(в соавторстве с Татьяной Эльской) Траурная процессия двигалась медленно, но уверенно, по непонятно-установившимся законам, передающимся от уходящего поколения вновь приходящему - «По-умолчанию». Казалось никто, никому, нечего не говорил. Но все знали, как надо идти, куда и сколько продлится еще этот путь. Лица были обыкновенными, не грустными, не тревожными, не убитыми. Процессия была привычной. И правда, ничего необычного не происходило, просто по улице двигалась похоронная процессия. Все участники знали свое место в ней, знали весь порядок - ничего нового. Все, кроме одного. Только для одного, наверное, эта процессия имела бы интерес, только он один пребывал сейчас в неизвестности. Только он один, наверное, хотел бы знать порядок действий и правила, в которые он окунался, но… Но он был бессловесен, неподвижен и безучастен. Хотя, не очень понятно почему. Он - всегда такой интересующийся, такой неугомонный и дотошный, особенно когда вопрос касается его. Он не интересовался, почему-то ничем. Он был мертв. Смысл события замыкался сам на себя. Все участники, вынужденно собранные им, были бездейственно участны. А он, главное лицо, нагло не участвовал в событиях и, казалось, презирал всех собравшихся, своим безразличием, немостью и, каким то, непоколебимым упрямством. Процессия двигалась , двигая главного участника без его воли. Но и он всех собрал вместе и облек на безвольное движение не по своей воле. Задаваться вопросом ненужности этой процессии, наверное, бессмысленно. Движение происходило по закону движения куда-то вперед по переданным знаниям предыдущих поколений. Процессия без лидера. Процессия в никуда. Медленная, безысходная, постоянная…