Неотвратимо движение автобуса. Мама, это же старый Икарус-турист! У него кузов толщиной три миллиметра, стойки как телеграфные столбы, он безопасен как отсутствие секса и тяжел, как полный анамнез. Скорость шестдесят кэмэ, и поет Юра Антонов о том, как человек растет только в полетах, и в них же только и живут самолеты. Мухами жужжат две бабы на сиденьях сзади меня, описывая друг другу свои какие-то бабьи проблемы. Тепло, как в доме, спокойно, как в утробе. Проблемы и горести проскакивают мимо нас: спасатели, выковыривающие кого-то из расплющенного автомобиля, инспектор дорожного движения с палочкой, направляющий дорожное движение же мимо чего-то, где кровь, пожарная машина, смерть... Неотвратимо движение автобуса к счастью, неизменны его шестдесят км/ч, непререкаем авторитет его погонщика, неспокоен сон сидящих в нем, неумолчно бабье жужжание.