Вдыхая осень, дни считаем и жжём осенние костры. На низком небе чаек стаи шныряют – им не до игры, окончен праздник, дни короче, и корма меньше в ноябре, зима бескормицу пророчит. Пора кормушки во дворе развешивать для птиц голодных, для воробьёв и для синиц, для всяких прочих птиц свободных… Тогда, как несвободных птиц, накормят в клетке жирно, сладко, пой птичка, не о чем жалеть. На похвалы певички падки – неважно – клетка или клеть – поют, лишённые свободы, о счастье, о любви, весне – придворные певцы… Природа им снится, разве что, во сне. А если в форточку заносит прозрачно-синий дым костра – брезгливо морщат клювик-носик. А там – осенняя пора! А там – пленительно и страстно коснётся губ последний лист, темнеет спектр ноябрьских красок, и ветер, шалый скандалист, сгоняет облака к востоку, а значит, снова ждать дождя. Писать о светлом и высоком, ловить слова, не отводя усталых глаз от нежной сини, мелькнувшей между облаков, и вспоминать, как мы просили дождя в июле… Далеко июльский зной, растаял в нетях… Зима всё ближе с каждым днём. Давай споём с тобой о лете, мне так приятно петь о нём, когда осенняя погода шуршит за окнами листвой, всё тяжелее неба своды, и звёзд не виден хоровод. Теперь, пожалуй, до морозов нам звёзд с тобою не считать… Осенние метаморфозы слетают птицами с листа. 15.11.15.