Испеку для тебя, родная, пирог вишнёвый. Обожгусь у плиты сто раз, испекая сладость. Что ожог? Ерунда по сравнению с добрым словом! Затихает боль, коль тебе доставляю радость. Ты не любишь ждать, проявляешь во всём дотошность, признаёшь игру мастеров только высшей лиги. Потому, вот те крест,я боюсь допустить оплошность, как молитву шепчу рецепт поваренной книги. Может, в этот раз, наконец, будет всё, как надо… подаю пирог… наступает момент особый… По нему скользишь ювелира пытливым взглядом… чуть прикрыв глаза, осторожно снимаешь пробу… «Ну, не плох пирог… неплох, но… Какая жалость! Ощущается то, что кондитерской нет сноровки: вот, ему бы быть попышней, повоздушней малость… и, гляжу, слегка подгорел по краям в духовке…» Не прошёл пирог тест – контроль. На шедевр не тянет. Вновь не твой размер… я привык… для меня не ново: закусил губу и молчу… да, обида ранит… Завтра я тебя угощу настоящим пловом! Раздразню в тебе аппетит ароматом специй, а словарь Добра для тебя приоткроет голод. В плове знаю толк и тебе никуда не деться! Всё готово! Вай! А в оценке – всё тот же холод. «Чересчур зиры и хотелось бы рис посуше. В целом, плов неплох… можно есть… ничего… Но, всё же, я хочу сказать: ты, бывало, готовил лучше…» И опять не так! Привередлива, святый Боже! Заточи тебя демон боли в больничных стенах, а спасти только можно было б моею кровью: для тебя бы без лишних слов обескровил вены. Чтоб жила… Понимаешь, жила? Не для славословья… Пусть финал… Ну и что? Всё равно в эпилоге – тризна. Пригуби… пей до дна… исцеляйся… живи без боли… Прояснится взгляд… и молвишь ты с укоризной: «Что ж… неплохо… но, как по мне, многовато соли…»