Начался у Антохи очередной запой. На работе взял больничный и неделями квасил дома, в отдельной своей реальности. Вдруг идет он как-то по проспекту и видит, как все воздушное пространство над головами пешеходов из края в край начали резко прорезать некие нити проволоки – со свистом, похожие на гибкую сталь. Вся улица из конца в конец была увита этими струнами, которые угрожающе-хлестко рассекали пространство у самого Антохиного лица. И никто из прохожих не замечал всего этого! Люди просто шли себе и шли, не обращая внимания на такие чудеса. И Антоха все недоумевал по этому поводу: «Как так?! Что же, получается, я один это все наблюдаю?!» Сердце Антохино разрывалось от одиночества и несочувствия окружающих… А тут еще вдобавок полилась музыка изо всех окон. Весь город буквально заполонила повторяющаяся песня «Арии» – «Улица Роз» Наш герой вначале думал, что это все в порядке вещей. Но, пройдя несколько кварталов, он убедился, что эта песня звучит абсолютно везде: «Жанна из тех королев, что любят роскошь и ночь, только царить на земле ей долго не суждено…» И как раз нужно было ему ко врачу зайти, больняк продлить. Входит он в медкабинет, а там тоже эта «Жанна…» орет… Антоха решился все прояснить и прямо у врача в лоб так и спросил: – А вы не слышите эту песню? – Какую песню? Молодой человек, нет никакой песни, вам просто послышалось… – Да нет же, вот она из окна с улицы поет! Как, вы не слышите?! «Жанна из тех королев…» – Да нет же, что вы, что вы… Доктор замахал на Антоху ручонками, сделал сочувственное лицо и голосом, каким обращаются к детям, когда хотят их успокоить-обмануть, сказал ему: – Вы бы это… врачу показались, понимаете к какому?... Несчастный забулдыга вышел из кабинета. Вернулся наш путешественник к себе домой. А вскоре началось совсем уж невыносимое. Вначале из стены вылезла какая-то мерзкая загробная рука. Потянулась к Антохе, растопырив черные трухлявые пальцы. Антоха не растерялся, даром, что имеет разряд по боксу,– бухнул эту руку сильно кулаком. Рука убралась обратно. Но зато полезли ото всюду противные соплеподобные тягучие нитки, извивающиеся в воздухе длинными червями. «Это Рука обиделась,– понял Антоха,– и решила отомстить, натравив на меня этих червяков…» Червяки все устремлялись к нему, стараясь заползти в карманы, под одежду и, о ужас, они начали заползать к нему в рот, в ноздри, в уши… Наш герой отбивался как мог: отлавливал этих тварей, держа их пальцами за вьющиеся тельца, но они рвались на весу напополам и продолжали свое зловещее стремление в организм бедолаги. Антоха, наконец, изобрел способ, как расправиться с этими живыми назойливыми нитками. Он поймал очередного слизня и решил его кремировать заживо. Вытащил из кармана зажигалку и, держа за хвост свою жертву, начал поджигать её снизу. Пламя лизало гнусное подобие головы этой маленькой гидры. Она безумела от боли и металась во все стороны. А Антоха радостно-маниакально продолжал экзекуцию: вот теперь-то он рассчитается с этой червяшкой за все свои муки и страхи, выльет всю накопленную свою ненависть возмездия!... Вдруг вошел в комнату Антохин дед. – Что это ты делаешь? – спросил старик, подслеповато всматриваясь в пространство и пламя зажигалки. – Видишь, дед сжигаю эту сволочь… – Кого? Что-то я ничего не вижу…– уставился круглыми глазами огорошенный старикан. – Ну как же, дед, вот она извивается у меня между пальцев. Ты что – ничего не видишь? – Да нет там ничего… – Да хватит п…ть, вот же оно, вот!!! – Антоха сунул червя чуть ли не под самый дедов нос. Дед отшатнулся назад, покачал осуждающе-недоуменно головой и уплелся в свою комнату. Короче, вызвали для нашего героя Скорую и повезли его в дурдом. Антоха все пытался ничего непонимающим людям в белых халатах что-то доказать, объяснить, но его просто привязали ремнями к железной койке и вкололи лошадиную дозу нейролептиков. Тут у чувака все потемнело в глазах. И началось самое страшное: из всей мути инфернального восприятия разом полезли на него полчища этих чудовищных дьявольских червей, неукротимо залезая к нему в глотку, облепляя глаза, проникая в пищевод, в желудок, наполняя все тело изнутри, забиваясь в вены и аорты, во все органы… И уже ничем не защититься от этого кошмара – руки накрепко связаны, разум помутнен лекарством… Антоха признался, что это был настоящий Ад по ощущениям, самое тяжелое переживание в его жизни… После больницы Антон пить бросил, сделал химзащиту на полгода в «Центре Бехтерева». Но после окончания срока действия укола – развязал всё по-новой… Правда, пить стал уже не так сильно, как прежде, но увы… :pint: P.S. История эта абсолютно документальная, рассказанная мне самим героем данного повествования 1,5 года назад...)) :spineyes: