Илья Герасимов. Бухлишко. Год Первый. Развратный. Куда идти после школы? Такой вопрос встает на пути любого школьника. Но на пути Стасика Нефедова, этот вопрос не стоял. Ему было глубоко параллельно, куда он пойдет, зачем он пойдет, и чем он дальше по жизни заниматься будет. - Стас, мой руки и садись за стол. Обед уже на столе. - Хорошо, мам. Стас представлял собой что-то среднее между пивным бочонком и пачкой с чипсами. Этакий добродушный увалень, на первый взгляд. Но это было только на первый взгляд. Стасик помыл руки, вытер их об полотенце, об которое вытирал вчера промежность, после очередного акта самоудовлетворения. Он сел напротив мамы и стал хлебать щи железной ложкой. - Не стучи так громко ложкой. - Хорошо, не буду. Ты, мама, что-то хотела? - Да, на дворе май месяц, а мы так и не определились, куда ты хочешь идти? Что тебе, вообще, по жизни интересно? « Сказать, бухло, дешевые девки и продажная жизнь. Не поймет» - Мама, ты же знаешь, что я люблю больше чего. Врать и фантазировать, это то искусство, которым, я овладел в совершенстве. Через 2 месяца в конце июля, Станислав Семёнович Нефедов, был зачислен на первый курс Санкт-петербургского Университета Журналистики. И тут, началась, новая жизнь. Стаса засели в общежитие, где он пытался выстраивать отношения с людьми. Ему было сложно, он был человек не общительный, замкнутый в себе. Его спасала только великая тяга к алкоголю и искусству. Когда Стас выпивал перед ним не было никаких рамок и барьеров. Он становился тем, кем нам предречено быть от рождения, животными. Грязными, похотливыми животными, которые кроме рассуждений о жизни и хорошем трахе, ничего не делают. Бухлишко делало Стаса свободным. Свободным от людей, блядей, рамок и ограничений. Начало учебы было затуманено запахом спирта, селедки и картошечки на пару. Каждый вечер субботы начинался водкой, шлифовался пивасом, а заканчивался в общественном туалете или на койке любознательных дам. Дамы находили некоторый шарм в пьяном Стасике. В трезвом Стасике, не было, ничего выразительного. Ни усов, ни бровей, только пушок под носом и какая-то чёрная хрень на подбородке. Ему повезло с соседями, они поддерживали его в стремлении к алкоголю и часто составляли ему компанию в его вылазках. Все были журналистами. Все были пиздаболами. Как ты докатываешься до такого скотского состояния, что даже не то, что стоять, но и лежать уже не можешь? Обыкновенно, берешь две бутылки вискаря, смешиваешь со швепсом и отправляешь искать Кольцо Всевластия, пока друг, под названием желудочно-кишечный тракт позволяет. Женщины от мала до велика. Блондинки, шатенки, брюнетки. Жирдяйки и плоскодонки, тупые пезды и философские блядищи, всех их объединяло одно желание - найти себе мужика, заставить его на себе жениться, а потом найти второго, чтобы хвастаться подружкам, что трахаться можно и с другими ребятами. Снобизм, глубокий пафос и прожженное бытие - вот все символы 21-го века. К этим символам можно добавить дешевое бухло, бесплатную порнуху и тупое времяпровождение в Сети Интернет. На дворе был 2012 год. 2007 был давно позади, и никто его не мог вернуть. Подростки- дебилоиды, задроты и дрочеры бессмысленно тратили свою жизнь. Философия Шопенгауэра, Ницше уходила в прошлое. Приходила философия ягуара, блейзера и всякой инвайтной херни, разводимой на суррогатном спирте. Людям нужна была сенсация. Журналистам была нужна сенсация. Подросткам нужна была мастурбация. Все настолько было очевидным, все сводилось к простым истинам, выжженном на каленном железе. Гормоны играли в крови, жизнь бушевала, количество незапланированных беременностей росло. На дворе был 2012 год. В это время Стас Нефедов безуспешно пытался сдать зачет по классической философии. Ну не любил, он - Платона, греческих философов- геев, Стас формировал свою философию с БлекДжеком и шлюхами. В итоге к концу декабря зачеты были получены, впереди были первые экзамены. Новый год приближался незаметно, а нужно еще было дарить подарки семье. Денег у Стасика почти не оставалась. Все бабло было спущено на выпивку, закуску, походы по барам, распутство, женщин и их доступность. И Стас решил выкрутиться, он купит книжки, так как его отец и мать любили читать, а бабушке с дедушкой уже можно по ходу пьесы сообразить. Наступил долгожданный Новый год. Долгожданный для Стаса, потому что на время празднования он уйдет в гости к своей однокласснице. Одноклассница будет одна, и ясное дело, запланированный акт внедрения будет осуществлен с помощью бутылки мартини и шоколадки. На часах была полночь. Стас немного посидел с родственниками и стал собираться к походу в хранилище женского сердца. - Стас, ты, куда?- спросила его мать. - Мама, я же, тебе говорил- к Юле в гости. - Да, пускай, собирается. Пацан уже большой, хватит его контролировать - сказал дед Игнатий. - Спасибо, дед. Вот за что любил Стас деда, за то, что в любой ситуации он был за него, всегда поддерживал, не отворачивался. « Три к носу и всё пройдет»- часто любил говорить дед Игнатий. И, действительно, все проходило. У Юли и, правда, не было никого. Они сидели на кухне, пили мартини и разговаривали о жизни. Хотя Стас никогда не слушал женщин. Они несли всякую ахинею. - Ты, знаешь, я же летом замуж выхожу. - Нет, не знаю. За кого? - За нашего одноклассника, Диму, помнишь - я с ним встречалась. Диму он, конечно, помнил, качок под два метра ростом. Сейчас учился в военном университете. Но он ему никогда не нравился, такой же отшибленный, как и все военные. - И где он сейчас? - Практику на Сахалине проходит. - Нет, бы, с такой красавицей дома сидеть. Он ей льстил, определенно, она была красива, но глупа, как и другие представительницы, их поколения и пола. Они посидели еще 2 часа, и все бытие начало скатываться к кровати. Она была в таком состоянии, что любит всё и всех вокруг, ему это было на руку. Он положил её на кровать и начал снимать её одежду. От неё вкусно пахло - лугом, ромашками и домашней едой. В общаге все девки пахли потом, сигаретами и доступностью. Стасик стал начинать надевать презерватив, но его друг не отличался дружелюбностью, он тоже был затуманен алкоголем. И Стас начинал делать вялые попытки расшевелить тело, лежащее на кровати, Юлия начинала стонать. Через 30 минут все было закончено, и Стасик ушел в новый 2013 год. Год Второй: Переломный. Жизненный. Каждое 20-е число каждого месяца знаменовалось приходом денег от родителей. Стасик был тунеядцем, и все эти деньжищи он спускал в первые две недели. Большая часть уходила уже 20-го числа. Бармены уже не спрашивали, что наливать, они знали Стасика - он знал их. Так проходили его пьяные будни. С полуночи до 6 часов утра он сидел в питейных заведениях, а потом ездил на учебу. Через две недели у него оставалось денег только на пачку чай и буханку хлеба. Этот черствый хлебец был его завтраком, обедом, ужином и иногда полдником. Соседи видели его метания, и иногда за уборку комнаты платили ему едой, поэтому Стас всё время мыл полы, когда был трезв. К концу мая ему нужно было написать курсовую. Можно было написать просто курсовую, а для тех, кто захочет, можно было выполнить творческое задание - написать статью для журнала про мир искусства. Стас решил воспользоваться случаем, тем более журнал при условии, если им понравится статья, заплатит за неё. Так в мир Стаса вошёл мир искусства. Первый спектакль, на который нужно было идти - был в субботу, но Нефёдов бухал каждую субботу. И в этот раз он не изменил своим ориентирам, он сидел на лавочке возле универа и попивал армянский коньяк. Мимо проходил какой-то мужик. Он прошёл несколько метров, и вернулся обратно к Станиславу. - Я вижу, ты - хороший парень. Накинешь 20 рублей на водку? - А я вижу ты - честный мужик. На бухлишко, не жалко. И Стас отсыпал ему горсть монет в ладонь, почерневшую от бытия. Спектакль начинался в шесть вечера, на часах было без пятнадцати пять. Стас отправился в путь. Он вышел на Площади Восстания и пошел по прямой, но ему была нужна другая станция. В пьяном угаре Стас спотыкался, падал, но шел к намеченной цели. Он успел ко второму акту. Стас не понимал, что творится на сцене. Он не понимал, что творится вообще. Его внимание было приковано к одной симпатичной актрисе, которая хорошо справлялась с ролью. Театр был студенческий, может, даже в какой-то степени любительский, но актеры хорошо справлялись с ролью. Спектакль был воспринят на ура. В конце перфоманса все аплодировали стоя. Стас решил подойти к артистам после спектакля, но прежде всего, к актрисе, которая приковывала его взгляд на протяжении всего спектакля. - Здравствуйте, как вас зовут? - Меня зовут Анжела. Я студентка второго курса театрального вуза. В этой постановке меня привлек нетривиальный взгляд режиссера на такое банальное чувство, как любовь. - Вы, слишком много ошибались на этой почве? - Мы еще не так хорошо знакомы. Как вас зовут? - Слышали о Славе Небритом? - Нет, вот и я не слышал. Стас Нефедов - будущий журналист. Анжела Викторовна Образцова дала свою визитку Стасу. Стас мучился в тяготении. Он не находил себе места. Первый раз так ему, кто-то запал в душу. Но бухло никуда не уходило из его жизни. Он пил, и этанол был внутривенно. Он не знал, что ему делать. Женщины для него были лишь инструментом, материалом, но никак не людьми. Он использовал их как мусор, разбивая их хрупкую психику о волну своего цинизма. Он вертел визитку в руках. В мобильном телефоне слышались гудки. Наконец он услышал её голос. Внутри его всё затрепетало. - Привет, Анжела. Я - Стас. Помнишь журналиста со спектакля. Мы можем, сегодня встретится? - Давай завтра в 6. Я тебе позвоню. - Давай, завтра. Она ему позвонит сама, позвонит. Стас откупорил бутылку вискаря- налил на дно стакана немного и добавил сверху колы. Вот, оно пьяное счастье, как мало для этого надо. Они встретились в шесть. Они разговаривали весь вечер. Потом Стас решил проводить её до общаги. -Ну, давай, Анжел, пока. Мне было хорошо с тобой. Надеюсь, еще увидимся. - Да, конечно, увидимся. Она начала приближаться к нему. Он обнял её. На часах была полночь, метро закрывалось, Стас побрел в ближайший бар. Он проснулся в воскресенье, на барной стойке. Стасу было хорошо. Работа над статьей двигалась, сигареты курились, водка пилась. Анжела стала появляться в жизни все чаще. Он приобщался к миру искусства, Анжела приобщалась к нему. Им было хорошо вместе. Они тусили, бухали и ходили в универ, когда ходили. Стас устроился в журнал, для которого написал статью про мир исскуства. Первый курс подходил к концу и приходило время разъезжаться на лето. Но Стасу этого не хотелось. Он хотел пить, трахаться и жить. И он решил остаться. На лето Анжела переехала к нему в общагу. Все развивалось быстро и стремительно. Из периода букетно- конфетных отношений все перетекало в период водочно- ликёрочных. Летом было хорошо, если бы не комары. Комары угнетали всю атмосферу. Бухла было много, денег хватало. Всё было хорошо. Пришла осень. Начинался второй курс. Стас стал меньше пить, но бухлишко никуда от него не уходило. Но тут случилось происшествие. - Стас, мне нужно уехать к себе в Воронеж. - Анжела, что случилось? - У меня мама заболела. Я не могу бросить её одну. Отец уже отвернулся от неё. - Ну, раз, такое дело. Езжай, конечно. Анжела уехала в середине ноября. С середины ноября бухло было основной любовью Стаса. Так заканчивался 2013 год. Год Третий. Последний. Круги. Стас часто звонил Анжеле. И они целыми вечерами общались с ней, когда у них было время. Мама Анжелы выздоравливала. Дело шло к поправке. В середине марта Анжела вернулась в Санкт-Петербург. Они опять начали жить со Стасом. Стас зарабатывал больше, но на выпивку он также тратил порядочно денег. Они стали жить на съемной квартире, где из всех предметов мебели был только диван с выпирающей пружиной. Они трахались, пили вино и рассуждали о жизни, искусстве и ничего в этом мире им было не нужно. По крайней мере, так казалось Стасу. - Стас, я ухожу. - Куда и зачем? - Туда и навсегда. Мне было хорошо с тобой, но не более. - Не более? Ясно. Ты выходишь замуж? - Да, летом. Это была еще одна причина моего отъезда домой. Он - друг детства. А, сейчас поднялся - бизнесом занимается. - Ну, беги, скотина. Стас запульнул недопитую бутылку водки в сторону Анжелы. Бутылка разбилась, Стас ушел. Всё возвращалось на круги своя. Стас менял своё местоположение. Каждый вечер у него был новый бар. Где бармен спрашивал: « Как обычно?» И Стас отвечал ему на это: « Да, как обычно. И налей, мне какого-нибудь нового бухлишка»