Человек в черном Вы никогда не задумывались над причинами человеческого пьянства? Что же побуждает человека интеллигентного и имеющего хорошую репутацию принимать практически животный облик и творить всякие гадости, находясь в увеселительном пьяном состоянии? Может быть, эти вопросы кажутся весьма странными, дабы медицина дает десятки объяснений причинам сего явления и, казалось бы, напрягать свою голову по этому поводу и не стоит. Но, мне хотелось бы сказать, что мы не всегда знаем истинные причины девиантного поведения человека, к коему мы можем отнести и предрасположенность к пьянству. Я ни в коем случае не хочу сказать того, что осуждать этот порок не надо и то, что бороться с ним бесполезно. Сам я тоже был противником этого, совершенного не красящего человека, порока. И люди, которые чрезмерно придавались распитию спиртного, вызывали у меня лишь презрение и я никогда не пытался разобраться в истинных мотивах, движущих ими до момента, пока не услышал историю одного человека, считавшегося горьким пьяницей уже не один год. Историю, которую я собираюсь вам рассказать, я услышал от старины Холлуэя, в один из вечеров, проведенных мною в таверне Джека Смита, где я по обыкновению своему, каждый вечер субботы собирался с компанией своих университетских товарищах и придавался игре в карты. Холлуэй же был завсегдатаем этого заведения и каждый вечер надирался в такие рога, что парочка крепеньких парней, вытаскивала его на улицу перед закрытием, ибо сам старина Холлуэй идти своим ходом уже не мог. И вот в один холодный вечер субботы, февраля 11, 19** года, я пришел в таверну раньше своих товарищей. Старина Холлуэй уже надирался крепленым ирландским элем и покачивающейся походкой, словно капитан пиратского корабля, шаркающий своим деревянным протезом по палубе, подошел к моему столику и присев, рассказал мне эту жуткую историю, которая произошла с ним много лет назад. История эта кажется ужасной, и я расскажу ее вам, и не буду ожидать от вас веры в нее, ибо здесь выбор останется за вами. Рональд Холлуэй был тогда университетским преподавателем. Он занимал хорошее положение на кафедре и был достаточно уважаем в стенах своего университета. Спиртными напитками он тогда не увлекался, но мог пригубить лишь на праздник или что-то в этом роде. Был он человеком интеллигентным и, даже, бранного слова от него нельзя было дождаться. На третий год работы в университете, Рональд Холлуэй женился на прекрасной Хелене Стриннер, и через пару лет она родила ему первенца, которого счастливая пара назвала в честь дедушки Холлуэя – Марка. Рональд Холлуэй относился к людям нового поколения, поколения которое отрицало духовность и полностью основывалось на материальности. Воспитанный на трудах таких философов, как Фридрих Ницше, Холлуэй позволял себе некоторые весьма неприятные реплики в адрес религий. В отношении к религиозному вопросу Холлуэй был крайне резок. Тут то, вся его интеллигентность спадала, и он становился человеком, более напоминающим старого сапожника, клеймящего все религиозное. Поговаривали даже, что однажды, на одной из своих лекций, он отпустил по отношению к Богу и религиозным верованиям такие слова, которые и свет не слыхивал до этого времени, слова полные омерзительного богохульства. Которые даже те студенты, которые полностью соглашались со своим преподавателем, постарались поскорее забыть. Преподаватели – коллеги Холлуэя , поговаривали, что Рональд часто мог пошутить по поводу своей души. Мол, если он увидит Сатану воочию, то, не задумываясь продаст ему свою душу. В момент произношения таких опрометчивых заявлений, многие преподаватели кафедры, на которой работал Холлуэй, недоумевающе переглядывались друг с другом и старались по быстрее вынести эти мусорные слова из своей головы. Я слышал, что однажды, старая дама – Миссис Голдфин – один из самых старых и заслуженных преподавателей университета, сошлась в споре по поводу религий с Холлуэем и потерпела полный разгром в затеянном ею мероприятии. И что самое главное, она не только не вышла победительницей, но и была вынесена из стен университета на каталке, в состоянии, приближающем ее к смерти. Через несколько дней весь преподавательский состав присутствовал на ее похоронах. Но это та самая интересная и непонятная сторона личности Рональда Холлуэя все же, была как бы не совсем заметной и весьма блеклой по сравнению с той, согласно которой он был любим преподавателями и студентами. Холлуэй, был одним из рьяных защитников пансиона для детей - сирот, находившемся при университете. В сложные для университета годы, не один раз предлагалось его закрыть (для сокращения расходов) а детей распределить по соседним пансионам. Холлуэй был против таких решений, и часть своего заработка отдавал на содержание этого пансиона. Помимо того, его жена устроилась туда воспитателем. Холлуэем были организованы несколько литературных кружков, которые подготавливали из студентов хороших ораторов, готовых побеждать своих оппонентов в любых спорах. Насколько я знаю, выпускниками этого университета являются такие известные сейчас политика как: Энтони Деларено, Маттиас Боргхайм и Кевин Доннаван. Все они были частыми посетителями литературных кружков Холлуэя. Это все, что я знал про старину Холлуэя, который тогда, в тот субботний вечер, будучи в драбадан пьяным, поведал мне свою ужасную историю. К сожалению, тогда я еле сдержался от смеха и, конечно же не поверил этому пьяньчуге – некогда бывшим хорошим преподавателем. За что я сейчас неимоверно каюсь. Ибо если бы я знал, что будет с ним в дальнейшем – я бы с серьезностью и пониманием отнесся к его словам. Но, к несчастью, люди слишком поздно начинают понимать то, что им нужны были билеты на только что ушедший поезд. И так, я поведую вам историю Рональда Холлуэя…. Это была летняя дождливая ночь. Ливня и грозы, такой силы, что при ее раскатах, молнии освещали все окружающую территорию как днем, в Англии не видели очень и очень давно. Во многих домах горели окна, ибо не только дети, о чьей боязни таких природных явлений нам хорошо известно. Не могли заснуть даже многие взрослые люди. Они не могли отправиться в мир снов, что бы на следующее утро быть бодрыми перед лицом нового дня. В эту ночь Рональд Холлуэй гостил у своего кузена – Дженсена Гарриса, который пригласил его по случаю рождения дочери. Холлуэй и Гаррис распили бутылку отличного виски и, насладившись моментом и своей очень интересной беседой по поводу всего на свете, решили, что с ночными посиделками пора завязывать. Гаррис предложил Холлуэю остаться у себя и переночевать, ибо выходить на улицу в такой ливень и грозу было идеей весьма не достойной здравого смысла. На что подпитый и упрямый (в моменты подпития упрямство частенько шло бок о бок с Холлуэем) Рональд ответил, что хочет поговорить с демоном дождя и доберется до дома на своих двоих. Гаррис знал, что своего кузена ему уже не переубедить и поэтому отпустил его. Холлуэй прошел почти квартал, в направлении своего дома, как его нога, захмелевшая вместе с его сознанием, пошатнулась на скользком булыжнике. Холлуэй не удержал свое тело в равновесии и распластался на мостовой. Он стал бранить самого Господа Бога за то, что тот не подсказал ему более хорошей дороги и после гневной тирады в адрес мировых религий и всего с этим связанного, Холлуэй, попытался подняться на ноги. В этот момент, образом совершенно удивительным, ибо рядом, за секунды до этого, Холлуэй никого не видел, кто-то опустил свою руку ему на плечо. От этого прикосновения сердце Холлуэя чуть не вырвалось из груди, и кровь чуть не застыла в его жилах. Им овладел моментальный страх, который как быстро наступил, так же быстро и улетучился, ведь алкогольное состояние только придает человеку храбрости. Холлуэй схватился за руку незнакомца и, попытавшись оттолкнуть ее – в ужасе попятился назад. Волосы встали дыбом на его голове. Мысли, доселе множеством наполнявшие его голову разом покинули ее и разбрелись в разных направлениях. Казалось бы, сердце отказалось выполнять свою исправную работу для тела своего хозяина, и страх вновь пронзил тело Холлуэя. На этот раз это была не стальная игла страха, это было тяжелое копье война древности, несущее страх более сильный, более невыносимый и более омерзительный. И вызвал этот совершенно дикий страх – человек полностью одетый во все черное. Черной плащ, по которому стекала дождевая вода и черная шляпа, но самое главное, у этой непременно мужской фигуры было женское лицо и лицо, до боли знакомое Холлуэю. Это было лицо миссис Голдфин. Холлуэй не мог не пошевелиться, ни что-либо сказать. Дар речи он просто потерял, его язык его совершенно не слушался, ровным счетом, как и его тело. Человек в черном подошел ближе и Холлуэй увидел, как глаза миссис Голдфин устремили взгляд на него. Затем, произошло совсем необъяснимое. Лицо миссис Голдфин сменилось на лицо Дженсена Гарриса и через минуту человек в черном снова поменял обличье……он стал Рональдом Холлуэем. Дальнейший путь домой был стерт из памяти Холлуэя. Но, это было уже и не важно. Вот такую историю поведал мне старина Холлуэй в тот субботний вечер. И я посмел ему не поверить. Через три дня, Рональда Холлуэя не стало. Он умер в своей комнате от остановки сердца, с бутылкой шотландского виски в руках. Кто то потом поговаривал, что видел, как незадолго до смерти, к Холлуэю пришел человек в черном….. 23 – 25.01. 16