Был День Победы. Зычно медь звучит. Цветы. Улыбки. Ветер треплет флаги. И военком пришел, чтобы вручить Архивный знак о воинской отваге. Сергей Гриневич? Распишитесь здесь. Приказ нашли мы среди дел архивных. Вам – «За отвагу». Дед напрягся весь, По стойке «смирно» от известий дивных. Опешил дед, не зная, что сказать, Ведь сорок лет прошло с момента боя. И вот война напомнила опять. И память потревожила героя. А внуки, прицепив еще одну, На дедовский пиджак, к другим медалям: – Дед, расскажи хоть что-то про войну. За что тебе медали эти дали? К груди прижались, молча, не дыша, Забравшись на колени, внуки к деду. И про Войну поведал малышам Сергей Романыч, и про миг Победы. Про то, как немцы рвались на Восток, Деревни в Белоруссии сжигали, Про непрерывный беженцев поток, И как в шестнадцать на войну не брали. Про то, как, наконец, на фронт попал, Себе, добавив год в военкомате. И сколько за все годы прошагал, Прополз на брюхе, пролежал в палате. Слеза мужская сохла на щеке, А говорить едва хватало силы, Когда про шрам, на раненой руке, Им рассказать, внучата попросили. Перед глазами встал тот страшный бой, Разрывы мин, огонь, воронки с грязью, Как он тянул катушки за собой, Полк минометный обеспечив связью. Тупая боль. И сразу – темнота. Очнулся, перевязанным в палате. И неподвижность. Жар. И сухость рта. И тусклый свет от лампы в медсанбате. Склонился доктор: – Как ты тут, сынок? Протер пенсне, смахнул росинки пота: – Ты потерпи. Я сделал все, что мог. Пойду, курну`. Устал сегодня что-то. Боль притупилась. Шум в ушах утих. Лишь на душе – смертельная усталость. Гноились раны… Долго мучил тиф. Но, рад, что жив и что рука осталась. Я водку начал пить в семнадцать лет. Курил махру,* как все, в землянках душных, Чтоб боль глушилась от цены` побед, И чтоб к врагу быть злым, и равнодушным. Давали нам наркомовских** сто грамм, Когда я связь тянул на берег вражий. И чтобы смерти не боялся – Там. А до войны – не прикасался даже… Дед замолчал, слезу с ресниц смахнув, Глядели внуки, не моргнувши глазом. Война скользнула, ужасом дохнув. И замер воздух от его рассказа. _______________________________ *- махорка (самодельная курительная смесь) **- Фронтовые сто грамм, которые получили широкую известность, как «наркомовские», ввели с 1 сентября 1941 года по личному распоряжению И. Сталина. В тяжелейших условиях физических и психологических нагрузок выдача водки была вполне оправдана. Во время всей войны наркомовские сто грамм полагались только солдатам на передовой.