«ХАКкЕР.» Глава 1 Каждый в России чем-нибудь да талантлив. Один может пятизначные числа в уме перемножать, другой, не зная нот, возьмет гармошку да и сбацает чего из Баха, да так, что тот в гробу перевернется от неожиданности и умиления… Многие в карты могут проиграть то, чего у них и не было никогда. Воровать могут по мелочи и с размахом, искренне думая, что они и не воруют вовсе… Но более всего россияне умеют терпеть воров, насильников, дураков, психопатов, считая это достоинством и благородством. Мол, я выше всего этого! -Пусть их… Там всем воздастся… Бог не мякишка… Но воздается им, их детям, и умирая они жалеют, что сами не воровали и не насильничали, и редко у кого не скатится слеза сожаления из-под закрывшихся уже навсегда век: - А ведь мог! Мог, как все люди жить… Степан Ильич хакером не родился. Хакером его сделала любознательность и обстоятельства, а еще страсть к преферансу. Степан Ильич два раза был под следствием: его били, морили голодом, но он так и не смог понять, что этим людям от него было нужно. Например, молоденький следователь заикаясь и брызгая слюной все допытывался – какая разведка его завербовала, и зачем он взломал сайт элитного публичного дома, который обслуживал кабинет министров и гос. Думу? -Я все понимаю! Я не понимаю – зачем им задницы наших уважаемых депутатов? Они что, все там пидеры? - Где? – удивлялся Степан Ильич? - Да какая разница!- следователь ткнул кулаком в лицо Степана Ильича, - В ЦРУ, или Моссаде… - Я не знаю… - Вот и мы не знаем! А должны! – следователь еще раз ткнул в лицо Степана Ильича мозолистый кулак.- Вот, козел, в перчатках к барышням хожу, все костяшки об вас, предателей посбивал. На подпиши, - следователь бросил чистый лист через стол. - Я боюсь, - честно признался Степан Ильич. - Ну, так и правильно. Ты и должен бояться. Я ведь что хочу, то с тобой и сделаю. Ты ведь даже не знаешь на что посягнул! - Да я только телефоны хотел скачать!.. Я не знал, что они компромат к выборам собирают! - С ними мы уже разобрались. Все получили по заслугам! – Следователь улыбнулся, вспомнив, как жена голой ползала за пачкой сто долларовых купюр по полу. – Ты, Зин, глаза закати и рот приоткрой… И попой повиливай, повиливай… - Хорошо, допустим. А зачем вы из этих фотографий кульков наделали и семечки на вокзале продавали. - Паша, упал и взял шесть… Семечками и отдал. - Паша- кличка? И куда он упал? И почему взял только шесть? – Кулак разбил Степану Ильичу нос, и кровь брызнула на мундир следователя. – С-у-к-к-а! – заревел тот, - Честь мундира марать! – Следователь стал рвать из кобуры пистолет. Он прицелился в лоб Степана Ильича, отвернулся и нажал курок. Выстрела не последовало. - Вы предохранитель забыли снять. – спокойно произнес Степан Ильич. Ему уже надоело получать кулаком по носу. - Сдохнуть хочешь? – глаза следака сощурились, зубы ощерились в зверином оскале.- Хер тебе! К стоматологу пойдешь. Я тебя по всему кругу пропущу! Тебе кишку прямую прутом раскаленным прогреют… - За что? – Удивился Степан Ильич. - Пускай тоже вымараются. Дело-то серьезное. Ты сам картинки эти видел? Степан ссутулился и уставился в пол. - Вот то-то. Какая-то ****ь мочится на генерального прокурора… Голого! - В мундире было бы еще хуже,- посочувствовал Степан. - Сразу в отставку!- согласился с ним следователь. - А так.- Не понял Степан Ильич. - Нос ему Борис Николаевич разобьет… как я тебе. - И все? – глаза Степана полезли на лоб. - Так если за шалости из органов гнать, кому работать? - Вы долго меня допрашивать будете?- Степан вопросительно поглядел на следователя. - А тебе чего? На суд захотелось? - Да нет. Я просто подумал, что вы устали. - Это точно. Я к вечеру- что лимон выжатый. А все вы , суки. На расстрел уж ведут, а они: - Не виноватые мы! Будто мы сами не знаем! А если мы всех будем выпускать? Что с нами будет? - К стоматологу с проктологом направят? - Во, во! И в звании понизят на два месяца. Путевку в санаторий жене не дадут… Даст она мне потом после тяжелой работы? - Вряд ли… Вот и я , думаю, не даст. А мне это надо? - Вам надо отдохнуть. Вот и я говорю! Подпиши. - А в дурачка сыграем? - Переводного! - Переводного…- Степан почувствовал надежду на скорое освобождение. - Сдавай! Степан одной рукой рассыпал по столу, непонятно откуда взявшиеся карты. Козыри были червы! -Бессо! К генералу!- Заглянул в кабинет к молодому следователю прапорщик Нехорошев. - Чего ему? – огрызнулся Бессо. - Любыт тэбя будэт? Как настоящий мужчына, любэт настоящий мужчына… Рука Бессо сама потянулась к кобуре. Но дверь уже захлопнулась, а из коридора слышался топот сапог, и визгливый голос Нехорошева.- Бессо застрелился!.. От любви!.. Настоящий джигит… - Черт бы побрал этого хакера…Ему и козыря за пять раз ни одного не пришло… Шайтан!...- Выпустишь, объясню…- Побожился. И он, Бессо, разоблачивший за свои неполных двадцать пять сорок шпионов, почему-то поверил. Вывел на улицу, дал на метро и закурить. А тот заливался соловьем, что сегодня вечером и объяснит. Позвонит ему домой и объяснит. А номера шайтан не взял! Только в столовой, запивая шашлык «Нарзаном», Бессо понял, что вечером ему никто не позвонит. Он вызвал на допрос парикмахера, который нечаянно порезал начальника следственного отдела и избил его до полусмерти. Начальник сам, конечно, хотел, но у Бессо горело! Какие ничтожества, ты ему жизнь даришь, а он… Нет, на Кавказе такие долго не живут! Это здесь в толчее они могут затеряться… А там нет! Там сказал плохо о ком-то, а к утру язык валяется на дороге, а голова в сточной канаве. Бессо одел фуражку задом-наперед и отправился к генералу. Тот если чего не понимал, то просил зайти позже, а потом забывал, угощал чаем и вспоминал, как он рубил красную сволочь в далеком двадцать втором году на ридной Украине. Хороший был генерал, правильный… - У вас что с головой?- подслеповато щурясь спросил генерал, когда Бессо строевым вошел в его кабинет. – Вы, голубчик, идите, идите. Устал я. Генерального прокурора! … Проститутка… Такого в Папуа Новая Гвинея не было!... Распустились!.. А ведь это мы не досмотрели! Да, мы! Мы с вами… Отменили смертную казнь … и покатилось! Завтра к нам в кабинет придут и обоссут заслуженного генерала. При задержании, при задержании надо всех!.. Ты меня понимаешь? - Так точно, товарищ генерал. - А вот там,- генерал тыкнул пальцем в потолок,- не понимают! Чаю хочешь? А-а-а… генерал посмотрел на стриженый затылок Бессо. Ты , это… в медсанчасть зайди. У тебя чего-то с головой… Спотыкнуться можешь. - Так точно, товарищ генерал! - Вот ведь, нормальный сотрудник, а голова не туда повернута… Т ы иди, я тебе два дня отдыха даю. Устал поди? - Так точно… -Иди вон! Мы таких на ридной Украине… Но Бессо уже не слышал, что было с такими на Украине. Два дня он проведет у Софочки. Баба дрянь, но тело! Мертвый захочет. На похоронах из гроба вылезет и под подол полезет! Он опять вспомнил, что все пять раз козыри были червы! Второй раз Степана Ильича допрашивала женщина. - Степа, вы симпатичный интеллигентный мужчина. Вас любая порядочная женщина возьмет на содержание, а вы взломали банковский компьютер и пошло воровали с чужих счетов! - А я не хочу любую! Я тогда ее любил. А ей жрать было нечего. Я ее на вокзале подобрал. Она увидела у меня в руке сосиску и шла два квартала за мной, как собачонка. - А вы ее полюбили за то, что она отдалась вам за сосиску? - Представьте себе! Но вам этого не понять. -Почему же? Я вам могу отдаться сейчас и без сосиски. Подпишите.- И она положила перед Степаном Ильичем чистый лист. - Вы не в моем вкусе,- соврал Степан Ильич.- Я рыжих люблю… - Вот вы и будете рыжим. Посадят вас к уголовникам в общую камеру, шепнут им чего от них ждут, «Дури» пообещают, вот тогда вы и узнаете, что такое женская доля… - А вы в карты играете?- Неожиданно для себя спросил Степан Ильич. - В «петуха»,- зарделась следователь. Опять сами собой разложились непонятно откуда взявшиеся карты, и опять козыри были червы! На даче у следовательницы Степан прожил пол года, сытно, не без удовольствия. Но без души! В «петуха» она с ним больше не играла, а без- престанно мыла и тащила под одеяло. В конце- концов это надоело и ей. - Степа, я так больше не могу! Это уже превратилось в подобие онанизма. Я знаю, когда ты замычишь, когда вспотеешь. Никакой новизны ощущений. Разве так можно, Степа? - Ты меня обратно в тюрьму? Или… - Или, Степа, или… Если ты где рот раскроешь. Возьми запасные трусы и носки… зубную щетку тоже можешь забрать и уходи, сегодня… сейчас! – Она отвернулась и молча смотрела в окно, пока за Степаном не хлопнула дверь. На станции Степан уселся на лавку и задумался. Денег нет, компьютер конфисковали. Да и хакерством, в прямом смысле этого слова, заниматься больше не хотелось. Степан с содроганием вспомнил жадные губы следовательницы и черное дуло пистолета. От безысходности его разморило, он снял ботинки, лег и заснул. Во сне он почему-то играл в преферанс с тремя огромными собаками, он даже породы такой не знал. Сдавал , конечно, он и всегда козыри были червы! -Жениться мне надо,- друг осенило Степана. Выйти на сайт знакомств и жениться! Только где взять комп? Мысли в голове Степана лихорадочно зашевелились… -Сторожем в офис… Можно на две ставки… Тепло, не хлопотно, возраст солидный - через неделю пятьдесят… Возьмут! Судимости нет, прописка московская, в крайнем случае с кадровиком в карты сыграет. Степан сел, надвинул ботинки, лицо само приобрело этакую возвышено-степенную форму. Щеки раздулись, а глаза сузились, усики встали дыбом. Мент, захотевший было проверить документы у Степана Ильича документы, резко затормозил, лихо приложил грязную ладонь к козырьку фуражки, по всем правилам сделал разворот на сто восемьдесят градусов и строевым шагом пошел к краю платформы, свалился он как раз под проходящий мимо товарняк. Степан перекрестился, а его решение жениться еще более укрепилось. Домой, в заставленную старой мебелью коммуналку, Степан вернулся только за полночь. Он сходил на кухню, набрал в литровую банку из-под огурцов воды, разломил надвое батон хлеба и поужинал. - Верное дело! И менты не придерутся… Погостил, увидел, что дура, поехал к другой. Всегда сытый, обласканный, постиранный… А за пять лет встретится и душевная, с отдельной квартирой, дачей, машиной. Ее только ласково погладь по попе, да скажи, что глаза красивые, и он ее искал всю жизнь, уже и не верил в свое счастье, а оно тут как тут, сидит, пьет чай с блюдца с шоколадными конфетами…- Степан Ильич не заметил как и уснул и всю ночь ласкал затертую до дыр диванную подушку, называя ее разными женскими именами, но неизменно сладким до приторности голосом. Утром его желание жениться настолько окрепло, что он еле-еле натянул штаны, удивляясь сильной и продолжительной эрекции. – Не мальчик ведь, а поди!...- На улице на него не оглядывались только совсем древние старушки. – Зрение у них плохое,- догадался Степан Ильич,- Да и смотрят на асфальт, пытаясь найти кем-то оброненную мелочь. Мужики ухмылялись, а женщины остановившись тупо смотрели на ширинку Степана, потом сильно краснели и бежали в обратную сторону. Сильно виляя задами… ГЛАВА 2 Доверяя органам внутренних дел, Забудь о здоровье других органов. Как это не печально именно они Более всего и досаждают органам Принадлежащим вам, опустошают Ваши карманы и доводят ваш внутренний мир до своего, убогого и примитивного. Улыбка на вашем лице может стать Постоянной и глупой, как и у них. И вообще, глупо доверять в наше время Кому либо кроме автора. Больше всего всяких конторок, знал Степан Ильич, в центре. Конторки были здесь побогаче, народ потолще, и потому поспокойней, женщины сытые, хорошо одетые, склонные по этой причине к легким авантюрам. Он доехал от «Текстильщиков» до «Лубянки», поднялся на эскалаторе и вышел к «Детскому миру». Слева в ярких лучах солнца высилось огромное здание КГБ, почему-то выкрашенное в цвет «детской неожиданности». - Мама архитектора, скорей всего, была диссиденткой, а может еврейкой космополиткой, растерявшей свои зубы и принципы по лагерям нашей необъятной Родины, а теперь мелко мстящей самым компетентным органам в мире, которые проявили столько заботы о ее моральном облике… Да в какой цвет не покрась, пахнуть тут будет дерьмом.- Согласился с ней Степан Ильич и пошел вокруг «Старой площади», стараясь все время брать правей. У «Аптеки №1» лохматый, прыщавый юноша с мутным взглядом стал уговаривать Степана Ильича проглотить горсть таблеток и испытать неземное блаженство всего за пятьсот рублей. Степан отказался, к ним стали подходить молодые люди опять же с мутными взглядами и впалыми щеками. - Ваня! Ну где ты пропал?- Подскочила к Степану ярко раскрашенная сочными красками бальзаковского возраста брюнетка, она подхватила его под руку, толкнула дверь с вывеской «Моснефтепродукт». Молодые люди притормозили, сплюнули на асфальт, но догонять пару не стали, т.к. к ним приближались два милиционера, помахивая черными резиновыми дубинками. То что брюнетка их подкармливает знала вся «Старая площадь». - Пропал мужик,- пожалел Степана парень первым подошедший к нему. - Или она его до нитки обберет, или менты изувечат за попытку изнасилования, предварительно обобрав опять же. Пропал…- согласилась с ним прыщавая блондинка с плоской грудью. Менты встали по обе стороны двери «Моснефтепродукта», закурили внимательно прислушиваясь к звукам за нею. - Ваня, ты не бойся,- таща Степана за собой в верх по лестнице, тараторила брюнетка.- Я дорого не беру. Триста классика, двести минет. Не отказывайся, менты видели как ты меня в подъезд поволок, если я с ними не поделюсь, они тебе изнасилование пришьют. - Но у меня денег нет. - А чего ты в центре делаешь?- удивилась брюнетка - Работу ищу… - Педик что ли? - Мне бы сторожем. Через сутки… Брюнетка задумалась. Перспектива иметь в своем распоряжении по ночам офис в самом центре сулила ей многое… - Я тебе помогу. Только и ты мне потом помогать будешь. Согласен? - Чем?- удивился Степан. - Девочек моих будешь в подъезде прятать от дождя да от ментов. Иногда может и диван займут на полчаса, но за это они тебе отстегнут полтинник. Любишь деньги? - Нет,- зачем-то соврал Степан. - Врешь. - Вру. - Это хорошо. Я идейных не переношу с детства. Они врут, и сами себе верят, уважают… И награждают друг друга со слезами на глазах. Сопли утирают, а их на весь мир транслируют. И негры на пальмах над нами смеются. Я вот- «центровая» и горжусь этим. А ты чего задумал? - Ничего… - Опять врешь? - Вру,- покраснел Степан. - Колись,- улыбнулась «центровая». - Женится я хочу. Центровая взметнула брови к самой прическе, отошла от Степана на два шага и внимательно стала его разглядывать. - А ты на мне женись!- наконец, запинаясь, выдала она.- Мне еще никто не предлагал. Хочешь паспорт покажу? Целкой возьмешь!- расхохоталась Степану в лицо. - Мне бы не хотелось торопиться… И потом, зачем ты так об этом? Что тут смешного? - Так кто тут за вахтера пойдет! За вахтеров идут от отчаянья и безысходности. Я пойду, а конторские нет… - Я по любви хочу. - Ты в зеркало когда на себя в последний раз смотрел? Степан насупился. - Ладно. У меня тут подруга кадрами заведует. Раньше подолом со мной мостовые подметала, но попробовал ее нынешний ген. Директор и запал. На кадры поставил с коленок. Возьмет тебя по моей рекомендации. Они толкнули металлическую дверь на втором этаже и попали в длинный коридор. Дверь «Отдела кадров» была второй. - Сядь тут.- Брюнетка толкнула Степана на стул возле стола телефоном,- Это теперь твое рабочее место будет,- и подмигнув, широко распахнула дверь кабинета подруги. - Зинка! - Любка! - Ну как ты? Не протер тебе твой директор промежности? - Так и ты не в раскорячку топаешь! Работы мало? -Я, Зин, теперь невеста. Устроить жениха пришла на работу. - Да у нас никто не увольнялся. И не уволится никогда! Мы, считай, все Багамские острова за год выкупили, пять миллиардов во «Властелину» вложили! Тольятти теперь на нас пять лет работать будет! - Так говорят надуют вас всех. - А ты слушай! Знаешь какие люди вместе с нами вложили свои кровно заработанные? - Двое застрелились- отдать отдали, а получить не смогли… - Ошалели от счастья! Голова слабая, вот и тронулись, интеллигенция… - А я на свои соль и мыло покупаю. Мать говорила, в войну на кусок мыла можно было золотые часы поменять… У меня уже не повернуться в квартире… - Зря, Люська, зря… Хотя тебе при твоей работе мыла много надо. Теперь еще и мужа надо мыть. - Завидуешь, стервь? - Было бы чему! Степан понял, что баб пора остановить, иначе ему работы не видать. Он робко постучал в дверь. - Кто там? Степан постучал еще. - Кто там? Стук повторился. - Да кто там!- кадровичка уже визжала. - Почтальон Печкин. Принес посылку для вашего мальчика. За дверьми грохнули… - Мой… Мой шутит… - А я думала мой захотел свежатинки… Да стесняется! Степан открыл дверь. - Паспорт, трудовую и садись на стул. Пока просто сиди. Ночью будешь спать на диване. Утром опять на стул. Не перепутаешь?- Кадровичка Зина игриво оглядела Степана… - Ты только сама не забудь домой уйти!- Люська строго посмотрела в глаза подруги. - Иди , иди… Он теперь твой только через сутки, а через сутки наш!- захохотала Зинка. - А у вас компьютеры есть, Зинаида… -Зина я… - Зина. - Есть, но мы пока в них не понимаем. - Это хорошо,- успокоился Степан Ильич. Он вышел, сел за стол с телефоном, откинулся на спинку стула и задремал. Ему снились бабы в цветастых полушалках, грудастые, с полными бедрами в дорогих трехкомнатных квартирах, с импортными, огромными холодильниками. В холодильниках было все, как на витрине «Елисеевского» гастронома в сталинские времена, когда москвичей и гостей столицы уговаривали поесть крабов, чуть ли не за бесплатно… Бабы танцевали перед ним танец живота, плавно покачивая бедрами, распахивали полушалки и жадно смотрели Степану немного пониже брючного ремня… Брюнетка выскочила из кабинета только через два часа, громко хлопнула дверью. Степан вздрогнул, вытер с губ пену от слюны, испарину со лба. - До вечера, Степа! Вечером твое устройство отмечаем, будешь мне должен пятьсот баксов. - У меня нет,- Начал было свое Степан. - Отработаешь!- Уже с лестницы прокричала невеста. Мы всем коллективом тебе поможем. Ты еще моих девок не видел! - Чего я в самом деле? Стул дали, диван дали, бабы хоть и потертые, но веселые…Девки будут…- Степан вновь смежил веки и задремал. Во сне он играл в карты. Писали «пульку» из пятидесяти на троих. Старичок седой и бородатый, со смешным добрым лицом все время, когда залетал «в горку», вытирал начинавшие вдруг слезиться глаза, сморкаться в белый халат - Зря вы так… Нехорошо это…Не по совести…- при этом шуршал он словами. - Ты что? Хочешь сказать, что мы мухлюем? – вопрошал чернявый с профилем Мефистофеля. - А почему у вас в прикупе всегда два туза, а у меня две семерки? - А ты объяви «мизер».- чернявый удивлено таращил на него глаза. - Так я же не знаю, что там две семерки!- возмущался седой и вытирал сопли рукавом. - Рискуй!- чернявый внимательно рассматривал карты старика в зеркале у того за спиной. - Рискнул уже… Сотворил чудо на свою голову… - А чего вы натворили?- поинтересовался Степан. - Да все! А теперь тошнит… - Совесть его мучает. Будто он один виноват. А я думаю, что это общий закон развития материи. Гляди сюда,- чернявый достал из кармана пиджака фотографию.- Кто это?- с фотографии на Степана смотрело ангельское, чистое лицо в курчавых белокурых локонах. - Ангел. - Правильно! Неразвитый… Миллион лет назад. А теперь!- Чернявый встал покрутился гордо выпятив грудь. - Ты что ли?- удивился Степан. - Ну так! - Паскудник,- старик грязно выругался шепотом, отвернувшись в сторону. - А чего ты со мной в карты сел играть?- черный так и норовил лишний раз заглянуть в карты старика. - Скушно… - Так сейчас девок пригласим. Ты каких любишь?- чернявый лукаво улыбнулся. - Я всех люблю.- серьезно отозвался старик. - Гляди, Степа! Он всех хочет… А нам с тобой? Праведник! Лицимер старый! - Я не хочу! Я люблю. Большая разница. - Не хочешь, потому что уже старый. Но ведь любишь это дело? Сам сказал – любишь! Чернявый достал трубку, в комнате плохо запахло. - Мизер!- хлопнул старик по столу кулаком. В прикупе было два туза. Степан отвернулся в сторону. Он сам хотел сыграть десять червей, но чернявый так завел старика, что все испортил и Степану. - Диктуй! Диктуй, отче! Так будешь рисковать мы тебя за час опять на небо вознесем… Старик согласился на шесть взяток,- Зря, зря я все это… Рано я им свободу дал, рано… Вот этот, вроде приличный человек,- посмотрел он на Степана,- а тоже жулик… - И не иначе как сегодня устроит здесь сабантуй с уличными девками и предастся блуду, и продаст мне свою душу по утру от тяжелого невыносимого похмелья, но сейчас честно выиграет у тебя пятьсот баксов, что бы заплатить за гулянку.- Чернявый шустро записывал долги старика, потом перемешал карты, подбросил к потолку. Карты легли каждому под нос по десять штук, в центре стола оказался прикуп.- Десять пик в темную! - Десять червей без прикупа…- Степан был сосредоточен, - Ход мой!- предупредил он, видя как чернявый хотел было уже зайти. - Чем могу перебить?- старик злился все больше и больше. - Отче, брось. Повезет и тебе… Но не сейчас… - Чем могу перебить? -Десять без козырей и без прикупа. Но ты ни одной не возьмешь… - Это самое…как он сказал… А тебе, Степ, я и так денег дам. И на похмел дам. Ты душу побереги, она бессмертна… Сколь тебе для полного счастья надо? - Не знаю? Не было его у меня никогда… - И не будет! Утопия это! Все одно будет завидовать! - Да кому? У него все будет! - Нам с тобой и будет. Ну кто он по сравнению с нами? - Да…- согласился старик. – А хочешь, я тебя Богом сделаю? – старик пристально посмотрел в глаза Степана. Чернявый покрутил пальцем у виска, смял «пульку». - Нет.- твердо ответил Степан. - Почему?- искренне удивился седой. - Ты сам говорил, что тебе скушно. - Просто я старый. А ты веселись… - А чего меня сможет развеселить? Ты вот был помоложе, тебя что веселило? Старик задумался… - Вроде ничего. Прав ты… А вот черт всегда веселый! Хочешь я тебя чертом сделаю? - Мы так не договаривались!- забеспокоился чернявый.- И потом, ты же меня проклял, чего в этом веселого? Мне скушней твоего, отче. Просто я виду не подаю, досадить тебе хочу. - Не ругайтесь. Не хочу я ваших должностей.- Степан обеими руками обнял за плечи чернявого и седого и…проснулся. Двое ментов волокли его по коридору «Моснефтепродукта». Зинка-кадровичка прыгала вокруг и не своим голосом кричала , что Степан уже в штате, что это произвол, что она будет жаловаться в здание напротив своему полюбовнику. Последний аргумент несколько умерил пыл стражей порядка, они выпустили Степана из своих объятий, и он упал на пол сильно ударив себе копчик. Они отдали Зинке честь, звонко стукнув пятками: - Сразу надо с главного начинать. А произвола никакого они не делали. У них подозрение было, что он гражданку одну честную в извращенном виде использовал у них в подъезде.- Скороговоркой выпалил прапорщик. - И мы подумали, что он теперь добирается до вас. А потом будет всех использовать, кто по ошибке зайдет в кабинет.- поддакнул сержант. - А и пусть использует! Счас это такая редкость. Мужик пошел нервный и озлобленный.- Зинка обеими руками схватила прапорщика и сержанта за мошонки, сплюнула им на сапоги.- А теперь у него подержитесь!... Давай, давай, служивые! А Люську еще не один не смог использовать в извращенном виде, она сама кого хочешь так использует что…. Да тьфу на вас, сапоги кирзовые,- неслось по лестнице в спины представителей власти. ГЛАВА 3 Потом Зинка три часа бегала по конторе. Женщины помоложе и постройнее потянулись посмотреть на нового вахтера в натуре, а поморщинестей и потолще решили познакомится с ним перед уходом. - Закурить дай.- бросила одна Степану, простояв около него с час. Степан достал пачку «Примы» без фильтра, вытащил сигарету и протянул вертлявой с голым пупком сорокалетней женщине, отвисшие груди которой почти высовывались из-под коротенькой маечки. - Степан Ильич,- представился Степан, которому, несмотря на близость веселой и распутной жизни, все еще хотелось спокойного, размеренного семейного счастья. - Фи!- будто прошипела та, взяла сигарету и ушла по коридору в сторону туалета. Подбегала молодая евреечка, которая узнав что Степан по субботам не ходит в синагогу, тут же потеряла к нему всякий интерес. Степан хотел было и ее угостить «Примой», но она достав «Камел» тоже удалилась в туалет. - Не камильфо!- шептала она спешащим к Степану дамам.- Совсем не камильфо! - Ты замужем?- прямо спросила толстая с черными усиками дама. - Нет, и не женат. Робко ответил Степан. - Хочешь? - Но вы заняты,- заметил Степан на ее правой руке обручальное кольцо. - У меня мама очень хочет.- пробасила та.- Лишний кобель в семье никогда не помешает,- обнадеживающе улыбнулась усатая.- Ты подумай ночью. Она сама тут нашла, но мне не нравится… С палочкой, в очках… На даче тачки возить, копать не годится… Подумай. - Я замуж хочу,- как можно серьезней проговорил Степан. - Об этом и речи быть не может. Игорь Алексеевич глубоко порядочный человек, и потом у него геморрой… Врачи не рекомендуют. Если вы измените ориентацию, заходите, я в плановом отделе, мой стол у окна слева. Крашенная блондинка положила молча ключи на стол и визитную карточку с телефоном Карла Моисеевича. - Я натурал. - Карло оказался дрянью. Ему видите ли не нравится как я готовлю! Мне тоже не нравилось как от него пахло двадцать лет, но я терпела. Теперь он нашел повариху.- девица нервно захохотала. Уселась на стол перед Степаном и закинула нога на ногу. - Ты жрешь чеснок на ночь? - Если больше нечего,- худоба блондинки вызывала подозрение. - У Чарли всегда стоит пакет сухого корма. - Это ваш сын? - Мопс. Дети всегда меня раздражали. Они тоже постоянно просят жрать. - Мопс не просит? - Ему урезали желудок. Почти совсем вырезали. Два три зернышка на день! И гуляю только раз в неделю! - Давайте лучше переписываться.- предложил Степан. - Извращенец! Все вы извращенцы…- из глаз крашеной потекли слезы, оставляя черные полосы на щеках. Подходившие познакомиться женщины с укоризной взглянули на вахтера, подхватили под руки блондинку и увели в туалет. Больше к Степану никто не подошел, только толстогубый безусый юноша с карандашом в зубах, стукнув по столу ладонью, оставил на нем клочок бумаги с нарисованным черепом и берцовыми костями. «Черная метка»- догадался Степан Ильич- Дружный коллектив… Но и урезать желудок из-за капризов девицы не хотелось… - Сегодня будет праздник!- вспомнил Степан про Люську и ее девочек, -а завтра он выйдет на сайт и отыщет свое счастье… Вечером гордые и неприступные дамы бросили на стол Степану Ильичу ключи от комнат и ушли. Пришли старушки уборщицы, погремели ведрами, помахали тряпками и тоже ушли. Женихаться они не стали, было видно еще старое воспитание. Степан Ильич сходил в туалет, хотя и не хотел, т.к. ничего не ел за день. Но вечеринка могла затянутся до утра, а он был мудр и осторожен.