Тихое уединение Дингли-Делл, обилие особ прекрасного пола, их беспокойство и забота, - всё это способствовало развитию тех нежных чувств, которые природе было угодно вложить в грудь мистера Тапмэна, и которые сейчас были готовы излиться на подходящий объект. Молодые леди были прехорошенькие, их манеры и характер - весьма приятны, но как же им не хватало того ореола царственности и неприступности, что окружал их тётушку, (а впрочем, они на это и не претендовали), и который выделял её из всех женщин, когда-либо встречавшихся мистеру Тапмэну. Было нечто схожее в их природе, родственное в их душах, и оно породило какое-то таинственное притяжение между ними. Её имя было первым, что произнёс мистер Тапмэн, когда он был ранен в руку и лежал на траве. Её нервный смех - было первое, что донеслось до его слуха, когда он был доставлен домой. Но было ли её участие вызвано просто дружбой и чувствительностью женской натуры, - он не мог точно определить. Или же тому виной были более пылкие и нежные чувства, которые (все мужчины так думают) мог вызвать именно он? Мистер Тапмэн лежал пластом на диване и не находил покоя, надеясь когда-нибудь разрешить свои сомнения. Это случилось вечером. Изабелла и Эмили вышли погулять с мистером Трандлем, старая леди, что была глуховата, тихо дремала в своём кресле, невзирая на отчаянный храп упитанного мальца Джо, доносящийся из кухни. Бойкие служаночки мыкались около дверей, превдкушая приятный вечер и радости флирта (главная причина, привлекавшая на ферму разных неотёсанных мужланов). Но была там ещё одна парочка, далёкая от всего происходящего. Они сидели рядышком и не замечали ничего, будучи поглощены собственными чувствами. - О, я забыла о моих цветах! - воскликнула старая мисс. - Давайте же польём их! - предложил мистер Тапмэн. - Но вы можете простудиться на вечернем воздухе, - заволновалась мисс Рэйчел. - О нет! - уверил её мистер Тапмэн.- Свежий воздух пойдёт мне только на пользу. Позвольте мне вас сопровождать! Леди остановилась, чтобы поправить повязку на левой руке мистера Тапмэна, а затем, уцепившись за правую, повела его в сад. Там в отдалении среди кустов жасмина стояла беседка, увитая жимолостью; - одно из тех милых убежищ, которые добрые люди возводят исключительно ради удобства пауков. Старая мисс направилась было в тот угол, где стояла лейка, прислонённая к дереву, но мистер Тапмэн удержал деву и усадил её рядом с собой. - Мисс Уордль! - пылко сказал он. Услышав это, мисс так разволновалась, что её начало трясти; лейка в трепетной руке тоже задрожала, а камушки, случайно попавшие в лейку, озвучили это волнение. - Мисс Уордль! - воскликнул мистер Тапмэн, - вы просто ангел! - О, мистер Тапмэн! - смутилась Рэйчел, и щёки её зарделись, и стали такого же цвета, как и стоящая рядом лейка. - Более того; я в этом убеждён! - продолжал наш красноречивый пиквикианец. - Говорят, что все женщины - ангелы, - кокетливо заметила мисс. - Если они - ангелы, то кто же тогда вы? С кем тогда я могу вас сравнить? Кто из всех женщин мира может хоть отдалённо сравниться с вами? В ком я могу найти такое редкое сочетание красоты и благородства? Где же мне ещё найти, - о! - здесь мистер Тапмэн сделал паузу и трепетно сжал руку девы, которая всё ещё сжимала ручку лейки. - Ах! - сказала Рэйчел и стыдливо отвернулась. - Мужчины - все такие обманщики! - Да, но не все! - воскликнул мистер Тапмэн. - Я знаю одного из них, который никогда, никогда не изменит! Он жаждет составить ваше счастие, он живёт, чтобы видеть вас, он оживает, когда встречает вашу улыбку и он рождён, чтобы жить только для вас! - Ах, может ли это быть! - вздохнула леди, устремляя взгляд в небеса. - Может! - твёрдо сказал мистер Тапмэн. - И он перед вами! - И, чтобы убедить деву в совершенной искренности своих намерений, он рухнул к её ногам. - О, мистер Тапмэн, пожалуйста встаньте, - пролепетала Рэйчел. - Никогда! - сказал мистер Тапмэн, пылая страстью. - О, Рэйчел! - он сжал и поднёс к губам её безвольную руку ( из которой тут же выпала загремевшая лейка). - О, Рэйчел! скажите, что вы любите меня! - Мистер Тапмэн, - сказала мисс, стыдливо отворачиваясь, - мне нелегко это произнести, но...но знайте же, что вы действительно мне небезразличны. Как только мистер Тапмэн услышал это признание, он поступил, как любой человек, побуждаемый вихрем эмоций. Он вскочил, сжал Рэйчел в объятьях и осыпал её поцелуями. Сопротивление, оказываемое девой, всё слабело, слабело и нет необходимости говорить, сколько раз мистер Тапмэн мог быть вознаграждён ответным поцелуем, как вдруг леди подскочила на месте и вскричала: - Мистер Тапмэн, мы погибли! За нами следят! Мистер Тапмэн оглянулся. Перед ним стоял толстый мальчик, застывший, как соляной столб. Его взгляд замороженного судака был устремлён в кущи дерев, а на лице не отражалось ни страстей, ни эмоций. Мистер Тапмэн окинул негодующим взглядом толстого юнца, а тот в свою очередь начал таращиться на мистера Тапмэна. Чем дольше Тапмэн наблюдал, тем больше убеждался в том, что мальчик решительно ничего не видел, а если и видел, то не понимал, что видел. Наконец мистер Тапмэн спросил, не пытаясь скрыть своего раздражения: - Что вам здесь нужно, сэр? - Ужин готов, сэр, - последовал ответ. - Вы только что пришли сюда, сэр? - поинтересовался Тапмэн, сопровождая свой вопрос испытывающим взглядом. - Ну да, - отвечал ему упитанный отрок. Мистер Тапмэн очень строго на него посмотрел, но тот и глазом не моргнул. Тогда мистер Тапмэн взял мисс Рэйчел под ручку, и они пошли домой. Толстый же мальчик следовал за ними. - Он ничего не знает, -шепнул мистер Тапмэн. - Ничего! - облегчённо вздохнула мисс. Сзади раздался приглушенный звук, похожий на кудахтанье. Мистер Тапмэн быстро обернулся. Но вряд ли этот звук мог издать толстый юнец; ни тени веселья не было на его сонной физиономии и ничто не выводило его из привычного транса. - Должно быть он снова уснул, - шепнул на ушко своей даме мистер Тапмэн. - И я тоже не сомневаюсь в этом, - согласилась с ним мисс Рэйчел. И они оба заговорщицки хихикнули. Увы, мистер Тапмэн ошибался! В этот раз наш упитанный отрок не спал. Он пробудился и за время своего бодрствования успел заметить многое. Ужин прошёл спокойно, за общей беседой. Затем старая леди отправилась спать. Внимание мисс Изабеллы было посвящено исключительно мистеру Трандлю, а её тётушки - мистеру Тапмэну. Мысли же Эмили стремились к некоему отдалённому объекту; (возможно, это был отсутствующий Сноудграсс). Пробило одиннадцать, пробило двенадцать ночи, пробило час, а наши джентльмены всё не возвращались. Волнение читалось на каждом лице. Может быть, в пути их подстерегли и ограбили? Может, стоило разослать слуг с фонарями во всех направлениях, по которым могли следовать наши джентльмены и слушать; вдруг они где-то рядом? Почему же они так запаздывают? Но что это?! внизу послышались голоса, причём довольно странные. Кто это мог быть? Все побежали на кухню, откуда доносились эти голоса, и скоро положение дел прояснилось. Мистер Пиквик в шляпе, съехавшей на один глаз, стоял, прислонённый к буфету. Он засунул руки в карманы, временами мотал головой и расточал добрые, отеческие улыбки неизвестно кому. Мистер Уордль, необычайно взволнованный, всё тряс и тряс руку неизвестного джентльмена, уверяя последнего в вечной дружбе. Мистер Уинкл, подпиравший стенные часы, дрожащим голосом призывал проклятия на головы тех, кто попытается отправить его спать, а мистер Сноудграсс, кем-то уложенный в кресло, пребывал в состоянии беспросветной меланхолии. - О, боже! что случилось?! - воскликнули дамы. - Ничего не случилось, - попытался ответить мистер Пиквик. - Мы все, все мы в полном порядке; ведь так оно и есть, Уордль, в полном мы порядке, или нет? - В полнейшем, в полнейшем порядке, - ответил радостно мистер Уордль. - Дорогие мои, вот он, мой друг, мистер Джингль; но он не только мой друг, он ещё и мистера Пиквика друг, и вот теперь наш друг наконец-то решил нас навестить! - О, сэр, скажите, что же в таком случае с мистером Сноудграссом? - в великой тревоге спросила Эмили. - Сударыня, решительно ничего! - отвечал незнакомец. - Он славно сыграл партию в крокет, потом на радостях праздновал победу; сначала - песни, потом - старый добрый портер, а потом и кларет присовокупил; очень, очень благородные напитки, мэдам! - И вовсе это не напитки, - донёсся заплетающийся голос из кресла. - Это виноват лосось! (который всегда бывает виноват в подобных случаях). - Не лучше ли отправить их спать, мэдам? - спросила Эмма. - Двое наших ребят живо снесут джентльменов наверх. - Я никуда не желаю! - решительно заявил мистер Уинкл. - Нет, господа, никакие ребята нас отсюда не унесут, - уверил всех мистер Пиквик, послав ещё несколько просветлённых улыбок неизвестно кому. - Ура!!! - донёсся из угла ликующий голос мистера Уинкла. - Ура! - подхватил мистер Пиквик. Он метнул свою шляпу на пол кухни и весьма недальновидно отправил туда же и очки. Совершив сей подвиг, он расхохотался, весьма довольный этим. - Давайте ж ещё по бокалу возьмём! - затянул мистер Уинкл дребезжащим голосом, который постепенно слабел и сходил на нет. Его голова упала на грудь, и он снова сообщил всем о своём решительном намерении не идти в постель; ещё он кровожадно посетовал о том, что так и не укокошил нынче утром старину Тапмэна. Затем он провалился в бездну сна, и в этом состоянии был перенесён в свои аппартаменты. Два рослых молодца под присмотром толстого Джо довольно быстро перенесли его наверх, а затем вернулись за мистером Сноудграссом. Мистер Пиквик ухватился за руку мистера Тапмэна и тихо удалился почивать, не забывая улыбаться обществу. Мистер Уордль, простившись со своими домочадцами так, словно он их видит последний раз в жизни, и пытаясь сохранить величественный вид, был препровождён мистером Трандлем наверх. - Какое безобразие! - воскликнула старая мисс. - О, это ужасно! - вздохнули юные леди. - Возмутительное зрелище! - добавил Джингль, выглядевший меланхоличным, поскольку опередил своих компаньонов на полторы бутылки. - Ужасно, ужасно! - Какой интересный молодой человек! - шепнула Рэйчел мистеру Тапмэну. - Очень привлекательный! - согласилась Эмили. - Несомненно! - подтвердила старая мисс. Мистер Тапмэн вспомнил вдовушку из Рочестера и заволновался. Победа, достигнутая Джинглем после короткого знакомства, усиливала смятение духа нашего влюблённого джентльмена. Новый гость был очень общителен, так и сыпал анекдотами, да и в умении ухаживать изрядно всех опережал. Мистер Тапмэн чувствовал, что популярность Джингля возрастает, а он, Тапмэн, незаметно отодвигается в тень. Его смех стал неестественным, шутки вымученными. А позже, когда он лёг спать, то его посетило отчаянное желание придушить Джингля подушкой. На следующее утро наш неутомимый странник проснулся рано, тогда как его компаньоны всё ещё пребывали в постелях, будучи не в силах прийти в себя после вчерашних безумств. Джинглю удалось создать весёлую и оживлённую атмосферу за столом во время завтрака. И он имел такой успех, что даже старая глухая леди потребовала, чтобы для неё повторили пару его искромётных шуток. Она даже назвала Джингля "этакий молодой повеса". И с этим мнением все её родственницы были совершенно согласны. Одной из привычек старой леди было ясными летними утрами отдыхать в той беседке, где мистер Тапмэн недавно так заявил о себе. Походу в беседку предшествовал устоявшийся ритуал: сначала толстый Джо снимал с крючка в спальне тёмный атласный чепец, шаль, брал увесистую палку с набалдашником и нёс всё это своей хозяйке. Старая леди надевала чепец, закутывалась в шаль, брала палку и, держась за руку Джо, неспешно шла в беседку. Затем упитанный отрок её покидал, а она наслаждалась свежим воздухом летнего утра. Длилась эта процедура около часа, затем толстый Джо возвращался и препровождал хозяйку домой. Старая леди всегда пунктуально и дотошно соблюдала этот ритуал уже около трёх лет без каких-либо отклонений; поэтому она была немало удивлена, когда толстый Джо вместо того, чтобы привычно удалиться, внезапно остановился, повращал головой, озираясь, нет ли кого, а затем на цыпочках вернулся к хозяйке, весь окутанный тайной. Старая леди была пуглива, (как и многие особы её возраста). Первой её мыслью было то, что толстый негодяй хочет нанести ей какой-нибудь ущерб, или ограбить. Она воззвала о помощи, но бремя лет и старческая немощь помешали придать её призыву должную силу. Поэтому она с ужасом смотрела на толстого Джо, приближающегося к ней, и с каждым его шагом ужас только нарастал. Джо бесшумно подкрался к глуховатой старой леди и весьма зловещим голосом (как ей показалось) завопил прямо в ухо: - Хозяйка! Случилось так, что Джингль, который в это время прогуливался по саду, услышал этот вопль. Истошный голос, призывающий хозяйку, заставил его остановиться и послушать ещё. Для этого были три причины: во-первых, Джингль гулял, не зная, чем бы заняться, а этот вопль пробудил его любопытство. Во-вторых, это показалось ему забавным, (а он не отличался разборчивостью в выборе развлечений). В-третьих, его загораживали цветущие кусты; поэтому он замер и весь обратился в слух. - Хозяйка! - снова донёсся истошный крик. - О, Джо! - заговорила дрожащая от страха старая леди, - ты же знаешь, Джо, я всегда о тебе пеклась. Ты был всегда окружён заботой и ел, что хотел. Последние слова вызвали в душе толстого парня прилив тёплых чувств, и, проникшись ими, он исполнился благодарности и закричал на весь сад: - Я тут кое-что знаю! - Что же ты хочешь сообщить мне? - спросила старая леди, постепено обретая уверенность. - Да я вам такое скажу, что вы сейчас умрёте! - проорал ей в ухо толстощёкий юнец. Это было произнесено таким кровожадным тоном, что старая глухая леди, не расслышав всех слов, опять мелко задрожала. - Вы знаете, что я видел здесь вчера? - разносился далеко по саду голос толстого Джо. - Боже сохрани! Но что же? - возопила старая леди, невольно перенимая манеру общения корпулентного юнца. - Я видел, как толстый джентльмен схватил и поцеловал в этой беседке... - Но кого, Джо?! - взвизгнув, перебила его старая леди. -Не служанку, я надеюсь? - Хуже! - гаркнул толстощёкий недоросль ей в самое ухо. - И, я полагаю, ни одну из моих внучек? - О, нет, мэдам! Гораздо хуже! - Кого же тогда, Джо? - прокричала старая леди, полагая, что это уже предел человеческого вероломства. - Кто это был, Джо? Я требую, чтобы вы сказали! Толстый юноша огляделся и, убедившись, что рядом никого нет, закричал на всю округу: - Мисс Рэйчел! - Кого? - пронзительно крикнула леди. - Говори громче! - Мисс Рэйчел! - продолжал надрываться Джо. Все эти переживания отразились на лице упитанного юноши, и его щёки затрепетали. - И она позволяла такие вольности? - воскликнула на весь сад старая леди. В ответ на это над деревьями пронёсся ликующий возглас: - Да она сама его поцеловала, и не раз! Если бы Джингль, спрятавшийся в кустах, видел выражение лица старой леди после этого известия, то дикий хохот наверняка выдал бы его присутствие. До него долетали обрывки злобных сентенций, таких как: "Без моего разрешения!"..."И это в её-то возрасте!"..."Подождали бы, когда я умру!" и "О я, несчастная!" Затем он услышал шаги удаляющегося толстого мальца. Старая леди осталась в беседке одна.