Это был такой в меру солнечный февральский день. Я прогуливался по раздолбанному тротуару. Совсем рядом медленно и агрессивно двигался гудящий и смердящий выхлопными газами металлический поток. Чуть дальше, на перекрёстке, этот поток сливался с другим - поменьше. Я чувствовал себя прекрасно. Все эти люди, запертые в своих стальных гробах, всё их непреходящее раздражение, - меня они почти не волновали. Наверное, если бы умел, я бы даже стал насвистывать что-нибудь эдакое. Ну, там, мелодию какую-нибудь: хотя бы "Колыбельную" из "Порги и Бесс", или даже "Auberge" Криса Ри. Ладно. Свистеть-то я всё равно не умею. Так вот я и двигался: всё вперёд и вперёд, к тому месту, где сливаются металлические потоки. Пешеходы обгоняли меня, презрительно толкали, норовили как-то показать своё превосходство. Это было забавно. Я поднял голову. В пятиэтажке, на балконе второго этажа кто-то вывесил сушиться чудовищные труселя - невъебенных размеров, розовые и с кружавчиками. "Ох! Хотел бы я взглянуть на ту задницу, которой принадлежит это великолепие!" - подумалось мне. И тут я столкнулся с каким-то неразрешимо-мягким препятствием. - Эй! Под ноги надо смотреть! Я посмотрел под ноги - там не было почти ничего особенного. Вот - носы моих ботинок; вот - бурая слизь тротуара. Всё как обычно. Я глянул чуть дальше и увидел туфли. Красные женские туфли на высоком коблуке. Мне стало интересно, и я решился посмотреть немного повыше. Так и есть - из красных туфель вырастали женские ноги, облачённые в красные чулки-сеточку. Я посмотрел ещё повыше - всё было на месте: толстые лодыжки, коленки им подстать, здоровенные ляжки... Юбка начиналась намного выше середины бедра... - Эй! Чего застыл-то? И хорош на меня таращиться! - раздалось откуда-то сверху. В этот момент я уже прикидывал размеры скрывающейся под юбкой задницы, понимая, что те труселя на втором этаже тут могли бы прийтись впору. Короче, я был занят, а потому ответил то ли коленкам, то ли ляжкам, то ли предполагаемой жопе: - Ой! Простите! Мне, право так неловко! - Да ладно. Ничего страшного. Слушай, какой-то ты странный... Но ты мне нравишься. Пойдём! Она повернулась и зашагала прочь, предоставив мне возможность оценить по достоинству её зад. Я оценил. И пошёл следом. - А куда мы идём? - поинтересовался я у ритмично двигающихся впереди ягодиц. - Не бойся, тут недалеко. - Ладно, не боюсь. Мы прошли немного, потом свернули за угол, потом свернули ещё раз и, наконец, вошли в пропахший мочой, сигаретным дымом и насилием подъезд. Стали подниматься по лестнице. На площадке второго этажа задница остановилась. Я тоже остановился. Послышался звон ключей, открылась дверь и мы вошли в тесную и тёмную прихожую. - Раздевайся и проходи на кухню, - услышал я голос хозяйки большой задницы, - я сейчас. - Угу! - отзвался я. Потом я стащил с себя пальто, повесил его на какой-то крючок, разулся и проследовал туда, куда мне было велено. Огляделся. Ничего так - уютненько. Я присел за стол. Через минуту появилась она. Я решил, что пора бы разглядеть её всю. Ну что сказать: её было действительно много! Все эти бёдра, вся эта жопа, грудь - ох! Хватило бы на пятерых! Но я тут был один. Оставлось только надеяться, что я справлюсь. Судя по лицу, ей было где-то около сорока. Рыжие волосы собраны на затылке. Мало косметики - только ярко накрашенные пухлые губы. Симпатичная, не смотря на полноту. А может быть и благодаря этой полноте. Из одежды на ней был только лёгкий пеньюарчик, едва ли способный что-нибудь прикрыть. Я как-то догадался, что она и не собиралась ничего прикрывать. - Выпьешь? - Не откажусь! - Вино? Коньяк? - Ну, лучше бы коньячку. - Хорошо. Она достала из холодильника бутылку и налила по чуть-чуть - мне и себе, конечно. Потом она присела на табуретку рядом со мной. Пили мы молча. Я не мог оторвать глаз от её почти неприкрытого тела, а она тем временем задумчиво изучала что-то на обоях. - Ну? - вдруг спросила она. - Что "ну"? - Я тебе нравлюсь? - Думаю, да. - Пошли в спальню. - Что, так вот сразу? - А что? - Ну, может выпьем ещё, поболтаем... - Что-то я не заметила за тобой особой болтливости. - Тут ты права. А как насчёт выпить ещё? - Успеешь! Я тебя сюда не бухать привела! - Ладно, понял. - Вот и хорошо. Пойдём. Она встала. Я тоже встал. Она повернулась ко мне спиной, вынула заколку, немного помотала головой и по её плечам разлилась восхитительная волна густых рыжих волос. Потрясающе. Она медленно двинулась в спальню, и я, разумеется, тоже. Только бы меня хватило! Когда всё закончилось, и она - вроде бы вполне довольная - мирно заснула на своей просторной кровати, я напялил на себя первое, что подвернулось под руку - её мохровый халат! - и вышел на балкон. Холодный февральский воздух приятно освежал. Я закурил и посмотрел вниз. Под балконом медленно и агрессивно двигался металлический поток. Чуть дальше, там, где стоял светофор, этот поток сливался с другим - поменьше. Всё выглядело так же, как и пару часов назад - только я смотрел на происходящее с другой точки. На балконе было натянуто несколько верёвок для сушки белья. На одной из них одиноко болтались те самые необъятные труселя, что так привлекли моё внимание. Ну что же, я увидел-таки ту задницу, на которую надевалось это розово-кружавчатое безобразие. Вдруг отчаянно-резкий порыв ветра сорвал трусы с верёвки и понёс их над улицей - словно какого-то воздушного змея причудливой конструкции, или как смешно дёргающуюся птицу ярко розового цвета. Я докурил и успел порядком замёрзнуть, но всё стоял на балконе и смотрел вслед отороченному кружевами куску материи, парящему над механическим безумием большого города.