( из книги « ДЕТИ ЯНУСА») Утром отправляемся на переговоры с «кофейниками» в Модену. Модена — римляне называли ее Мутиной. Главный город области, производившей в античные времена “самую тонкую и красивую из всех сортов шерсть”, -Мутина, чье название восходит к этрусскому слову “mutna”, имеющему значение “могила”, была свидетельницей событий, в которых переплелись судьбы людей, повлиявших на всю историю Италии и мира. Здесь Помпеем Великим был убит Брут, сын которого вместе с Кассием убил Юлия Цезаря. Через год после смерти Цезаря в битве за оставленную им власть, близ этого же города, молодым Августом были разбиты войска Марка Антония. Вскоре после этого, в этих же местах, бывшие враги договорились о мире и вместе с примкнувшим к ним Лепидом создали так называемый “Второй триумвират”, ценой которого стала жизнь одного из самых выдающихся представителей античной культуры. “…Цезарь (Август прим.авт.),-сообщает Плутарх,- стал другом Антонию и Лепиду и, соединив воедино их войска со своими, поделил между ними верховное управление, словно какую-нибудь частную собственность; они внесли в проскрипционные списки более 200 человек, которых решено было умертвить. Из всех спорных вопросов наиболее продолжительные препирательства вызвал вопрос о включении в этот список Цицерона. Антоний не шел ни на какие соглашения, если только Цицерон не будет убит первым, Лепид поддерживал Антония, Цезарь же противился им обоим. Три дня продолжались их тайные переговоры в уединении, близ города Бононии (совр. Болонья, нах. в 30 км. от Модены.прим.авт.), причем сходились они на месте, расположенном поодаль лагерей и окруженном рекой. Первые два дня Цезарь, говорят, боролся за Цицерона, на третий же уступил и пожертвовал им.Обменялись же они следующим образом: Цезарь уступил Цицерона, Лепид — своего брата Павла и Антоний — Луция Цезаря, который приходился ему дядей с материнской стороны. Так лишились они от бешеной злобы способности мыслить по-человечески или, лучше сказать, показали, что нет зверя свирепее человека, совмещающего в себе дурные страсти и власть. В то время как творились эти дела, Цицерон находился вместе с братом в своем поместье близ Тускула. Узнав о проскрипциях они решили перейти в Астуру, приморское поместье Цицерона, а оттуда отплыть в Македонию к Бруту, ибо уже ходили слухи, что он располагает большими силами. Отправились они, удрученные горем, в носилках; останавливаясь в пути и располагая носилки рядом, они горько сетовали друг перед другом. Особенно беспокоился Квинт, думая об их беспомощности, ибо, говорил Квинт, он ничего не взял с собой, да и у Цицерона запас был скуден. Итак, лучше будет, если Цицерон опередит его в бегстве, а он догонит его, захватив из дому необходимое. Так они и порешили, а затем обнялись на прощание и в слезах расстались. И вот, несколько дней спустя, Квинт, выданный рабами людям искавшим его, был умерщвлен вместе с сыном. А Цицерон, принесенный в Астуру и найдя там судно, тотчас сел на него и плыл, пользуясь попутным ветром до Цирцея. Кормчие хотели немедля отплыть оттуда, по Цицерон, потому ли что боялся моря или не совсем еще потерял веру в Цезаря, сошел с судна и прошел пешком100 стадиев, как бы направляясь в Рим, а затем, в смятении, снова изменил намерение и спустился к морю в Астуру. Здесь провел он ночь в ужасных мыслях о безвыходном своем положении, так что ему приходило даже в голову тайно пробраться к Цезарю в дом и, покончив с собой у его очага, навлечь на него духа мести; и от этого шага отвлек его страх мучений. И опять, хватаясь за другие придумываемые им беспорядочные планы, он предоставил своим рабам везти его морем в Кайету, где у него было имение — приятное убежище в летнюю пору, когда так ласково веют пассатные ветры. В этом месте находится и небольшой храм Аполлона, возвышающийся над морем. В то время, как судно Цицерона подходило на веслах к берегу, навстречу ему налетела, каркая, поднявшаяся с храма стая воронов. Рассевшись по обеим сторонам реки, одни из них продолжали каркать, другие клевали крепления снастей, и это показалось всем дурным предзнаменованием. Итак, Цицерон сошел на берег и, войдя в виллу, прилег отдохнуть. Множество воронов сели на окно, издавая громкие крики, а один из них, слетев на постель, стал понемногу стаскивать с лица Цицерона плащ, которым он укрылся. А рабы, видя это, с укором спрашивали себя, неужели будут они ждать, пока не станут свидетелями убийства их господина и не защитят его, тогда как животные оказывают ему помощь и заботятся о нем в не заслуженном им несчастии. Действуя то просьбами, то понуждением, они понесли его в носилках к морю. В это же время явились убийцы, центурион Геренний и военный трибун Попиллий, которого Цицерон некогда защищал в процессе по обвинению его в отцеубийстве; были при них и слуги. Найдя двери запертыми, они взломали их.Цицерона на месте не оказалось, да и люди, находившиеся в доме, утверждали, что не видели его. Тогда, говорят, некий юноша, вольноотпущенник Квинта, брата Цицерона, по имени Филолог, воспитанный Цицероном в занятиях литературой и науками, указал трибуну на людей с носилками, по густо обсаженным тенистым дорожкам направляющихся к морю. Трибун, взяв с собой несколько человек, побежал вокруг сада к с выходу; Цицерон же, увидев бегущего по дорожкам Геренния, приказал рабам поставить носилки тут же, а сам взявшись по своей привычке левой рукой за подбородок, упорно смотрел на убийц; его запущенный вид, отросшие волосы и изможденное от забот лицо внушали сожаление, так что почти все присутствовашие закрыли свои лица в то время, как его убивал Геренний. Он выставил шею из носилок и был зарезан.Умер он на шестьдесят четвертом году от рождения. Затем Геренний, следуя приказу Антония, отрубил Цицерону голову и руки, которыми он написал “Филиппики”: Цицерон сам назвал свои речи против Антония “Филиппиками”, “Филиппиками” они называются и поныне.” Мутина — хорошее название для места, в котором собираешься покупать кофе… да и вообще начинать какой-либо бизнес… Въезжаем в город.