Основано на Еванг. Луки 15:1-10. Раввины выражали свое неудовольствие, когда "мытари и грешники" собирались около Христа. "Он принимает грешников", говорили они, "и ест с ними". Этим обвинением они желали вселить в народе мысль, что Христос любит иметь общение с греховными и низкими людьми, и что Он нечувствителен к их нечестию. Раввины были разочарованы в Иисусе. Почему Тот, Кто обнаруживал такой возвышенный характер, не соединился с ними и не следовал их методу учения? Почему Он ведет Себя так скромно, работая среди всех классов людей? Если бы Он был истинным пророком, говорили они, Он соглашался бы с ними и относился бы к мытарям и грешникам с безразличием, которого они заслуживали. Этих стражей общества злило то, что Тот, с Кем они постоянно боролись, но Чья чистая жизнь внушала уважение и осуждала их, принимал с таким видимым сочувствием общественных изгнанников. Они не одобряли Его методов. Они считали себя образованными, совершенными и чрезвычайно религиозными, но пример Христа обличал их гордость. Их злило также и то, что те, кто показывали только пренебрежение к раввинам и кого никогда не было видно в синагогах, стекались к Иисусу и прислушивались с восторгом к Его словам. Книжники и фарисеи чувствовали только осуждение себе в Его чистом присутствии; как же тогда это могло быть, что мытарей и грешников влекло к Иисусу? Они не знали, что объяснение этому находилось в самых словах, которыми они выражали свое презрительное обвинение: "Он принимает грешников". Души, приходившие к Иисусу, чувствовали в Его присутствии, что даже для них было возможно избегнуть рва греха. Фарисеи имели для них только одно презрение и осуждение, но Христос встречал их как детей Божиих, удалившихся от Отцовского дома, но не забытых сердцем Отца. И самое их несчастие и грех сделали их только еще больше предметами Его сочувствия. Чем дальше они удалялись от Него, тем горячее была Его любовь и тем больше жертва ради его спасения. Все это учителя Израиля могли узнать из священных свитков, хранителями и истолкователями которых они горделиво считали себя. Разве Давид не написал, - Давид, впавший в смертный грех, - "Я заблудился, как овца потерянная: взыщи раба Твоего". Разве Михей не открыл любовь Божию к грешнику, говоря: "Кто Бог, как Ты, прощающий беззаконие и не вменяющий преступления остатку наследия Твоего? не вечно гневается Он, потому что любит миловать". Христос на этот раз не напоминал Своим слушателям слов Священного Писания. Он обратился к свидетельству их собственного опыта. Обширные равнины на восток от Иордана представляли собою изобильные пастбища для стад, и среди кустов и на лесистых холмах бродило много заблудившихся овец, которых отыскивали и приводили назад к стадам заботливые пастухи. В обществе, окружавшем Иисуса, были пастухи, а также и люди, вложившие свои деньги в стада и табуны, и все могли оценить Его иллюстрацию: "Кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девять в пустыне и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее". Эти души, которых вы презираете, сказал Иисус, суть собственность Божия. Посредством творения и искупления они принадлежат Ему, и они имеют цену в Его очах. Как пастырь любит своих овец и не может успокоиться, даже если одна потеряется, так, в бесконечно большей степени, любит Бог каждую заблудшую душу. Люди могут отвергнуть призыв Его любви, они могут уйти от Него, они могут избрать себе другого господина, но все же они - Божий, и Он жаждет возвратить Своих. Он говорит: "Как пастух поверяет стадо свое в тот день, когда находится среди стада своего рассеянного, так Я пересмотрю овец Моих и высвобожу их из всех мест, в которые они были рассеяны в день облачный и мрачный". В притче пастырь выходит искать только одну овцу - самую маленькую величину. Но, если бы была только одна заблудшая душа, Христос умер бы за нее одну. Овца, которая потерялась из хлева, самое беспомощное из всех созданий. Она должна быть найдена пастырем, потому что она не может найти сама дорогу назад. Так и с душею, удалившеюся от Бога; она беспомощна, как заблудившаяся овца, и, если Божественная любовь не придет ей на помощь, они никогда не сможет найти своего пути к Богу. Пастырь, узнавший, что одна из его овец потерялась, не смотрит беспечно на стадо, находящееся в надежном месте, и не говорит: "У меня есть девяносто девять еще, и слишком много затруднения доставит мне идти и искать одну, заблудившуюся. Пусть придет назад, я открою дверь хлева и впущу ее". Нет, так скоро, как овца сбилась с дороги, пастырь исполняется печали и беспокойства. Он считает и пересчитывает стадо. Когда он убедился, что одна овца потерялась, он не дремлет. Он оставляет девяносто девять в хлеву и идет на поиски заблудившейся овцы. Чем темнее и бурнее ночь, чем опаснее путь, тем больше беспокойство пастыря и тем прилежнее его поиски. Он делает всякое усилие, чтобы найти потерянную овцу. С какою радостью слышит он ее первый, слабый крик вдали. Следуя звуку, он взбирается на крутые высоты, идет к самому краю пропасти с риском для собственной жизни. Так ищет он в то время, как крик, становясь слабее, говорит ему, что его овца готова умереть. Наконец его усилия вознаграждаются; утраченная найдена. Тогда он не бранит ее, что она заставила его так трудиться. Он не гонит ее кнутом. Он даже не пробует вести ее домой. В радости своей он берет дрожащее создание на свои плечи; если она ушиблена и ранена, он берет ее на руки, прижимает ее крепко к своей груди, чтобы теплота его собственного сердца могла дать ей жизнь. С благодарностью, что поиски его не были тщетными, он несет ее назад, в хлев. Благодарение Богу, Он не представил нашему воображению картины печального возвращения пастыря без овцы. Притча не говорит о неудаче, но об успехе, о радости возвращения. В этом есть Божественная гарантия, что даже ни одна из заблудившихся овец Божиего стада не просмотрена, ни одна не оставлена без помощи. Каждого, кто пожелает подчиниться, чтобы быть искупленным, Христос спасет от рва погибели и от тернов греха. Отчаивающаяся душа, мужайся, даже если ты поступила беззаконно? Не думай, что Бог, может быть, простит твой грех и позволит тебе прийти в Его присутствие. Бог сделал первое движение. В то время, как ты находилась в состоянии восстания против Него, Он вышел взыскать тебя. С нежным сердцем пастыря Он оставил девяносто девять и пошел в пустыню, чтобы найти одного заблудившегося. Душу, ушибленную и раненую и близкую к гибели, Он окружает Своими объятиями любви и радостно несет ее в убежище безопасности. Иудеи учили, что прежде, чем любовь Божия прострется к грешнику, последний должен покаяться. С их точки зрения покаяние есть дело, посредством которого люди могут заработать благоволение небес. И эта самая мысль и заставила фарисеев воскликнуть в удивлении и злобе: "Он принимает грешников!" Согласно их представлениям, Он не должен был никому позволять приближаться к Себе кроме тех, кто покаялись. Но в притче о пропавшей овце Христос учит, что спасение приходит не посредством искания Бога нами, но посредством искания нас Богом. "Нет разумевающего; никто не ищет Бога. Все совратились с пути". Мы не раскаиваемся для того, чтобы Бог мог полюбить нас, но Он открывает Свою любовь к нам для того, чтобы мы могли покаяться. Когда заблудившаяся овца была, наконец, принесена домой, благодарность пастыря нашла выражение в мелодичных песнях радости. Он призывает своих друзей и соседей, говоря им: "Порадуйтесь со мною, я нашел мою пропавшую овцу". Так, когда заблудившаяся душа найдена великим Пастырем овец, небеса и земля соединяются в благодарении и радости. "На небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии". Вы, фарисеи, сказал Христос, смотрите на себя, как на любимцев небес. Вы думаете, что вы спасены в вашей собственной праведности. Знайте тогда, что, если вы не нуждаетесь в покаянии, Моя миссия не для вас. Эти бедные души, чувствующие свою нищету и греховность, суть те, кого Я пришел взыскать. Вы жалуетесь и ропщите, когда одна из этих душ присоединяется ко Мне, но знайте, что ангелы радуются и песнь победы звучит на небесах. Раввины имели поговорку, что на небесах радуются, когда кто-нибудь, согрешивший против Бога, уничтожается, но Иисус учил, что дело уничтожения есть необычное для Бога дело. То, чему радуются все небеса, есть восстановление образа Божия в душах, которые Он сотворил. Когда кто-нибудь, далеко заблудившийся во грехе, старается возвратиться к Богу, он встречается с критицизмом и неверием. Найдутся люди, которые будут сомневаться в искренности его раскаяния или будут шептать: "у него нет твердости; я не верю, что он выдержит". Эти личности делают не Божие дело, а дело сатаны, клеветника братьев. Посредством своего критицизма нечестивый надеется лишить ту душу мужества и отогнать ее еще дальше от надежды и от Бога. Пусть раскаивающийся грешник имеет в виду радость небес по поводу возвращения одного заблуждавшегося. Пусть он отдохнет в любви Божией, но ни в коем случае не будет лишен мужества насмешками и подозрительностью фарисеев. Раввины поняли притчу Христа, как относящуюся к мытарям и грешникам, но она имеет также и более широкое значение. В образе пропавшей овцы Христос олицетворяет не только индивидуального грешника, но и мир, который отступил и был поражен грехом. Этот мир есть только один атом в обширном владении Бога, и все же этот маленький, павший мир, - одна пропавшая овца, - более ценен в очах Его, чем девяносто девять, которые не отлучились от дому. Христос, возлюбленный Повелитель небес, уничижил Себя, сложив с Себя славу, которую Он имел с Отцом, для того, чтобы спасти мир. Для этого Он оставил безгрешные миры на высоте, девяносто девять любивших Его, и пришел в этот мир, чтобы быть "изъязвленным за грехи наши" и "мучимым за беззакония наши". В Своем Сыне Бог отдал Самого Себя, дабы иметь радость возвращения назад потерянной овцы. "Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими". И Христос говорит: "Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир", - чтобы "восполнить недостаток... скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь". Каждая душа, которую взыскал Христос, призвана работать во имя Его, ради спасения погибших. Эта работа была пренебрежена в Израиле. Не пренебрегается ли она в настоящее время теми, кто называют себя последователями Христа? Многих ли заблудившихся ты, читатель, искал и привел назад в хлев? Когда ты отворачивался от тех, кто казались непривлекательными и ничего не обещающими, сознавал ли ты, что ты пренебрегаешь душами, которых ищет Христос? В то самое время, когда вы отворачиваетесь от них, они, быть может, находятся в величайшей нужде вашего сочувствия. В каждом религиозном собрании есть души, жаждущие мира и покоя. Они могут казаться живущими бесконечною жизнью, но они не нечувствительны к влиянию Святого Духа. Многие из них могут быть приобретены для Христа. Если заблудившаяся овца не приведена назад в хлев, она блуждает, пока не погибнет. И многие души идут к погибели, потому что нет руки, протянутой, чтобы спасти их. Эти заблуждающиеся могут казаться черствыми и равнодушными, но, если бы они получили те же преимущества, которые получили другие, они могли бы проявить далеко большее благородство души и большие таланты полезности. Ангелы жалеют этих заблудившихся. Ангелы плачут в то время, как человеческие глаза сухи и сердца закрыты для жалости. О, нужно глубокое, трогающее душу сочувствие к искушаемым и заблуждающимся! О, нужно больше Христова Духа и меньше, далеко меньше, своего! Фарисеи поняли притчу Христа, как упрек им. Вместо того, чтобы принять их критику Своей работы. Он упрекнул их в их пренебрежении к мытарям и грешникам. Он не сделал этого открыто, иначе это закрыло бы сердца по отношению Его, но Его иллюстрация поставила под ними самое дело, которого требовал от них Бог, и которого они не делали. Будь они истинными пастырями, эти вожди в Израиле делали бы дело пастыря. Они проявляли бы милость и любовь Христа, и соединились бы с Ним в Его миссии. Их отказ сделать это показал, что их благочестие ложно. Многие отвергли упрек Христа, но некоторым Его слова принесли обличение. На таковых, после вознесения Христа на небо, сошел Святой Дух, и они соединились с Его учениками в той самой работе, которая указана в притче о пропавшей овце.