дочь. Он вызывал панель меню, в надежде, что появились новые возможности, но их не было, он мог только наблюдать, наблюдать изнутри. Вернувшись в ванную, он увидел, что девушка потянулась к крану, чтобы включить горячую воду, наверное стала замерзать от потери крови, да и вода уже начала стыть, красная, ужасная вода… Не дотянувшись, рухнула обратно и закрыла глаза. Уже совсем не было сил. Иван не стал досматривать, быстро покинул эту квартиру и выключил компьютер. Теперь он понял, что поножовщину у алкашей ему тоже очень бы не хотелось наблюдать. И вообще, хотелось только в одно место: в жилище одинокой смуглой девушки, и не через окно, а наяву, и не подглядывая тайком, а навсегда рядом. * * * Он заставил себя дотянуть до следующих выходных, и только с утра в субботу отправился через окно к смуглой девушке. Когда он загружал игру, снова, в третий раз высветилась надпись с этапами, но он в тот момент в нетерпении вертелся, и проглядел то, что наступает новый этап игры, который назывался «Вершитель судеб». Иван застал девушку еще спящей, долго смотрел на нее и слушал дыхание. Он стал осматриваться в квартире, и в то же время девушка проснулась. Ваня перемещался за ней из комнаты в кухню и обратно, заходил следом в ванную комнату, ждал пока она наберет в ванну воды с пеной, капнет туда эфирного сандалового масла и погрузит свое стройное смуглое обнаженное тело в приятно пахнущую воду. Он во все глаза глядел, как смуглянка нежилась в невесомых пенных хлопьях, как стояла потом под теплым душем, и тонкие струйки сбегали по ее молодому телу. Он не мог спокойно на это смотреть и не мог заставить себя выйти оттуда. И более того, он не мог признаться себе в тех чувствах, которые он испытывал, глядя на смуглую девушку. Она же наконец выключила воду, вытерлась пушистыми полотенцем и, надев длинный мягкий махровый халат, вышла из ванной. Иван последовал за ней. Вскоре раздался телефонный звонок, смуглянка быстро поговорила по телефону и стала собираться и сушить волосы феном. Через час ее уже не было в квартире, а на экране монитора у Вани зависла коричневая дверь, до которой он смог дойти вслед за девушкой. Он находился перед запертой дверью и никакая сила не могла ему помочь ступить за пределы этой двери. Он умел проникать через окна, но следовать дальше, в синтезированную жизнь виртуальных персонажей он не мог. Может, и не было за порогом уже никакой жизни, но Иван почему-то был твердо уверен, что люди за пределами видимости продолжали жить, у них была своя жизнь, и неизвестно, являлась ли она тоже сфабрикованной или, вне игры, развивалась и текла уже по своим законам. * * * Иван сидел за компьютером, опустошенный и разбитый. Ему было невыносимо больно от того, что он зависит от виртуальной девушки, от всей этой игры. Он не управлял «Окнами», это «Окна» управляли им, они им играли, а не он. На мониторе все маячила запертая дверь. Иван наконец дернул мышку в сторону и побрел в комнату девушки. Неожиданная мысль осенила его, и он подошел к столу и, взглянув на тетрадь, лежащую там, вызвал панель меню. Там была новая кнопка со значком, изображавшим ладонь. «Интересно, когда это появилось? Я что-то просмотрел?» - Ваня нахмурился, кликнул на значок и получил возможность водить им при помощи мыши, как указателем. Подведя ладонь к тетради он нажал левую клавишу. Тетрадь открылась, а вверху замаячили кнопки: открыть, листать, закрыть. В тетради были нарисованы непонятные знаки. Иван пролистнул несколько страниц и тетрадку отложил, кликнув «ладонью» на компьютер. «Включить? Д/Н» - выскочил вопрос. - Конечно, да! – вслух произнес Иван и нажал на клавиатуре соответствующий символ. Компьютер девушки стал загружаться. «Интересно, если она вдруг вернется и увидит, что компьютер включен, что она подумает?!» – с любопытством прошептал Ваня. Виртуальный экран загорелся, возникла стрелка, подчиняющаяся движениям мышки на столе у Ивана, и молодой человек не долго думая нажал на соединение с Интернетом и загрузил эксплорер. Модем погудел, пощелкал, как полагается, и зашипел, подключаясь. Мигнули поочередно два мониторчика в правом нижнем углу, и в эксплорере развернулась страничка по умолчанию. Иван увидел, что попал на сайт онлайновых дневников. - Они там, за окнами, и до этого додумались? – прищелкнул он языком. – А я отсюда, в этом окне, могу читать то, что происходило за другими окнами? Вот это да! Еще раз поблагодарив мысленно высшие силы, что именно его они подвели в нужный момент к нужной палатке, Иван принялся изучать заглавную страницу. Надписей и линков было множество, и Ваня ткнул на первую, привлекшую его внимание ссылку «Войти в свой дневник». Через несколько секунд перед его глазами появилась страница со смешным рисунком вместо фотографии и названием «Дневник Sqwo». - Неужели это ее дневник? – прошептал Иван, еще не веря своим глазам. – И сейчас я смогу узнать то, что с ней происходит за пределами квартиры? За порогом, за который меня не пускают?.. Его глаза побежали по маленьким печатным строчкам. * * * На улице была уже глубокая ночь, когда Иван закончил чтение дневника Скво. На размышления уже не было сил, он читал очень вдумчиво, стараясь все запомнить и впитать в себя, раз не мог сохранить. Он оторвался от монитора, выключил компьютер и свет, спотыкаясь в темноте, добрел до своей кровати. Быстро скинув домашнюю одежду, Иван рывком сорвал покрывало и плюхнулся в прохладную постель. - Скво.., - одними губами проговорил Иван. – Как интересно, просто потрясающе. Как фантастический роман!.. Надо все обдумать. Она живет какой-то жизнью за пределами игры, не может же это быть частью игры! А если и может, зачем было такое создавать, ведь не столь много шансов, что я натолкнусь именно на ее окно, когда их бесчисленное количество. Наверное, есть и другие подобные фантастические судьбы здесь, но зачем делать столько вариантов? – его сонные мысли стали сбиваться и путаться, Ваня начал проваливаться в сон, и в полудреме видел неприветливый желтый дом и Скво, одиноко бродившую по его лестницам. Его последней мыслью перед сном была: «Можно ли как-то подать ей сигнал о своем существовании или нет?..» * * * С раннего утра Иван первым делом загрузил любимую игру и, убедившись, что Скво еще нет дома, принялся искать желтый дом. Он поставил себе такую задачу, он решил попытаться, хотя осознавал, что задача практически невыполнимая. Как можно было в этом безумном количестве домов отыскать именно тот, тем более, что по задумке или по упущению автора игры дома не были пронумерованы, а улицы были безымянными. Не было городов или каких-либо других населенных пунктов. Сплошные дома, дома, дома. «Как они там, интересно, ориентируются? – размышлял Ваня. – Возможно, что у них там все обозначения нужные есть, просто для игрока они недоступны, а вместо всего этого есть окна и только окна». Безрезультатно потыкавшись наугад в несколько домов, Ваня разработал некую систему поисков. Сначала он предполагал помечать все попадающиеся на глаза дома, выделяя отдельно желтые. Когда не останется ни одного не отмеченного дома, следовало сузить круг поиска и среди желтых домов выделить девятиэтажные, и уже из них вычленить те, в которых всего два подъезда. Последним этапом должен был быть поиск среди стен оставшихся домов следов пожара. Иван не мог бы сам себе ответить на вопрос, зачем ему нужно найти этот дом. С одной стороны, просто было интересно. С другой стороны, хотелось посмотреть на место, которое интересует его Скво, которое она описывает в дневнике, в котором она проводит время. Если бы он его нашел, это было бы неоспоримым доказательством того, что жизнь за пределами окон существует. Поиски требовали в основном только механических движений, и Иван все время думал о том, что прочитал. Невероятные события, происходящие со Скво, притягивали его к ней как магнит. В жизни такого не бывает, а здесь помимо того, что протекала почти настоящая жизнь, она еще и была наполнена мистическими приключениями! Иван много бы отдал, чтобы оказаться в той жизни, рядом со своей Скво. * * * Мало-помалу, но все-таки количество неотмеченных Иваном домов постепенно уменьшалось. Иван не давал себе роздыху. Он ел теперь прямо за компьютером, чем были страшно недовольны родители, и особенно огорчалась сестренка, которая не могла выкроить больше ни минутки, чтобы посидеть в любимом чате. Она очень сожалела о проданном когда-то старом компьютере, который хоть с грехом пополам, но работал. Когда она очень уж стала надоедать Ване своим нытьем, бродя вокруг да около, он оторвал осатанелый взгляд от экрана, вытащил из бумажника несколько сотен и сунул в руки сестре, пробормотав что-то по поводу Интернет-кафе. Лида, не раздумывая, прибрала денежки и отправилась восвояси. Этих денег должно было хватить на довольно долгие посиделки за платным компьютером, и сестрица на некоторое время оставила Ивана в покое. Взяв на работе отпуск за свой счет, Иван практически не вылезал из своей комнаты, которую основательно продымил, так как не отлучался даже покурить. Заросший щетиной, похудевший, с красными утомленными глазами Иван сутками просиживал за затянувшей его игрой, прерываясь только на краткосрочный сон, которому чаще всего он предавался прямо перед монитором, уронив бессильно голову на перекрещенные на столе руки. Семья махнула на него рукой, слабо надеясь, что когда-нибудь этому безобразию все же наступит конец. Тем временем круг поисков медленно сужался: домов было огромное количество, но все-таки оно не было бесчисленным. Иногда Ваня возвращался в квартиру Скво, и если успевал застать ее дома, безмолвно наблюдал за ней, тревожной и хмурой. Он мечтал подать ей какой-то знак о своем существовании, хотя пока не мог придумать, как, потому что когда он находился в игре, все остальные программы его компьютера тут же блокировались. И где-то в глубине души он практически не верил, что вмешательство извне будет как-то отражено в игре, что Скво ответит ему, обратит внимание на него. Он очень боялся, что даже увидев какое-то его послание, девушка просто проигнорирует его, продолжая жить своей жизнью, ведь не могла же быть настолько совершенна программа этой игры! Но вот, наконец, настал тот момент, когда Иван просмотрел все дома. Теперь следовало искать среди желтых. Когда все дома получили метки, в меню появилась возможность сортировки нужных меток. Больше не приходилось искать на участке, попадавшем в поле зрения, те или иные отметины. Можно было просто кликать на переход к следующему желтому дому. «Этак я случайно на него могу даже наткнуться», - порадовался Иван новой возможности, хотя при множестве механически проделываемых движений было трудно сосредоточиться на чем-то еще, кроме как подсчитывании необходимых девяти этажей. Цель близилась. Скво все больше погружалась в мрачное настроение, почти не задерживалась, и пока не писала ничего в дневник. Иван искал дом. Он понимал, что скорее всего не увидит ничего из того, что описывала Скво в своем дневнике – ни магазинов, ни манекенов, ни Магду, ни детей. Может быть, он и не узнает этот дом, ведь не один же он сгоревший будет среди всего остального скопища зданий. Но он готов был сутками сидеть перед ним и ждать, что в каком-то из окон покажется Скво, ведь она собиралась еще раз туда прийти, чтобы заглянуть в модный магазин. * * * Иван искал и искал, механически помечая ненужное. Плоды его изнурительного труда привели к тому, что осталось искать среди домов с двумя подъездами. «Наверное, я все-таки пропустил как-то эти сгоревшие дома», - удрученно думал Ваня. И вот однажды на экране возникло почти черное от копоти здание, выгоревшее дотла, с двумя подъездами. Иван отключил сортировку и посмотрел, что находится рядом. Представший его взору дом был зажат с двух сторон новыми кирпичными многоэтажками, как и описывалось в дневнике у Скво. - Неужели нашел? – хрипло пробормотал Иван, вымотанный долгими поисками и бесконечными сигаретами. Он осмотрел дом со всех сторон. Не уцелело ни одного окна, двери в подъездах тоже выгорели. С другой стороны дома была закоптелая железная дверь, выбитые витрины и еще два подъезда, тоже без дверей. – Есть! Точно! Оно! – восклицал Иван, не веря своим глазам и заглядывая поочередно во все черные окна. Квартиры были совершенно пустые, выгоревшие полностью, а их стены черные. Кое-где на нижних этажах по черной копоти были выскоблены стандартные белые надписи, приличные и не очень. – Вот тут она была, вот тут она проводила время… Но как же странно должно было выглядеть то, как она входила в эти пустые подъезды и находилась там какое-то время! Как же это смотрелось со стороны?! Иван приготовился ждать. Это оказалось еще тяжелее, чем искать. То он хоть чем-то был занят, и на его глазах уменьшалось поле поисков, а здесь было совершенно неизвестно, когда появится тут Скво, да и появится ли вообще, но Иван понял, что девушке самой интересно узнать до конца все про этот дом. «Должна прийти, - успокаивал он себя. – Только бы не проспать случайно». Наверное, после такого времяпрепровождения соображать Ваня стал гораздо хуже. Только через некоторое время ожидания он понял, что ночью она туда не пойдет ни за что, ведь это же не бесшабашная оторва из какого-нибудь американского фильма ужасов. Ночью можно было спокойно поспать. А кроме того, проще было находиться, наблюдая за Скво прямо у нее в квартире, и переключаться на дом, только если она куда-то из квартиры уйдет, хотя чаще она, конечно, находилась вне квартиры. Все это дошло до Ивана не сразу, но все-таки наконец он это осознал и слегка повеселел. Все-таки сказывались бессонные ночи и сидение в одной позе перед экраном – чувствовал себя Иван очень плохо. Так он жил некоторое время, отходя от монитора только по естественной нужде или чтобы прихватить с собой что-нибудь перекусить, после чего бежал стремглав в комнату, боясь увидеть, что Скво уже нет в квартире. Пытался найти здание, где работала Скво, ведь из его окна как раз был виден желтый дом, стало быть поиск не мог быть долгим, но доступны для его взглядов оказались только окна квартир. Когда он это для себя открыл, его невыносимо больно кольнуло изнутри: он испугался, что не сможет посмотреть на Скво, которая скроется в стенах модного магазина, куда она собиралась заглянуть. Боль была недолгой и отпустила его сразу после того, как он вспомнил место в дневнике, где Скво описывала магазины. Они были частью многокомнатных квартир. Туда должен быть доступ. Иван моментально проверил свою догадку и побывал за окнами обоих магазинов. Ничего интересного он там, конечно, не нашел, зато совершенно успокоился и снова принялся ждать. Наконец в один из будних вечеров, когда как раз примерно должен был закончиться у Скво рабочий день, в окне, на которое Иван пялил покрасневшие слезящиеся глаза, мелькнула фигура. Он тут же зашел в это окно и действительно увидел Скво, которая ходила и о чем-то сама с собой разговаривала. Почему-то до него никак не долетали фразы, что она произносила, словно при очень некачественной мобильной связи, да и видно было довольно плохо среди черных стен. Пока Иван изумленно наблюдал за движениями девушки, на него снизошла идея, выполнение которой он не посмел отложить на потом и тут же перенесся в квартиру Скво. Там он первым делом загрузил ее компьютер и, подключившись к сети, вызвал в меню почтовую программу «The bat!». ИЗ ДНЕВНИКА СКВО Четверг, 8 Мая Днем Похоже, что кто-то вторгся в мой компьютер через Интернет. Может быть, оттуда это чувство постоянного слежения? Дело в том, что мне пришло странное письмо, отправленное с моего же электронного адреса. Этот кто-то говорит, что хочет со мной познакомиться, но адрес не оставляет, а просит, чтобы ответ я написала в файле и оставила в компьютере. Еще недавно меня бы возмутило это до глубины души, а сейчас мне почему-то почти все равно. Надо мной нависло ощущение какой-то фатальности, неизбежности, только вот не знаю пока, чего мне предстоит не избежать. Раз он хочет прочесть ответ прямо у меня в компьютере, значит, он имеет к нему доступ. Но лень ставить защиту, лень обращаться за помощью по этому поводу. Нет никакой информации, которую хотелось бы спрятать от посторонних глаз, поэтому я ничего не буду предпринимать. Я только не могу придумать, что можно ему ответить. Нужно ли мне это, тем более, если этот человек вторгся ко мне таким бесцеремонным образом. Он пишет, чтобы я не волновалась, и если отвечу ему, то он постарается мне все объяснить. Что все? Я понятия не имею. Мне все равно. Я видела такое, что не смогу забыть до конца своих дней, и шестым чувством ощущаю, что этого ждать не так уж долго. Мне снился Арт. Он меня куда-то звал, и я безропотно пошла. Мы шли долго, идти было все труднее, и все темнее становилось вокруг, а потом я проснулась, и первой мыслью было то, что обычно так зовут за собой умершие, когда настает твой час. Не хочется верить, что Арта нет в живых, но почему-то у меня этот факт практически не вызывает сомнений. Может быть, там, мы все-таки снова будем вместе? Тогда я готова. Мне больше не хочется быть не такой как все и видеть кошмары наяву. Я отважилась и отправилась в модный магазин в желтом доме. Было открыто, и я зашла внутрь. Обычный магазин одежды, манекены, демонстрирующие наряды. Дородная женщина-хозяйка. Она довольно вульгарно накрашена, хотя уже в возрасте, и сквозь слой тонального крема и пудры видно стареющую кожу, которая из-за грима собирается в глубокие морщины. Она вызвала у меня неприязнь, и я даже настроилась на то, какой ужасной она предстанет предо мной, когда я надену очки. Посетителей, кроме меня, не было, как и в магазинчике Магды. Я теперь только задумалась об этом, хотя уже знала причину. Магазинов кроме меня тоже никто не видит. Зачем это нужно, мне не понять, они, наверное, сумасшедшие, раз делают вид, что их жизнь продолжает течь по тому же руслу. А может быть, ночами их посещают покупатели-мертвецы, кто знает? Ночью меня никакая сила не заставит прийти сюда. Когда я подошла к прилавку с модными аксессуарами, за которым располагалась хозяйка магазина, восседая на двух стульях, она встала мне навстречу и сказала странную фразу: - Кто к нам пожаловал! Долго же ты решалась на это. Ну, заходи, добро пожаловать. - Вы меня знаете? – спросила я. - О да, мадам всевидящая, - зло хохотнула тетушка. – Наслышана. Ждала. - От Магды? – У меня уже не было сил пугаться или удивляться, накатила странная апатия. Я откуда-то знала, что кем бы ни была эта женщина, сделать она ничего мне не может. Зачем тратить последние силы и эмоции на бесполезный страх? - Нет, причем здесь Магда!.. – Хозяйка облокотилась локтями пухлых рук на прилавок и беспардонно меня разглядывала. – Совершенно из другого источника!.. Желаешь что-то купить? Глупая и даже смешная мысль мелькнула у меня в мозгу, что если я оденусь в покупки из этого призрачного магазина, то люди будут видеть меня нагой. Я отказалась от предложения и спросила, может ли она ответить мне на несколько вопросов. Ответ удивил меня. - Только если ты будешь в очках. Может быть, ей очень хотелось напугать меня тем, что мне предстояло увидеть. Я молча надела очки и сначала осмотрелась в магазине. Все манекены были обугленными и… живыми. То есть я не могу сказать, что они были живыми в прямом понимании этого слова, но они шевелились, переговаривались, изредка меняли позы. Надо мной шелестел их шепот, и было видно, что им не хочется стоять вот так и демонстрировать одежду, но это была их обязанность. Я увидела, что они на самом деле не являлись манекенами, обгорелые манекены выглядели бы иначе. Это были люди, вернее трупы людей, сгоревших в страшном пожарище. - Кто эти люди? – монотонно спросила я, сдерживая дрожь в голосе и комок тошноты в горле. - О, догадалась, что это люди? Молодец. Это покупатели, мои драгоценные посетители.., - раздался нечеткий жеваный ответ. - Они все сгорели в магазине?! – я наконец повернулась к женщине и невольно отпрянула. Наверное, ужас отразившийся все-таки в моих глазах, порадовал женщину, и она скрипуче засмеялась. Нет, в том огне она не горела. Передо мной была удавленница с тонким кожаным пояском на одутловатой шее. Белки глаз глядели на меня с серого перекошенного лица, а изо рта высовывался разбухший синий язык. Я ожидала, что тут же в лицо мне ударит страшный запах разложения, но она была всего лишь призраком, представшим передо мной в том виде, в котором женщина рассталась с жизнью. - Да, они сгорели! Они сгорели и стали принадлежать мне! Я совсем обанкротилась и должна была расстаться с магазином. Я не позволила им отобрать его у меня. Я все сожгла! У меня никогда не было манекенов, вся одежда держалась на вешалках, а теперь у меня их много, и все они принадлежат мне и слушаются меня! Я медленно отступала к входной двери под натиском картавых фраз, выплескивавшихся из мертвого рта. Хозяйка вышла из-за прилавка и продолжала повествовать, размахивая вспухшими руками. - Я подожгла магазин и повесилась! Я стала хозяйкой, а они – моими рабами! Их души никогда не вознесутся, им не вырваться из плена, а мне и тут хорошо. Это МОЙ магазин! МОЙ! Я еле держалась на ногах, у меня кружилась голова, в которой роились обрывки воспоминаний об изгнании демонов и об освобождении плененных душ, но это все были сказки из книжек, а здесь передо мной стояла эта ужасная сумасшедшая, неизвестно ради чего погубившая в своем магазине почти двадцать человек. Мне все-таки хотелось знать до конца, как все произошло. - Но ведь сгорел весь дом! – возразила я. – Как все успело так быстро произойти, и почему вы не сгорели? - А для этого, - шипела мертвая, - есть, милочка, бензин, бензин, разлитый около каждой квартиры, около всех квартир до единой! До самого верха! Как они все кричали!.. А я успела, у меня в квартире каморка. Я позаботилась, чтобы огонь не сразу попал туда, да и неужели ж ты думаешь, что я разлила бензин еще и у своей квартиры? - А почему жители дома не стали принадлежать вам? - О, жалко, конечно, но они, так сказать, свободные призраки… Они умерли у себя дома, хотя и той же смертью, что и мои клиенты. А этим теперь некуда деваться, они не могут выйти за пределы магазина! В этом доме сгорела и родственница Магды, жаль что не в моем магазине. Ходит теперь по этажам и иногда появляется у Магды, ты, небось, ее видела?.. - Да, видела. – Я поняла, что пора мне покинуть это отвратительное место, иначе я просто упаду здесь в обморок. В тот момент я совсем забыла, что могла просто снять очки. Идиотская надежда засвербила у меня в мозгу: - А вы про Арта ничего не знаете? – Одна моя нога уже стояла за порогом, а рука держала открытой дверь, потому что мертвая продолжала медленно приближаться ко мне, и нечеловеческий страх стал обволакивать мое сознание. Сквозь этот страх пробивалось желание видеть огонь, гореть в этом огне. Женщина сверлила меня белками глаз и завораживала огненной мечтой. - Не знаю, кто это такой, - проворчала женщина. – У меня такого нет. Тогда я собрала всю волю в кулак, пробившись сквозь тягу к огню, и выскочила на улицу. Мимо неслись машины, не замечая ничего вокруг, не представляя даже, что за место они только что миновали. Я, шатаясь, пошла прочь от жуткого магазина с обгоревшими людьми в роли манекенов и с их безумной хозяйкой внутри. Мне казалось, что в жизни уже ничего меня интересовать не может… * * * Иван страшно волновался, отправляя маленькое письмо для Скво. Во-первых, потому что не был уверен, что она его получит. Во-вторых, он знал по рассказам Лиды, что девушки часто письма подобного рода игнорируют: зачем отвечать неизвестно кому? А тут еще такая наглость: прямо с ее же адреса отправлено письмо! Иван сначала думал написать в текстовом файле и оставить, например, на рабочем столе, но как знать, может быть она уже давно не обращает внимания на свой рабочий стол, запуская сразу дневник и почту? Ваня решил рискнуть таким образом, готовый к повторному натиску в случае, если его не заметят. Когда он залез в очередное отсутствие Скво к ней в компьютер и нашел ответ для себя, как он и просил, то чуть не запрыгал от радости. Он просто не верил своим глазам. Скво, девушка из ОКОН, ответила ему. Он мог с ней общаться! Он был для нее кем-то из Интернета! Она воспринимала его как живого человека! Иван окончательно запутался, не думая о том, что это он воспринимает компьютерную Скво как живого человека. Он сразу же написал ответ, отправив его опять таким же способом, через почту Скво. Сказал, что она ему очень нравится, что в ближайшее время постарается как-нибудь пообщаться с ней в чате или прислать фото. Он подозревал, что у него это не получится, но надеялся, что поначалу завяжется переписка, в которой он хоть как-то сможет ей что-то объяснить. Иван послал письмо и стал ждать ответа. Теперь он не боялся надолго оставить игру, он знал, что Скво больше не пойдет в тот дом. Он очень переживал за ужасы, которые пришлось ей пережить, и хотел в ближайшее время рассказать ей про то, что читал ее дневник, и как-то подбодрить. Он стал лучше есть и спать, в глазах снова появился блеск. Он жил ожиданием ответа Скво, и это доставляло ему радость. * * * Иван сидел, как обычно, пялясь в пустую квартиру Скво и ожидая ее прихода. Она еще не ответила на письмо, но скоро должна была вернуться с работы и, может быть, что-то написать ему. Пока же он бегал в нетерпении от компьютера в кухню и обратно, смотрел ежеминутно на часы, и вдруг раздался звонок в дверь. Сестра из своей комнаты полетела открывать: это пришла ее лучшая подруга похвастаться не так давно приобретенной породистой собакой. Смешной щенок овчарки, опередив хозяйку, неуклюже перебрался через порог и, путаясь в лапах, пошагал в квартиру. Иван вышел посмотреть, снисходительно улыбнулся, поздоровался с подругой Лиды, спросил сколько месяцев и как растет. Хозяйка Танечка радостно сообщила, что у Мухты прорезались зубки, и она теперь грызет дома мебель. - Купите косточку специальную, - посоветовал Иван и направился в комнату, чтобы снова засесть за любимой игрой. Как только Танечка заглянула в комнату полюбопытствовать, во что же он так увлеченно играет, диск зажужжал и игра выключилась. С досадой закатив глаза и заскрипев зубами, Иван встал из-за стола. «Принесла же нелегкая эту мымру, - злобно подумал он. – Сейчас Скво вернется, а я пропущу этот момент!» - Вы гулять сейчас пойдете? – сквозь зубы процедил Иван. - Да! – ответила Таня, перекрикивая звонкий собачий лай, который разносился теперь по всей квартире. Щенок носился из комнаты в комнату, поскальзываясь то и дело на поворотах на лаковом паркете. – А что ты делаешь? Играешь? - Играю. - А что за игра? Можно посмотреть? – тараторила Танечка. - Ой, он даже мне не дает! – хмыкнула сестра. – Пойдем! - Нет, ну подожди! – Танечка не желала сдаваться. – Я тоже очень люблю всякие игрушки, особенно квесты! А как называется? - Окна. – Внутри Ивана все кипело от раздражения. - Что-то я такого не слышала, - протянула Танечка. – А дай посмотреть? - Пусть комп отдохнет, я давно сижу, - бросил Ваня. - Ну, конечно, как самому круглосуточно заседать, так это нормально, и комп ему не жалко, - с укором сказала Лида. – Ну, пойдем, Тань! Пусть Мухта на улице погоняет! Но Танечка почему-то заупрямилась. - Вань, ну покажи хотя бы коробку или сам диск! - Коробка куда-то задевалась, а на диске ничего интересного, - безнадежно проговорил Иван, сдаваясь, и ехидно добавил: – На, посмотри, может, что увидишь. Он нарочито громко вздохнул и направился в кухню, а Таня повертела в руках диск с «Окнами», прочитала название и положила на край стола. - Пойдем, Лидуш, - позвала она. – Ничего не понятно там. Иван повернул из кухни в коридор, и еще издали заметил, как спружинил на четырех лапах шустрый щенок и, подпрыгнув, ухватился зубами за блестящий и любопытный для него предмет, лежащий на краешке стола. Дальше все происходило, как при замедленном воспроизведении кинофильма. Иван, уронив чашку чая, понесся в свою комнату по длинному коридору, щенок скрылся из его поля зрения, и по органам слуха Ивана полоснул режущий душу хруст. Режущий душу, режущий слух и отдающийся в мозг. Ваня влетел в комнату, где над разгрызенным крепкими зубками диском прыгала набедокурившая собачка. - Ты что сделала, скотина безмозглая?! – заорал Иван, чернея лицом и хватаясь за первый попавшийся под руку предмет, коим оказался табурет у компьютерного стола. Страшно сверкая потемневшими глазами и размахивая табуретом, Иван приближался к несчастному песику, который уже догадался, что сотворил что-то не то, и пятился от Ивана, поджав хвост и скуля. - Ваня, не надо! Ты что! Пожалуйста! – закричала Таня и кинулась ему наперерез, загораживая собаку. – Я куплю тебе другой диск, ну что же ты! Я тебе хоть десять их куплю! Не трожь его, пожалуйста! Он не виноват! Край табуретки пришелся на Танино плечо, и она, охнув, зажала ушибленное место рукой и заплакала. Лида схватила собаку и поскорее утащила ее на лестничную клетку. А на Ивана напало оцепенение. Мутными, ничего не видящими глазами он окинул съежившуюся девичью фигурку, содрогавшуюся от всхлипов, и, отбросив в сторону табурет, опустил руки. На одеревенелых ногах дошел до своей кровати и тяжело сел на нее. Все было кончено. И можно было избить глупое животное, даже убить… игру бы это не вернуло. Диск был испорчен безвозвратно. Сестра с подругой потихоньку убрались из квартиры на улицу подальше от «этого психа», как плача выразилась Танечка. Иван этого не заметил, ему было уже все равно. Там, в диске, была Скво, жила Скво и, наверное, писала ему ответ. А он не мог его получить, и не мог видеть ее, и не мог вообще смотреть в окна. Его давно уже перестала волновать окружающая жизнь, он сосредоточился на жизни за окнами. А теперь он просто не знал как будет дальше существовать. Посидев бездумно какое-то время, Ваня загрузил в компьютере какую-то тупую древнюю «стрелялку» и, бегая за противником и поражая живую мишень, стал лихорадочно обдумывать свое положение и искать выход. В общем-то, выход был. Нужно было найти этот диск в продаже и купить. Возможно, что вся жизнь за окнами там будет развиваться по тому же маршруту. А если нет?.. Об этом Иван думать сейчас не хотел. * * * Довольно скоро Иван уже был у своей станции метро возле небольшой коммерческой палатки, где продавались диски и где когда-то он приобрел игру «Окна». Ему казалось, что это было в прошлой жизни, настолько изменилось все с тех пор в его мировоззрении. Иван сунулся в небольшое окошко, где в полумраке виднелась лохматая голова продавца дисков. - Не подскажете, есть в продаже «Окна»? Из палатки раздался глуповатый смешок: - Это вам к Нагиеву! - Я про игрушку, «квест»! – терпеливо пояснил Иван. – Там где можно в окна подглядывать виртуальные! - Что-то я про такую не слышал, - протянул, все еще улыбаясь, парень из палатки. – Знаю «Окна» - телешоу такое! - Ну, как же! Я же ее здесь покупал! Ничего общего с телешоу в этой игре нет, - удивился Ваня. – Вы мне сами и рассказали, что из себя игра представляет! - Что-то не припомню, - покривился продавец. – Я тут месяц работаю, никаких «Окон» не поступало. И вообще я игровой рынок, особенно «квестовый», неплохо знаю, ничего о такой игре не слышал, не читал и не видел. Иван наклонился ниже и пригляделся. Да, это был совсем не тот продавец. Этот лохматый, дистрофичный и глумливый, а диск ему продавал парень с дредами, покрупнее и посерьезнее. Вот досада! Иван скрипнул зубами. Этот малолетка, поди, ничего про игры не знает, только балаболит зря и хвастается. - Может быть, вы знаете, где сейчас тот продавец? Он с дредами такой, несколько месяцев назад тут работал. - Понятия не умею, - ухмыляясь, ответил лохматый. – Я тут месяц всего и никого, кто был до меня, не знаю. Если уж так приспичило, скатай на толкучку какую-нибудь, где фанаты игр тусуются, в Интернете порыскай… Может, кто что подскажет. - Спасибо, - сказал Иван и, кусая губы, побрел к автобусной остановке. – Где эти толкучки с фанатами? И в поиске по Интернету я не силен… И Лидка, небось, разобиженная, не поможет. Настроение было хуже некуда. Усевшись дома за компьютер, Иван подключился к сети и зашел на поисковый сервер. - Ну, и что мне искать? – Иван в раздумье застыл, опустив пальцы на клавиатуру. Хлопнула входная дверь: это вернулась сестра. - Лидочка! Скажи мне, пожалуйста, как в Интернете найти сайт, где про игры все есть? – ласково спросил брат. - Отвяжись, придурок, - резко ответила Лида. – Довел Таньку до истерики! Она вообще теперь будет бояться ко мне заходить. - Ну, Лид! Я сорвался, извини! Я просто столько там этапов прошел, а теперь все заново надо! - А записываться ты забывал что ли? – грубила сестра. - Да там без записи, без установки и без записи! – объяснил Ваня. – Там все само запоминалось, так игра сделана. Помоги мне, пожалуйста! Я даже перед Танечкой извинюсь, я просто нервный в последние дни… - Меньше надо было за компом сидеть, - продолжала бухтеть Лида, постепенно сдаваясь. – Пусти, я сяду. Иван послушно освободил место, объяснив, что нужно найти, и предоставив сестре заниматься поиском. Сам он сидел рядом и глазами, полными надежды, следил за каждым ее шагом. После полутора часов бесплодных поисков, Лида потерла усталые глаза и буркнула: - Нету ничего, не могу найти! Если игра новая, как ты говоришь, может никто не успел еще про нее написать. Странно, конечно, так не бывает… Но я ничего не могу поделать! Попробуй сам поискать, я скажу где. Всю ночь Ваня сидел в Интернете и искал информацию про любимую игру. Лег он в начале седьмого утра, чтобы часа через три уже быть на ногах. Он поехал по местам, где могли собираться любители игр, перепродавая свои диски с рук и просто общаясь. На такие поиски ушло несколько дней. Он ходил среди молодых парней и девчонок, спрашивал про «Окна» и всегда натыкался на недоумевающие взгляды. Никто этой игры не знал. «Но как же так? – поражался Иван. – Ну, не мог же я один во всей Москве иметь эту игру, да еще чтобы ни один человек про нее и слыхом не слыхивал! Такого не бывает!» Парень с дредами ему тоже не встречался. Через неделю бесплодных поисков и расспросов на толкучке какой-то неопределенного возраста парень с мутными глазами на заученный в скороговорку вопрос Ивана об «Окнах», задумался, наморщил угреватый лоб и, почесав сальные волосы, протянул что-то по поводу некоего умельца, который сам как-то делал или переделывал компьютерные игрушки. - Я не знаю, его ли игра «Окна», - картавя, сказал он. – Но если нигде в продаже нет, и никто о ней не слышал, то, возможно, это он ее создал. - Ну, как же! – поразился Иван. – Ведь мне продавец говорил, что это игра, созданная российскими разработчиками. - А чем тебе он не российский разработчик? Разница только в том, что все он кропает в одиночку. Может быть, предложил в какой-то ларек на пробу, я ж не знаю, что у него в голове. Про него говорят, что он малость не в себе парень. «Ты сам больно в себе», - подумал Иван, а вслух поинтересовался: - А как найти-то мне его? - Говорят, что он здесь иногда появляется, правда редко, в основном зависает у себя дома, игры взламывает чужие и что-то в них добавляет. Я ведь не гарантирую, что это он! Предполагаю только, потому что больше никого предположить не могу. Ты поспрашивай у народа, где можно найти Димона Крекера, кажись, его так зовут. - Почему Крекера? Печенье любит? – ехидно усмехнулся Ваня. - Нет. Любит взламывать. А слово хакер ему не нравится. – Парень снова почесал затылок. – Ну, лады. Пойду я, мне тут прикольную игрушку обещали подогнать, на японском языке. Я ж японский учу! – похвастался он. - Ну, молодец какой! – сказал Иван. – Давай тогда. Спасибо за информацию. Мутноглазый парень отправился восвояси, а Иван снова стал терроризировать народ своими вопросами. Все-таки Крекера найти оказалось проще, чем пресловутые «Окна», и скоро какая-то девчонка, пропирсингованная, казалось, с ног до головы, покопавшись в своей записной книжке, дала Ивану адрес. - Ты прямо входи к нему, у него дверь открыта, он не закрывает, когда за компом сидит, чтобы не вставать. А сидит за компом он только, когда не спит. («Прямо, как я», - подумал Ваня.) А тащить у него кроме компа нечего! – выдала девчонка Ивану кучу бесполезной информации. - А позвонить ему никак нельзя? Неудобно вроде… - У него за неуплату отключен телефон. Он только выделенной линией пользуется, а все остальное ему не нужно. Да ты не стесняйся, прямо так и заходи, он привык. Иван поблагодарил и отправился по полученному адресу. * * * Подойдя к древней кирпичной пятиэтажке, Иван окинул взглядом сам дом и пьяный дворик. Во дворе деды с синюшно-красными лицами резались в домино за щербатым столиком. «М-да, тут, наверное, еще газовые колонки сохранились», - подумал Иван. Такие дома вызывали у него неприятные ассоциации. Когда-то он общался с семейной парой, которая жила в таком же доме в однокомнатной квартире на пятом этаже. Жена занималась разведением собак пород колли и шелти, причем делала это непосредственно в квартире. Запах собачьих испражнений раздавался далеко за пределами входной двери, а в самой квартире стояла такая невыносимая вонь, что казалось, будто она намертво впитывается в тебя, и, возвращаясь оттуда домой, ты идешь и смердишь. Загажена была ванная комната, загажена была кухня. В комнату щенят не пускали, там бегали только взрослые собаки, коих в то время, как Ваня там был, насчитывалось целых четыре. В квартире присутствовал хронический беспорядок, и по всему этому безобразию шустро бегали полчища тараканов, обнаглевших от безнаказанности и своего подавляющего большинства. Эти тараканы не боялись ни света, ни людей, они ползали по потолку и падали вниз, так что гость, помимо вони, выносимой на себе из квартиры, выносил еще и ощущение, что по всему телу ползает множество гадких насекомых. Самое удивительное было то, что в этой квартире еще проживали два ребенка дошкольного возраста. Как можно было там жить, да еще с малыми детьми, Иван не понимал, равно как не понимал теперь, зачем ему было туда приходить. Но это было давно, почти в подростковом возрасте, и сейчас Ваня не помнил, что свело вместе его с этой парочкой. С такими нехорошими мыслями Иван остановился перед нужным подъездом. По всей видимости, квартира была точь-в-точь такая же: последний подъезд, пятый этаж. «Надеюсь, хоть собак там нет», - мрачно подумал Ваня и пошел наверх. * * * Как и обещала пирсингованная девушка, дверь оказалась открыта. Иван нерешительно вступил в полутемную прихожую. Обои на стенах там были кое-где заляпаны, а кое-где ободраны, под ногами хрустел давно не подметаемый пол. «Даже и не подумаю разуваться», - решил Иван и заглянул в комнату. Собак в квартире не было, да и тараканы повсюду не кишели, но беспорядок царил везде. Слева, на узком диване валялось скатанное несвежее постельное белье, там же была скомканная одежда и груда книг. Посредине комнаты стоял, наполовину загораживая окно, большой шкаф без дверец. «Странно, раз так в компьютере разбирается, должен бы зарабатывать прилично. А у него тут каморка убогая какая-то!» - поморщился Ваня. В правом углу унылой комнаты он увидел сидящего за компьютером человека в огромных наушниках. На столе помимо компьютера и дисков, стояла большая керамическая пепельница, полная бычков, тарелка с какими-то объедками, пожелтевшая от крепкого чая чашка. На полу вокруг стола расположились пустые пивные бутылки в таком количестве, что Иван подумал: «Вот где бабульки бы разгулялись! Сдавать не пересдавать!» Хозяин квартиры увлеченно рубился в какую-то игру. Иван позвал его тихонько, затем погромче. В ответ из наушников неслись крики и стрельба. Иван подошел и легонько тронул Крекера за плечо. Крекер установил в игре паузу, снял наушники и изучающее стал разглядывать Ивана. - Привет! – сказал Иван, в свою очередь рассматривая Крекера. – Мне сказали, тебя Дима зовут. А я Иван. - И что? - Ну, вот, пришел с тобой поговорить. Мне нужна твоя помощь. Сказали, что только ты можешь помочь. Надо сказать, что Крекер сразу же произвел на Ваню очень неприятное впечатление своими манерами и внешностью. Это был очень худой человек маленького росточка, с узкими плечиками, одно из которых было явно выше. Голову украшала всклокоченная копна давно не мытых и не чесанных волос какого-то мышиного цвета. Чуть косящие к переносице глаза глядели на мир сквозь очки с толстенными линзами. «Твои глаза – два цветных телевизора…» - почему-то вспомнилось Ивану. Бесформенный тонкогубый рот окружала трехдневная реденькая щетина. Крекер вальяжно развалился за столом, нагло осматривая Ивана с ног до головы и все время шмыгая носом. В комнате царил устойчивый запах пота. Хозяина это явно не напрягало, а вот гостю было противно. «Надо ж было так себя запустить! А ведь если он сделал эти «Окна», то для этого надо быть гением! Никогда не представлял, что гении могут выглядеть таким образом». - А почему именно я? - «Окна» ты сделал? – напрямую спросил Ваня. - «Окна»? – На некрасивом лице Крекера забрезжила гаденькая кривая улыбочка. – Ах, «Окна»! О, да!.. Это мое произведение искусства. Мой шедевр… - Это действительно шедевр! – воскликнул Ваня. – Так вот я… - Значит это ты стал счастливым обладателем этой бесценного творения? – ухмыляясь, перебил его Крекер. – Дай-ка я тебя получше рассмотрю. Вот ты какой, везунчик, ха-ха! Иван в недоумении посмотрел на Димона. - Да, я тоже считаю, что мне повезло, - проговорил он. – Очень захватывающая игра, и кроме меня никто в нее играть не смог, хотя я не понимаю, как это может быть. - У-у, тебе и не надо понимать. Прими как факт. – Кажущиеся огромными из-за линз глаза Крекера просто лучились счастьем. – А я вот все беспокоился, купит ли кто-нибудь этот диск или нет, про него же нигде не написано… - Ну, я и купил, и очень был этому рад, - ответил Ваня, не понимая, к чему клонит Крекер. - Так наслаждайся, - последовал ответ. – От меня-то что нужно? Иван во время диалога стоял и переминался с ноги на ногу, с одной стороны горя желанием сесть и не зависать во весь рост над маленьким ущербным Крекером, а с другой стороны брезгуя садиться на что бы то ни было в этой комнате. - Не могу наслаждаться, понимаешь, - грустно сказал Иван. – Беда у меня приключилась. Диск сломался… Его собака сгрызла. - Да, точно беда! – хохотнул Крекер, хлопнув ладонями по коленям. – Что ж ты так небрежно с такой драгоценной вещью обращался? Хранил бы как зеницу ока, я тут, видите ли, старался, мучался, делал игрушку, не имеющую аналогов в мире, а этот – бац! – и скормил шавке какой-то. Иван никак не мог понять, чему Крекер радуется. - Извини, так случилось, не уберег, - тихо сказал он. – Но я хотел спросить, где можно достать другой такой диск, я везде искал, но никто про него не слышал. - Ха! – Крекер подскочил на кресле, вцепившись в подлокотники и подаваясь всем корпусом вперед. – Ишь чего захотел! Это же шедевр, ты ж сам сказал! - Да, я не спорю, шедевр, - пожал плечами Иван. - А ты когда-нибудь видел, чтобы шедевры существовали больше чем в одном экземпляре? В Ванин мозг постепенно начал просачиваться смысл слов Димона, но он отгонял от себя эти мысли, не желая в них верить, не желая осознавать. - Бывают еще копии шедевров, - упавшим голосом произнес он. - Копии – это не шедевры! – радостно возвестил Крекер. – Шедевр может существовать в единственном числе. Тебе досталась честь владеть шедевром, а ты из него «Чаппи» сделал! – Крекер блеющее засмеялся, довольный своей дурацкой шуткой. У Ивана затряслись руки и глаза зло уставились на Крекера. Но что он мог сделать? Побить этого глумливого идиота, которого вообще-то нельзя назвать идиотом, раз он был способен на создание этой игры? А что это даст? И почему этот Крекер так радуется трагедии Ивана, ведь он, несомненно, видит, что для него это трагедия?.. - А ты можешь сделать новую такую же игру? – с безнадежностью в голосе спросил Иван. - Нет, не могу! – весело ответил Димон. – Теоретически, наверное, могу. Но не хочу. - Я тебе заплачу! – закричал Иван. – Сколько тебе надо? Сколько надо для этого времени? - Да не нужны мне деньги, разве ты этого не понял, - усмехнулся Крекер кривым ртом. – Не буду я повторять «Окна» ни за какие коврижки. На самом деле, это все-таки невозможно. За окнами течет жизнь, все меняется, и это повторить я уже не в силах. Могу открыть один маленький секрет: диск был вообще одноразовый. Эту игру нельзя было бы пройти заново, зато ее можно было продолжать до бесконечности, если бы ты его не запорол. Ивану эти слова были как по сердцу нож. Ему хотелось убить и дрянную Мухту, и этого убогого программиста, и, главное, осиротевшего и несчастного себя. - Ты можешь мне хотя бы ответить на несколько вопросов? – взмолился Иван. – Обычных вопросов по игре. - Ну, валяй, попробую, - бросил Димон. - Там у одной девушки, за которой я наблюдал… - Подглядывал! – радостно перебил Крекер. - Хорошо, пусть подглядывал, - согласился Иван. – Так вот, у одной девушки на ладонях все время изменялись линии, а когда она надела очки, сквозь которые могла видеть все, как оно должно быть на самом деле, то вообще линий не увидела! Что это значило? Я так и не успел узнать! - Ого, а мне-то откуда знать? – поразился Крекер. – Ты еще и на ладони им заглядывал? Ну ты даешь! Очки, открывающие правду… Мистика просто, ха-ха! - Нет, я дневник читал этой девушки, она это описывала. - И дневники ты там читал! Они дневники ведут? Ну дела! – ухмылялся Крекер. – Я и предположить не мог, что там такое происходит! - Как же ты не знал? – в свою очередь несказанно удивился Ваня. – Ты ж ее делал, эту игру! - Ну и что, я ж им жизнь-то не планировал, запустил – и пусть себе живут как им хочется… Линии. Да, про линии я вообще как-то не подумал. Там наверное все люди без линий… - Да, - почти прошептал Иван. – Но так как они персонажи игры, им кажется, что видят эти линии, ведь так должно быть в жизни… А Скво всегда видела все не так. Линий не было, и для ее взора иллюзорные линии менялись, а после того, как она надела очки, и вовсе исчезли. Все сходится… - Что это ты там бормочешь? – захихикал Димон. - Пытаюсь разобраться, для себя, - грустно сказал Ваня. – А вот еще интересно, эта девушка линии меняющиеся зарисовывала. Они были похожи на буквы, только она их никак в слова не могла сложить. И сны ей снились про буквы, словно она должна была что-то узнать, прочесть, и не получалось! - Сны! – хрюкнул Димон, прикрывая тонкогубый рот, куда-то в сторону. – И сны им вдобавок снились? Вот лафа им! Я и не ожидал. Да, парень, я тебя начинаю понимать! Ты много потерял. - А буквы-то? – тихонько подсказал Иван. - Буквы?.. А хрен его знает, что могут значить эти буквы. Может, дырка в игре, символы кода как-то просочились?.. Не знаю. Теперь уж не разобраться. М-да… - А что с ними случилось, с теми людьми за окнами, после того как диск сломался? – спросил он. - А я-то откуда знаю? – Крекер нетерпеливо постучал пальцами по заляпанному пивом и чаем столу. – Диск-то одноразовый, я его не проверял. Может у них там конец света случился, и все умерли! - Ему опять стало смешно от собственных слов, и он захихикал. – У тебя все? - Да, все, - бесцветным голосом ответил Иван. - Ну, тогда прощай! – С этими словами Димон отвернулся к монитору и принялся копаться в настройках прерванной из-за нежданного гостя игры. Ивану ничего не оставалось делать, как развернуться и уйти. На пороге комнаты он остановился и упавшим голосом произнес: - Дима, а зачем ты вообще сделал эту игру? Крекер презрительно посмотрел на него поверх очков-луп. - Чтобы хоть кому-нибудь на свете хоть когда-нибудь было так же хреново, как иногда бывает мне. Иван спустился по заплеванной лестнице и вышел во двор. Смысл последних его месяцев жизни был утерян безвозвратно, и все надежды обрушились у него за спиной. Как втягиваться в обычную прежнюю жизнь, он не представлял. Скво умерла. Умерла? Вернее всего. Ведь она даже предчувствовала, что умрет. Сначала сон, где была надпись «Дети мертвы». Ведь манекен-Арт специально показал ей: «Вы!» Мол, тебя тоже ждет это… А потом он звал ее, и она пошла. Ах, если бы можно было тогда Арта отыскать, вдруг он все-таки не умер!.. Но теперь уже ничего не сделать и никого не найти. Слишком поздно. Скво умерла. Зачем ему было оставаться жить? - Надо сделать, как та девчонка за окнами, - бормотал он себе под нос. – Вскрыть вены. Хотя это такая неприятная смерть, долгая, да еще не факт, что тебя не найдут раньше, чем следует, и не откачают… Повеситься еще ужаснее… Надо что-то быстрое… С такими мыслями он спустился в метро. Стоя на платформе в ожидании поезда, Иван вдруг резко принял решение. Главное, больше ни о чем не думать, чтобы не успеть пожалеть и отступить. Состав с грохотом вылетел из тоннеля, и вдруг раздался резкий визг тормозов. Поезд быстро замедлял ход, перед ним, с прижатыми к ушам руками, кувыркалось тело молодого человека, и поезд гнал его перед собой. Толпа ахнула и отхлынула от края платформы. Сделать уже было ничего не возможно, жить самоубийце оставалось доли секунд. Через мгновение человек скрылся под колесами состава, и поезд, проехав еще несколько метров, остановился. Почти сразу же через громкоговоритель взволнованный женский голос объявил: - По техническим причинам движение поездов в сторону центра временно приостановлено. Пожалуйста, пользуйтесь наземным транспортом. ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ.