Стерва. Она могла загребать своими лапами все – мужчины, деньги, слава, успех – оказались не для нее. Она любила всех, кроме людей. Лишь благодаря им, честным людишкам, она стала другой, не такой как раньше. А они не замечали в ней только то, что хотели видеть: ангельский характер и милое личико. А неженский ум и тайные умыслы и желания были лишь смутными догадками каждого второго. Она могла бы стать вторым Эйнштейном, если бы не была женщиной, и матерью Терезой, если бы любила людей. Ее губы коснулись его шеи. Ангелина не продавала свое тело, но каждый раз, когда он приходил и манил ее пальцем за собой, эта роковая женщина безропотно шла за ним хоть на край света. Да, она явно влюбилась. Но для чего? Он был умен, не очень красив и очень небогат. Мужчина поежился на кровати, повернулся к ней лицом, провел рукой по русым волосам и, промурлыкав себе под нос, что-то нежно, отвернулся к стене и почти моментально заснул. «Женщины не любят, когда их игнорируют, а я особенно!» - Ангелина ткнула его указательным пальцем в бок и, когда он повернулся, спросила: - А знаешь что? - Знаю, и я тоже тебя люблю... - Но я же не это хотела сказать... Она, та, которую мужчины знали, как стерву с дурным характером, становилась рядом с любимым наивным ребенком. Обиженно надув губки, Ангел посмотрела в его карие глаза и не смогла сдержать улыбку. Ее губы снова коснулись его шеи. Мужчина обнял ее трепещущее тело... Было около часа дня. На кухне ее ждал ароматный и манящий к себе завтрак и записка от него: « Буду вечером, никуда не уходи!» Денис. Любимая и любящая, но все-таки стерва, она хотела уйти (как обычно и делала), но не могла. Сейчас 13 мая, в пятницу, притяжение к нему настолько возросло, что она не могла уйти, не попрощавшись. Эта женщина знала, что, как только увидит его вновь, то не сможет уйти, а утром, не застав его дома, будет ждать, чтобы сказать: «До свидания, любимый!» Денис пришел домой злой и усталый. К удивлению мужчины никто не вышел его встречать. Сняв уличную обувь, он прошел в свою комнату... Уже через минуту ее блуждали по его лицу и шее. Денис закрыл глаза и замурлыкал от ее ласк. Мурлыканье, в конце концов, вырвалось из его горла, сначала тихо, а потом все громче и громче. Ангелина скинула с лица волосы, провела точеным ноготком от ушей по скулам, дотронулась до губ и заключила их в страстный поцелуй. Получившие в эту минуту свободу руки направились вниз, к пуговицам его рубашки. Дэн, ошарашенный поведением своего Ангела, отвечал на страсть беспрекословно, но с некоторой заторможенностью. Долго оставаться безынициативным он не мог, руки мужчины медленно, но верно поползли к молнии на блузке. Резкий удар по его рукам руками Ангелины говорил, что всю инициативу на ближайшие три-четыре часа она берет на себя. Денису явно не нравилась игра в раба. Сейчас она его заинтригует, потом кажет, что продолжение будет только после того, как он помоет посуду, а после скажет, что устала или пропало настроение. Поэтому Дэн настойчиво стал подбираться к молнии на блузке. И, добившись своего, покрывая каждую открывавшуюся клеточку ее кожи поцелуями, стянул блузку. Таким образом, Ангелина осталась в одном нижнем белье... - Я люблю тебя... - И я тебя люблю, Дэн! – она приподнялась на локтях, наклонилась над страстным любовником и стала целовать его, сначала лицо, шею, грудь... Пробило пять часов утра, когда Дэн и Ангел погрузились в сладкий сон.