Оборвано. До аккорда. Расстались. Распались, как половины плода: на мякоть и косточку. Один лишь выстрел. Самоубийственный. Порох сажает ожоги, как розы садовник. Прощай надолго. Мы разлетелись на миллионы атомов. Мария Каллас: «Ари, мой голос упавший ты будешь слышать повсюду, он станет звучать во сне, лишит рассудка, заставит сдаться, потому что умеет брать любые крепости». Мой голос, тебе он мешал, не так ли? Не ты ли сказал: «Дорогая, поэзия — неполноценна. Мне нужна женщина — плоть от плоти, кость от кости земная, моё подобие». Конец связи. Мария Каллас: « Ты не верил, что я могла умереть от любви. Знай же — я умерла. Мир оглох. Голос не перенёс низости твоей пощёчины. Но боги Греции, он отомстит за меня». Мария, всё повторимо. В парижской квартире ли, в русской провинции. Матери отрекаются, не то что — любовники. Зачем им подлинники, зачем богини — им, когда есть копии из ребра.