Приключение на дембель Неприятность, приключившаяся со мной под дембель, на какое-то время сильно подпортило мне настроение. Подходили к концу мои армейские деньки. Три года службы ушли в прошлое. Не верилось, что и у тебя будет светлое будущее. Я честно отбарабанил все три года от и до. Это сейчас, смешно сказать, солдат служит один год. Да он за год, не то, чтобы службу понять, он даже вкус мамкиных пирожков забыть не сможет. А три года, просто страшно сказать, казалось, что это будет вечно. Что ты так и умрёшь, никогда не увидев гражданской жизни, как свих ушей. И тебя вечно будут останавливать в городе патрули, и жучить, как шкодливого кота, за не начищенные сапоги и бляху. И тут, бац, приказ о демобилизации. Эта благая весть обычно проходила в начале сентября. И наша долгожданная голубушка пришла в тот же срок и туда куда надо. И, в течение трёх осенних месяцев, дембелей начали потихоньку сливать на гражданку. В эти месяцы никаких учений не происходило, все занимались только хозработами, подготовкой объектов к новому учебному году, приёму призывников. Осень для солдат была всё одно, что для женщин бабье лето. Утром старшина, всем раздавал задания на хозработы, дамбелям тоже, но так: не серьёзные, работы-однодневки. Серьёзными не рисковал. Потому как, дембель человек не надёжный, сегодня здесь, а завтра, глядишь: уже гражданское лицо. В этот злосчастный день старшина поручил мне сопровождать арестанта в баню. От удивления у меня глаза на лоб полезли. Ну, понятное дело, я никогда не занимался арестованными, не мой профиль. Караульная служба, полигон, стрельба по мишеням, бег по местности в полной экипировке, это всегда, пожалуйста. А тут арестованный. Старшина тоже понимал, что это не уставу, но успокаивал меня как мог: ”Ну, чё там особенного, под автоматом отведёшь его в баню и приведёшь обратно, построже там с ним, клацни автоматом для острастки,- назедал старшина,- короче, получи у каптенармуса всё что положено и вперёд за арестованным”. Арестованного я заполучил на гауптвахте, он сидел там, в одиночке за какое-то серьёзное нарушение и ждал наказания по результатам следствия, краем уха я слышал, что он сидит за дезертирство, кто знает, что за человек, а если шизанутый, и бросаться начнёт?! Однако я зря опасался, арестованный представлял собой довольно таки жалкое зрелище: лицо поросло щетиной, форма помятая, обвислая, брюки рукой придерживает, пояс и ремень сняли при аресте. Но, на время конвоирования, арестованному выдали: ремень и брючный пояс. Для порядка я клацнул перед ним затвором автомата, как учил старшина, не стоило мне этого делать, потому как у арестованного, в этот момент, глаза выскочили из орбит, решил, наверное, что сейчас его пустят в расход без суда и следствия, прямо тут на месте, дуракам- то закон не писан. Спишут как самострела. Я почувствовал, что с подачи старшины, произошёл перебор. И выправляя ситуацию, я, как можно спокойнее, приказал: “Вперёд в баню на помывку. Шагом а-арш”. Конвоирую арестанта, как положено, автомат навскидку, арестованный впереди. Народец, что по дороге встречался, при виде автомата шарахался в сторону, давая нам зелёный свет. Арестованный с опаской поглядывает на мой, направленный на него автомат, я на всякий случай проверяю предохранитель, чтобы ненароком не нажать на спусковой крючок. В общим, обстановка непривычная, напряжённая, чтобы как-то разрядить ситуацию, а заодно и прощупать сущность арестованного, спрашиваю:” За что сидишь?” Арестованный как будто ждал этого вопроса: “Приятель подвёл”. - Арестованный, в принципе, оказался разговорчивым малым и поведал мне следующую историю. Я, чтобы не пугать прохожих, закинул автомат на плечо, несколько расслабился. Приблизился к арестованному поближе, чтобы чётче слышать его рассказ. Его история оказалась обычная, но не совсем банальная. У приятеля арестованного заканчивался срок службы, но он не видел особой радости в его глазах. Ехать, оказывается, ему было просто некуда Ему, после выпуска из детдома, должны были предоставить квартиру. Но, как пишет земляк: “Квартирой даже не пахнет, только место в общежитии”. Но тут, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Он удачно познакомился с местной девушкой. Под мотив песни:” Три года ты мне снилась, а встретилась вчера”. Тетрис совпал и сложился. После демобилизации приятеля, тесть устроил его на автобазу, где и сам работал главным механиком. До поры до времени приятель жил вместе с женой у тестя с тёщей. Я время от времени, по выходным, приходил к нему в гости, пока он не огорошил меня новостью: ” Мы с женой решили оформить наш гражданский брак на законный, я прошу тебя быть свидетелем при регистрации брака”. Я начал был артачиться: то да сё, и форма, - военная, не к месту. Но, приятель? начал меня усиленно уговаривать, что, мол, ты у меня друг один в этом городе и одежду тебе найду по этому случаю. Да и займёт, мол, это дело не больше трёх - четырёх часов, к отбою в роту вернёшься. Ну, думаю, если дело обстоит, таким образом, то почему бы и не выручить друга. Согласился. В условленное время ,,Ч,, , всё пошло по протоколу: регистрация, посещение памятных мест, фотографирование и, наконец, под звуки Мендельсона приступили к трапезе. Крики горько неслись с разных сторон стола. Тост за тостом, рюмка за рюмкой, моё сознание начало мутнеть движения становились судорожными. Приятель предлагал нажимать на масло. Масло, мол, заполняет поры оболочек желудка, не даёт спиртному проникать в организм, и не даёт пьянеть. Научно, мол, всё доказано. В какой-то момент я сказал другу: ”Пора, мол, и честь знать, пора бы по- добру по- здорову,и по своим пенатам расходится: мне в казарму в свою металлическую койку, а тебе в будуар, в брачное ложе, к невесте под крылышко. О, счастливчик”. Из динамика вырывалась песня: “Был жених серьёзен очень, а невеста была ослепительно молода”. Тут приятель выдаёт мне: ” Невеста на сносях и на брачное ложе меня не допускает, дабы не произошло удушение наследника ненароком. Время придёт, своё возьму своё с торицей. Идём, я лучше тебя провожу”. Я только рот разинул от удивленья, у вас, мол, всё давно схвачено, и к чему, мол, было затевать всю эту бодягу. Приятель возразил мне:” Не скажи, а регистрация, а свадьба. Теперь вот всё в ажуре, всё как положено. Людям в глаза не стыдно смотреть, тёща так говорит”. “Ха,- думаю я”,- тёща так сказала. А вообще-то если подумать хорошенько, в тёще он обрёл мать. Подфартило, однако, и жена любит и тёща. Редко, но сошлось. И что по свету мыкать. От добра добра не ищут. Рассудительно решил приятель и встал на прикол. “Вздрогнем за удачу,--продолжил приятель”. Выпили. Потом выпили ещё, на посошок. Скажу честно, на масло я сильно рассчитывал, не помогало. После пятого посошка я уже не был способен идти не то что в часть, я вообще не мог выйти из гостевой комнаты, а лежал на кровати бревно бревном, и мог только раскрывать рот, подставляя отверстие очередному посошку: ”Да разве щас масло делают, сплошная подделка ,-сетовал приятель, огорчаясь тому что из-за этого некачественного продукта я не смогу вовремя попасть в родную часть. Вскоре на диване замолк и он. Сон мой был прекрасен, просто микс из песен. ”И снился мне не грохот космодрома, ни эта ледяная тишина, а снилась мне земля в иллюминаторе…-и я не я, а Гагарин Юра во плоти.- Заправлены в планшеты космические карты и штурман поднимает тост на посошок: “я верю, друзья, караваны ракет понесут нас вперёд от звезды до звезды”. Опрокинули кубки и пошли и вперёд, а-ааа, грудь радостью рвёт, совершаем последние витки вокруг земли, перед полётам к звёздам, во славу грядущего коммунизма. Нашли нас на третий день после свадьбы. Жена приятеля, увидев нас сказала: ”Шерочка с Машерочкой”. Тесть задумчиво произнёс: “Как бы геями не стали”. Самой рассудительной из всех оказалась тёща, она сказала: “Отрывать их надо от бутылки, и притом немедленно. Сопьются вить”. Спрятала от нас всё имеющиеся спиртное и вернула мне в рюкзаке только тогда, когда я протрезвел и совсем пришёл в себя. А до этого терпеливо приводила нас в человечье обличье. А когда убедилась, что достигла желаемого результата. Чисто по матерински переодела меня в простиранное обмундирование. Приятель попрощался со мной заранее и ушёл с тестем на работу, возложив все бразды правления по проводам в часть на тёщу. Она добросовестно проводила меня до самого пролома в заборе. ”Ну, удачи тебе, сынок,-благословила она меня и добавила, показывая на рюкзак с водкой,-- а это мзда твоему начальству, думаю, сработает.” Я кинул рюкзак за плечи, тяжёленький, но своя ноша не тянет, и побрёл в неизвестность. Первым на пороге роты встретил меня каптенармус: ”О, явление блудного сына,- воскликнул он и, шёпотом, продолжил, -тут как раз замполит батальона в роте лютует”.—“На, припрячь”,-скинул я с плеча рюкзак. Едва я успел это произнести, как замполит вышел из казармы, а каптенармуса, как ветром сдуло. Замполит на какое то мгновенье вытаращился на меня, и как будто задыхаясь, от переполнявших его чувств, молча тыкал в меня пальцем. Потом, наконец, обретя голос изрёк: ,,Дезертир, -потом приказал, кому-то,- нейтрализовать преступника,,. Из роты выскочили два молодца, как из ларца, и отрезали мне все выходы к бегству. Хотя бежать я никуда не собирался. Уже дошёл до ручки. Замполит продолжил гнобить меня, объясняя мне кто я есть такой: из-за таких, мол, повсеместно падает дисциплина, и боеспособность армии, при этом он хватался за свою спину его мучил радикулит. Потом он обвинил меня и мне подобным в заговоре против армии. Я подумал: ,,Как бы не пришил мне сподвижничество с Н.С.Хрущёвым,,. Его свержение по времени совпадало. Войдя в полный раж и от боли в спине, брюзжа слюной мне в лицо, приказал сержантам немедленно посадить меня в одиночную камеру. Вот я и сижу в одиночной камере, уже месяц, в полной неизвестности. А меня лично в данной ситуации, почему-то больше интересовала судьба рюкзака: “А водку-то, водку он забрал?”. —“ Нет. Каптенармус успел припрятать. Замполит не успел даже глазом моргнуть. Да ему не до рюкзака было, я ему весь свет красной тряпкой застил. Скажу уверенно, каптенармус человек порядочный, думаю, что распорядится добром по справедливости”. Тем временем, в разговорах, подошли к бане. Видно было, что баня функционирует и у бани собралась на помывку очередная рота солдат. Вот открылись двери бани и вся масса солдат хлынула внутрь бани. И, вдруг, о ужас, мой арестованный прытью ринулся вперёд и вмиг смешался с ротой солдат. ”Назад”,--закричал я, и взял автомат на вскидку. Ротный старшина с удивлением посмотрел в мою сторону: ”Куда с автоматом прёшь”. --“Так,- говорю,- мой арестованный с вашей ротой смешался”.—“Ну теперь, вылавливай когда выходить будут”.—“А если не выловлю?”—“Тогда вместо него сидеть будешь, свято место пусто не бывает”.—“Вот успокоил”.—“А вообще-то,--старшина махнул рукой за угол бани.--Там есть отдельные душевые”,-закрыл дверь и скрылся во чреве бани. Вот те на и где мне теперь искать арестованного. Двери закрылись, всё действо помывки солдат перешло внутрь бани вместе с моим арестованным. Ситуация аховая, не меньше часа арестованный будет находиться внутри бани, это несколько успокаивало. Я обошёл баню вокруг, на предмет определения запасных входов и выходов. Обнаружилась ещё одна дверь, там- то и была душевая, сюда я должен был завести арестованного на помывку, но кто же мог знать, меня никто не проинструктировал, а арестованный без разрешения рванул, как конь в толпу, и теперь ищи его свищи, остаёт- ся только ждать. На нервной почве мне скрутило живот, еле до уборной добежал. Нет, надо же, прихватило не ко времени. Такого у меня ещё никогда не было. Я вообще страдал непроходимостью кишечника, а после этого случая непроходимость как рукой сняло. Думаю, что это и была та самая: шопо .... т.е. шокотерапия. Когда я вернулся, обратно к бане то оказалось, что рота уже ушла. Дверь в баню была закрыта. Кругом опоздал. Сказалась пустая потеря времени: бесцельное кружение вокруг бани, потом туалет и вот результат. Арестованного нигде не было не видно не слышно. Сбежал. Где его теперь искать. Более нелепой ситуации у меня ещё не было. Вот тебе бабушка и Юрьев дембель. Что делать? Свято место пусто не бывает. Старшина как в воду смотрел. Теперь остаётся мне его занять, это самое место. Понурив голову, я поплёлся на гауптвахту. И где его искать, скорее всего, спрятался у своего приятеля. Сходить бы туда, но я даже не знаю, где его искать. Мимо меня шли бойцы-воины по своим делам, не обращая на моё горе-несчастье никакого внимания. ”Ты, куда пропал?” -слышу вопрос ко мне. Голос знакомый. Поднял голову, какой-то незнакомый солдатик: чисто побритый, опрятно одетый. ”Приказано найти тебя”. Я поёжился: ,,началось, однако как быстро, они меня отыскали. Сейчас последует команда: сдать оружие. “Тебе-то, какое дело, до меня, иди своей дорогой, солдатик”,--ощерился я делая вид, что он обознался. Не на того напал. ”Да как, какое? меня без тебя не принимают. Ищи говорят, где конвоира своего потерял без него не возвращайся”. –“Ты, что,-спрашиваю с удивлением,-ты тот самый арестованный?” –“Ну”,- радостно сообщает незнакомец. Я стал усиленно вглядываться в солдата. Нет, в упор не узнаю, тот был какой-то жалкий, обшарпанный, жизнью обиженный, а этот бравый, подтянутый. А незнакомец щерится во весь рот “Виноват, но я тот самый, я в бане привёл себя в порядок”. Наваждение какое-то, чур меня. Голос вроде бы похож, а остального не узнаю. А, была не была, век воли не видать, мне главное его сдать, как там у Маршака: ,,За время пути собачка могла подрасти,,. На гауптвахте разберутся кто есть кто, а мне сейчас главное, до дембеля дотронуться рукой. Он сам же добровольно лезет в ,,святое место,,. Невинность свою попытается доказать, ну-ну пробуй, одна попробовала… Мне чтобы не упасть в обморок, от такого резкого поворота событий ,осталось только как можно твёрже приказать: “Арестованный, в сторону гауптвахты, шагом арш, не оглядываться, вопросов не задавать”. —“Есть”.-браво козырнул вновь арестованный. Чему радуется, ещё неизвестно чем дело кончитcя. А уж замполит постарается. И мы перешли на походный шаг. На этом можно было бы завершить мою историю о приключении под дембель, тем более пришли документы на мою демобилизацию и мне, надо было уходить из части на гражданские хлеба, а меня свербила какая-то недосказанность в этой истории. Перед уходом из части я зашёл в роту арестованного, встретился с каптенармусом, оставил ему свой адрес и попросил коротенько чиркнуть мне о дальнейшей судьбе арестованного и покинул часть. Где-то к концу декабря я получил весточку от каптенармуса, честно говоря, я не очень-то и надеялся на ответ, и кто я ему, подобные прецеденты уже были : что он Гекубе, и что она ему. Кажись, Гамлет сказал. Тем радостней был ответ малознакомого мне человека. Ни в какое сравнение с моим каптенармусом. Разные люди. Когда я пришёл к своему, в радужном настроении, за своим парадным дембельским костюмом, дабы явиться перед мамиными светлыми очами при всём параде. То каптенармус мой не разделил со мной моей радости. Он как то небрежно махнул рукой в сторону мундиров и предложил выбирать мне самому из того что осталось. Я примерил то, что осталось: фуражка повисла на ушах, китель спустился ниже колена, руки застряли в рукавах. ”Ты, чё,- спрашиваю,-- на вырост держишь что-ли?” Глядя на мой парад, каптенармус упал на матрасы и, дрыгая ногами, захлёбываясь от смеха, предложил мне служить в части до полного выроста. Плюнул я в сердцах на всю эту прохиндеевку и ухал домой в том, в чём был. А чужой каптенармус вот что мне писал. Замполита радикулит серьёзно согнул. Сейчас он лечится в госпитале. И пока не разогнулся, я попытался посодействовать этому делу. Подкатываюсь с рюкзаком к командиру роты, мелким бесом, объясняю истинную причину отсутствия рядового: ”Не дезертир он, а на свадьбе друга был, а армию он любит, души в ней не чает. Тут досадная ошибка вышла”. Показываю на рюкзак: вот, мол, доказательство, а расчёт мой был прост. Капитан ждал документы по своему переводу в ограниченный контингент наших войск в ГДР. И этот геморрой с арестованным ему на фиг не был нужен, подмоченная репутация, то сё. Капитан внимательно выслушал меня. Пообещал попробовать спустить это дело на тормозах. Рюкзак с водкой он забрал с собой, радел, за роту: ”Уложить, сия сивуха, может всех без бомбёжки. У меня посохранней будет”. Позже арестованного отпустили по УДО, дослуживать в своей роте, а капитан благополучно отбыл в места злачные заграничные. Сыграл ли в этом случае роль рюкзак, не ведаю. Миссия секретная. Главное замполит остался с радикулитом и с носом. Вот и весь казус приключившийся со мной на мой дембель. Теперь моим однополчанам уже за семьдесят, а замполит поди уже почил. Ну, если жив, то дай бог ему здоровья, тоже ведь за армию человек радеет. Фёдор Быков. 11.2015