- Повесился, гнида. Так значит, да? Хорошо… Некогда первая красавица района стоит у заплеванного шкафа. Денег на дозу не оставалось, а уколоться ой как хочется. Но на сейчас хватит… “Падонок… Тварину свою жалко стало… Нашел бля кого жалеть. Зато мне бля легче будет не нада ждать никого и кормить. Паскуда бля дожить не мог и сдох же когда не нада бля. ” Она оглядела свои истыканные пущенными по кругу шприцами руки. Они были ужасающи – но Ольга не видела этого. Она вообще не могла видеть ни красоту, ни уродство. Она не могла любить. Она стала тенью в мире Города. Взгляд скользнул на чудом сохранившуюся фотокарточку прелестного малыша. Ее сына. “Че уставился, пидор? Хуль тебе нада? Хорошо тебе живется, пока мамка на панельке отсасывает, да? ” Малыш жил не в приюте. Он умер. Ольга оставила его как заложника у наркоторговца – вместо тысячи рублей за дозу. Он умер – от голода. Отец же, мотавший срок, повесился с горя. Запекшаяся кровь на игле вошла в вену… А в пятнадцати минутах ходьбы, в роддоме, радостно кричал новорожденный…