Пролог. Безымянная планета пережила много ненастий, в результате которых на ней осталось только два государства: Мир цветов и Империя Консерваторов. Мир Цветов свободное королевство, люди живут в нём, так как хотят, не причиняя при этом вреда другим. Империя Консерваторов придерживается совершенно других правил, чётких и строгих, все они прописаны в толстой книги называемой Великой Декларацией. Эти две страны совершенно не похожи друг на друга, но когда безымянную землю настигнут новые катастрофы, им придётся объединиться, чтобы противостоять им. Краткое описание главных героев: Сьюзан де Крайтчеср - трансгендер из Мира цветов, ей придётся перебраться в Империю Консерваторов, чтобы спастись от потопа. Марк Крайтс - сын императора жестокой Империи Консерваторов. Мария Крейл - чопорная жительница Империи, однажды изменившая своим правилам. Глава 1. Похожая планета, похожие страны, те же самые проблемы. Раньше на этой земле происходили войны. Здесь рушились города, погибали люди. Приходили болезни, и снова умирали люди. Казалось, что это велась беспрерывная война за существование на этой земле. Продолжали гибнуть люди, продолжали на этой планете исчезать материки и острова. И под конец двадцать первого века, века прогресса и научных технологий, остался только один материк и две страны расположенных на нём. И успокоилась земля, перестали вестись войны, перестали ураганы, наводнения и землетрясения уничтожать её, и люди стали жить счастливы. Но оказалось, что это только лишь затишье, перед настоящей бурей. У этой планеты не было названия. Ей ещё никто никогда не давал названия, ибо учёные из двух стран не могли сойтись в едином мнении. Две страны развивались и вели успешное сотрудничество. Но, несмотря на это, Мир Цветов и Империя Консерваторов, так назывались эти две великие державы, были очень разными и не походящими друг на друга странами. Одно их сближало, и в той и в другой стране люди любили свою родину одинаково. Люди ценили и уважали свою родную землю, они пытались уважать и друг друга, в прочем у них это не очень получалось. И так продолжалось из месяца в месяц, из года в год, пока учёные Мира Цветов не обнаружили новую опасность. Тогда всё и изменилось и двум различным во всём странам пришлось спасаться от нового бедствия. Началось всё одним прекрасным весенним вечером. Весенние вечера всегда по-своему великолепны. В них есть загадка, некая тайна и так и хочется поглядеть на круглое солнце, дотянуться до него и сделать невозможное. Подняться ввысь и улететь. Но, к сожалению, у людей нет крыльев, и им приходиться ходить пешком, а если летать, то летать на самолете. В тот вечер небо было розовым, и яркое солнце садилось за горизонт. По небу плыли пушистые облака. Они, медленно, уходили куда-то вдаль и исчезали из виду. Поля, луга, долины, всё приобретало другой цвет на закате. Солнце отражалось в огромных стеклянных окнах исполинского здания, где заседала королева огромного Мира Цветов. Последние лучи солнца падали на тысячу различных цветов, растущих подле здания, и растения пытались дотянуться до неба, и впитать в себя лучи заходящего солнца. Они глядели ввысь и были так прекрасны и застывшей чёрной фигуре на верхнем этаже стеклянного и великолепного здания, казалось, что цветы напоминают собой людей, таких же разных и с разными судьбами, но всё же и в них было что-то одно. Возможно, это были корни этих красочных и пестрых цветов, они были одинаково коротки, да и цветы жили эти недолго и умирали в одинаковый срок. Но всё же за этот короткий срок они могли наполнить эту землю прекрасным, могли утешить своим видом людей, порадовать прохожего или туриста своей пестротой и разнообразием. Кейт Лейтрсбург любила цветы. В них было что-то отчужденное от этого сурового и печального мира. И хоть нынче закончились всемирные катаклизмы и только её Мир Цветов и Империя Консерваторов остались среди тысячи морей и сотни океанов, Кейт понимала, что если не будет таких мелочей, как красочные цветы, то, скорее всего этот мир разрушится прямо на её глазах. Она любила наблюдать за закатом. И ей не нравилось, когда кто-то тревожил бы её в эти прекрасные мгновения. Глядя на чудесный закат, добрая женщина, приносившая так много пользы своей стране, превратив её в великую и могущественную державу, хотела тоже побыть одна. И в эти мгновения даже её родной сын не решался потревожить уставшую мать. А Кейт иногда хотелось, чтобы кто-то подошёл к ней сзади и обнял, постоял рядом с ней и выслушал все её горести. Ей было так тяжело сейчас, но выдавать свои чувства и истинные эмоции... Нет, так поступает только глупый правитель, настоящий держит все свои переживания при себе. И если руководствоваться этим правилом, то Кейт, несомненно, была мудрым правителем, а ещё она была красивой и привлекательной женщиной. Кейт любила одеваться со вкусом, но с утра она не тратила времени на выбор наряда, за неё это делали прислуги. Ныне же освободившись от всех своих дел, она решила задуматься и о своём внешнем облике. Женщина пригляделась к своему отражению в стекле. Стекло было чистым и в нём отражалось заходящее солнце. Кейт тяжело вздохнула. Всё же её возраст нельзя было уберечь, и морщины тонкой сеткой ложились вокруг глаз, и взгляд уже был не таким как раньше, он словно потух, а губы побледнели. Волосы подле своих корней покрылись лёгкой сединой. И лишь только одно платье, безупречно выполненное, расшитое искусными узорами приковывало взгляд и отводило его от сморщенной шеи и уже изменившегося лица. Вдруг в дверь приёмной постучали. Кейт невольно обернулась и заметила на пороге просторного помещение своего секретаря, пожилого человека с крючковатым носом и длинными закрученными седыми усами. Секретарь был, как всегда, одет в белоснежную накрахмаленную рубаху, синие брюки и синий пиджак. Посмотрев на Кейт, пожилой человек смущённо улыбнулся. - Извините, что я вас побеспокоил, ваше высочество, но к вам пожаловала Сьюзан де Крайтчеср. А вы сами говорили, что если пожаловала Сьюзан де Крайтчеср, то... - То не надо медлить, Джон - докончила за пытающегося что-то объяснить и виновато топтавшегося на красном ковре секретаря, Кейт и кивнула головой - пусть войдёт. Секретарь распахнул двери. Отчего-то он это делал величественно и торжественно, но всё же ив этих движениях присутствовал некий пафос, оставшийся с прошлого столетия. Этому человеку было много лет, и он помнил ещё те времена, когда на безымянной планете, было множество материков и стран, но те исчезли с первым потопом, а потом последовал и второй. К Кейт секретарь обращался уважительно, обращаясь к ней с фразами "ваше высочество" или же "ваше величество". Джон очень любил Кейт. Это женщина принесла ему так много добра! Приютила и помогла, когда вся его семья погибла, а дом был разрушен. Сейчас же, когда в дверном проёме застыл силуэт знакомого секретарю человека, он поспешно закрыл за Сьюзан двери и отошёл к своему рабочему месту. Джон снова сел за бумаги. Он любил бумаги, особенно если на них были написаны разные просьбы, приглашения и жалобы. Секретарь с наслаждением вдохнул аромат духов, ещё оставшийся в просторной приёмной комнате от Сьюзан, и с сожалением вздохнул. Такие духи любила его покойная дочь. Джону нравилось, когда Сьюзан приходила к Кейт, тогда он вспоминал свою дочь и свою прошлую утерянную жизнь. К тому же Джон уважал Сьюзан. Хоть многие и поговаривали о ней среди его друзей нечто плохое, старый секретарь был верен, что такой человек, Сьюзан, не переступал границы закона, а если не переступал, значит, он хороший. И сейчас, когда буквы на белых бумагах стали плясать хороводы, Джон отложил в сторону бумаги и, откинувшись на спинку своего кресла, он поглядел вглубь коридора. Секретарю вспомнилось то время, когда Сьюзан впервые пришла к ним. Ох, что за печальное тогда было время! Разрушены были дома, голодали люди, и негде не было цветов, животных и прочих прелестей жизни, без которых так одиноко и грустно существовать. Тогда жители Мира цветов единогласно выбрали Кейт Лейтрсбург, как своего нового правителя. Кейт тогда было лет сорок, не больше, но она точно знала, чего ей нужно добиться и каких высот достичь. И вот она стала проводить реформы. Одна за другой. Они были направлены только на пользу народу и не во вред ему. И люди полюбили Кейт, всё же эта женщина была лучше ворчливого старика, правившего до этого. К тому же о старике ходили плохие слухи, говорили, что он любил пытки и казни и иногда, если зайдя в забегаловку на окраине города, можно было услышать об этом человеке так много страшных фактов, что всю ночь потом напролет будет тяжко заснуть. Джон поморщился. Лучше не вспоминать о старике, и секретарь вернулся снова к мыслям о Сьюзан. Её первый приход ему запомнился надолго. Джон тогда пришёл на своё место, стал расчищать завалы из бумаг, как вдруг подле дверного проёма застыла женская на вид фигура. Но нельзя было сказать, что это была хрупкая и нежная фигура. Нет. В то время никто не был нежным, все боялись новых катастроф, но всё же Джону показалось, что это создание не застало не первый и не второй потопы. Лицо у этого человека было белоснежным, и не было омрачено какими-либо жестокими и тяжкими событиями в его судьбе. Наоборот оно пылало молодостью. Глаза были зелёные, и эти глаза больше всего и запомнил Джон. Уж больно они приковывали взгляды окружающих. Глаза окружал веер чёрных бархатных длинных ресниц. Прямые каштановые длинные волосы парика спадали с мужских худых плеч. На белоснежной шее блестел медальон. Он был сравнительно дешёвым, такие носили многие дочки бедных ремесленников, но на этом существе он смотрелся как некстати элегантно. Пришедший к Кейт, был одет в синее платье, казавшееся таким прелестным и дорогим, но, несомненно, сделанное из дешёвых материалов. Но, не смотря на изысканный и показавшийся тогда Джоном дорогой наряд, пришедший человек стоял босиком, и секретарь удивился, как его пропустила сюда охрана при входе. От пришедшего человека исходил терпкий аромат духов. Сьюзан тогда спросила, занята ли великая Кейт, Джон кивнул головой. По мнению секретаря, правитель всегда чем-нибудь занят, тем более пропускать неизвестного человека ему в тот день не хотелось. И пришедший, поняв какую оплошность он совершил, сразу же вынул из такой же изысканной и красиво расшитой сумочки два документа и положил их перед Джоном. Секретарь рассмотрел их. Один из документов был оформлен на Фреда Стойкфорда, а другой на Сьюзан Крайтчеср. Тогда Джон пристальнее присмотрелся к застывшему перед ним и ожидавшего "приговора" человеку. Мужчина в женском обличии ожидал от секретаря ответа. Джон глубоко вздохнул. Спросив о цели визита к королеве, секретарь услышал тонкий, но уверенный голос в ответ. Сьюзан намеревалась устроиться на работу к Кейт Лейтрсбург. Джон покачал головой. Он тогда и не мог представить каких высот в скором времени добьётся начинающий в прошлом модельер. В тот день, пришедший к нему человек, сам распахнул белоснежные двери с золотистым узором приёмной королевы и в крошечной комнатке, где сидел секретарь, остался лишь шлейф от духов Сьюзан или Фреда, Джон не знал, как обращаться к этому человеку и чего дальше ожидать от Кейт. Секретарь думал, что Кейт сделает выговор невнимательному Джону, который допустил к ней этого человека, но как он был удивлён, когда могущественная женщина приняла Сьюзан на работу и она стала её модельером. С тех пор у Кейт носила великолепные наряды. Она сама стала краше и прелестнее. Прелестнее стала и Сьюзан. Раньше она была бедным юношей, в своё время ушедшим из дому от грубого отца и старшей сестры с полуразрушенной и обнищавшей фермы. Тогда он решил больше не скрывать того человека, которым он себя видел и чувствовал, а затем Сьюзан добилась огромных высот и славы. В шестнадцать, Фред взял фамилию своей умершей при родах матери, взял себе имя, о котором он давно мечтал. И Сьюзан де Крайтчеср начала свою жизнь. Её судьба сложилась легко и успешно. Она понимала, что новой королеве нужны богатые и роскошные наряды, а королева понимала, что без хорошего человека в команде верных ей людей она не обойдётся. Так и сложилась дружба Кейт Лейтрсбург и Сьюзан де Крайтчеср. Королева получала великолепные и удивительной красоты наряды, а Сьюзан деньги и славу. И скоро она стала знаменитой на весь Мир цветов, который стал богатой страной, в которой жили счастливые люди, уцелевшие после многих катаклизмов. Джон вдохнул чудесный аромат духов Сьюзан де Крайтчеср. Духи напомнили о дочери. И тогда Джон окунулся уже в совершенно другие воспоминания. Тем временем уже солнце кинуло свой последний лучик в огромные стекла исполинского здания, Кейт, устало вздохнув, отошла от окна. Следом за ней отошла и Сьюзан. Прошло больше десяти с лишним лет, а она не изменилась. Лицо было по-прежнему белоснежным, глаза светились изумрудным цветом, и лишь взор, походка, и движения стали более грациозными и раскованными. О Сьюзан говорила вся страна, от крошечных кабаков до великолепно обустроенных знатных домов, и отзывались о ней только хорошо и никак иначе. Мир цветов был терпимой странной, здесь проводились реформа за реформой, да так поспешно, что многие даже не могли запомнить всех новых правил, но главное из них они знали наизусть, даже в гимне Мира цветов, его как-то на досуге написал Джон, была эта строчка. "Все мы, подобно цветам, разным и пёстрым, но эти цветы связывает одно. Одни общие корни" - пелось в гимне. Жители Мира цветов знали одно, чтобы сделать свою страну лучше и прожить больше счастливых дней, им нужно слушаться мудрую Кейт, ибо она не пожелает своему народу зла. Кейт действительно не желала людям зла. И Сьюзан была благодарна ей. Она купалась в роскоши, у неё был огромный особняк, перетерпевший и первый и второй всемирный потоп, и у неё была своя мастерская, где трудилось тысячу людей, она входила в круг самых богатых жителей Мира цветов, а ими были самые образованные и мудрые люди. Люди, добившиеся много, люди помогавшие стране. Кейт подошла к длинному дивану, с слегка загнутыми с обеих сторон подлокотниками, и позолоченной спинкой. Женщина, поправив чёрную крошечную шляпку с живыми алыми цветами, села на диван. Подле неё села и Сьюзан. Королева Лейтрсбург заговорила со своей давней подругой. - Жизнь всегда заканчивается на закате и начинается на рассвете, так сказал один старик мудрец, живший в уже ушедшей под воду Стране Согласия, и перебравшиеся во время к нам. Он умер несколько дней тому назад, с ним ушла и частичка нашей прошлой жизни. Печально заметила Кейт, глядя куда-то задумчиво вдаль. Обычно королева не высказывала своих эмоций, и это случалось очень редко. Тогда всегда происходили какие-нибудь положительные или отрицательные события в жизни её любимого народа, и Сьюзан, тяжело вздохнув, и поняв, что Кейт отчего-то сегодня не в настроение, согласилась с ней – наверное, это действительно печально. Но всё же кроме прошлого, есть и будущие. - Но какое оно, это нам неизвестно. Закончила её речь королева и вопросительно поглядела на молодую Сьюзан. Кейт восхищалась этим храбрым юношей, который в своё время пошёл наперекор своим родственникам и сделал блестящую карьеру. Сьюзан сегодня была также бледна, как и всегда. Как говорила она, эта бледность досталась ей от её матери, о которой отец грубо в детстве отзывалась, произнося, что она была сделана словно из воска и была вечно больной. Так или иначе, больная мать Сьюзан умерла, и сама модельер не помнила ни одного момента связанного с ней. У Сьюзан была худая талия, тончайшие руки, на которых не проступило не одной вены и которые не покрылись тысячами сосудами. Сьюзан не делала ни одной операции, она была безупречна. И Кейт втайне завидовала её молодости. Сама она старела на глазах, но делать какие-либо операции боялась. Королева ещё отчётливо помнила, как во время второго потопа, необразованные люди, не получившие никакого медицинского образования, пытались спасти других людей, они пытались делать операции, желая, чтобы население осталось в живых, но люди гибли на операционных столах. - Нужно помнить о нашем прошлом. Всегда помнить о нём. Ведь жизнь в будущем всем нам известна. Будущие. Что можно ожидать от него? Оно таинственно, загадочно. Но всё же манит нас. Кейт с интересом поглядела на Сьюзан. Той порядком надоели разговоры о прошлом и о будущем, нет, она словно жила в другой, прекрасном мире, где такие жизненные вопросы никому не были интересны, и тогда королева перешла в разговоре на более интересную для Сьюзан тему. - Как моё новое платье? Ваши люди успеют доделать его до моей встречи с Дойлом Крайтсом? Ведь это случиться уже через неделю! Напомнила серьёзно Кейт. Сьюзан не удивили её слова. Она всегда всё делала во время. И за это Кейт её особенно ценила. - Дойл Крайтс! И при этих словах Сьюзан поморщилась - отвратный тип из отвратной империи. Как же вы королева, можете встречаться с этим человеком? - Сьюзан, он такой же человек, как и я с тобой. Ласково напомнила ей Кейт, но Сьюзан покачала головой - нет, это не правда. Вы сами врёте, ведь вы знаете, какой он отвратительный! На его руках кровь ни в чём невинных людей! - Не правда это, Сьюзан. Укоризненно поглядела на модельера, королева - у каждого человека своё мнение. - Но это всеобщее мнение! - Да, бросьте это всё предрассудки! - Нет, он кровожадный убийца, он... Он людоед! Вскричала Сьюзан и её голос отозвался эхом по всему помещению. Потом она смущённо прикрыла розовые губы рукой, и осознав, что совершила непозволительную оплошность и вела себя невоспитанно, тотчас попросила у Кейт прощения, на что королева как-то всё также задумчиво, как о всём она говорила сегодня, ответила ей. - Не стоит извиняться, лучше поторопитесь мне привезти платье в ближайшее время, а пока... Женщина устало схватилась за голову, и Сьюзан не на шутку перепугалась, она никогда не видела, чтобы её королеве было так плохо. Обычно Кейт Лейтрсбург вела себя сдержанно и держалась по-королевски, но сейчас ей отчего-то было не по себе. Видимо произошло что-то непоправимое. Но выяснять это у Кейт было выше её сил. Вдруг дверь, расположенная с боковой стены, отворилась. Это была небольшая дверь и как уже знала Сьюзан, она вела в детскую комнату сына Кейт, Джейка. Мальчику было не больше десяти лет, и он любил одиночество и редко появлялся в приёмной, особенно когда его мать вела с кем-то переговоры. Джейк нёс в руках мягкую игрушку, плюшевого большого зайца, он прижимал его к груди. Мальчик был одет в ночную рубашку, доходившую ему до пят и тёплую шаль. Он быстро поздоровался со Сьюзан, и подошёл к большому окну, где ранее его мать наблюдала за красочным закатом. Мальчик ещё сильнее прижал игрушку к груди, а потом не сказав ни слова, убежал в свою комнату. Как знала Сьюзан, Джейк был не родным королеве цветов ребенком, Кейт подобрала его, когда он был младенцем, и Джейк с трудом говорил, он всегда чего-то боялся. И сейчас Сьюзан не удивилась его поведению. Она быстро попрощалась с Кейт, которая оправдывала их быструю встречу тем, что ей нужно спешить, и спустилась по длинной мраморной лестнице вниз, где у ворот огромного здания её ждал роскошный чёрный автомобиль. Водитель поспешно выбежал из машины. Это был смуглый мужчина лет сорока. Его лицо пересекал шрам, он выглядел устрашающе, но белая рубашка и фрак придавали ему элегантность. А с элегантностью прибавлялась и доброта. Люди часто ассоциируют это качество с роскошью. Водитель открыл дверь заднего сидения и, подал руку Сьюзан. Она, поправив чёрную прядку дорогого, сделанного из настоящих волос парика, приложив к бедру чёрную крошечную сумочку, придержала подол длинного вечернего платья и сев на сидение, тотчас открыла окно. Сьюзан вдохнула чистый вечерний воздух. Сейчас ей нужно было ехать домой. Ведь она уже как неделю не была дома, и Роберт так много звонил ей. Сьюзан тотчас вспомнила Роберта. Это был молодой человек её же возраста, и преданный любящий и Сьюзан и Фреда, он пытался, как больше угодить ей. Частая забота, чрезмерное внимание. Порой подобные действия выводят из себя. Особенно желание мужа всегда быть вместе. Сьюзан окружали журналисты, публика любящая и преданная ей. И с этим торжественным мероприятием ни как не вязался образ Роберта, кулинара, шеф-повара одного из дорогих ресторанов, который хранил рецепты все самый старинных блюд. Старинных и не очень вкусных. Сьюзан нравилась современная пища, лёгкие закуски и коктейли. Ей не хотелось сидеть дома, ей хотелось танцевать, общаться с друзьями и веселиться. И ныне она также как и вчера, и много раз назад попросила отвезти водителя в бар "Черные глаза", заведение в котором собирался самый различный народ. Часто там собирались богатые и успешные люди. Такие как Сьюзан и многие её друзья. Уже луна появилась на небе и миллиарды звёзд рассыпались вокруг неё. Круглая и белоснежная, луна приковывала взгляды. Ночное небо переливалось звёздами. Их было так много. Далёких и таких недосягаемых. Многие из них были большие и яркие, другие крошечные и незаметные. И Сьюзан напомнили они знаменитых и незнаменитых людей. Богатых и бедных. Машина петляла по улицам ночного города. Старинные особняки, дома, которые строились высотой не больше десятого этажа, это было сделано во избежание чрезвычайных происшествий во время землетрясений. И хоть их не было уже на протяжении пяти лет, дома продолжали строиться по старым образцам. Фонари друг за другом освещали автомобилю дорогу. И вот машина свернул в небогатый район города, один из тех опасных его районов, где ночью текла жизнь. Сьюзан быстро вышла из машины. Захватив с собой большую сумку, где хранился её другой наряд, она зашла со стороны чёрного выхода и служебного входа в клуб и зашла в отведённую для неё комнату. Эту комнату подарил ей хозяин "Чёрных глаз". Им был давний знакомый Сьюзан, он знал её ещё как Фреда, деревенского юношу, которого он встретил много лет назад умирающим от голода, и с которым его связывали долгие романтические отношения, пока он не встретил Роберта. Роберт и хозяин "Чёрных глаз" никогда не ладили. Роберт ревновал Сьюзан к её прошлой жизни, и ей это казалось чрезвычайно глупым. Но зная ревность Роберта, Сьюзан ходила назло ему в клуб, надеясь, что в следующем выпуске какой-нибудь жёлтой газеты, Роберт найдёт её фото в клубе вместе с друзьями и хозяином "Чёрных глаз". Сказать, что Сьюзан любила Роберта, то ничего не сказать. Нет, это Фред любил Роберт тогда, когда его встретил и ещё не сделал новые документы. Она любила его, сильно и горячо несколько лет тому назад. Но потом роскошная жизнь встала перед ней, и надоедание, ворчание со стороны мужа ей надоели. Сьюзан не воспринимала его заботу. Ей казалось, что так и должно быть. Должно и будет всегда, ибо Роберт настолько любит её, что не решиться бросить. Сьюзан закрылась в просторной комнате. Здесь стены были облицованы чёрной и белой плиткой. Мозаика была крошечной и чередовалась полосами. На одной из стен висело большое зеркало в человеческий рост, подле него стоял туалетный столик, небольшой пуфик и просторный диван. В комнате играла музыка. Она лилась из соседнего помещения, оттуда доносились крики, голоса, счастливых по мнению Сьюзан, людей. Людей ни о чём не думающих в данный момент! А о чём могла думать она сейчас? Снова морока с прессой, снова просьбы о новых интервью, приглашения в разные студии. Сьюзан устала. Ей хотелось ни о чём не думать и отдыхать. Разве она не имеет на это право? Сьюзан сняла с себя длинное и доходящее ей до пят платье. Она сняла туфли на высоком каблуке и с любопытством поглядела на себя в зеркало. Безусловно, она совершенство. Разве несовершенству стали бы поклоняются миллионы? Сьюзан сняла сжимающий её тело корсет и долго свободно вдыхала воздух. Ей стало намного лучше. Поправив парик, и причесав «волосы», Сьюзан поправила лямку бюстгальтера и надела другое платье, доходящие ей до колен, голубого цвета и с кружевным узором подле воротника. Платье было её собственной работой. Надев удобную обувь, Сьюзан де Крайтчеср, приставку "де", ей недавно подарила Кейт, как особо важной и известной особе в стране, она вышла из комнаты в шумящую и веселившуюся толпу, и окунулась в забытье. Её тотчас приметил владелец клуба и сразу же подсел за столик к Сьюзан. Он велел принести напитки, какую-нибудь лёгкую закуску и вскоре его просьба была выполнена. Сьюзан пила свой любимый коктейль, а довольный хозяин ночного клуба разговаривал с ней. Возможно, тогда он чувствовал себя намного лучше, впрочем, как и всегда, когда встречал Сьюзан. Хозяин "Чёрных глаз" никогда не упоминал об их совместном прошлом, он знал, что это не нравиться Сьюзан. Прошлое. Она пыталась его забыть. У неё была счастливая и беззаботная жизнь, и что могло быть лучше? Она проводила свою жизнь, так как она хотела. И это было замечательно! Громкая музыка ударяла в уши, хозяин клуба шептал ей на ухо ласковые слова, двое друзей Сьюзан, это были Катрин Ойклорд и Генри Воркгренд о чём-то оживлённо разговаривали, сидя напротив них. Оба они были лучшими друзьями Сьюзан, с которыми она была знакома уже давно. Так, о своих друзьях Сьюзан знала довольно много. К примеру, имя Катрин было псевдонимом известного в своих кругах трансгендера, который встречался с Генри Воркгрендом и, по мнению Сьюзан, лишал её подругу чрезмерной свободы, и вечно ходил думая о мировых событиях и мировых бедах. Генри был философом, и размышлял вечно о всемирных проблемах. Так в шумной компании, слушая Генри, Катрин и хозяина «Чёрных глаз», Сьюзан просидела до трёх часов ночи. Потом же, встретив у дверей клуба своего водителя и схватив его за руку, она уже не стояла на ногах, Сьюзан села в машину и отправилась в далёкий путь по столице Мира Цветов городу Роз. Город Роз в ночи казался ещё прекраснее, чем вечером. Так решила Сьюзан, который сейчас было очень хорошо. Она собиралась отправиться в гостиницу и там снять номер на одну ночь, ей не хотелось ссориться в очередной раз с Робертом, но её мобильный телефон уже разрывался от его звонков. Сьюзан поморщившись, решила ответить своему мужу. Раздался обеспокоенный голос Роберта. - Где ты? Задал он свой излюбленный вопрос. - Я еду по городу. Поглядев в окно, отозвалась Сьюзан, тогда человек, разговаривающий с ней, раздражённо вскрикнул - по какому городу и куда? Я надеюсь, что ты возвращаешься домой? Домой? Сьюзан отключила телефон. Она сама не знала, куда ей ехать. Хотелось чего-то нового, незабываемого и изумительного. Она так привыкла к такой весёлой и роскошной жизни. Но вдруг Сьюзан задрожала. Ей стало плохо. Она схватилась за живот. Вдруг ей опротивело всё. И клуб и гостиница. Сьюзан, прижавшись к обивке сидения, ледяной и негреющей, повелела водителю тотчас вести её на улицу имени Крайлерд, к дому пятому, к её дому и дому Роберта. Где её хоть кто-то ждал и любил. Машина поспешила на нужную улицу. Менялся за окном пейзаж, и лишь постоянным оставалось тёмное, чёрное небо, где миллиарды звёзд сияли, и белоснежная круглая луна наблюдала за необычной планетой, после разрушений, на которой осталось лишь две страны на одном большом материке, формой который напоминал огромного пятилапого пса.