Прошло две недели. Приближался праздник весны, восьмое марта. Зинка вела сына на занятия в секцию самбо, когда он вдруг остановился и сказал: - Мам, а давай заведём собаку… Ты не против? - Я не против. – ответила Зинка. – Только, Олежка, собаку нужно воспитывать, пока она маленькая, потом нужно за ней ухаживать. А какую собаку ты бы хотел? -Мам, я не знаю. Ну, наверное, как у нашей соседки, тёти Лены… - Олежек, у тёти Лены, немецкая овчарка. Это очень серьёзная собака. Её не только воспитывать, её дрессировать надо. А это занимает очень много времени. -Мам, а зачем дрессировать-то? Она и так умная… - Потому что эта порода служебных собак. Такие собаки служат в милиции, на границе. Там, где опасно. У тёти Лены, Альма, охраняет дачу, когда они уезжают отдыхать на лето. А умная она потому, что её дрессировали. Она закончила свою, собачью школу. Сын задумался, сделал несколько шагов и, опять, остановился. - Мам, а какую собаку мы тогда возьмём? - Олежек, давай мы сделаем так: мы возьмём книжку про собак у тёти Лены, ты её прочитаешь и подумаешь, какая собака тебе нравится. А потом мы решим, брать её или нет. Олежка согласился с доводами матери. А жизнь, как всегда, внесла свои коррективы.Зинка позвонила свекрови и поздравила её с праздником. Они поговорили о том, о сём, потом свекровь сказала, что собирается ехать в санаторий, а собаку оставить не с кем. - Зина, я тебя очень прошу, приюти Тишку на три недели, больше мне его деть некуда. За матерью соседка присмотрит, а с Тишкой прямо беда… - Конечно, мама, привозите, присмотрим.- ответила Зинка. И, в ближайшие выходные, свекровь привезла Тишку. Пока Саша был дома, Тишка был послушным, но выходные кончились.Уходя на работу, Саша надел на Тишку шлейку, дождался, когда оденутся Зинка с Олежкой, вручил поводок жене, и они вышли из квартиры. Им всем было по пути. Первым откололся Олежек и, помахав матери рукой, скрылся за порогом школы. Потом Саша, пройдя через переход, помахал рукой с той стороны проспекта. Зинка осталась с Тишкой одна. Она погуляла с ним ещё полчаса, дожидаясь, когда он сделает все свои дела и привела собаку домой. - Ну, вот, Тишка, мы и дома. – сказала Зинка раздеваясь. – Сейчас мы помоем лапки, и я тебя накормлю. Зинка налила тёплой воды в тазик. Пёс обнюхал Сашины тапочки и сел рядом. Зинка попыталась взять его на руки, пёс оскалился и зарычал, не сдвинувшись с места. - Тишка, Саша ушёл на работу и придёт не скоро, а нам с тобой надо помыть лапки и покушать. Ты же умница, всё понимаешь, поэтому давай дружить, а не ссориться.- уговаривала она пса. Он слушал, поднимая уши, крутил головой, но подчиняться не хотел. Зинка всё-таки взяла его на руки, хотя он пытался её укусить. Вымыла лапы, уворачиваясь от укусов, отстегнула шлейку и пошла на кухню. Пёс сидел и охранял тапочки Саши. Зинка положила в миску гречневой каши и добавила печёнку с подливкой, пёс, почуяв запах еды, фыркнул, но с места не стронулся. -Тишка, иди кушать. – позвала она. Тишка нехотя подошёл, обнюхал миску, потом лизнул содержимое, косясь на Зинку. Наконец, он съел всё. Зинка подошла, чтобы взять миску и вымыть её, пёс тут же оскалился и клацнул зубами. «Так дело не пойдёт. – подумала Зинка. - Надо дать ему понять, кто здесь главный, кто вожак. Иначе добром это не кончится». Зинка ещё раз попыталась взять миску и едва увернулась от зубов. - Тишка, ты хочешь добавки? – спросила она. – Тогда дай мне взять миску. Пёс отступил на шаг, она положила ему добавку. Тишка съел её, но стоило Зинке протянуть руку за миской, он опять клацнул зубами и зарычал. Тогда она решила действовать! Она сняла тапок, взяла его в правую руку, а левую протянула за миской. В тот момент, когда пёс попытался её цапнуть, она стукнула его тапком по носу. Пёс взвизгнул и посмотрел на Зинку. Она молча вымыла миску, и, поставив её на место, ушла в комнату. Тишка поплёлся за ней. Зинка положила мягкий матрасик, оставшийся от санок Олежки, на пол, прикрыла его подстилкой Тишки, и строго сказала, указав рукой: «- Место!» Тишка подошёл, опустив голову, обнюхал подстилку, улёгся, положив морду на передние лапы. Теперь он, не поднимая головы, одними глазами, следил за тем, что делает Зинка. А она оделась и ушла на работу. Саша, как обычно, пришёл на обед. Пёс лежал на своём месте, даже не встретив его. - Зина, а что с Тишкой-то? - удивлённо спросил муж. - Он наказан. – ответила Зинка и рассказала мужу всю утреннюю историю. - Зин, не переживай, ты всё сделала правильно! Позови его, теперь он будет тебя слушаться. - Тишка, иди к нам! - позвала Зинка. Пёс тут же прибежал, и, виляя хвостом, встал перед Зинкой, глядя ей в глаза. - Ну, что, бунтарь, обедать-то будешь? Пёс взвизгнул и радостно завилял хвостом. Зинка взяла миску и положила Тишке еду. Пёс ел, уже не косясь, и не оглядываясь. Олежке пора было на занятия в секцию, поэтому Зинка, надев на пса шлейку, решила заодно проводить мужа. Обычно, пока сын занимался в секции, Зинка сидела и читала, чтобы скрасить ожидание. Теперь она гуляла с Тишкой. Пёс больше не проявлял агрессии и был послушен. Зинка решила отстегнуть поводок от шлейки, чтобы он смог побегать свободно. Она, конечно, понимала, что рискует, но всё же сделала это. И Тишка это оценил. Он отбегал, и, остановившись, искал Зинку глазами, чтобы не потерять. А если она останавливалась, он тут же бежал обратно, к ней. С этих пор Зинка перестала одевать на пса шлейку. Собираясь гулять с Тишкой, она просто брала поводок и клала его в карман. Три недели пролетели, и из санатория приехала свекровь, Ирина Алексеевна. Она приехала за Тишкой в субботу. Зинка накрыла стол, посидели, поговорили, и свекровь собралась домой. Зинка надела на Тишку шлейку, пристегнула поводок и они, с Сашей и Олежкой, пошли провожать свекровь на остановку. Показался трамвай, свекровь потянула пса за собой, а он упирался всеми четырьмя лапами. Тогда свекровь взяла его на руки, пёс при этом успел её укусить. Она стукнула его по морде рукой, Тишка жалобно посмотрел на Зинку с Сашей и из его глаз покатилась слеза. Вечером свекровь позвонила, к телефону подошёл Саша. Едва он взял трубку, как в ней послышался оглушительный крик. Зинка вышла на кухню. Саша о чём-то долго разговаривал с матерью, потом, улыбаясь, пришёл на кухню и обнял Зинку. - Зин, ты представляешь, моя мать заявляет, что ты Тишку приворожила. - Саша, да что я такого сделала-то? Кормила его, гуляла с ним, вообще, относилась к нему по-человечески, зря не дёргала…Он же не игрушка, в конце концов… - Зин, вот именно, ты относилась, как к члену семьи, а моя мать к нему относится, как к мягкой игрушке… Он теперь её грызёт, видимо, понял разницу. - Саша, ну, а я-то в чём виновата? - Зина, да не бери в голову… Ни в чём ты не виновата. – сказал Саша и чмокнул её в щёку. Прошёл месяц. Как-то раз, за обедом, Зинка спросила Олежку, выбрал ли он собаку, которую хочет. Сын посмотрел на неё и сказал, что собаку он никакую уже не хочет, он передумал. Но почему, так и не сказал. Олежка заканчивал второй класс, и Зинка уже забронировала для сына путёвку в спортивный лагерь, а на июль - путёвку брал Саша, на своей работе. Проблема летнего отдыха на этот год была решена, а август, как всегда, был занят подготовкой к школе. Борис не звонил и не появлялся, и ничто не нарушало Зинкиного покоя, до очередного приезда матери в отпуск. Мать приезжала в отпуск каждый год. Три года назад она вышла замуж, но привычек своих не изменила. Останавливалась она, как правило, у своей сестры, тёти Жени, и за весь отпуск один-два раза приезжала к дочери. Остальное время она посвящала походам в магазины. Начинались и заканчивались эти визиты всегда одинаково. Мать обходила квартиру и устраивала Зинке разнос, за то, что у неё нет вкуса, за то, что какая-то вещь, по её мнению, лежала не на месте, за то, что у всех дети, как дети, а она выродок. Зинка всю эту песню знала наизусть, поэтому с матерью не спорила, а та вдоволь накричавшись, уезжала со слезами на глазах, к сестре. Теперь, правда, в её песне появился ещё один куплет про зятя Сашу и «бестолкового» внука. Мать кормила Зинку с детства этим «противоядием» и у неё выработался стойкий иммунитет, она просто не обращала особого внимания на «песнопения» матери. Ей было жаль потраченного впустую времени. С каждым визитом, её надежды, что мать изменит к ней своё отношение, испарялись всё быстрее. Зинка просто терпела визиты своей матери, благо, что наносились они раз в год. В этом году мать приехала в июле, но выбралась к дочери, лишь через две недели пребывания в столице, почти перед самым отъездом. Но в этот раз мать устроила концерт с выходом «на бис». Распалившись в конце своего сольного выступления, мать кричала, что они совершенно чужие люди, и что нога её не ступала бы через порог Зинкиной квартиры, и что не нужны ей такие бестолковые внуки, даже задаром. Зинка спокойно выслушала всё это и ей, вдруг, стало смешно, а потом, жалко мать. «До какого маразма должен дойти человек, как низко он должен опуститься, чтобы сказать всё это своему единственному ребёнку»? - подумала она, а вслух ответила: - Мама, прости, но я не заметила, что тебя сюда пригнали под конвоем… Если ты считаешь, что мы чужие люди, то я не настаиваю на твоих визитах ко мне. В конце концов, тебе есть, где остановиться, когда ты приедешь в следующий раз. Поэтому, прошу тебя, не утруждай себя этими визитами, если они тебе так неприятны. Мать не ожидала такого ответа и опешила, затем, она молча вытерла слёзы и выскочила из квартиры. А Зинка подумала: « - Слава Богу, что Олежка в пионерском лагере, а Саша на работе. Слава Богу, что они не видят этого безумия… Эх, мама-мама, ты сама не понимаешь, что творишь. Ведь ближе меня у тебя никого нет, а ты всеми силами и средствами стараешься от меня отречься. Неужели ты ненавидишь меня только за то, что я дочь своего отца? Но разве я в этом виновата? Ведь ты вышла замуж за моего отца, значит любила. А если не любила, если просто приспосабливалась? Тогда зачем было рожать? Да, и вообще, разве дети виноваты, что у родителей что-то не сложилось? Нет, я чего-то не понимаю… Наверное, мне не дано, этого понять»… И опять наступила золотая осень. Олежка пошёл учиться уже в третий класс. Он приехал из лагеря окрепшим и загорелым, и даже как-то вытянулся, повзрослел. Он разочаровался в самбо. Теперь его кумиром стали Чак Норрис и каратэ. И Зинка нашла секцию каратэ и записала туда сына. Это была не проблема. Проблема заключалась в другом: как отнесётся сын к появлению брата или сестры…Как правильно сказать об этом Олежке, сказать так, чтобы не было детской ревности и обид? Чтобы он не подумал, что уже не нужен матери? На помощь опять пришёл случай… Зинка пошла с сыном в магазин, после школы. Кроме сумок с продуктами, надо было нести ещё и ранец, и сумку со сменной обувью. - Мам, хорошо тёте Лене! У неё вон Сашка, Ирка и Катька! Каждому по сумке дал и всё принёс, и нести не тяжело… Правда, Сашка один с двумя девчонками… - Олежка, это сейчас они маме помогают, а когда были маленькими, думаешь, тёте Лене легко было? А ты хотел бы братика или сестрёнку? - Мам, мне лучше братика! С девчонками вечно что-то не так, да и играть с ними не получается… А был бы у меня брат, мы бы с ним и в автогонки, и в самолётики, и на железной дороге играли. Вот было бы здорово! Мам, а, правда, давай возьмём мне братика. У всех вон брат или сестрёнка, а я чего - хуже! - Ладно, возьмём тебе братика, я постараюсь! - улыбнулась Зинка. – А если братика не получится и будет сестрёнка, ты обидишься? - Мам, если тебе хочется сестрёнку, то ладно… Ведь, нас с папой Сашей двое мальчиков, а вас с сестрёнкой, тогда будет, две девочки… Тоже ничего… Но брат лучше! Вечером Олежка советовался с Сашей: кто же всё-таки лучше брат или сестрёнка? Они обсуждали все плюсы и минусы, спорили. Зинка не вмешивалась, она готовила ужин. Но ей было очень интересно, что решит сын. Когда они сели ужинать, Олежка высказал своё решение. - Мам, знаешь чего, неважно, брат или сестрёнка у меня будет… Я, всё равно, не буду их обижать, буду дружить. Мам, это же будет совсем маленький малыш, да? - Конечно, маленький. Ты же тоже был маленький и не умел ни говорить, ни ходить, а сейчас, смотри, как ты вырос. - Мам, а какой я был, когда был совсем маленький? - Олежек, давай поужинаем и я тебе покажу, договорились? После ужина Зинка достала альбом. Она сама фотографировала сына и записывала всё самое интересное в этот альбом. Почему-то тогда ей казалось, что это очень важно. И вот теперь, он пригодился. Они втроём сидели на диване и рассматривали фото. Вот первый снимок, когда Олежку только принесли из роддома, и рядом была приклеена бирочка с его ручки, и аккуратно записан его рост и вес. Его первая улыбка, его первый шаг, его первое слово - всё было сфотографировано и аккуратно подписано. Олежка с любопытством и интересом рассматривал каждое фото и удивлялся, что когда-то он был таким маленьким. Здесь были все открытки, которые Олежка делал в детсаду в подарок маме, на восьмое марта. Здесь были описаны все его проказы, все интересные случаи с ним произошедшие. Заканчивался альбом выпускным вечером в детском саду. И они смотрели, читали и смеялись все вместе. В апреле у Зинки родился сын. Саша навещал их в роддоме. Иногда, когда у Олежки не было занятий в секции, они приходили вместе. Зинка волновалась, как у них дела, как они питаются. - Зина, нас же два мужика, не волнуйся, мы не пропадём! – говорил Саша, улыбаясь и обнимая Олежку. – Олежка, знаешь, как вкусно готовит! Тут мы с ним такие щи сварили, просто пальчики оближешь! И второе есть. А вот плюшек нет… - шутил Саша. – Не даются нам плюшки, да, сынок? Ну, ничего, мы их покупаем… А в остальном у нас всё в порядке! Сын рассказывал про успехи в школе и в секции каратэ, и про то, как они с папой Сашей купили коляску и ванночку для купания малыша, и как они собирали кроватку для братика. И нетерпеливо спрашивал, когда же он увидит своего брата. Через неделю Зинку выписали. Олежка был разочарован, ведь он не мог увидеть брата, потому что тот был укутан в одеяло. - Олежек, не расстраивайся. Сейчас мы приедем домой, распеленаем малыша, и ты всё увидишь. – успокаивала его Зинка, обнимая. - Мам, а как его зовут? - А это мы решим дома. Подумай, какое имя тебе нравится… Дома он крутился около матери и малыша. Он удивлялся, что у братика такие маленькие ручки и ножки, такой маленький носик. Когда малыш зевнул, Олежка изумлённо воскликнул: - Мам, а у него и зубов нет! Как он есть-то будет? - Не волнуйся, сынок, я его буду кормить, так же, как тебя кормила. – улыбаясь ответила Зинка. – Ведь у тебя тоже зубки не сразу выросли. На семейном совете малыша решили назвать Михаилом. Хлопот у Зинки прибавилось, но её выручало то, что на кухне был балкон. Она готовила, а малыш спал в коляске на свежем воздухе, на балконе. На обед собиралось всё семейство, а потом Олежка бежал в секцию, а Саша на работу. Всё шло своим чередом. Зинка подумывала о том, что надо бы заняться поиском обмена, поменять свою большую однушку на двушку. Ведь мальчиков уже двое и, когда Мишутка подрастёт, ему тоже понадобится дополнительное пространство. И она стала покупать бюллетень по обмену, подыскивая доступный вариант. Неожиданно позвонила соседка свекрови, Вера, и рассказала Зинке о том, что свекровь потеряла сознание и лежала в коридоре с открытой дверью в квартиру. Вера сказала, что такие приступы у свекрови стали повторяться всё чаще и надо бы, что-то придумать, ведь кроме свекрови в квартире бабушка и собака. И Зинка обещала поговорить об этом с Сашей. Вечером, за ужином, Зинка начала разговор с мужем. - Саша, звонила Вера, она говорит, что твоей матери всё хуже, приступы стали чаще повторяться. Надо с этим что-то делать. Ведь, если что-то случится, я не смогу ездить на другой конец Москвы с грудным ребёнком, для того чтобы ухаживать за бабушкой и Тишкой. А Олежку я на кого брошу? И почему твоя мать всё скрывает? - Зина, а что ты предлагаешь? - Саша, я не знаю… Но может быть нам съехаться? Тогда, по крайней мере, если что случись, я смогу чем-то помочь, ведь мы будем все вместе, в одной квартире. - Зина, так-то оно так, да не совсем… Моя мать не подарок, тебе с ней будет тяжело, потому что она не лучше твоей первой свекрови… Характер у неё – не сахар… - Саша, дело не в этом. Дело в том, что если её стукнет инсульт, а предпосылки к этому есть, то она может умереть, не приходя в сознание. Бабушка встать не может, чтобы позвать соседку на помощь, ей самой нужен уход. А собака, какая бы она не была домашняя, на третий день, с голодухи, начнёт грызть либо твою мать, либо беззащитного живого человека. Саша, это страшно… Случаи такие были, поэтому меня это и беспокоит… Может быть, ты всё-таки поговоришь с матерью, пока время есть и до горячего не дошло… - Ладно, Зина, в выходные съезжу, поговорю, но настаивать я не буду. Пусть мать сама решает… На том и порешили. Саша съездил к матери, обсудил с ней проблему. Свекровь то соглашалась на обмен, то категорически отказывалась съезжаться. Приступы стали повторяться ещё чаще, теперь уже один-два раза в неделю. Зинка нашла обмен своей однушки на двушку, и ей надо было решать: либо она съезжается со свекровью, либо едет в двушку только своей семьёй. Дальше медлить она не могла. Когда свекровь позвонила в очередной раз, Зинка сказала ей об этом. Свекровь сказала очередное категоричное «нет», Зинка ответила: «- Делайте, как вам удобно, мама», но решила всё-таки подождать пару дней перед подачей документов, чтобы не наломать дров. Через день у свекрови, опять, случился приступ. Она, едва придя в себя, позвонила Зинке, поинтересовалась, сдала ли она документы на обмен, и, узнав, что нет, дала согласие на съезд. Зинка начала срочно искать новые варианты. Теперь ей нужно было найти трёхкомнатную квартиру. Через два месяца такая квартира нашлась и началась подготовка документов, ожидание и получение ордеров, подготовка к переезду. Наконец, всё было подготовлено, улажено, собрано и в октябре переезд состоялся. В трёшке свекровь заняла две комнаты: в одной была лежачая бабушка, в другой свекровь с собакой. Зинка с мужем и двумя детьми разместилась в двадцатиметровой комнате. Олежку пришлось переводить в другую школу, ведь они переехали в другой район. Секцию каратэ пришлось бросить, но рядом с домом нашлись секция ушу и кикбоксинга, и сыну пришлось делать выбор. Олежка выбрал кикбоксинг. Мишутке делать выбор не пришлось, ему только что исполнилось семь месяцев, и он ползал везде, где можно и нельзя, но уже пытался вставать на ножки. Зинка помогала свекрови разбирать вещи и обустраивала свой быт. Саша тоже помогал, когда приходил с работы. Постепенно разобрались и обустроились. Теперь, когда свекровь работала, за бабушкой и собакой присматривала Зинка, что и привело к первому конфликту. Накануне, вечером, когда Зинка разогревала ужин, свекровь варила манную кашу на прокисшем молоке. - Мама, у вас молоко свернулось. – сказала Зинка свекрови. - Ну и что? Я же матери кашу варю, ей всё равно, что есть и так подыхать скоро. – ответила свекровь. - Мама, что Вы такое говорите? Ведь она же Ваша мать! Давайте, я Вам дам нормальное молоко, а из этого сделайте творог. - Ничего, она и это съест, никуда не денется. – ответила свекровь. – Завтра накормишь её, когда меня не будет. Я сварила на целый день. Зинка промолчала, но для себя решила, что кормить бабушку этой кашей не будет. Она давала бабушке то, что приготовила для своей семьи. Бабушке понравилось, как Зинка готовит. Утром бабушка с удовольствием позавтракала. Зинка ушла в свою комнату кормить Мишутку. К ней в комнату ворвалась свекровь. - Я тебе сказала кормить мать кашей. А ты что? – кричала она. – Добренькая, да? Тебя кто просил? - Мама, меня никто не просил, я просто кормила бабушку, так как положено. Если Вам каша на прокисшем молоке нравится, съешьте её сами. - Я тебя спрашивать не буду, что мне делать! – крикнула свекровь и выскочила из комнаты, хлопнув дверью. Через минуту Зинка услышала бабушкин крик. Она посадила Мишутку в кроватку и кинулась в комнату бабушки. Свекровь кричала и била свою мать. Зинка схватила свекровь за руку. - Что Вы делаете? Это же Ваша мать! Как Вам не стыдно бить человека, который не может Вам ответить? - Ах, ты сволочь такая! – не унималась свекровь. – Конечно, у тебя теперь защитница есть! Сколько ты будешь с меня кровь пить? Когда же ты сдохнешь? Лежи и подыхай, я к тебе не подойду! Зинка вытолкала свекровь из комнаты, поправила постель и, успокоив, уложила бабушку. Свекровь закрылась у себя в комнате, и Зинка пошла, докармливать Мишутку. С этого дня покой в доме закончился.Свекровь по любому поводу старалась зацепить сноху и делала всё назло. Если Зинка убралась, она, придя с улицы, шла на кухню в грязной обуви, не разуваясь. Она начинала стирку в три часа ночи, разбудив и Сашу, и Мишутку бряцаньем своих эмалированных тазов. Она включала телевизор на всю громкость или дразнила собаку, когда Зинка укладывала Мишутку спать. Но Зинка всеми силами старалась избежать скандалов и не поддавалась на провокации, хотя свекровь кричала на неё при любом удобном случае. Саша не раз пытался поговорить с матерью, пытаясь её урезонить, но получалось только хуже. Свекровь кричала сыну, что он дурак, и женился на проститутке с ребёнком. - Зина, ну ответь ты ей хотя бы один раз, поставь её на место. Ведь ты же можешь… – говорил Саша жене. - Зачем? Она всё равно меня не услышит. Саша, мне её жаль, она сама не понимает, что творит… Она сама себя разрушает… Теперь свекровь придумала новую моду, не смотря на то, что дома её сын и внуки, она ходила в одних панталонах. Саша пару раз сделал матери замечание, но закончилось это очередным скандалом. Зинка со свекровью не связывалась. «Если Бог хочет наказать человека, то лишает его разума.- думала она про себя. – Но долго это не продлится… Чем-то, да, закончится это безумие рано или поздно. Вот только чем? И откуда в человеке столько злобы, столько ненависти? Неужели она не понимает, что сама себя разрушает, убивает… Господи, дай ей разум понять это»… Свекровь не унималась, и Зинку впереди ждали новые испытания.